Свет истины (джен)

Эхо разносило по тёмным каменным коридорам бой часов. Одиннадцать. Лазарет — о благословенная редкость! — был совершенно пуст, и можно было бы спокойно запереть дверь и отправиться спать. Однако Рейк, как и несколько часов до того, продолжал сидеть за столом. Верхние лампы он погасил часа полтора назад, и единственным источником света рядом с ним осталась мрачная колдовская лампа на медной лапе.

«7 капель хрустальный воды на стакан обычной, листок сон-травы, 3 цветка троелунника…»

Листки с рецептами будто собирали как попало, но все они оказались написаны одним и тем же изящным почерком с завитками. Рейк подумал было, что полковник Дрейсер лично переписывал всё это, но почерк при детальном рассмотрении оказался женским, а бумажки слегка пахли цветочными духами.

Рейк зачем-то долго пытался представить себе эту женщину. Кто она? Ему слабо верилось, что полковник ограбил какую-нибудь аптекаршу — скорее уж он обворожил бы её, зачаровал своими синими глазами безо всяких заклинаний… Или у него просто была знакомая, которая переписала рецепты из какой-нибудь колдовской книжки — у них же есть книжки! Тогда что это за знакомая? Жена, сестра, подруга в любом смысле? Колдунья ли она или простая женщина?

Почему-то Рейку представилась хрупкая белокурая дворянка в тёмном платье и с шалью. Но в этом нежном образе было, решительно, слишком много от госпожи Ангретт Гелиг, супруги командора Гелига.⁽¹⁾ Они, колдун и командор, казались Рейку неуловимо похожими внешне, хотя из существенных черт в них сходились только относительная бледность и впечатляющий рост. Но женщины рядом с ними всё равно представлялись до странного похожими.

Отбросив бесплодные размышления, Рейк размял пальцы и снова взялся за перо. Он так и не смог сделать правильный выбор, а потому принял половинчатое решение: бумажки он, как честный служитель Белого пламени, отдаст начальству, а рецепты оставит себе. Не использовать, нет, просто на всякий случай, чтоб узнать, если вдруг столкнётся с последствиями их применения. По крайней мере… Ни о каких иных причинах, почему ему нужно было переписать все рецепты в отдельную тетрадь, Рейк усиленно не думал.

Часы замолкли, во всей крепости, чудилось, осталось всего два звука: скрип пера по линованной бумаге и чуть взволнованное дыхание Рейка. Рецепт средства от кошмаров вернулся в коробку, и на столе остался последний листок — бледно-красный. Рейк вновь заскрипел пером.

«Взять жёлтого рирского мха чуть больше размера раны, щедро облить эликсиром Наны Эсимской (⅓ ч.л. поваренной соли и два цветка троелунника на лаэк⁽²⁾ воды) и наложить на рану, крепко прижав по краям. Кровотечение вмиг остановится».

Это был весьма полезный рецепт, который мог бы спасти не один десяток жизней в практике Рейка. Вода, соль, мох, пусть светящийся, но не входивший в список волшебных растений. Выбивался только несомненно волшебный троелунник. Причём колдуны, по-видимому, использовали его довольно часто: Рейк встретил троелунник в том или ином виде в пятой части переписанных рецептов. Что это за растение, интересно?

Рейк кинул последний листок в коробку, закрыл тетрадь и перевёл задумчивый взгляд на полку с книгами. У него было несколько травников: часть досталась ему от доктора Нелле вместе с лампой, часть он покупал сам, что-то хранилось в библиотеке Ордена. То были хорошие травники, содержавшие информацию в числе прочего о довольно редких растениях; однако ни в одном из них, пожалуй, не нашлось бы ни слова о нужном.

Тем не менее Рейк встал и приблизился к полке, рассеянно провёл рукой по корешкам и вытащил травник наугад. Попался один из его собственных, толстый и подробный. Ааберум дилиа, акация… ноктас, одуванчик обыкновенный… сныть… трилистник, тростник синеватый… Разумеется, никакого троелунника.

Тишину крепости разорвал топот множества ног по каменным плитам. Что там? Да ясно, что, раз Енц Дрейсер заходил в гости, когда должен был ехать в столицу!

Рейк вернул травник на полку, зажёг верхний свет и в последние секунды бросил тетрадь в ящик стола, где хранил сладости и чай.

В лазарет вломился разом десяток человек: растрёпанный комендант, которого явно валяли по земле, капитан Досс в окровавленной рубашке и без куртки, несколько охотников разной степени подранности и священник в водорослях.

— Тяжелораненые есть? — быстро спросил Рейк.

— Нет, — отозвался комендант. — К счастью, нет. У Аксиса плечо разорвано, его первым возьми.

— Понял.

Охотники, на которых почти висел капитан, уложили его на скамью. Рейк тут же склонился над ним с инструментами. Порвали капитана несильно, даже почти бережно. Зашивалась рана как по линеечке. Если бы ещё тревожное сопение за спиной так не раздражало!

— Что с вами случилось? — спросил Рейк, чтобы развеять напряжение.

— Колдун вырвался, — с досадой выдохнул Досс, с ужасом косясь на иглу. — Пол-отряда в Эквене потопил, хатлеев выкормыш!

— Не насмерть, воды понаглотались только, — мягким голосом заметил священник, занятый распутыванием водорослей и отрыванием их от тёмно-красной рясы. Ряса отдавала водоросли сравнительно легко, а вот за цепь орденского медальона они намеревались бороться до победного.

— Вежливый попался, — мрачно усмехнулся комендант. — Сразу видно гниду куртуазную.

— «Не изволите ли куртку одолжить?» — передразнил Досс. — Скотина!

Священник смерил капитана неодобрительным взглядом, но тот продолжил ругаться. Ему, в общем-то, было можно: больно это, когда по тебе шьют, пусть и не глубоко. Но Рейку показалось, что существенных поводов яриться у Досса нет. Его отряд так колдуна измордовал, что он проявил немыслимое благородство, не поубивав их там к келласовой матери.

— Он заходил сюда, — сказал Рейк.

Глупо было молчать: колдуна могли видеть, а колокол так и вовсе слышала вся крепость.

— Заходил, — веско повторил комендант.

— Принёс какие-то листки с колдовскими рецептами — вон, в коробке — видимо, совратить пытался.

— Тебя? Зачем?

— Понятия не имею, господин комендант. Он ещё что-то про колдовские лампы бормотал, когда был здесь с капитаном Доссом.

— О Асилль и свет истины! — вздохнул священник. — Мы ведь давно говорим, что не только в храмах надлежит от этой скверны избавиться и праведные свечи зажечь, но и светскому обществу.

Рейк покосился на своё когтистое проклятие. Со стороны священника её удачно загораживала коробка, а то бы обязательно прицепился.

— Я заберу коробку, — заявил комендант. — Добавим полковнику Дрейсеру и совращение служителей Ордена.

Рейк ничего не сказал. Он закончил обрабатывать раны охотникам, попросил отвести Досса в палату по соседству и спокойно проводил взглядом уносимую комендантом коробку. Его второе греховное сокровище — тетрадь с копиями рецептов — лежала в столе, на жестяной коробке печенья.

* * *

Прошло несколько месяцев. Мрачная тучистая слякоть, захватившая Фрагнар на это время, отступила, отдав мир прохладному северному лету. Из Марнонского залива приходили дожди, в садах у ближайшего города цвели яблони; в имперских газетах писали, что Келласинке, дочери Оргосского Лебедя, исполнилось одиннадцать лет. Служители Ордена предвещали новую колдунью и новые неприятности, газеты — жену следующего императора.

Рейк видел в этом очередное противоречие: как император может привечать одновременно и колдунов, и Белое пламя?

Казалось бы, для империи Орден был чем-то вроде средства избавления от зарвавшихся колдунов и разного рода чудовищ, как завещал святой Эсар. Но… «Чаровникам — белое пламя». Всем. Без исключения.

Зимой, например, сожгли какую-то девицу, которая в юности сбежала из Фрагнара, но много лет спустя вернулась к больной матери и попалась. Колдовать в столице враждебной чаровникам земли — невероятная дурость, но и Орден в тот раз перегнул — девица защищалась то ли от грабителя, то ли ещё от кого.

«А сколько ещё раз он перегибал?» — спрашивал Рейк у когтистой лампы. Та отвечала ему ровным жёлтым сиянием и ни разу за всю весну и половину изумрудного месяца⁽³⁾ даже не мигнула.

Про Енца Дрейсера Рейк не слышал ни слова со дня их последней встречи, но колдун ни на день не оставлял его мыслей. Лампа! Да и тетрадь с рецептами, давно утопленная под печеньем и чаем, жгла совесть калёным железом.

Когда Рейка вдруг, безо всякого повода, вызвали к коменданту, он решил, что они как-то узнали о его интересе к колдовским рецептам.

Внутренне обмирая от страха, он прихватил сумку — вдруг кому-то всего-навсего стало плохо? — и поднялся из светлого лазарета без окон в мрачные коридоры верхних этажей с их бойницами и чёрно-кровавыми знамёнами святого Эсара.

В кабинете коменданта имелось окно, но его занавешивала плотная чёрная штора. Лампа у него была одна, а на столе мерцали три свечи в бронзовом подсвечнике. Деревянные скамьи обычно немного смягчали давящий мрак, однако сейчас их не было видно за алыми плащами. У коменданта сидели командиры фрагнарских частей Ордена и командор Гелиг лично.

— Добрый день, господа! — сказал Рейк в полной тишине кабинета.

— Добрый день, лейтенант Энглей. Садитесь. — Комендант кивнул, дождался, пока Рейк займёт последнее свободное место, и объявил: — С сегодняшнего дня и на неопределённое время вы поступаете в распоряжение командора Гелига. Господин командор, прошу вас.

Командор поднялся с места, его медальон блеснул в свете свечей. Нет, в нём не было ничего схожего с полковником Дрейсером: резкое, будто иргийские фьорды, бледное лицо, запавшие — видимо, от усталости — льдисто-голубые глаза, чёрные вьющиеся волосы, мрачно спадающие на лицо. Он был скорее некрасив, но внушал некий почтительный трепет.

— Господа, — начал командор, — нам предстоит тяжёлая задача. В Марнонском заливе объявилось неизвестное чудовище, убивающее людей на побережье. Уничтожить его — наш долг. Для выполнения этой задачи глава Ордена приказал создать сводный отряд из всех служителей Белого пламени, расквартированных во Фрагнаре и Марноне. Вам даётся неделя на сборы. Через неделю мы выступаем из крепости Люнц, как ближайшей к месту назначения. По свидетельствам очевидцев, чудовище огромно. Даже если это преувеличение, мы готовимся к тяжёлому бою и тяжёлым ранениям. Капитан Досс, лейтенант Энглей, вы отправитесь в Марнону завтра же. Его Верность король Гельет Григвен согласился предоставить нам неиспользуемый форт Роньез. Ваша задача — подготовить его к прибытию основных сил, организовать линию обороны и лазарет.

— Будет сделано, господин командор! — Голос Рейка оказался почти не слышен за восклицанием Досса.

Они вышли от коменданта одновременно. Капитан казался воодушевлённым, а вот Рейку было не по себе. За всё время службы ему ни разу не приходилось покидать сторожевую крепость и выезжать за пределы Фрагнара.

Неизвестное огромное чудовище, убивающее людей на побережье… Почему бы императору не отдать его колдунам? Кому-то вроде полковника Дрейсера?..

1) Здесь и далее встречаются отсылки к «Ночи святой Керлины».

Вернуться к тексту

2) Маэрденская единица измерения, равная одному литру. Происходит от названия сосуда для хранения жидкостей.

Вернуться к тексту

3) Первый месяц лета по имперскому календарю.

Вернуться к тексту