Как я не написала фик (джен)

Однажды вечером я ехала с работы и подумала: "А почему бы не написать фик?" Действительно, почему? Но вдохновение — это настолько коварная особа, что приходит в самый неподходящий момент. Ну скажите, как можно что-то написать, если одна рука на руле машины, в другой — мобильник, и всё это — на оживлённой трассе одного из крупнейших городов страны? А приехав домой, понимаешь, что обиженное на невнимание вдохновение удалилось, хлопнув дверью подъезда, да ещё прихватило с собой воображение.

Воображение тоже выкидывает фокусы: то от него не дождёшься малюсенькой сценки, то действие разворачивается столь стремительно и неукротимо, что только успевай запоминать, ибо записывать некогда. То изменения вносятся легко и ты чувствуешь себя режиссёром при постановке какой-нибудь особо сложной сцены, то воображение упорно гнёт свою линию и бороться с ним просто бесполезно. Остаётся просто смотреть. Действительно, как в кинотеатре.

Но всё-таки иногда бывают моменты, вот как сейчас, когда муж задерживается на работе, ужин больше внимания не требует, вдохновение проспало своё обычное время появления, а потому безбожно запоздало и только сейчас робко постучалось. Ну, здравствуй, милочка!

Налив себе кружку кофе побольше, положив туда лимон (до сих пор не могу забыть одну американку, которая с удивлением для себя обнаружила, что русские не только чай пьют с лимоном, но и кофе тоже!), я уселась перед компьютером. Открыла новый файл и, глядя на монитор, откинулась на спинку кресла. Прикрыла глаза, на ощупь взяла ручку со стола. Сколько лет уже пишу сразу на компьютере, но привычка крутить ручку в пальцах, пока обдумываю, неистребима. Итак, как там говорил герой одного фильма? "Ну, дорогая мисс фантазия…" Что ты там для меня приготовило, моё дорогое своенравное воображение?

Значит, фик. Строить будем по классической схеме — что-то такое смутно вспоминается со школьных уроков литературы. Единство места, единство времени и единство ещё чего-то там.

Со временем всё понятно, в сутки уложусь. Терпеть не могу писать длинные произведения, как ни старайся, что-нибудь всё равно упустишь и придётся либо исправлять, либо с умным видом говорить: "Так задумано!". И смотреть, как читатели сами объясняют явный "косяк". И ведь объясняют же!

Место… Воображение тут же подсунуло какой-то готический зал: стрельчатые окна, камин, в котором можно за раз сжечь столетнее дерево… Не, не пойдёт. Слишком театрально. Воображение не согласилось и добавило деталей в виде грязной соломы на полу, отсутствующих стёкол в окнах, холода и специфического запаха. Тут уже я возмутилась окончательно. Что оно себе позволяет? Воображение поспешно заменило это безобразие на зелёную лужайку, которая — с чем её там обычно сравнивают? Ах, да, вспомнила! — ковром расстилалась перед особняком. Можно ещё вспомнить про зелёный бархат, суть не поменяется. Ну вот, это уже лучше. Особняк, правда, сильно смахивал на дворец Бленхейм — тот самый, который принадлежал герцогам Мальборо. Ладно, зато, по крайней мере, один персонаж известен хотя бы по фамилии: что подходило Мальборо, сгодится и для Малфоев.

Так, а я что, так и буду стоять посреди лужайки? Тоже мне, нашли садово-парковую скульптуру! Тут я поняла, что напрасно возмущаюсь: я уже давно не стою, а сижу в садовом кресле. Поёрзав чуть-чуть, устраиваясь поудобнее, я чуть прищурилась, глядя на приближающуюся фигуру. Ну, разумеется. Нарцисса — кстати, какое у неё второе имя? — Малфой, урождённая Блэк, представительница древнего благородного чистокровного и какого-то ещё рода, супруга Люциуса Малфоя и мать Драко. Нет, она не может так хорошо выглядеть! Может, сделать её постарше? Будет Нарцисса в возрасте, когда она, обременённая внуками, пишет какие-нибудь мемуары… Но тут воображение выкинуло фортель и категорически отказалось добавлять Нарциссе морщин, портить её походку и вообще как-то менять. Даже лишние сантиметры в талии — и те не позволило добавить. Вздохнув, я не стала настаивать, а просто смотрела на приближающуюся женщину. Ну, разумеется, светлый шёлк волос, гибкий стан, жемчужные зубки, коралловые губки и прочие эпитеты, которым уже не одна сотня лет и которые обычно отражают действительность в той же мере, что 130-й сонет отражает идеал женской красоты. "И всё ж она уступит тем едва ли, кого в сравненьях пышных оболгали".

Нарцисса тем временем села в соседнее кресло и выжидающе посмотрела на меня.

— Теперь ты решила написать обо мне? — нарушила она молчание. После моего утвердительного кивка продолжила, — Тогда, пожалуйста, только не дневник!

Дневник? Дневник Нарциссы Малфой? Интересная мысль… И название в стиле «Мой муж — Пожиратель Смерти». Звучит?

— Ты только представь себе, я у Драко обнаружила какой-то дневник этого мальчишки Уизли! Мой сын читал эту… это…

Мысль написать "Дневник Нарциссы" сразу позорно ретировалась потому, что я сразу поняла, о чём она говорит. Это пусть кто другой пишет.

— И о чём ты хочешь писать? — поинтересовалась Нарцисса. — Вернее, что нового я узнаю о себе?

— А ты что, читаешь всё, что о тебе пишут? — удивилась я.

— Конечно. И, должна признаться, иногда не знаю, куда глаза девать со стыда! А ведь у меня почти взрослый сын! Ты представляешь, каково ему читать такое о своей матери. Правда, и о нём иной раз напишут такое! Да, надеюсь, ты не собираешься женить Драко?

Вот уж что-что, а матримониальные планы в мои расчёты не входят.

— Нет уж, это вы как-нибудь сами, — отмахнулась я, продолжая думать над тем, кого бы ещё сделать героем фика.

— Вот за это уже спасибо, — тем временем произнесла Нарцисса. — А то на ком только мальчика не женили… Можно подумать, мы бы приняли эту грязнокровку. Впрочем, один автор милостиво избавил меня от такого, написав, что я умерла. Так что всё досталось Люциусу… Ах, как же тонко он над ней издевался!

Видимо, бесконечные гермидраки достали не только меня. Но издевающийся, да не просто, а тонко издевающийся Люциус — нет, добром такое закончиться не может просто по определению.

— И чем же это закончилось? — автоматически поинтересовалась я.

— Она покончила с собой, — равнодушно пожала плечами Нарцисса.

Логично, рассеянно подумала я. Да ну тебя! Никаких самоубийств и прочих извращений!

— Но уж лучше она, чем Поттер или Снейп… Ах, да! Ты уже сказала, что женить Драко не будешь. И, я полагаю, ты оставишь мне моего мужа, — продолжила Нарцисса. — Должен быть ещё кто-то в фике, а Люциус мне подходит.

Нет, ну как можно писать в таких условиях фик, если герои, только появившись, уже начинают диктовать условия?

Воображение продолжило своевольничать, и мне оставалось лишь смотреть, как непринуждённой походкой к нам подходил не кто иной как Лорд Волдеморт. Нарцисса и Волдеморт? А почему бы и нет? Вдохновение мерзко хихикало.

Нарцисса явно думала иначе, так как извлекла из кармана портсигар (естественно, изящный!) и, достав оттуда длинную тонкую сигарету (ну а какую ж ещё она могла достать?!), закурила.

— Не знала, что ты куришь, — вырвалось у меня.

— После всего того, что обо мне понаписали, меня удивляет, что никто не упомянул об этой моей привычке, — равнодушно ответила Нарцисса.

Тем временем Лорд, не спрашивая разрешения у дам (то есть, у меня с Нарциссой… Хотя при чём тут Нарцисса, она ведь тоже — плод моего воображения! Воображение, правда, злорадно ухмыльнулось.), опустился в кресло. М-да, с его манерами надо что-то делать.

— А почему нет? — озвучила я свою мысль. — Пейринг не самый частый… — Вот только внешность надо бы чуть-чуть подправить… Помоложе тебя сделать и вообще. А то без носа ты выглядишь как жертва сифилиса.

На сей раз воображение не стало спорить и послушно внесло исправления. Теперь передо мной сидел молодой Том Риддл, черноволосый и темноглазый, демонический такой красавчик, который тут же окинул оценивающим взглядом Нарциссу. Вдохновение оживилось, прикидывая, что лучше сделать из этого: любовный роман со счастливым концом или трагедию в стиле "Отелло". Воображение задумалось над финальной сценой убийства Дездемоны… то есть Нарциссы, руками Люциуса.

— Ты обещала, — холодно напомнила Нарцисса.

— И не отказываюсь, — отозвалась я, разглядывая получившийся результат. — Кто сказал, что любовь должна быть счастливой и взаимной? Как там у классика было? "Она — к нему, а он — ко мне, а я…" В общем, "Как не полюбить буфетчика Петрушу?"

По виду Нарциссы и по тому, как она выдохнула дым сигареты, было ясно, что, будь у неё выбор между Волдемортом и буфетчиком, ещё неизвестно, кому повезёт больше.

— Внесём коррективы, — поправилась я. — Что-нибудь типа "он — к ней, она — к нему, то есть другому, а он…"

— К буфетчику? — спошлил Лорд, быстро разобравшись, кто есть кто в этой фразе.

— Насчёт буфетчика не знаю, а вот к официанту наш Лорд как-то проявил интерес, отметив его великолепную фигуру, — ядовито заметила Нарцисса. — Ну скажи мне, почему нельзя просто написать обо мне и Люциусе?

Я открыла было рот чтобы ответить, но Лорд меня опередил:

— Да-да, было что-то такое, — оживился он. — Про тебя, Люциуса и Беллу. Вы там такое вытворяли — я просто завидовал твоему супругу! А про то, что вы творили с Беллой без Люциуса, я вообще молчу! Кстати, он это читал? А Рудольф это видел?

Нарцисса густо покраснела. Воображение спасовало. Интересно, что же они там творили?

— Это всё неправда! — заявила она. — У меня никогда и в мыслях не было изменять своему мужу, тем более…

— А ты знаешь любимый анекдот Малфоя? — не дослушав Нарциссу обратился ко мне Лорд. — Тот самый, который заканчивается словами "Нарцисса, можно тебя на пару слов? Авада Кедавра!"? И что самое интересное, только два человека считают его глупым, — продолжил Лорд, глядя на Нарциссу, — Макнейр и сама Нарцисса. Странно, правда?

Этот анекдот я знала, но всё равно рассмеялась.

— Послушай, — терпеливо произнесла Нарцисса. — Мы с Люциусом уже говорили в каком-то интервью, что у нас обычная, нормальная семья. Нет же, нам всё время приписывают какие-то извращения!

— Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему, — чуть насмешливо протянул Том Риддл. Я поперхнулась: Лорд, цитирующий "Анну Каренину", — это уже перебор. Но воображение уже закусило удила и моё возмущение было ему до одного места. Мне, как всегда, оставалось только смотреть и иногда вставлять отдельные реплики. — Вот скажи, наличие любовниц у Люциуса — это входит в понятие нормальной семьи? — продолжал тем временем Лорд, обращаясь к Нарциссе. — А то мне попадался фик, в котором тебя довели до сумашествия. Ты представь себе, — повернулся он ко мне, — в конце она решила отравить своего ненаглядного мужа. Тут я её понимаю: когда у мужа две или три любовницы — тут бы даже дементор прослезился от жалости. Но ведь она не смогла, вместо этого просто покончила с собой.

Нарцисса каким-то особенно яростным движением затушила сигарету, практически размазав её по пепельнице, и выпрямилась.

— С меня довольно, — сказала она с интонацией королевы Виктории, когда та произносила своё знаменитое "Нас это не забавляет!" — Из нашей семьи сделали какое-то посмешище для всего мира!

— Герой-любовник, вернее, похотливый бабник-муж, это не говоря о его гомосексуальных наклонностях, — с готовностью подытожил Лорд. — Истеричка-жена, изменяющая своему мужу со всеми подряд. Ну, и сын — достойный наследник своих родителей во всех смыслах.

— Никого не касается, как мой муж и я проводим своё свободное время, — прошипела взбешённая Нарцисса и гордо удалилась.

— И зачем ты это сделал? — грустно спросила я, глядя ей вслед. — О ком я теперь буду писать?

Воображение призадумалось, осознав, что переборщило. Но менять что-либо и возвращать Нарциссу отказалось.

— А обо мне ты уже писала, — напомнил Лорд. — И я чуть было тебе не поверил, что всё это произошло со мной на самом деле! Но теперь и я пойду, а то ты меня опять в гроб вгонишь. Умирать и воскресать — это так утомительно.

Не дожидаясь моего ответа Лорд исчез. Вдохновение обиженно удалилось. Как можно что-то написать, если герои ведут себя как хотят?! Воображение издевательски хихикало, явно готовя мне какой-то сюрприз.

— Значит, никого не касается, как я провожу своё время, — раздался сзади задумчивый голос. Обернувшись, я увидела Люциуса Малфоя. Тот, убедившись, что Нарцисса его не услышит, продолжил:

— Я должен быть благодарен тебе: я только что получил индульгенцию на все свои похождения. Если хочешь, можешь написать о них. С удовольствием почитаю. И пусть Нарцисса и все окружающие думают, что я у любовницы — меньше будет вопросов на тему, чем же я занят на самом деле.

— А чем ты занят на самом деле? — оживилась я.

Вместо ответа Люциус склонился в лёгком поклоне и исчез. Я осталась одна. Ну, и как можно написать фик, если все разошлись?