Охотники (джен)

Знакомое жжение в левой руке — как не вовремя… Чёрт, чёрт, чёрт! Ради Мерлина и во имя Годрика! Кэти делает манёвр на метле, пытаясь перехватить квоффл. До конца тренировки остались считанные минуты, она не может сейчас сбежать с поля. Ей нужно проявить себя, подтвердить репутацию лучшей охотницы. В правой руке покалывает, дыхание предательски затрудняется, но она надеется успеть забить ещё один гол и долететь до спасительных раздевалок. Рывок вниз, ветер свистит в ушах… На неё направлены взгляды игроков, тренера, немногочисленных зрителей на трибуне, пришедших посмотреть на открытую тренировку «Сканторпских Стрел». Кэти летит, но уже знает, что не успеет, и проклинает всё на свете. Ей нужно не к кольцам, а к краю поля, к корпусам, где можно скрыться от глаз, избавиться от свидетелей.

Снизу тело поднимает холодная волна, метла ненужным грузом падает вниз. Кэти раскидывает руки в стороны, паря низко над землёй, замечая краем глаза, как на помощь спешит другая охотница, Джейн. Ещё секунда — и к чувству невесомости прибавляется другое: каждая клеточка тела замирает в ожидании, каждый нерв оголён… Боль исходит из пальцев правой руки, крадётся к плечу, стекается каплями в сердце — и распарывает тело вдоль, от макушки до пят, дробя кости, взрывая клетки сотнями пульсаций, возвращаясь в мозг огненным вихрем.

Кэти больше нет — есть одна только боль, которая с криком вырывается наружу, выходит из горла и исчезает в темнеющем небе.

И только потом, когда уже не больно, сознание запоздало отключается, и наступает облегчение.

* * *

— Прости, Кэти, но я ничем не могу помочь.

— Но миссис Хаул…

— Это уже в третий раз.

— И больше не повторится, — сипло возразила Кэти и прокашлялась. Проклятье. Каждый раз после приступа голос садился и горло саднило, будто туда влили перцовой настойки.

Тарани Хаул скептически прищурилась.

— Кэти, я тренер, а не хозяин клуба. Если бы мистер Фолтинер не присутствовал на тренировке — тогда другое дело. Ты прекрасный охотник — возможно, лучший в команде, но… Он потребовал вовсе расстаться с тобой, я убедила его оставить тебя во втором составе.

— Меня на скамейку запасных?

Тарани вздохнула, поморщила крючковатый нос и сочувственно глянула на свою подопечную.

— Твои приступы пугают всю команду. Сегодня мы чуть не вызвали колдомедика из Мунго, потому что ты не хотела приходить в себя.

— Но вы же знаете, приступы проходят сами по себе, мне не нужна медицинская помощь.

— А эти крики…

— Достаточно наложить заглушающее.

— Кэти, ты бы видела себя со стороны! Если подобное случится во время матча, болельщики будут в шоке.

Со стороны. Всё, что она видела во время приступа — это синее небо с редкой проседью облаков.

— Я обещаю, такого больше не повторится. Я всегда заранее чувствую, когда он должен начаться. Вот и сегодня тоже… Просто я хотела доиграть. Увлеклась. Азарт, адреналин… Понимаете? В будущем при малейшем подозрении на приступ я дам вам знать.

— И пропустишь матч? — Тарани поморщилась. — Кэти, профессиональной лиге не нужны нестабильные игроки. Ты прекрасно знаешь, какая сейчас конкуренция.

Нестабильные игроки. Кэти расправила плечи и сердито тряхнула короткой, влажной после тренировки шевелюрой, из которой вылетели сухие травинки. Очнувшись от приступа, она всего минуту посидела на траве под кольцами и с бодрым видом отправилась вместе со всеми в раздевалку, откуда Тарани Хаул и вызвала её к себе в тренерскую. Ноги были как ватные, в голове шумело, но Кэти не подавала виду.

— Мой рейтинг за два сезона — двенадцать против двух. Я проиграла всего два грёбаных матча — и то потому, что ловец проморгал снитч! У меня больше забитых квоффлов, чем у других охотников, и… — она умолкла на полуслове и удивлённо глянула на миссис Хаул. — На моё место уже есть кандидат, да?

— Прости, Кэти. Спорт — это война.

Война. Интересно, что она знает о войне — эта опытная, суровая тренерша, приехавшая работать по контракту из Австралии?

— Для меня спорт — это жизнь, миссис Хаул. Прошу, дайте мне шанс! Я хороший охотник, — Кэти постаралась не звучать слишком жалко.

— Хороший охотник во время матча не роняет метлу, не зависает в воздухе со стеклянными глазами и не испускает вопли, от которых кровь стынет в жилах. Я тебе очень сочувствую и желаю только добра. А если ты, не приведи Мерлин, во время игры…

— Что, сыграю в ящик? Мои приступы не опасны, не заразны, случаются очень редко…

— Но не вовремя, — перебила Тарани, сочувственно вздохнула, бросила взгляд на бумаги на тренерском столе, и Кэти поняла, что разговор пора заканчивать.

Она уже взялась за дверную ручку, но вдруг обернулась и спросила:

— Кто?

— Прости?

— Кого вы возьмёте в первый состав вместо меня?

Тарани нетерпеливо заёрзала в кресле.

— Маркуса Флинта.

— Флинта? — Кэти криво усмехнулась.

— У него стабильная, жёсткая игра. Мы давно хотели перекупить Флинта у «Скитальцев».

Перекупить? Это запросто. Что-что, а перекупить Флинта было наверняка не так уж сложно. И игра у него всегда была стабильно жёсткая.

— Я не буду протирать штаны на скамейке запасных, — уже в дверях сказала Кэти. — В понедельник напишу заявление.

— Не дури, глупая девчонка. О твоей проблеме пока не знают в других клубах, но ты всё равно не сможешь скрывать своё состояние. Ты не продержишься долго ни в одной команде. Оставайся в запасных. Если твои надежды на выздоровление оправдаются, я с радостью верну тебя в основной состав.

Надежды Кэти таяли с каждым годом, их место заполняло глухое отчаяние.

— Я не стану играть в одной команде с Флинтом.

— Старые разногласия? — недовольно спросила Тарани, и Кэти кивнула. — Это непрофессионально. Он отличный охотник.

Непрофессионально. В точку. Для неё квиддич был не просто профессией. Он был её страстью. А команда — единым целым, в котором не место прихвостням Пожирателей. Кэти очень надеялась, что Флинт не приживется в «Стрелах».

— Подумай хорошенько! — понеслось ей вслед, когда она шагала по коридору в сторону душевых комнат.

А что тут думать? Её в своё время предупреждали Оливер, Анджелина, Алисия и колдомедики, её умоляла мама. Выбрать тихую профессию и не садиться на метлу. Без полётов приступы случались намного реже и не отнимали столько сил. Но ей хотелось играть. Почему она должна отказаться от своей мечты из-за какого-то идиотского заколдованного ожерелья?

— Она тебя выгнала? — воскликнула Джейн, выглядывая из душевой кабинки.

— Предложила второй состав.

— Чёрт… Но ты даже не думай отказываться от завтрашнего паб-крола! Мы будем прочёсывать Лейк-Дистрикт, — добавила Джейн, обматываясь полотенцем.

— Да ни за что, — решительно ответила Кэти, стягивая с себя форму. Головокружение прошло, тело снова стало лёгким и послушным. — Повеселимся — даже если это будет мой последний командный загул.

* * *

Маркус впервые увидел Белл после многолетнего перерыва в пабе «Пьяная утка». Такая же худая и длиннорукая, только вместо причёски — нестриженый газон.

Прямо в день подписания контракта со «Стрелами» его пригласили на традиционный паб-крол — познакомиться с командой. Впрочем, Маркус полагал, что к нему таким образом решили приглядеться в неформальной обстановке. В «Стрелах» играли несколько магглорождённых, которые и придумали это развлечение — раз в месяц, если в воскресенье нет внеплановой тренировки, обходить пабы. Маркус не любил одеваться магглом, но традиция ему понравилась. Вообще-то профессиональным игрокам не разрешалось пить ничего крепче сливочного пива, но по молчаливому согласию «Стрел» майлд эль не считался нарушением дисциплины.

«Пьяная утка» была третьим пабом за вечер, и Маркус успел потрепаться с несколькими игроками о своей карьере в «Скитальцах», а Белл до сих пор не удосужилась сказать ему ни одного слова, даже неприличного. Он не особо жаждал общения, но делать вид, что они незнакомы, было просто смешно.

— Привет, Белл, — с кривой усмешкой изрёк он, подсаживаясь к ней за барную стойку.

— Что у тебя с зубами, Флинт? — спросила она вместо «здрасьте». — Выбило бладжером, и ты вставил прямые?

Он усмехнулся ещё шире.

— А что с твоими патлами, Белл? Ветром сдуло?

— Отвали, Флинт.

— Ничего не попишешь, теперь мы в одной команде.

— За сколько тебя перекупили у сборной Азкабана?

— Ха-ха. У меня больше забитых квоффлов за сезон, чем у тебя, Белл, — не моргнув глазом, ответил он.

— Слава Годрику, я ухожу, — отрезала она.

— Значит, сама отваливаешь? — Маркус хотел добавить «малявка», но, окинув взглядом длинную фигуру Белл, передумал. — Испугалась сборной Азкабана?

Она фыркнула, отсела подальше и, несмотря на ворчанье капитана, заказала себе виски.

Через час её развезло, и уже в «Кривой мельнице» Белл сама подсела к Маркусу и уставилась на него слегка расфокусированным взглядом.

— У тебя больше забитых квоффлов, Флинт, но твоё капитанство в школе закончилось тем, что мы надрали тебе задницу, — выдавила она, запинаясь через слово.

— Ты ещё вспомни, как я на первом курсе ногу подвернул, — ответил Маркус.

Для неё он, по-видимому, так и останется соперником и врагом. В школе Маркус плевал на науки, значение имел только квиддич. Всё было по-настоящему, потому и запомнилось так надолго: терпкий вкус побед и поражений. Придурок Малфой. До того, как он пришёл в команду, Слизерин выигрывал пять лет подряд. Дать Драко место ловца в обмен на мётлы Малфоя-старшего? Это была плохая идея. Как и нацепить чёрные балахоны, чтобы изобразить дементоров и попугать Поттера. Хорошая идея была послать Малфоя подальше, когда тот предложил перед игрой с Гриффиндором деморализовать Белл, защемив её в тёмном углу замка — она была младшей из охотниц. Маркус был не против давить, пугать и щемить — но только на поле. Он любил охотиться открыто, а не по-малфоевски, из-за спины.

— Не думай, что я ухожу из-за тебя, второгодник, сноб и прихвостень Пожирателей, — подала голос Белл и выразительно икнула.

Флинт скривился.

— Сколько тебе лет, Белл? Двадцать — или спьяну снова стало тринадцать?

После войны было навешено много новых ярлыков. Чистокровные вдруг стали снобами, а те, кто имел хоть какое-то отношение к Пожирателям — преступниками. Флинты отказались участвовать в Битве на стороне Волдеморта — и стали трусами для «своих». Флинты были в дальнем родстве с Малфоями — и стали предателями для всех остальных. Маркусу было плевать на политику, но его два года после войны не брали ни в одну команду. Всё чего он хотел, это играть и быть охотником.

— Мне лет столько, сколько надо, Флинт. И я полжизни играю в квиддич.

— Да играй, кто тебе мешает?

— Прошлое.

— Белл, война закончилась, а квиддич остался, — сказал он.

— Война не заканчивается — впрочем, откуда тебе знать? Ты не был на войне. Отсиживался в своём поместье.

Маркусу за последние несколько лет до чертиков надоела подобная болтовня. Теперь он был вечно виноват в том, что в своё время не пошёл убивать. Кого? Тех или других? Бывших друзей по школе — или друзей семьи Флинтов? «Держись Малфоев, они умеют решать вопросы, и вообще, хоть дальняя, но родня», — говорил Маркусу отец. «В волшебном мире чистокровные всегда должны быть вместе», — повторяла мама. Он не задумывался, так это или нет, пока не познакомился с Беллатрикс Лестрейндж. Она была не в духе, потому что не смогла убедить Флинтов примкнуть к рядам Пожирателей, и на прощанье запустила в Маркуса лёгким Круцио. Наверное, это пошло ему на пользу. В мозгу что-то перемкнуло, потом прояснилось, и с тех пор он начал думать собственной головой о чем-то ещё, кроме квиддича.

На большом экране паба стали показывать футбол, кто-то из команды принялся громко объяснять правила, за соседним столом раздался смех. Белл подняла голову и побелела, и Маркус подумал, что её сейчас вырвет.

— От войны всегда что-то остаётся, — сказала Белл, резко зажала рот рукой и бросилась в дамскую комнату. За ней последовали подружки — и больше не вернулись.

Маркус вздохнул с облегчением. Если не считать Белл, «Стрелы» были хороши. Возможно, она и правда уйдет из команды — или её выпрут за пьянство. Маркус знал себе цену и надеялся на удачную карьеру.

* * *

С тех пор прошло три недели, но Белл так и не ушла. Оба состава часто тренировались вместе, и Белл была хуже занозы в заднице. Она называла Маркуса придурком, всегда играла против него, нарочно подрезала, так что сама несколько раз чуть не свалилась с метлы — чёртова дура. Не на того напала. И всё же Маркус отдавал должное её игре: Белл охотилась азартно и бросала метко — её кручёные квоффлы со свистом влетали в кольца, и он недоумевал, почему Тарани Хаул не закрыла глаза на какие-то там приступы и не оставила Белл в основном составе.

Однажды после поздней тренировки они остались на поле вдвоём — Белл носилась с квоффлами, напоследок отрабатывая удары, а Маркус задержался, чтобы отыскать потерянный в траве амулет. Его бы простым Акцио, да палочка осталась в раздевалке. Он осматривал траву у края поля, когда уши резанул жуткий крик. Маркус не сразу заметил его источник — висящую у колец фигуру с раскинутыми в стороны руками, словно лежащую на поверхности воды. Лишь когда она стала падать, Маркус запрыгнул на метлу, рванул с места и, ухватив Белл за майку у самой земли, свалился вместе с ней в мокрую траву.

— Черт возьми, что это было? — пробормотал он, приходя в себя.

— Отвали, извращенец, — прохрипела Белл, открывая глаза.

— Всегда, пожалуйста, — ответил Маркус, поднимаясь на ноги и отряхиваясь от травы. — Зря я вывалялся в грязи и не дал тебе сломать себе шею.

Белл повертела головой, неуверенно поднялась и повернулась к Маркусу.

— Спасибо. Нет, правда, Флинт. Спасибо.

— Ты бы ещё вон до той сосны долетела, чтобы дольше падать, — проворчал он.

Они подобрали её метлу и медленно побрели в сторону корпусов.

— Так значит, из-за этих приступов тебя перевели во второй состав?

Она кивнула.

— Раньше я всегда чувствовала приближение приступа, а теперь… Только ты никому, Флинт. Иначе они совсем меня выгонят, а я… я охотница, понимаешь.

— Ты же убьёшься, Белл. Когда-нибудь ты убьёшься, так что лучше тебе самой уйти. Если я никому ничего не скажу, то тоже буду виноват.

Она метнула в него добрый, как бладжер, взгляд.

— Если бы я знала, как снять заклятие...

— Что за заклятие?

— Ожерелье. Ещё с седьмого курса.

Маркус остановился как вкопанный и уставился на Белл во все глаза.

— Старая история. Тебя тогда уже не было в школе. Малфой хотел добраться до Дамблдора, а добрался до меня. Благодаря Снейпу я выжила, но побочный эффект остался. Если бы кто-нибудь знал, что за магия была на ожерелье, то колдомедики нашли бы антидот, а так… Да чего ты там застрял, Флинт? Не бойся, это не заразно.

— А что за ожерелье? — спросил Маркус, ускоряя шаг.

— Ничего особенного, обычное ожерелье с чёрным ониксом, из «Горбин и Беркс». Мне показали его, когда я выписалась из Мунго. Снейп его обезопасил, — они остановились у корпуса. — А насчет этого приступа, Флинт… Кому-нибудь скажешь — убью, — сказала Белл на прощанье, растворяясь в коридоре, ведущем в женские раздевалки.

Маркус ещё долго стоял и смотрел на закрывшуюся дверь, чувствуя, как внутри поднимается запоздалый вихрь вины, досады и сочувствия.

* * *

На завтрашней тренировке Белл, как всегда, налетела сзади, думая, что он не заметит — а у хорошего охотника третий глаз на спине. Маркус ловко увернулся, отдал пас Тому — и тут над полем раздался громовещатель тренера:

— Тренировка окончена, всем спасибо!

— Эй, Белл! — крикнул Маркус вслед недовольной, пикирующей вниз Кэти. — Задержись на минутку!

Она ловко соскочила с метлы и стала ждать, пока Маркус приземлится рядом. Джейн, верная подружка Белл, обернулась с таким видом, будто собиралась прийти на помощь. Белл миролюбиво махнула ей рукой и принялась разглядывать метлу.

— Чего тебе, Флинт?

— Конфиденциальный разговор есть.

Судя по виду Белл, она не ожидала от Маркуса ничего приятного. Наверное, предвкушала угрозы или шантаж.

— Задержись сегодня после тренировки. Я зайду к тебе в раздевалку.

Она закинула метлу на плечо и смерила его недобрым взглядом.

— Зачем?

— Обсудить твою проблему.

— Послушай, Флинт, если ты решил клеиться или надеешься, что я соглашусь переспать с тобой, чтобы ты сохранил мою тайну, то я тебя разочарую.

Маркус удивлённо фыркнул.

— Ну ты и дура, Белл…

— Вот и хорошо. Что-нибудь ещё?

— Да. Вообще-то, у меня хватает подружек, и ты, Белл, не в моём вкусе. Я хотел передать тебе кое-что важное.

Она пожала плечами.

— Хорошо. Учти, я тебя не боюсь, Флинт.

— И правильно. Мы же классные охотники в одной команде. Жаль, ты подрезать не умеешь…

Белл показала ему средний палец, Маркус усмехнулся, и они разошлись в разные стороны — две высокие фигуры в голубой форме с серыми стрелами на спине.

— В следующий раз я тебя сделаю, Флинт, — крикнула она, не оборачиваясь.

Маркус направился в раздевалку, чувствуя нарастающее беспокойство. Что она сделает, когда он даст ей антидот? Станет ли задавать вопросы, на которые он не захочет отвечать? Маркус знал, что не расскажет Белл, где взял нужное ей зелье. Не расскажет про ожерелье с чёрным ониксом, на котором красуется вензель с двойной «F» — в честь его зловещей прабабки, Федерики Флинт. Ни о том, как от ожерелья избавились, продав за круглую сумму старику Горбину.

Вряд ли Белл бросится ему на шею. Наверное, спросит: «Это точно не отрава, Флинт?» А он ответит: «Отраву я бы незаметно подлил тебе в эль во время ближайшего паб-крола». Маркус будет рад, даже если она, выпив зелье, не скажет ему спасибо, а на тренировках будет и дальше играть против него и подрезать на крутых виражах.

Ему хотелось, чтобы война для Белл закончилась, и они смогли вместе поохотиться.