Панси - это цветок (гет)

— Уверена, ты быстро освоишься, — несмело, но искренне улыбнувшись, произнесла Элоиза Миджен и окинула взглядом небольшое пространство информационной стойки в холле Гринготтса. — Здесь работы много, но она несложная.

Панси опустила сумочку на свободное кресло, которое теперь принадлежало ей, и выдохнула. Плечи свело от напряжения. Она работала с Элоизой Миджен, кто бы мог подумать? Она! Звёздочка факультета! И — на стойку информации, рядом с гриффиндоркой, над которой посмеивались даже сами гриффиндорцы.

Таковой оказалась цена её демонстративного выступления на свадьбе Малфоя: меньше чем за две недели она лишилась всех клиентов в своей скромной юридической практике. Министерских грошей на жизнь ей бы не хватило (если бы её вообще кто-то взял в Министерство), а ничего другого она делать и не умела. Повезло, что гоблинам было наплевать на дрязги волшебников, и их мало интересовали политические взгляды кандидатов. От хостес не ожидали ничего, кроме приятной внешности и вежливости. С этим у Панси не было проблем.

— Я работаю здесь уже пару лет, — вновь подала голос Элоиза, когда Панси уже о ней почти забыла, уйдя в полные мрачного пессимизма мысли.

Окинув бывшую однокурсницу взглядом, Панси ничего не ответила.

Элоиза похудела, обзавелась красивой высокой грудью и тонкой талией. Теперь она не выглядела замарашкой. Носила недорогой, но стильный кэжуал. Мельком опустив взгляд, Панси оценила классические туфли на невысоком каблуке, к её удивлению, ярко-голубые. Но туфли были единственным вызовом Элоизы этому миру. Светлые глаза — настолько светлые, что почти пугающие — продолжали смотреть неуверенно.

— Ты очень х-хорошо выглядишь, — запнувшись, сделала ей комплимент Элоиза. — Фото из «Пророка» даже преуменьшили твою красоту.

Тяжело вздохнув, Панси опустилась в кресло и поморщилась. Те самые злосчастные фото из Пророка, из-за которых она оказалась здесь!

Элоиза выглядела такой беспокойной.

Она что, правда так страшно выглядит?

Панси испытала укол лёгкого раздражения. Нельзя же, в конце концов, так не уважать себя! Красивая женщина, и такая неуверенность в себе!

— Буду благодарна, если научишь меня здесь всему, — произнесла Панси, надеясь, что тон получился достаточно располагающий. — Я абсолютный ноль в клиентском сервисе.

Она, конечно, преувеличила. Клиенты всегда оставались довольны её услугами.

Элоиза просияла и, несмело улыбнувшись уголками губ, кивнула. Панси смотрела на неё исподлобья и думала, как та вообще дожила до своих лет.

* * *

Гоблины платили приятные деньги: меньшие, чем клиенты в юридической практике, зато более стабильные. К величине холла и постоянному присутствию людей Панси довольно быстро привыкла, благо добротно сделанная деревянная стойка была высокой и закрывала тело до глаз. Парившая над ними люстра создавала атмосферу уютную. Особенно приятно становилось по вечерам, когда на улице темнело, а банк готовился к закрытию.

Самым большим минусом новой работы была её социальная непривлекательность. Социальное дно, если совсем уточнить.

Но разочарование Панси от себя гнала: разочарование в её понимании было чувством неконструктивным. По существу жаловаться было не на что: у неё были неплохая зарплата и крыша над головой. То, что при наличии денег женщина её происхождения и внешности могла устроить судьбу шикарнее, сомнений не было, но что поделать, раз Паркинсоны были не богаче церковных мышей?

— У меня сегодня день рождения, угощайся, — сказала в один день Элоиза, вытащив из контейнера удивительно пахнущие булочки.

Редко позволявшая себе выпечку Панси не сдержалась. Отъехала на кресле, вытянула шею, заглянула в контейнер.

— Ты их сама испекла? — спросила она.

Голос Панси звучал опасливо, и Элоиза прыснула со смеху, только что чаем не подавилась. Но Панси не смутилась: даже в доме их бедной семьи готовил домовой эльф.

— Ну, конечно, а кто же ещё?

Действительно.

Элоиза вообще оказалась приятным человеком. За исключением не слишком благородного происхождения — полукровка на полукровке с примесью кровей Селвинов — и Гриффиндора за плечами придраться было не к чему. Она умела себя вести, была чуткой и эмпатичной, приносила в своё окружение домашний уют и пыталась заботиться об окружающих. Даже о Панси, а к Панси и родители с таким участием не относились.

— С днём рождения, — искренне поздравила её в тот день Панси, угощаясь булочкой.

Угощаясь, а хотелось уплести и взять ещё парочку.

— Спасибо. Бери ещё, — улыбнулась ей Элоиза и отвлеклась на подошедшего клиента.

* * *

— Она такая красивая! — с восхищением тихо протянула Элоиза, разглядывая кого-то вдалеке.

Панси оторвалась от журнала и подняла глаза:

— Кто?

— Флёр Делакур. Ну, то есть Уизли. Флёр Уизли.

Слух зацепился сначала за одну знакомую фамилию, а потом за вторую. Делакур? Не она ли участвовала в турнире Трёх волшебников на их четвёртом курсе?

— Ну, помнишь, она участвовала в турнире Трёх волшебников, когда мы учились на четвёртом курсе? — словно прочтя её мысли, спросила Элоиза. — Флёр давно перебралась в Лондон и долго работала в Отделе ликвидации проклятий Гринготтса. Там она познакомилась с Уильямом Уизли. Пару лет назад уволилась, теперь воспитывает дочерей.

— Откуда ты всё это знаешь? — не сдержавшись, удивилась вслух Панси.

Элоиза пожала плечами и просто ответила:

— С людьми общаюсь. — И, тяжело вздохнув, продолжила: — Как бы я хотела быть такой же красивой! Вот вам повезло!

Панси молча окинула Элоизу взглядом. Та себя недооценивала. Элоиза Миджен обладала красотой другого характера, нежели Флёр или сама Панси — Элоиза не притягивала взгляды, она пленяла людей. Единожды рассмотрев, люди влюблялись в её простоту и искренность.

Сплетни Панси не собирала, но любопытство подточило сдержанность. В Гринготтсе работало не так уж много волшебников, и все знали Уильяма Уизли в лицо — сложно было не знать главу Отдела ликвидации проклятий. Он был уважаемым волшебником и красивым мужчиной, даже несмотря на уродливые шрамы на лице. Какова же его жена? Воспоминаний с четвёртого курса сохранилось немного.

В конце зала на обитых кушетках сидела с беленьким терьером на коленях женщина магической красоты: даже издалека было видно, что земные люди не могли обладать такими данными. Утончённая, элегантная. Идеальная. На Флёр оборачивались не только мужчины, но и женщины. Но она словно не замечала — сидела, расслабленно покачивая ногой в лёгком летнем босоножке на плоской подошве, поглаживала терьера. А когда по центральной лестнице в холл спустился, ступая быстрым шагом, Билл Уизли, на губах её появилась улыбка.

Элоиза в очередной раз мечтательно вздохнула.

Панси проводила пару долгим изучающим взглядом. Флёр можно было назвать умной женщиной, раз она с её внешностью и происхождением смогла разглядеть Билла Уизли, фамилия которого ему реверанса не делала.

С другой стороны, Флёр могла и не знать о тонкостях социальных связей магической Великобритании… Что ж, здесь было, о чём подумать.

* * *

— Мне нужно попасть в Отдел ликвидации проклятий, к Уильяму Уизли. Оповестите его, он меня ждёт, — нетерпеливо произнёс мужчина, выглядевший так, словно репетировал роль дьявола или собирался на похороны.

Одно из двух, точно. Панси окинула взглядом странного, одетого в чёрный шерстяной костюм (летом!) поверх чёрного бадлона мужчину и вернулась к делам, оставив его на Элоизу.

— Назовите своё имя, пожалуйста, — попросила та.

— Феликс Эван Розье.

— Роз… простите, повторите, пожалуйста по буквам, как ваша фамилия?

Феликс Эван Розье — такого Розье Панси не припоминала — раздражённо вздохнул.

— Р-О-З-Ь-Е. Ясно?

Облокотился о стойку, почти перегнулся. Вёл себя удивительно по-хамски, чего нельзя было ожидать от представителя благородной фамилии, и потому Панси сделала вывод: однофамилец.

Элоиза промямлила что-то вежливое и зашелестела страницами волшебного справочника Гринготтса. А потом вдруг затихла и несмело продолжила:

— Сожалею, но я не могу вас пустить, сэр, — и, не дожидаясь, пока чернеющие глаза Феликса Розье испепелят её на месте, пояснила: — Вы внесены в чёрный список Гринготтса.

Голос Элоизы звучал нетвёрдо, словно она сама не верила тому, что говорила. Панси даже оторвалась от бумаг и обернулась. Чёрный список Гринготтса! Кем был этот мужчина и что он сделал? Гоблины вели дела даже с Пожирателями смерти — те имели деньги, и это было главным.

Но Феликс удивлённым не выглядел, разве что разочарованным.

Покривившись, словно съел что-то кислое, он тяжело вздохнул:

— И что вы мне предлагаете — ждать в холле, как какой-то дворняге?

— Не мои слова… — прошептала себе под нос Элоиза.

Феликс Розье дёрнулся и прищурился, как зверь, учуявший добычу:

— Что, простите?

Элоиза застыла под его взглядом, будто тот был василиском.

Встав с места, перетягивая на себя внимание, Панси качнула головой и вежливо, но безэмоционально отчеканила:

— Раз ваше имя занесено в чёрный список банка, мы ничем не можем вам помочь. Пространство холла общедоступно, так что, при желании, можете им воспользоваться. Со своей стороны в качестве компенсации можем предложить вам чёрный кофе. Без сахара.

— С сахаром только клиентам? — едко поинтересовался Феликс и тут же продолжил: — Забудьте. Полагаю, хуже помоев во всём Лондоне не сыскать.

Резко развернувшись, Феликс Розье быстро вышел из здания, едва не пришибив дверью попавшегося на пути гоблина.

Элоиза только тогда с облегчением выдохнула.

— Должно быть, он настоящее чудовище, если его занесли в чёрный список, — пробормотала она.

— Тогда мы точно должны оповестить мистера Уизли, что он приходил. Бороться с чудовищами — задача начальства, — сухо ответила Панси.

* * *

Панси всегда гордилась своим умением держать лицо и скрывать даже самые поганые и мерзкие переживания. Но в момент, когда, выйдя на обеденный перерыв, она столкнулась посреди улицы с Драко Малфоем, лелеемая выдержка дала трещину. Панси не была готова к этой встрече.

Одетый с иголочки, как и всегда, он выглядел чересчур идеально.

Как, впрочем, и она.

Они оба — две стороны одной медали. Чёрное и белое, но… вместе неживое. Воск.

— Панси. Привет, — просто, как ни в чём не бывало, сказал Драко.

Он стоял напротив, засунув руки в карманы лёгкого светло-бежевого пальто. Цвет, который категорически не подходил его и без того бледной коже.

— Слышал, ты тут теперь работаешь? — в его голосе не было ни заинтересованности, ни какой-либо другой эмоции. Исключительно вежливость.

Но, как ни странно, отсутствие реакции сняло с Панси гнёт ожидания. Действительно, как она могла подумать, что ему не безразлична её выходка? Вероятно, Драко даже не заметил. «Пророка» он не читал.

Поведя плечом, Панси ответила:

— Работаю. Здесь неплохо.

— Да? Что ж, — откликнулся Драко и неожиданно задумался. — Рад за тебя.

Повисла гнетущая, тяжёлая и неловкая тишина, нарушаемая только шумом проходящих мимо людей. Панси смотрела на мужчину, которого любила больше, чем кого-либо ещё в этом мире, и в голове билась мысль: «Скажи что-нибудь, скажи, скажи, скажи что-нибудь ещё». Только чтобы уничтожить молчание, чтобы продлить мгновения, когда они вот так вот стояли рядом.

Чтобы у него не было возможности сказать «что ж, пока» и пойти дальше, оставив её за спиной.

А он бы так и сделал. Драко Малфой теперь был женатым мужчиной. Чужим. Зачем ему вообще с ней разговаривать? Бывшая однокурсница. Не то чтобы близкая подруга.

— Знаешь, я, наверное, пойду, — нервно и быстро проговорила Панси, пока не испугалась собственной храбрости и не передумала. — Обеденный перерыв короткий. Меня ждёт напарница. Я обещала не задерживаться.

Драко кивнул.

— Хорошего тебе дня, — сказал он.

— И тебе, Драко, — искренне ответила Панси.

И они разошлись. Каждый продолжил свой путь.

* * *

Вывеска бара на пересечении Мерлином забытых улиц маггловского Лондона мигала ярко-голубым светом.

— Это твоё секретное место? — выдохнув пар, спросила Элоиза. — Не лучше ли на Косую аллею?

— Здесь неплохо, — лаконично ответила Панси и открыла дверь в тёмное, прокуренное помещение бара.

Здесь было не хуже, чем в гостиной Слизерина после победных матчей по квиддичу, а, что ещё важнее — сюда не захаживали маги. И потому Панси нередко бывала здесь с Блейзом, когда тому хотелось посплетничать и выпить.

Но теперь Блейзу она была ненужна, а пить одной не хотелось. А Элоиза не умела отказывать. В эту пятницу Панси планировала запить упущенные мечты.

Найдя свободное место за барной стойкой, Панси аккуратно, придерживая офисную юбку, залезла на высокий табурет и повернулась к рассматривавшей меню и исподтишка озиравшейся по сторонам Элоизе:

— Что тебе заказать? Я угощаю.

Та не удивила Панси, коротко ответив:

— Космополитен.

— Окей, — прокомментировала выбор Панси и сказала бармену: — Один Космо и один Олд фэшн, пожалуйста.

— По тебе не скажешь, что ты пьёшь крепкий алкоголь, — заметила Элоиза, опуская щёку на подбородок.

Панси внезапно это повеселило. Перед глазами всплыли их пьяные разговоры с Драко и споры с Блейзом. И тот странный раз, когда она проигралась Гойлу, сказав, что сможет выпить больше него. То была ошибка.

Улыбнувшись, она сказала:

— Мы, слизеринцы, полны сюрпризов.

Элоиза захихикала. А через сорок минут они уже хихикали вместе.

— Нет, — категорично заявила Панси. — Видела, как мало у него волос? Ещё несколько лет, и он начнёт лысеть прям на глазах!

— И что?

— Как что? Эл, ты хочешь замуж за Волдеморта?! — возмущённо прошептала Панси, вылупив глаза. — Нет, Оливер не подходит.

— Ну, хорошо, — примирительно согласилась Элоиза, расслабленно выковыривая вишенку из коктейля. — А как насчёт… о, чёрт!

— Что такое?

Уловив испуг Элоизы, Панси мгновенно заинтересовалась. С усилием сконцентрировав расфокусированный взгляд, она прищурилась. В углу зала, за столиком с диванами сидело трое мужчин. Тёмный затылок не мог испугать Элоизу, а вот сидящие напротив него двое рыжих…

— О, это же начальство! — воскликнула она.

— Да! Тихо ты! — пискнула в ответ Элоиза и покраснела, хотя сильнее, казалось, уже было нельзя.

Всё веснушчатое лицо Элоизы покрылось красными пятнами, а светлые глаза смотрели изумлённо.

Рядом с Биллом сидел мужчина, лицо которого Панси не могла забыть, хотя очень хотелось. Спаситель и свидетель её позора в одном лице. Пьяный мозг подкинул насмешку: в прошлый раз он проявил себя настоящим джентльменом, так, может быть, использовать его и в этот? Однажды он уже видел её пьяной, от ещё одного раза хуже не станет. Рыжий? Да и чёрт с ним, пусть хоть фиолетовый. Дай Мерлин, надёжный, а с другим пить в маггловском баре пятничным вечером Билл Уизли не стал бы.

Как там его звали? Чарли, кажется? Какое, конечно, глупое плебейское имя. Хоть бы «Чарльз»!

— А кто это рядом с начальством? — прищурившись, спросила Панси.

— Брат его младший, — ответила отрезвевшая от стресса Элоиза. — Чарльз Уизли.

О, всё-таки Чарльз. Однако Уизли!

— Так, я ухожу, — спрыгнув со стула, деловито заявила Элоиза.

— Куда? — разочарованно, едва ли не обиженно спросила Панси.

— Домой. У меня два года идеальной репутации. Два года! Всё, до понедельника. Аккуратно до дома добирайся!

Элоиза выпорхнула из бара, словно не пила вовсе. Панси пожала плечами и заказала ещё один олд фэшн: да какая разница? В свободное время могла делать, что хотела! Вон, начальство тоже бурбон хлещет!

Взгляд то и дело возвращался к троице за дальним столиком. А когда количество выпитого алкоголя перевалило критическую отметку и начало клонить в сон, Панси деловито сползла с табуретки, вцепилась пальцами в сумочку и, покачиваясь, пошла в конец зала.

Так, как оправдать свою наглость?

Какая причина достаточно веская?

Хм-м.

Назойливый поклонник? Маньяк? Точно, с минут десять назад пристал же какой-то, даже по фамилии её звал!

Панси не поняла, как опустилась на диван рядом с Чарли — то ли села, то ли рухнула. Забравшись с коленями, она подползла ближе и, едва не завалившись на него (или завалившись?), вцепилась пальцами в потёртую кожаную куртку и сказала:

— Ко мне пристл какой-то псих. Я п-посижу с тобой, м-м? Пока он не йдёт? — спросила она, словно они были знакомы тыщу лет.

Чарли смотрел на неё во все глаза, а потом заторможенно кивнул.

— Ты помнишь меня? — прочистив горло, спросил Чарли.

Панси медленно улыбнулась:

— Конечно. Ты мне даже сни-ился.

— Даже так, — пробормотал Чарли.

Мальчик смутился, что несказанно развеселило Панси. Хихикнув, она кивнула и, убрав свалившиеся на лицо пряди чёрных шелковых волос, ответила:

— Ты же выглядишь, как мой ночной кошмар. Рыжий и веснушчатый!

За спиной Чарли что-то неразборчиво произнёсло начальство — Панси даже внимания не обратила. Какая разница? На мгновение лицо Чарли потемнело от раздражения. Обернувшись, он что-то ответил брату. Горячо!

В этот самый момент свет от лампы перекрыла тёмная фигура мужчины.

— О, это тот псих! — наклонившись к Чарли, прошептала Панси: — Лез, задавал вопросы. Он знает мою фамилию!

Шёпот был громкий, поэтому ответил ей сам мужчина, опустившись на диван напротив:

— Я представился, между прочим.

— Я не помню Феликса Р-О-З-Ь-Е, — тщательно, по буквам выговаривая слова, ответила Панси. — Эвана — помню. И лорда Эдгара Розье тоже.

— Оба сгинули, зачем ты их помнишь?

Прикусив губу Панси пожала плечами и снова обратилась к Чарли:

— Я ему не д-дверяю. Проводишь до дома. Адрес на взитке. Помнишь?

Чарли снова кивнул болванчиком. Такой очаровашка!

— Чудненько, — улыбнувшись, Панси примостилась рядом и, положив голову на плечо, закрыла глаза.

Сброшенные туфли с грохотом упали на пол.

— Выставишь счёт завтра с утра, — пробормотала Панси.