Пес Форкосигана (джен)

Иллиан прислонился к стене и скрестил руки на груди. Влажный ледяной ветер забирался под шинель через каждую щелочку и проникал до самых костей, но Иллиан стоял неподвижно. Он бы скорее замерз до смерти тут на улице, чем попросил охранников министерства политвоспитания впустить его переждать внутри, пока они проверяют его бумаги.

Охранники тянули время как могли, просматривая врученную им пачку документов. В конце концов им все же придется его впустить, но сначала здешние сволочи промурыжат его по полной программе. Однако даже они не посмеют оспаривать полномочия письма, подписанного императором собственноручно. Наконец один из охранников вышел и протянул ему бумаги.

— Эскорт сейчас прибудет.

Иллиан кивнул и продолжил ждать. Он держался совершенно нейтрально, успешно скрывая охватившее его сейчас предвкушение, полное восторга и нервов одновременно. Прочесть полный доклад о своем новом объекте наблюдения он пока не успел, поэтому сейчас рылся в памяти — и естественной, и электронной — в поисках хоть каких-нибудь его упоминаний. Сын великого генерала, наследник графства — его жизнь казалась сказкой, пока Солстисская бойня не сбросила его с небес. Сейчас, отозванный с самого заурядного корабельного патрулирования, он был арестован, едва его катер успел приземлиться: МПВ сцапало его и упрятало в свою тюрьму по обвинению в государственной измене.

Все молодые офицеры восхищались адмиралом Форкосиганом и завидовали ему. Видя его стремительный взлет, они осмеливались питать собственные надежды. Стать адмиралом еще до сорока лет! Капитанство он тоже получил необычайно рано, но им он мог быть обязан как собственным способностям, так и отцовскому имени. Однако ни один завистник не мог бы списать блестящую комаррскую победу на протекцию и непотизм. Иллиан служил в СБ и понимал, что его собственные шансы когда-либо возглавить флот — фактически нулевые, но даже он не мог сопротивляться искушению помечтать о такой славе. А затем Форкосигана с треском разжаловали. И после этого настроение среди молодых офицеров очень долго было весьма мрачным.

Сейчас у Форкосигана назрел очередной конфликт с МПВ, но на сей раз его судьбу решил сам император. Планирование вторжения на Эскобар набирало обороты, и Иллиан, несмотря на свою сдержанность, не мог не надеяться, что герой Комарры снова совершит чудо.

Впрочем, это зависит от того, что Иллиан здесь обнаружит. Ходили слухи, что после разжалования Форкосиган ударился в запой. Слухи более давние и мрачные, еще тех времен, когда Иллиан учился в офицерском колледже, этой гипотезе не противоречили. Тогда про Форкосигана рассказывали, и что он алкоголик, и что он — или кто-то из его друзей? — имеет обыкновение подстерегать после отбоя кадетов и молодых офицеров и пользоваться своим служебным положением. Как говорится, "Александр Великий любил вино и мужчин". Однако Иллиан предпочел бы не делать ложных умозаключений. Вероятно, здесь в тюрьме он увидит уже сломленного человека. Но даже тот, кого сломали, может быть полезен императору.

Появились двое охранников в черной форме, а с ними офицер.

— О, Саймон! — по-дружески тепло приветствовал его тот. — Давно не виделись. Вижу, ты теперь неплохо устроился.

Иллиан моргнул, мысленно стер с лица новоприбывшего девять лет и узнал в нем Михаила Рэднова, своего однокашника по военному училищу Императора Дорки.

— Михаил! — вежливо поздоровался он, без радушия и без отвращения. Они с Рэдновым не были хорошими друзьями, но в годы обучения их часто ставили в пару, поскольку в своих группах они показывали наилучшие результаты по курсам разведки и безопасности. Потом их пути разошлись: Иллиан попал в СБ, а Рэднов — в МПВ. Какое-то время Иллиан ему даже завидовал, полагая, что бывший сокурсник получил должность выше, но за последние десять лет звезда МПВ начала закатываться, а СБ — наоборот, взошла.

— Боюсь, прежде чем войти, я вынужден попросить тебя снять с пояса и сдать оружие, — с извиняющейся улыбкой добавил Рэднов. — Нарушать правила я не могу даже для старого друга.

Иллиан вытащил из кобуры парализатор и нейробластер, проверил предохранители и с усмешкой передал в руки конвоя. Все знали, что под мундиром у него спрятано другие оружие; просто таким образом министерские метили свою территорию.

— Уверен, тебе хочется поскорее убраться с этого жуткого холода, — продолжал Рэднов. — Представить себе не могу, почему ты прождал снаружи так долго. Мне жаль.

У Рэднова язык всегда был хорошо подвешен, но Иллиан ответил ему столь же гладко:

— О, я вырос в местах, где куда холоднее, чем здесь, ты же помнишь. Так что меня холод не беспокоит.

— Конечно, конечно. А теперь, пожалуйста, заходи, я отведу тебя вниз.

Несмотря на все дружелюбные излияния Рэднова, Иллиан прекрасно понимал, что эти тускло освещенные коридоры — вражеская территория. В этот час здесь почти никого не было, и никто не видел, как он заходил. У СБ длинные руки, но сейчас Иллиан мог полагаться только на самого себя.

О причине визита Иллиана в министерство никто из двоих так и не заикнулся. Рэднов — скорее всего потому, что вряд ли был рад отдавать пленника Имперской СБ, а Иллиан — потому что любое сказанное им слово попадет в банки данных МПВ для анализа. Рэднов шел первым; он вел переговоры с охранниками на входе в тюремный блок, пока те подозрительно косились на иллиановские Глаза Гора. Иллиан смерил их взглядом в ответ. Наконец их пропустили внутрь. Один из черномундирных охранников довел их до двери камеры. Иллиану снова пришлось ждать, пока тот наберет код на панели замка. От напряжения у него буквально скручивало позвоночник. Дверь зашипела и открылась.

— Сегодня ваш счастливый день, сэр, — окликнул Рэднов человека в камере; губы у МПВшника были сжаты и кривились в улыбке, а в глазах полыхала ярость. — Мы переводим вас в тюрьму Имперской СБ.

Ответом было только бессловесное хмыканье.

И вот капитан Форкосиган показался в дверях. Среди миллионов изображений, хранящихся в чипе Иллиана, было немало портретов этого человека, и все же он вгляделся в него очень внимательно. Воспоминания, неважно, насколько они четкие, не заменят живого опыта. Капитан Форкосиган оказался ниже ростом, чем Иллиан ожидал. Он был плотного сложения, смуглый, темноволосый, с саркастическим выражением в глазах. Двигался он скованно, слегка прихрамывая, и Иллиан прищурился, вглядываясь пристальнее, но шрамы, похоже, были только старые. Впрочем, охранники МПВ были асами в умении не оставлять следов. Иллиан сделал мысленную пометку на этот счет, чтобы Негри, если захочет изменить соотношение сил в сложившейся ситуации, мог бы подать официальную жалобу.

Форкосиган проигнорировал Рэднова и уставился на Иллиана. Иллиан невольно спасовал под этим пристальным взглядом. Даже в мешковатом арестантском комбинезоне Форкосиган излучал силу и мощь. Сломленным человеком здесь и не пахло. Он коротко кивнул Иллиану, но ничего не сказал.

— Перед вами,— с той же улыбкой продолжил рассказывать Рэднов, — мой давний однокашник Саймон. Он намерен забрать вас в СБ. — Рэднов повернулся к Иллиану. — Скажи, что для тебя эта работа — награда или наказание?

— Определенно не скажу, — парировал Иллиан. — Мы можем идти?

Дверь снова зашипела и закрылась. Конвойные заняли свои места по бокам капитана Форкосигана, а Рэднов жестом подозвал Иллиана к себе, и в таком порядке они поднялись по лестнице на первый этаж и вышли к воротам.

— Надо бы нам с тобою договориться о встрече, — предложил Рэднов. — Давно мы не виделись. Соперничество между департаментами лишь добавляет остроты дружбе, не так ли?

— Именно так, — подтвердил Иллиан. — Что ж, ты знаешь, как меня найти.

Один из охранников вернул ему оружие. Рэднов на прощание хлопнул Иллиана по плечу. Наконец они с капитаном Форкосиганом остались вдвоем.

— Я забираю вас в штаб-квартиру СБ, сэр, — объяснил Иллиан. — Сегодня вы проведете ночь там. Полагаю, утром будет принято дальнейшее решение о вашей судьбе.

Форкосиган только кивнул и в машину сел молча. Иллиан устроился на сиденье рядом с ним. Когда водитель тронул машину с места, он позволил себе немного расслабиться: самое трудное позади. Поглядывая на Форкосигана, он пытался предположить, что же его ожидает с этой новой работой, но по неподвижному и бесстрастному лицу было абсолютно ничего не возможно прочесть.

Иллиан подумал про вопрос-подначку, который кинул ему Рэднов. Награда или наказание? Почему он получил это назначение? МПВ обвиняло Форкосигана в измене, но имей это обвинение под собой основания, Негри никогда не позволил бы тому разгуливать на свободе. Иллиан еще раз прокрутил в памяти те несколько слов, которыми Негри его напутствовал, отправляя с пачкой документов в министерство политвоспитания. "Возьмите это. Заберите лорда Форкосигана из грязных лап Гришнова и привезите сюда. Вы будете наблюдать за ним вплоть до дальнейших распоряжений. Постарайтесь не настроить его против себя, нам требуется его сотрудничество". По его словам Форкосигана можно счесть не врагом, а союзником. Разумеется, Негри не постесняется приставить шпиона и к союзнику, но так открыто? Потенциальная интрига, которую мысленно реконструировал Иллиан, приобретала все более загадочные формы за время их поездки.

Они хранили неуютное молчание, пока машина не затормозила у боковых дверей штаб-квартиры СБ. Иллиан вышел сам и открыл для капитана Форкосигана вторую дверь. Поднимаясь на ноги, тот поморщился, и Иллиан машинально протянул ему руку помочь. Форкосиган словно не заметил ее. Их взгляды встретились, и неприкрытая враждебность на лице Форкосигана заставила Иллиана отпрянуть и поспешно пролистать память чипа за последние полчаса в поисках хоть каких-то объяснений.

В уродливое здание СБ их пустили без вопросов. Они немного задержались внизу: Иллиан сдал свои парализатор и нейробластер в оружейную для инспекции, затребовал новый комплект, проверил и убрал в кобуру. Возможно, МПВшники и не позаботились что-либо сделать с его комплектом оружия, пока он не видел, но Иллиан предпочитал не рисковать. Они прошли вглубь здания, однако не в печально знаменитые темницы Юрия, а в сторону недавно оборудованных квартир для охраняемых свидетелей. Дверь открылась по прикосновению иллиановской ладони, и за ней оказалась симпатичная, современно обставленная комната, небольшая, но вполне уютная.

— Если вам что-то нужно, сэр, скажите, — спокойно предложил Иллиан, стараясь выстроить хоть какой-то мостик между собой и Форкосиганом. — Полагаю, ваш мундир и все прочее уже доставили. И... вы не хотите показаться врачу?

— Я в порядке. — Форкосиган отвернулся и сел в кресло, всем своим видом показывая, что больше его не задерживает.

— Я вызову вас завтра, — добавил Иллиан, но тот даже не ответил. Не в силах изобрести еще какой-нибудь еще темы для разговора, Иллиан ушел.

Он вернулся в свой кабинет с ощущением ужасной неловкости. Похоже, он успел восстановить Форкосигана против себя, но чем? Не мог же тот разозлиться на сам факт, что его забирают из гришновских застенков? Негри отправил Иллиана за арестованным специально для затем, чтобы лейтенант оказался у Форкосигана на хорошем счету. Что же пошло не так?

Иллиан заполнил короткий рапорт об их прибытии, развернул комм-пульт и обнаружил, что ему прислали полное СБшное досье на Форкосигана. Возможно, он найдет там какое-то объяснение как недружелюбного поведения своего подопечного, так и причин, почему наблюдателем назначили именно его. Он устроился и начал читать.

Хотя Иллиану хватало одного взгляда, чтобы сохранить в памяти целую страницу, но закончил читать он лишь к двум часам ночи. Свою загадку он разгадал, едва увидел фамилию Рэднова в недавних рапортах. "Возглавил мятеж против капитана Форкосигана". Рэднов, этот хитрый ублюдок, манипулировал им! Иллиан заскрипел зубами: он не сомневался, что именно такого результата Рэднов и добивался.

*

На следующее утро Иллиан не удивился, узнав, что согласно первому же приказу он должен доставить своего подопечного во дворец на аудиенцию с императором. Несомненно, что в деле с арестом и освобождением капитана Форкосигана за ниточки дергал сам император.

Когда они вошли в личный императорский кабинет, Эзар поджидал их вместе с капитаном Негри. Капитан Форкосиган вытянулся по стойке "вольно" перед столом, а Иллиан занял свою обычную позицию наблюдателя сзади и чуть сбоку, словно зеркаля то положение, в каком стоял за плечом императора Негри. Сесть им не предложили.

— Похоже, у тебя талант встревать в неприятности, капитан, — начал Эзар. — То, что тебя арестовали, создало мне немало сложностей с моими министрами, но дело не только в этом. Твой промах с побегом военнопленных предоставил Бете, а по умолчанию — и Эскобару вместе с нею, совершенно нежелательное преимущество в рамках наших маневров.

— Может, дело того стоило бы, если бы нам пришлось отказаться от этого сумасшедшего плана вторжения, — проворчал Форкосиган. Эзар поджал губы, но какую именно эмоцию тот прячет, Иллиан разобрать не мог.

— Я ожидаю от тебя большего усердия, — заметил он. — Теперь вот что. Я видел доклады агентов Негри обо всей этой заварушке и считаю, что обвинение в измене — ложь.

— Более того, — немедленно подхватил Форкосиган, — улик против Рэднова и его приятелей у меня достаточно, чтобы сровнять их с землей.

— И тем самым доставить мне еще больше проблем с Гришновым? — парировал Эзар. — Какой мне с этого прок?

Понятно. Форкосигану будет разрешено выдвинуть свое обвинение. Это понял Иллиан, и по тому, как едва заметно сменилось выражение лица Негри, стало ясно, что и шеф об этом догадался. Император хотел, чтобы его убедили.

Форкосиган так и поступил.

— Я подозреваю, что за этим мятежом стоял Гришнов, хотя особых улик на этот счет у меня нет. Но вы можете использовать это дело, чтобы осадить его, а возможно — даже разорвать его альянс с военным министром, которому точно не понравится, что Гришнов вмешивается в военную цепочку командования. Кроме того, справедливому императору не повредит увидеть, как осуществится правосудие.

Иллиан застыл — последняя фраза выходила за все рамки, однако император только фыркнул.

— Отлично, лорд Форкосиган. Я дам тебе еще один шанс повеситься. Но я должен буду бросить подачку и Гришнову, по крайней мере, до окончания судебных разбирательств и допросов свидетелей, которые, я уверен, начнутся вскоре. Так что ты официально остаешься под подозрением и под стражей. МПВ исключено, тебя будет охранять Имперская СБ: ты будешь пользоваться ее гостеприимством вплоть до дальнейших распоряжений. В дальнейшем Негри предложил мне приставить к тебе лейтенанта Иллиана, который будет тебя сопровождать и отслеживать все твои действия. Докладывать он будет Негри лично.

Иллиан чуть склонил голову, когда император показал на него. Неужели вот и все объяснение? Его новая должность — просто прикрытие, чтобы потрафить Гришнову? Нет сомнений, что для такого подошел бы любой агент, зачем же тратить его особые таланты впустую на дурацкую работу? Бессмысленно.

Форкосиган кинул на него взгляд, полный неприкрытого недовольства.

— Этот?

— От вас двоих я ожидаю сотрудничества, — распорядился Эзар, и проблеск гнева в его голосе заставил Форкосигана неохотно согласиться:

— Что ж, лучше так, чем за решеткой в МПВ.

— Несомненно. И лучше, чем на помосте для казней на Главной Площади. Благодарю вас, лорд Форкосиган. Надеюсь вскоре увидеть вас снова.

Они поклонились и покинули императорский кабинет. В коридоре Форкосиган повернулся к Иллиану и окинул его оценивающим взглядом.

— Терпеть не могу шпионов, — проворчал он. — Но, похоже, от вас мне не избавиться. Хорошо. Но вы не будете прятаться за моей спиной. Если вы намерены следовать за мною повсюду, будете делать это открыто. Даю свое слово Форкосигана, что не стану делать попыток встретиться или переговорить с кем-то без вашего присутствия.

Слово адмирала Форкосигана. У Иллиана мурашки побежали по спине.

— Как пожелаете, сэр, — ответил он ровным, ничего не выдающим голосом.

Форкосиган смерил его взглядом с ног до головы и кивнул, скорее уступая, чем одобряя ситуацию. Потом он повернулся и широким шагом двинулся к выходу, Иллиан поспешил за ним. Дурацкая это работа или нет, но что она будет неприятной — это точно.

*

Тем же днем, но позже, в штаб-квартиру СБ навестить сына прибыл граф Форкосиган.

— Что ж, ты опять по шею в дерьме, да, парень? — съязвил он, едва войдя. — Как ты мог позволить своим людям поднять мятеж, не понимаю. Ты там что, все время не просыхал?

Форкосиган встал и вытянулся в струнку, как если бы к нему в комнату зашел вышестоящий офицер. Иллиан, который и так стоял, попытался незаметно слиться со стеной. Граф покосился на него:

— А это кто?

— Негри назначил мне няньку, — объяснил Форкосиган. — Так что ему придется остаться. — Он одарил Иллиана взглядом, который у любого другого получился бы почти угрюмым, но у него каким-то образом был полон свирепой энергии.

Граф фыркнул и вновь повернулся к сыну:

— И все же скажи, когда ты наконец вытащишь голову из задницы?

— Эзар дал мне санкцию выдвинуть обвинения против моего политофицера, — пояснил Форкосиган. — И если по ходу дела найдется возможность выстрелить по Гришнову, я ее не упущу.

Граф одарил сына суровым взглядом, подошел к единственному в комнате креслу и уселся.

— Хорошо. Итак, ты не был пьян.

— Нет, сэр. Это была подстава, и ее спланировал Гришнов. Он пытается нас переиграть, сэр.

— Ха. — Губы графа изогнулись в улыбке. — Гришнов — любитель. Блестящий, но все же любитель. Ладно. Я тут порасспрашивал, так вот тебе вкратце: если я сейчас начну дергать слишком много ниточек, весь Совет скажет, что Форкосиган рвется к власти. Гришнову это будет только на руку, даже если ты и выставишь против него обвинение. Лучшее, что я могу для тебя сделать — договориться о приватных слушаниях. Тебе нужно будет изложить дело, объяснить причины фиаско, и если ты сдержишь свой норов, то все будет в порядке. В худшем случае, тебя просто опять ненадолго загонят на Кайрил.

Капитан Форкосиган усмехнулся:

— Ну не мило ли. И, полагаю, перед отправкой туда мне закатят вечеринку.

Именно так уже делали, об этом были сведения в его досье. Иллиан постарался "держать лицо", однако граф все равно на него пристально покосился.

— Негри говорит, что там ты познакомился с женщиной, — помолчав секунду, заметил граф.

Форкосиган испустил низкий, гневный, горловой рык.

— Ты всегда выспрашиваешь у Негри про детали моей личной жизни?

— Только с тех пор, как ты перестал мне про нее рассказывать. И куда она делась?

— Вернулась к себе на Колонию Бета. Не хочу об этом говорить.

Еще мгновение они глядели друг на друга в упор, а Иллиан чувствовал себя так, словно встрял между двух опытных дуэлянтов. Наконец граф подытоджил:

— Что ж. Если будешь следовать моим указанием, получишь свое слушание. А как оно закончится, зависит от тебя одного.

*

— ... и я настаиваю на том, милорды, это был акт открытого мятежа. — Форкосиган замолчал и замер в уставной стойке, недвижный и несгибаемый.

Кворум из девяти человек расселся вдоль длинного стола. Иллиан молча стоял у стены: на этом приватном слушании он работал личной видеокамерой Эзара — занятие для него куда более привычное, нежели следовать по пятам за опальными офицерами.

— Спасибо, капитан Форкосиган, — ответил лорд Аудитор Форпарадис, представляющий на совещании персону императора. — Прошу вас подождать за дверью.

Вслед за Форкосиганом и лейтенантом Рэдновым Иллиан вышел в приемную. Все трое молчали. Иллиан смотрел на в окно на реку и город за ней и гадал, как же все теперь обернется. Воспоминания прошедшей недели всплывали в его голове, точно пузыри в воде: вот Форкосиган пьет с одним графом или министром, вот наедине обсуждает что-то с другим, а вот слушает, пока третий часами распинается на всевозможные военные темы, прежде чем наконец получает возможность вставить слово сам… А Иллиан всегда стоял в стороне, молча, незаметный, точно слуга, и Форкосиган старательно его игнорировал.

Однако речь Форкосигана на заседании повергла его в шок. Да, он читал в досье, что тот не боится высказываться прямо перед самыми могущественными министрами и даже самим императором, но одно дело — читать, и другое — слышать самому, как этот спокойный голос роняет смертоносные слова в тишину небольшой комнаты. Единственным, кто откровенно наслаждался этим зрелищем, был молодой граф Форвейн: один из тех, кто представлял на заседании Совет Графов, и открытый сторонник Форкосигана.

Таймер в чипе Иллиана отмерил двадцать две минуты, когда мажордом распахнул дверь. Даже Иллиан ощутил повисшее напряжение, хотя его судьбу любой из исходов голосования никак не затрагивал. Форкосиган и Рэднов остановились перед столом, поодаль друг от друга; Иллиан стоял за плечом Форкосигана и мог видеть его лицо.

Форпарадис постучал по столу эфесом своего меча.

— Комиссия вынесла решение, — объявил он, — что лейтенант Михаил Рэднов должен быть предан военному суду по обвинению в мятеже против капитана своего корабля.

Иллиан покосился на Рэднова: его физиономия не выражала ничего. Форкосиган попытался сохранить столь же непроницаемое лицо, но блеска в глазах скрыть не смог. Иллиан задумчиво его разглядывал. Возможно, этот вердикт значит, что Иллиана освободят от наблюдения за ним. Никакой особой нелюбви Иллиан к нему не питал, несмотря на то, что Форкосиган его демонстративно игнорировал; для него было привычно вести тайное наблюдение и за весьма недоброжелательными персонами. Однако эскобарское вторжение должно вот-вот начаться, и для честолюбивого офицера там просто обязан найтись подходящий пост.

— Мы также рекомендуем, — продолжил Форпарадис, — провести полное расследование обстоятельств побега бетанских пленных.

Это имело смысл. Форкосиган слишком близко сошелся с женщиной-командиром бетанской экспедиции, чтобы его слова в этом вопросе можно было принимать на веру, а побег бетанцев чуть не оказался губителен для всего плана вторжения.

— Можете идти.

Вошли двое военных полицейских и вывели Рэднова. За ним покинули комнату Форкосиган и Иллиан. В прихожей Форкосиган остановился, чтобы сложить свои бумаги.

— Поздравляю, сэр, — негромко произнес Иллиан в ответ на взгляд Форкосигана. Тот что-то буркнул в ответ и тут же посмотрел мимо него. Из дверей за спиной Иллиана вышел граф Форвейн, желающий сам принести поздравления — неудивительно, судя по той горячей поддержке, что он оказал Форкосигану во время слушаний. Из докладов СБ Иллиан знал, что у Форвейна тоже недавно были трения с МПВ. Правда, об этом он Форкосигану не рассказывал. В конце концов, он шпион, и его дело собирать информацию, а не распространять ее на бесплатных началах. Но даже без подсказок Иллиана Форкосиган оказался более чем компетентен в политических играх.

— Прошло как по маслу, — с усмешкой сообщил Форвейн. — Граф Формонкриф немного поупирался, но генералы с самого начала были на вашей стороне. Я этого не забуду.

Форкосиган сверкнул улыбкой в сторону молодого графа, но тут же посерьезнел.

— Это шаг в верном направлении, но праздновать рано, пока я вижу, что Гришнов с этим справляется. Он еще способен кое-что предпринять.

— Как обычно. Но вашего обвиняемого вы точно прижали! Он, наверное, рассчитывал, что после мятежа выйдет сухим из воды.

Подошел премьер министр граф Фортала, опираясь на свою трость. Он не был на совещании, однако результат его живо интересовал. Фортала одобрительно кивнул Форкосигану. Граф Форвейн склонил голову и отступил на шаг, наблюдая за их разговором, но не вмешиваясь в него.

— Итак, — начал Фортала, — что у тебя для нас в запасе еще?

— Я не уверен, как решится дело насчет бетанцев, — медленно проговорил Форкосиган. — Но я думаю, что и там смогу загнать Гришнова в угол, если правильно себя поставлю. На сей раз он зашел слишком далеко.

— Ты получил больше голосов, чем я рассчитывал, — заметил Фортала.

— Дело железобетонно ясное. — Форкосиган помолчал. — Я знаю, что за Рэдновым стоял Гришнов.

Форвейн изумленно распахнул глаза. Иллиан благоразумно не стал делать стойку при этом радикальном заявлении, но прислушался очень внимательно.

— Если ты хочешь выдвинуть подобное обвинение, оно должно быть не просто железобетонным, — отозвался Фортала, похоже, совсем не удивленный.

— Разве Гришнов не говорил... — неуверенно начал Форвейн. — Когда он свидетельствовал на этом совещании. Что-то насчет приказов… Для меня еще это прозвучало чересчур хитроумно. — Он наморщил лоб.

Фортала пытливо приподнял бровь.

— Да, и что?

Воспоминание выскочило из чипа, и Иллиан автоматически его подхватил.

— Министр Гришнов сказал, что "всем политофицерам дан постоянно действующий приказ взять командование на себя, если они заподозрят командира части в тяжком преступлении". — Иллиан, не задумываясь, не только повторил слова Гришнова, но и воспроизвел его интонации. Все трое уставились на него в упор.

— Да, спасибо, именно это, — жизнерадостно подтвердил Форвейн, не замечая, как хмурится Форкосиган. — Постоянно действующий приказ, предписывающий офицеру поднять мятеж, опираясь лишь на свое собственное суждение. Понятно, отчего Гришнов тратит столько сил, стараясь отделить свою систему политофицеров от регулярной армии: она подрывает самые ее основы. Не думаю, что Генштаб такое положение дел обрадует.

— Еще бы, конечно, нет. Но все же есть разница между такими вещами и персональным приказом. — Фортала согласно кивнул. — Полагаю, вам предстоят интересные времена, лорд Форкосиган.

Он надменно выпрямился и захромал прочь. Форвейн тоже засобирался.

— Дайте мне знать, если понадобится моя помощь, — сказал он, окончательно расплывшись в торжествующей улыбке.

Форкосиган кивнул и подобрал свои бумаги. Иллиан протянул руку, чтобы помочь их нести, но в ответ был вознагражден свирепым взглядом.

— Вы очень внимательно следили за министром Гришновым, — опасным тоном заметил Форкосиган.

Иллиан посмотрел на него без всякого выражения и ничего не ответил. С минуту они играли в гляделки, потом Форкосиган вывалил всю пачку бумаг ему в руки.

— Шпионы, — пробормотал он себе под нос, широким шагом покидая комнату, — вечно выезжают на моих успехах.