Ты готов? (джен)

— Думаешь, ты готов?

Брови Леголаса сравнялись с линией волос, когда сын уставился на отца в недоумении. Трандуил едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Отец был непоколебим в своём убеждении, что тонкие аристократичные черты Леголас унаследовал от него, но сейчас его вера пошатнулась, ведь выражение абсолютного неверия, застывшее на лице сына, было в точности таким же, как у его родственников по материнской линии, когда заикающийся юный король, недавно вернувшийся с войны, встал перед ними на колени и попросил руки их дочери.

— Что?

Трандуил нахмурился.

— Я надеялся, моя кровь и плоть обладает несколько более обширным словарным запасом.

Сын обиженно поджал губы и проворчал, выговаривая слова медленно и отчётливо:

— Прошу прощения, милорд. Но я решительно не понимаю вопроса.

— Что если я у… — в серых глазах отразился такой неподдельный ужас, что Трандуил поспешил сформулировать фразу иначе, в который раз коря себя за излишнюю мягкосердечность по отношению к сыну. В конце концов, Леголасу сейчас было ровно столько же лет, сколько исполнилось ему в тот роковой день, когда на его чело лёг терновый венок из ветвей бука и багряных листьев, — Уплыву на Запад завтра. Готов ли ты сесть на трон вместо меня?

— Нет.

Ответ был окончательным и обжалованию не подлежал.

Теперь настал черёд Трандуила изумлённо хлопать ресницами. То была неуместная случаю шутка. Леголас был храбрым воином, чему нашлось подтверждение во время его похода с Братством Кольца к вратам Мордора…

Опасная улыбка расцвела на губах Лесного Короля. Он слишком долго откладывал визит «вежливости» в Имладрис.

Его сын завоевал доверие столь чуждых друг другу народов: людей, энтов, гномов, что доказывало, юный принц обладал талантом к дипломатии. Качество, которое, по мнению Трандуила, было добродетелью любого достойного правителя.

— Леголас, — медленно произнёс отец. — Ты более чем достоин…

— Нет, — отрезал сын.

Трандуил невольно поёжился. Леголас сейчас был просто вылитой копией своего сурового деда. И смотрел Леголас на него сейчас точно так же, как смотрел на него Орофер в те моменты, когда его непутёвый сын выставлял себя полным идиотом перед подданными или глупость его переходила все границы. Это было по меньшей мере странно. Откуда этому колючему взгляду взяться у такого жизнерадостного добродушного эльфёнка, коим был Леголас.

— Нет, — повторил сын, убедившись, что завладел вниманием отца. — Если я скажу «да», ты уплывёшь на Запад.

Можно подумать, скажи Леголас «нет», это что-то бы изменило.

Король медленно моргнул, тонкие губы тронула призрачная улыбка. Орофера подобное неповиновение повергло бы в ступор. Почему у него не хватило духу ответить отцу в том же ключе?

«Потому что твой сын смелее, чем был ты, когда был столь же юн, как он сейчас», — усмехнулся про себя король.

— Леголас, я задал тебе простой вопрос. Это вопрос без подвоха. Я не собираюсь уплывать на Запад прямо…

— Так значит, ты не собираешься уплывать? — вперились в него стальные пылающие яростью глаза того, кто, если потребуется, готов был втемяшить своё мнение оппоненту в голову кулаком. — Не смей! Ты нужен нашему народу. Лесные эльфы тебя обожают. Ты нужен лесу, чтобы восстановиться после войны. Ты нужен мне, потому что…

Леголас ещё что-то возмущённо пыхтел, будучи крепко прижатым к серебряному атласу мантии, под которой глухо билось сердце короля.

— Прости меня, дитя, — прошептал Трандуил, чувствуя, как мелкая дрожь сотрясает стройное изящное тело сына. — Я не хотел огорчить тебя.

Леголас обнял отца и зарылся носом ему в шею. Он знал, что никогда не сможет посмотреть на отца сверху-вниз, что никогда не сможет одолеть его в бою на мечах, но сейчас — впервые в жизни — ему было плевать.

— Почему ты говоришь мне все эти ужасные вещи, Ada? — прошептал Леголас, понимая, насколько жалко он, должно быть, выглядит сейчас. — Ты ведь знаешь, подобные разговоры причиняют мне боль.

Трандуил ещё крепче обнял сына и зарылся носом в золотые волосы.

— Завтра твой день зачатия. Твой дед погиб, когда мне исполнилось столько же лет, сколько исполнится завтра тебе. Хотел я того или нет, но мне пришлось надеть его корону, когда его не стало, — Трандуил старался говорить, как можно мягче, не будучи уверенным в том, что его голос не дрогнет, говори он громче. — Я лишь хотел знать, смог ли вырастить достойного преемника. Если ты можешь править без моей помощи, то…

Леголас отстранился и задрал голову, снова заставляя Трандуила чувствовать себя не в своей тарелке.

— Я не мог бы желать лучшего отца, чем ты, — заявил сын с такой непоколебимой уверенностью, что Трандуилу стыдно от того, что он позволил себе усомниться в его правоте. — Я не готов править. И никогда не буду готов. У меня нет никакого желания наследовать твой трон, и если ты умрёшь… — сын с трудом проглотил подступающие к горлу рыдания, потому как сама мысль об этом причиняла ему боль, — Я угасну или уплыву на Запад. Я не могу представить, как я буду жить без тебя. И нет, мне ни капельки не стыдно! Я не такой сильный, каким был ты, когда вернулся с Роковой горы. Поэтому не проси меня взойти на престол. Моё сердце разорвётся от горя прежде, чем я успею на него сесть.

Трандуил притянул сына к груди и сжал его в своих объятиях так крепко, что мог поклясться, что слышал, как хрустнули юные рёбра.

— Ada, ты меня задушишь, — проворчал сын, улыбаясь.

— Ох, листочек, — прошептал отец со слезами на глазах. — Ты возлагаешь слишком большие надежды на столь древнего эльфа, коим является твой отец. И я даже не знаю, мудрость это или безумие.

Леголас улыбнулся, клюнув носом отца в шею.

— Я учился у лучших, Ada. А теперь довольно разговоров о смерти. Во дворце полно гостей, что съехались на мой день зачатия. Уверен, ты найдёшь другие темы для беседы. Например, окончательно и бесповоротно уничтожишь мою репутацию, рассказывая направо и налево все те унизительные истории из моего детства, что повергают твоего сына в краску. Гимли будет в восторге, — мрачно добавил Леголас и закатил глаза.

Трандуил улыбнулся, обнял сына за плечи, уводя из своего кабинета в банкетный зал, где слуги заканчивали последние приготовления к торжеству в честь его дня зачатия.

— Иногда я почти рад, что Орофера здесь нет, и он не может никому рассказать все унизительные истории из моего детства, — промурлыкал себе под нос король, не обращаясь ни к кому конкретно.

— На твоём месте я бы особо не обольщался, Ada. В Арде есть ещё один эльф, который знает всё о том, как ты провёл детство. Владыка Келеборн, — звонко рассмеялся Леголас. Заметив Арагорна, показавшегося на другом конце зала, сын изящно выскользнул из объятий отца и устремился к нему. — Я обещал показать Эстелю реку, Ada. Мы ненадолго. Вернусь к ужину! До встречи!

Водопад золотых волос взметнулся в воздухе и исчез за поворотом. Лишь кристально звонкий смех ещё долго звучал перезвоном колокольчиков, эхом разлетаясь по дворцу.

Трандуил молча посмотрел вслед уносившемуся прочь торнадо.

На краткое мгновение он увидел в чертах сына тех, чья кровь текла в его венах. Орофера, его золотые волосы и высокие скулы. Свою мать, её нежный голос и улыбку с ямочками на щеках. Свою жену, её сияющие глаза и стройный гибкий стан. Леголас был последним и лучшим представителем Дома Орофера, который тот мог предложить.

«Если бы ты только мог увидеть своего внука, Adar», — вздохнул Трандуил. — «Ты бы полюбил его так же сильно, как люблю его я».

Король повернулся к открытому настежь окну, в котором мелькнула копна золотых волос, прежде чем пронестись ураганом через врата дворца и упасть в объятия Великого леса, что пролегал за ними. Солнце ярко светило над их головами, укрывая некогда умирающий лес золотым куполом. Мир вокруг полнился красотой, жизнь била ключом, где-то вдалеке хор соек-пересмешниц затянул песенку, что напевал жизнерадостный неунывающий эльфёнок себе под нос.

Счастливый вздох вырвался из груди Трандуила, омрачённый нотками сладкой горечи. Завтра его сын будет на год старше, чем был он, когда умер Орофер. Завтра он всё ещё будет королём, Леголас всё ещё будет принцем, а Великий лес будет стоять, как и прежде. Он сдержал обещание, данное отцу. Он сдержит обещание, данное сыну.

Трандуил закрыл глаза, позволяя себе насладиться умиротворением зарождающегося дня. Он не слышал зов моря, но в глубине души знал, что где-то там, на другом конце света, на белоснежном песчаном берегу по колено в пенной воде стоит высокий светловолосый эльф. И Трандуил знал, его отец уже давно ждёт его.

«Терпение, Adar», — пробормотал он, хоть и знал, что Орофер его не слышит. — «Однажды мы встретимся. У меня для тебя столько сюрпризов».

Трандуила передёрнуло, стоило ему представить лицо отца, когда Леголас познакомит его со своим лучшим другом. Гномом. Видение было таким красочным и реалистичным, что он не смог сдержаться.

* * *

А между тем, где-то в чаще Эрин Ласгален, Леголас резко повернулся на пятках, навострил уши и замер на высоте нескольких футов над землёй, раскачиваясь на ветке, которая выглядела чересчур тонкой, чтобы выдержать вес взрослого эльфа.

Арагорн посмотрел на шального эльфа снизу-вверх и нахмурился, уперев руки в бока.

— Что?

Леголас удивлённо пошевелил ушами, прислушиваясь к чему-то вдалеке, а затем посмотрел вниз. В глазах цвета стали плясали смешинки.

— Давно я не слышал, чтобы ada так смеялся.