To darkness (джен)

А мы-то, наивные, полагали, что после трагичной смерти тёти Жозефины граф Олаф перестанет охотиться за нами. Однако его желание овладеть нашим наследством уже давно переросло в маниакальную жажду, и простым переездом к другим родственникам его было не остановить.

А ещё мы надеялись, что попадём в настоящую семью, где нас примут как своих, где нас будут любить, где о нас будут заботиться, и на какой-то миг мы сможем забыть, что находимся не у себя дома. Наивные.

Когда По объявил, что нас приютит сестра покойной тёти Жозефины, мы не удивились, несмотря на то что в жизни не слышали о ней. Мы и о существовании самой тётушки Жозефины узнали-то в тот день, когда она стала нашей опекуншей. Так что мы абсолютно не знали, чего ожидать от тётушки Линды. Всё, о чём нам оставалось мечтать — чтобы она не пыталась нас убить. Но это как получится.

Ехать оказалось недалеко. Наш будущий дом располагался в центре города, но не в самом фешенебельном его районе. То были бульвары и переулки, на которых обитали в основном представители богемы, известности, скрывающиеся от поклонников и просто богатые бездельники. По остановил машину перед небольшим домом, построенным, если я не ошибаюсь, в неоготическом стиле. Вообще я не специалист в архитектуре, но эти башенки, стрельчатые окна и тёмно-серый кирпич говорили сами за себя, особенно учитывая четырнадцать прочитанных мною книг по данному предмету. Среди окружавших его домов в стиле модерн он казался мрачноватым и сдержанным, но очень изящным. Пока я любовался нашим будущим жилищем, По уже позвонил в дверь. Через несколько мучительных секунд ожидания на пороге появилась женщина. Было сложно рассмотреть её, так как внутри свет был куда ярче, чем снаружи, и мы видели один её силуэт.

— Прошу, проходите в дом, — сказала она.

Поднявшись по ступенькам на крыльцо, а затем пройдя через входную дверь, мы оказались в просторном, ярко освещённом холле. Тут По попросил тётю Линду на пару слов, а у нас появилась возможность оглядеться.

— Как же тут красиво, — прошептала Вайолет, а Солнышко объявила: "Вахнутти!", что должно было означать: "В жизни не видела такого потрясающего интерьера, он напоминает мне наш дом!"

И действительно, тут было чему подивиться. Обстановка холла говорила о безусловно хорошем вкусе хозяйки. Чёрно-белая мозаичная плитка на полу напоминала об убранстве собора Святой Марии во Флоренции, а сводчатый потолок с низко висящей хрустальной лампой — о готических интерьерах западной Европы. Но даже не просвещённый в искусстве человек замер бы от восхищения, увидев то, что видели мы.

Пока мы рассматривали причудливые картины на стенах и изысканные вазы с флористическими композициями, По уже ушёл и тётушка обратилась к нам.

— Что ж, добро пожаловать... — она, казалось, не знала, что и сказать, — чувствуйте себя как дома.

Мы, не забывая о приличиях, представились, пожали ей руки, а Солнышко обняла её где-то на уровне коленей, чем ввела тётушку в замешательство. Кажется, у неё не было большого опыта общения с детьми.

— Очень... приятно, дети. Я... Вы можете звать меня тётей... или мисс Блэк. Да, думаю, так лучше... Итак, вот он, ваш будущий дом. Я живу здесь одна, у меня нет семьи... то есть теперь есть, конечно. Проходите, осмотритесь. Оставьте чемоданы здесь, потом отнесёте. Это — гостиная, так... здесь библиотека... Я слышала, Клаус, ты вроде любишь читать? Тебе должно понравиться... Это моя комната, ничего интересного для вас...

Пока тётушка, или, вернее, мисс Блэк вела экскурсию по дому, мы наконец смогли рассмотреть её саму. Она была ещё достаточно молодой и достаточно привлекательной женщиной. Несмотря на то, что её черты с трудом можно было назвать правильными, в ней было то самое, непонятное, что всегда привлекает мужчин. У неё была гордая осанка, она держалась уверенно и даже немного высокомерно. Надо сказать, она казалась абсолютной противоположностью тёти Жозефины. У мисс Блэк были тёмные блестящие волосы, убранные в причёску, бледная кожа с проступающими венами, чёрные, холодные глаза и резкий голос. Несмотря на улыбку и дружелюбное приветствие, она немного... если не напугала, то по крайней мере привела нас в замешательство.

— А вот и ваши комнаты. Здесь будешь спать ты, Клаус, а здесь — вы, Вайолет и Солнышко. Приносите ваши вещи, обустраивайтесь, и я жду вас к ужину через сорок минут, — мисс Блэк улыбнулась и прошла в свою комнату.

Мы с Вайолет переглянулись, пожали плечами и пошли к себе. Моя комната оказалась достаточно просторной. Тут была кровать, кресло и письменный стол, а также огромное окно. На одной из стен висела картина с морским пейзажем, и вся комната была оформлена в синих тонах. Быстро разобравшись с чемоданом, я присел на кровать и задумался. Что нам ждать от нового опекуна? Она кажется умной и приятной женщиной, но в то же время и очень властной. А властные люди — и в книгах, и в жизни — ничего хорошего не сулят. Получится ли нам ужиться с мисс Блэк, проведём ли мы здесь хотя бы пару спокойных лет? Тут неприятные мысли об Олафе нахлынули на меня — именно он вторгался в наши жизни, когда, казалось, всё налаживалось. Найдёт ли нас и здесь? Сможет ли наша опекунша противостоять ему, а, главное, поверит ли нам? Липкий, леденящий душу страх подкатывал к горлу, и сердце сжималось...

Тут в дверь тихонько постучались. То была Вайолет с Солнышком.

— Ну как ты тут? — голос Вайолет был совсем тихим, будто она боялась, что тётя услышит наш разговор.

— Вроде тут неплохо, — я ободряюще улыбнулся,- красиво, правда?

— Очень. А...она...мисс Блэк... кажется, ничего, да?

— Да, вроде ничего...Всё ведь будет хорошо, Вайолет? — неожиданно я не смог справиться с чувствами, и мой взгляд, обращённый на сестру, заволокли слёзы.

— Я не знаю, Клаус...- она не пыталась обмануть меня и лишь только обняла нас крепко-крепко.

Так, втроём, в тишине, терзаемые страхами и сомнениями, мы и просидели до того момента, когда мисс Блэк позвала нас к ужину.

Еда и сервировка были восхитительными. Складывалось чувство, что мы были на приёме у самой королевы. Но обстановка была нагнетающей. Ужин прошёл в тишине. Каждый из нас старался показать всю свою воспитанность. Даже Солнышко не грызла столовые приборы, только слегка надкусила подставку для чашек, когда тётушка отвернулась. Должен признаться, мы пытались произвести наилучшее впечатление на нашу опекуншу. Она выглядела такой изысканной, такой воспитанной, аристократичной, гордой... даже слишком гордой.

После ужина она предложила нам выпить по чашечке чая в гостиной. За чаем мы разговорились. Говорила в основном Вайолет. Она рассказала о нашей жизни с родителями, о наших любимых занятиях, нашей любимой еде... Умолчала она только обо всём, что мы пережили после смерти родителей. И я не мог её в этом винить: мы сами ещё не поняли, насколько доверяли своей новой опекунше. Сама же мисс Блэк почти не говорила, а только слушала нас, иногда кивая и улыбаясь. Несмотря на её таинственность и высокомерие тётя Линда начинала нравиться мне.

В тот вечер я впервые за последнее время уснул, мечтая о счастливом будущем.