Опыт решает или новое приключение Дамблдора. (гет)

Дамблдор вел Гарри Поттера к себе в кабинет, чтобы дать ему ВСЕ разъяснения.

— Ну вот, мальчик мой, пришла пора ответить на все твои вопросы. Обещаю ответить честно! — сказал Дамблдор, усаживаясь в кресло напротив Гарри.

— Профессор Дамблдор, я, признаться, был сердит на вас за многое, — помолчав, начал Гарри, — но после этой пещеры, когда вы пили зелье и мучились, я несколько смущен. Получается, сегодня я тоже нанес вам немалый вред.

— Тоже? То есть, ты считаешь, что я нанес тебе вред?

— Профессор, — раздраженно вскинулся Гарри, — я не идиот! Вы лишили меня детства, подкинули меня Дурслям, несмотря на то, что у меня были и деньги, и родня в магическом мире. И каждое долбанное лето вы меня вышвыривали к ним обратно. Может, вы объясните — зачем? Только без вранья про родные стены, которые защищают, и мифическую кровную защиту, которую моя маглорожденная мать никак не могла поставить.

— Скажи, тебе нравится Малфой? — невпопад спросил Дамблдор. Гарри раздраженно пожал плечами.

— К чему этот вопрос? Нет, конечно.

— А ведь Драко неплохой мальчик. И во многом он лучше тебя по характеру, — грустно сказал Дамблдор. — Но он попал в тлетворную среду, которая воспитала из него мерзавца.

А теперь представь, что ты стал бы хуже Малфоя в три раза! Ты по характеру капризен и безрассуден. Попав на воспитание к Люциусу, ты вырос бы сущим негодяем.

— Откуда вы это можете знать? — обиженно крикнул Гарри.

— Сто лет опыта, мальчик мой. Вот ты не замечал, что ты терпимо относишься к врагам и совершенно невыносим с друзьями? Ты почти никогда не кричишь на Малфоя или на того же Вернона, как бы они тебя ни оскорбляли. Зато ты с легкостью срываешь зло на Гермионе, а ведь она твой преданный друг. Но ты легко можешь на нее накричать. Да и на меня ты любишь покричать, зная, что ничего плохого я тебе не сделаю. Это происходит потому, что с врагами ты ведешь себя так, как тебе диктует опыт, а с друзьями — так, как присуще твоему характеру.

— Директор! — от обиды у парня на глазах появились слезы. — Что вы такое говорите? Вы решили меня совсем с дерьмом смешать? Я не заслуживаю счастья, потому что изначально порочен? Вы, наверное, ненавидите меня?

— Извини, я просто старался честно ответить, как обещал, — понурился Дамблдор. — И ты не прав, я тебя люблю, как внука. А счастья заслуживает любой человек.

— Просто вы манипулятор, — проворчал Гарри, отвернувшись.

— Мы все манипулируем людьми, — сухо ответил Дамблдор. — Разница лишь в успешности манипуляций и в мотивах. У меня больше опыта и знаний, поэтому я часто достигаю успеха в своих планах. Это не может не раздражать тех, кто менее успешен, никто не любит проигрывать.

Я, между прочим, сейчас предельно откровенен, потому что жизнь этого тела подходит к концу. Когда сегодня я сжигал инфери в пещере, чтобы спасти тебя, я тратил не только магию, но и свои жизненные силы.

— Скоро начнете новое приключение? — погрустнел Гарри. — Но несмотря на долг жизни по отношению к вам, но я все же не понимаю ваших мотивов...

— Нет никакого долга жизни! — прервал спокойно Дамблдор. — Я сам тебя затащил в опасное место. А мои мотивы очевидны, я хотел сделать тебя сильным.

Ты, кажется, живешь в плену представлений о том, что все решают деньги. А на самом деле, все решает ОПЫТ! Именно поэтому тебе и пришлось жить в нищете.

Ты, возможно, знаешь, что многие короли древности отдавали своих наследников в бедные семьи затем, чтобы воспитать в них духовную силу. Можешь считать себя таким же принцем, воспитанным у нищих. Ты не вырос самодовольным мажором...

— Снейпу об этом расскажите! — хмыкнул Гарри.

— Профессор Снейп повторял тебе мантру о том, что ты "наглый, высокомерный и самодовольный" по моей просьбе, — признался Дамблдор. — На самом деле, он к тебе неплохо относится. И даже любит как сына Лили. Он и Лили любил.

— Еще и ЭТО? — поразился Гарри. — Вот оно как...

— Мантра была специально утверждена мной в воспитательных целях. Эти слова, конечно, звучали глупо и неуместно из уст профессора Снейпа. Но они были для тебя спасательным талисманом, оберегающим от того, чтобы ты действительно развил в себе эти качества: ты выслушивал слова ненавистного профессора и поступал наоборот, стараясь быть простым, скромным, добрым парнем. И это сработало!

— Чувствую себя какой-то марионеткой! — скрипнул зубами Гарри.

— Это в тебе говорит сила духа! Лидерство! А вообще, для людей нормально манипулировать другими, я тебе уже об этом сказал. Важны лишь мотивы. Мои мотивы, как, впрочем, и мотивы профессора Снейпа, не имели ничего общего с враждебностью. Вот, смотри: врачи тоже манипулируют больными, но поскольку это ведет к их выздоровлению, никто не возражает…

Хорошо, что еще ты хотел бы узнать?

— Раз уж вы заговорили о врачах и зельеварах, такой вопрос... — исподлобья зыркнул Гарри. — Вы давали мне зелья для облегчения своих манипуляций?

— Гм... Нет, Гарри, зелий подвластья, как и приворотов, я тебе не давал. Во-первых, это неприемлемо по отношению к друзьям и близким, а во-вторых, у меня обет педагога по отношению к ученикам. Он звучит так же, как и обет врача — «Не навреди!»

Если бы я мог тебя контролировать напрямую, зачем столь сложные воспитательные приемы? Держал бы тебя под Империусом, и все! Или изменил бы тебе сознание в нужную сторону. Но, увы, человек — не робот. Его нельзя собрать и запрограммировать. Его можно только вырастить и воспитать.

— Предположим. А почему вы меня так мало учили магии? — сухо спросил Гарри, вперившись в глаза старика. — Почему нанимали идиотов и одержимых на роль учителей ЗОТИ?

— А ты не напомнишь мне, мальчик мой, — усмехнулся Дамблдор. — Как фамилия того ученика, который имеет высший балл по ЗОТИ за последние тридцать лет в Хогвартсе? Даже у Гермионы баллы ниже.

— Это исключительно МОЯ заслуга! — рявкнул зло парень, привстав со стула. — Вы мне ничем не помогли!

— Вот именно, мальчик мой! — горячо сказал Дамблдор, также вскочив. — Именно ТВОЯ! А знаешь ПОЧЕМУ?

Дамблдор устало сел обратно и указал Гарри на стул.

— Ну и почему? — язвительно спросил Гарри, чувствуя подвох. И медленно присел.

—Это педагогический прием. Даже двухмесячный младенец не станет двигаться в нужном направлении сам по себе, или если его принуждать. А вот если ему поставить ограничение, он будет стараться за него проникнуть: запретный плод сладок. Я был вынужден создать для тебя эффект запретного плода, чтобы ты им захотел насладиться.

— А почему так сложно?

— Да потому, мой мальчик, что ты не только капризен, но еще и ленив. Извини, — печально сказал Дамблдор. — Сравни себя с Гермионой. Её не нужно принуждать к занятиям, она сама всему учится. Она гипермотивирована на успех. А ты ленив и равнодушен. У меня было только два пути: либо заставлять тебя, но это сломало бы твой характер, либо привлекать трудностями, которые бы ты с успехом преодолевал.

А теперь ты прекрасный специалист по ЗОТИ и, как говорит Слизнорт, отличный зельевар — как видишь, мой план сработал. У тебя, несмотря на твои недостатки, все получилось. А то, что ты при этом злишься на меня, уже не важно, я все равно умираю. Можешь потом плюнуть на мою могилу, если это тебя утешит.

Конечно, по другим предметам ты не преуспел, но не мог же я в угоду твоей лени развалить всю школу! Поэтому пострадали только ЗОТИ и зельеварение.

— С ума сойти! — горестно обхватил голову Гарри. — Я не только капризен, но и туп, и ленив! Мама, роди меня обратно!

— Мы это уже преодолели, Гарри, — спокойно ответил Дамблдор. — Теперь ты блестящий молодой человек, с сильным характером, мастер дуэлей, отличный зельевар. Это не твоя вина, что все твое воспитание прошло так необычно. Ты, увы, избранный. Но ты смог вырасти бойцом, так что, не стоит об этом жалеть. Жалеть нужно других, слабых и бесхребетных.

— Кстати, вы уклонились от ответа о других! — вспомнил парень. — А Рона и Гермиону вы приворотным не сводили? Или моих родителей? Вокруг вас постоянно возникают какие-то мезальянсы!

— За кого ты меня принимаешь? — возмутился Дамблдор. — Я тебе что? Сваха? Ты меня с какой-нибудь Лавандой не путай! Я председатель Визенгамота И директор Хогвартса! Мне негоже такой ерундой заниматься, я из пушки по воробьям не стреляю. Опять же, обет педагога...

А что тебя удивило?

— Ну, не знаю, — задумался Гарри. — С чего бы Гермионе влюбляться в Рона? Он же с самого начала её обижал. Это ненормально.

— Ревнуешь?

— Вот еще! — обиженно сморщил нос Гарри. — Гермиона мне лишь друг, и я забочусь о ней как о друге! Мне не хочется, чтобы она была несчастна...

— Она будет счастлива. Если доживет, — сказал Дамблдор. — Ты еще слишком юн, чтобы понять, что нравится женщинам. "Чем меньше женщину мы больше, тем больше меньше она нас" — или как там…

Эффект ледяного взора очень привлекает дам: Северус, например, благодаря ему, имеет значительный успех.

А Рон довел девочку до исступления своим равнодушием, вот она и старалась привлечь его внимание. И старается до сих пор, и своего не упустит.

— Гм... это тот же принцип "запретного плода"? — смущенно улыбнулся Гарри. Дамблдор кивнул.

— То-то у меня с девчонками не получается, — вздохнул Гарри. — Ко мне все время клеятся только те, к кому я равнодушен.

— "Кто на женщин взирает бесстрастно, тот готовит для них западню, так что все это только гримаса, и не верьте, ни мне, ни коню..." —Дамблдор дурашливо пропел гусарскую песенку под смех Гарри.

— Директор, а откуда вы так хорошо знаете женщин? — развеселился Гарри. — Про вас слухи ходят... гм.

— Вранье! — посерьезнел Дамблдор. — Не повторяй мерзких измышлений моих врагов. Я просто однолюб. Моя жена умерла, когда мне было тридцать лет, и я любил и люблю только её. Детей у нас не было…

— Какая она была? — смущенно покраснев, спросил парень.

— Зачем тебе это? — пожал плечами Дамблдор, но нехотя заговорил. — Густые каштановые волосы, приятное лицо, стройная фигура, сильная волшебница. Лучшая ученица в Хогвартсе. Гриффиндорка. Любила читать, тянулась к знаниям изо всех сил...

— Кого-то мне этот портрет напоминает...

— Да она была очень похожа на мисс Грейнджер, — кивнул Дамблдор. — У нее даже имя было похожее. И тоже необычное.

— Понятно, — смущенно кивнул Гарри и после паузы лукаво спросил. — Директор, вы мне больше ничего не хотите рассказать?

— Эй! Это моя фраза! — шутливо обиделся Дамблдор. — Про крестражи я тебе уже рассказал утром. В чем твоя миссия, ты знаешь из пророчества. А дальше думай сам. Мое время уходит.

— Тогда я пойду? — спросил парень.

— Прощай, Гарри, — кивнул Дамблдор.