Любви вся логика покорна (гет)

Лесли Маккой почесала затылок. Раз, потом другой... А потом резко отдёрнула руку — этак недолго лысину прокрутить, а она всё же женщина. Тем более что и от действий сих нелогичных (тьфу, зелёнокровый, изыди из мыслей!) проблема не решится. Как и не решится она от простой медитации над ней. Просто надо было брать и делать дело. Только вот это «просто» было совсем не просто, черти б драли эту тавтологию!

Всматривалась доктор не куда-то в бездну космоса (которая до сих пор её несколько пугала) через обзорный экран, а вполне себе в обычную табличку в компьютере. Обычную, если не знать, какую подлянку та сулит.

Шёл третий год пятилетней миссии Энтерпрайза, и её обязанностью как начальника медслужбы, кроме всего прочего, было следить, чтобы члены экипажа вовремя ревакцинировались, согласно личному графику. Следить за этим помогала умная таблица. Только вот сегодня от выданного ею сообщения Маккой хотелось побиться головой о клавиатуру. Хорошенько так.

Да, прививки — это важно. Когда вокруг открытый космос, а вы в сжатом пространстве, где любой чих может сулить крупные неприятности, не до саботирования графика. Далеко не все побеждённые на Земле болезни победили на других планетах класса М, куда они высаживались. Скажем, бубонная чума, которую доблестный десант раскопал — почти в прямом смысле — на развалинах погибшей (интересно, от чего?) цивилизации.

И нет, Джиму, как первому кандидату на поиск приключений на свою важную капитанскую задницу, прививка полагалась в первую очередь. Вот и надпись в журнале соответствующая, что надо, мол, надо... Но как же не хотелось!

Это ведь Кирк! Человек-аллергия. Вколешь ему вакцину — сутки точно будет в состоянии нестояния... И самое ужасное — он это знает. А потому так просто доктору Маккой не дастся. И вот нужно ей это? Сперва отлавливать, потом уговаривать, а потом возиться с ним, будто это не бравый капитан, а дитя малое, м-м?

Лесли помассировала виски. Назревал конфликт... Внутренний. Одна её часть была стопроцентно за отлавливание упирающихся капитанов и проведение ревакцинации — это был врач и частично — человек. Потому что Джим — друг, а друзей у Маккой мало, а такой, как Кирк, вообще в единственном экземпляре, чудушко бровастое... И она бы очень не хотела, чтобы тот подцепил вымерший вирус, что вполне возможно — с его-то уровнем везения. И с другой стороны, и это тоже был человек и друг Кирка, только более замотанный, усталый и вообще готовый махнуть рукой... Заболеть-то Джим совсем не факт, что заболеет. Да и прививка стопроцентной гарантии не даёт. А вот страдать от прививки будет — девяносто девять, девяносто восемь процентов... Хотите точнее, вам Спок вероятность рассчитает. Как и шансы, что Джим подцепит инфекцию и что прививка подействует — всё к остроухому компьютеру. Сама Маккой знала точно одно: она вовсе не так планировала провести выходной.

Впрочем, за годы, что она тесно знала Джима Кирка (ещё в Академии заслужила титул персональной вытаскивательницы из задницы, хотя за этот «комплимент» всегда обещала ему надрать последнюю), стало понятно, что строить планы — это всё равно что смеяться клингону прямо в лицо и надеяться, что уйдешь целым и невредимым. Бес-по-лез-но. Совершенно.

Хотя и бесило, разумеется, подобное. Он, значит, влипай, а она — спасай. Крайне-крайне редко наоборот. Честно, порой Маккой задавалась вопросом: а кто из них мужик? Выходило, что она. С гипошприцем наперевес. А Кирк — шилопопая шалопайка, что не может жить спокойно, ещё и её втягивает.

Приключения! Зубодробительные... Хорошо, что современная медицина научилась отращивать последние — иначе посмотрела б она на этого красавца. Как бы он к девкам подкатывал, ага.

Порой, кстати, обидно было. Всем-всем женщинам на Энтерпрайзе перепадало капитанской любви, кроме несвободных и совсем уж стойких. А ещё неё, Лесли Маккой, чтоб Кирку в очередной раз венерическую болячку подцепить и приползти пристыженно... к кому? Правильно — к ней!

Лесли кровожадно улыбнулась. Да, знала она, что, желая подобного, плохо поступает. И как друг, и даже как врач. Хотя почему даже... Особенно как врач! Но ничего поделать не могла. Женщина в ней бесновалась в такие моменты особенно сильно. Ревнивая женщина.

Как бы странно ни звучало, но если раньше её более чем устраивали их отношения вне горизонтальной плоскости, когда Маккой была единственной, кому Кирк доверял всё, кого считал своей... своим парнем, — что немного обидно, — а не девчонкой... когда просто легко и свободно, когда уверен в человеке и не рискуешь разрушить отношения с ним неуместными лазаниями под юбку... то всё испортил тот грёбанный день, когда этот бесячий придурок умер.

Страшный день. Верно говорят: смерть на многое открывает глаза. Даже на то, о чём ты не подозревал, потому что это было похоронено глубоко-глубоко внутри. Вместе с отчаянным желанием любить и быть любимой, которое растоптал бывший и сама жизнь, кажется, внушив дикий страх привязаться и потерять...

Но было поздно. Джим Кирк, сам точно радиация, проник сквозь самые толстые стены и добрался до её сердца, навсегда отпечатав там свою солнечную улыбку и широкий взмах ресниц. Было поздно... Уже проник, и уже бесконечно больно было стоять там над его телом... И сожалеть о том, чего не было. Но что могло быть, будь Маккой честна с собой.

Тогда ей повезло. Трибблы, кровь Хана, упорство Спока и гений Маккой совершили невозможное: они вернули Джима. Без последствий: всё такую же бесяче-улыбательную везучую скотину... что точно так же кутила и не признавала безвыигрышных сценариев, смело залезая в такие дали, куда нормальный бы не сунулся.

Только вот порой Маккой отчего-то ловила на себе его крайне задумчивый и непривычный взгляд. И только. В остальном всё было как раньше. Потому-то она и засунула свои чувства подальше.

Смерть прочищает мозги. Факт. Но это должно работать в обе стороны. Кирк, если в его сердце что-то было к ней, должен был осознать... И, чёрт возьми, сделать первый шаг. Как делал всегда с женщинами. Но нет. Поэтому быть хоть сколько-то навязчивой ей совершенно не улыбалось. Так можно испортить вообще всё. А уж этого Лесли не переживёт. Нет уж, она слишком стара для этого дерьма. Перебьётся.

Молчаливые страдания входили у неё в привычку — главное, не расколоться по пьяни. Поэтому теперь она выпивала с Джимом с крайней осторожностью. И вот как в таких условиях ей провести вакцинацию, а? Ну, возвращаясь к насущной проблеме, где врач всё-таки победил: Маккой вздохнула и набрала сообщение другу с просьбой зайти после смены.

Капитан не заставил себя ждать. Вошёл как к себе в каюту, а потом принюхался и почти оскорблённо заявил:

— Боунз! А где?! — он сделал красноречивый жест, демонстрирующий распитие алкоголя. Ну да, ну да... У них обоих впереди два дня выходных, если не случится какая-то очередная бяка, они болтаются посреди космоса, и, окромя этого самого, спектр развлечений крайне низок. Нет, они, конечно, и в шахматы играть прекрасно умеют, как и в менее интеллектуальные игры, но... всё это веселее делать в лёгком подпитии, если ты, конечно, не Спок.

— Сегодня тебе нельзя, а я не буду из солидарности, — со вздохом призналась Лесли, и, пока Джим удивлённо смотрел на неё, резко набросилась с гипошприцем, который весь разговор держала под столом... Шансов у Кирка не было. Правда, особо прицелиться возможности Кирк ей не дал — попала куда попала... В плечо, но, судя по гримасе, задев сухожилие.

— Эй! Что на этот раз?! — в голосе Джима сквозила обида, но поздно махать кулаками, особенно если дело уже сделано: осталось бороться с последствиями. Маккой вздохнула: сказать по правде, никогда тот с кулаками на неё не лез. Как бы ни собачились, но никогда... Может, всё же считал хоть капельку женщиной? Вон, со Споком, бывало, дрался.

— Ревакцинация. Плановая. Прости... — она прикусила губу. Язвить совсем не хотелось. Вот сейчас, ещё чуть-чуть — и бешеная иммунка Кирка даст ответ в виде сыпи, температуры и ещё какой-нибудь дряни. И они оба это знали. — Ложись, — она кивнула на кушетку.

— Да уж... Могла бы и предупредить, — проворчал Джим, покорно укладываясь. — Я ж не ребёнок маленький. Или хотя бы спросить! Не намечается ли у нас какая высадка или метеоритный поток... Я ж капитан! Меня нельзя вот так из строя выв... — он замолчал, пытаясь вернуть послушность сведённым внезапной судорогой губам. Вернул, но договорить не дала мелкая дрожь.

— Не волнуйся, — Лесли аккуратно присела рядом. — За кораблём присмотрит Спок. А спрашивать у тебя нельзя: плавали — знаем. Найдётся сотня причин... Не было в плане высадки — ты её придумаешь. Или проверку. Я же тебя как никто знаю, Джим, — она легонько сжала его сведённую ладонь. — Расслабься, а я позабочусь о тебе.

— Д-да уж... доб-б... рая док-к... тор Мак... кой! — Кирк сжал её ладонь, метнул красноречивый взгляд, а потом закатил глаза и мелко затрясся уже всем телом. Сдавленно выругавшись, Лесли полезла снимать приступ. Гипошприц в тот вечер работал не переставая. Кирк, как всегда, демонстрировал чудеса непереносимости не только вакцин, но и лекарств от аллергии, удивляя даже её, знавшую почти каждую возможную реакцию этого капризного тела.

Наконец наука и упрямство Лесли победили. Джим затих, но уже не в забытьи, а во сне. Маккой обессиленно завалилась рядом. До своей кровати она не доберётся, да и мало ли... Её самый проблемный и одновременно любимый пациент нуждался в присмотре. Она скосила глаза: сопит, тёплый, вон как приятно, оказалось, к бочку притереться. Повинуясь какому-то очень странному наваждению, она приподнялась на локте и легонько поцеловала спящего Кирка в губы, а после отрубилась, видя крайне странный сон, в котором они со Споком совершенно неожиданно сошлись и она нарожала зеленокровому гоблину нескольких маленьких орчат, что своими хулиганистыми наклонностями напоминали совсем не родителей, а безбашенного дядю Джима.

Проснулась Лесли ближе к обеду. Кирка, как это водилось и раньше, след простыл, а вот она была аккуратно укрыта пледом. Что ж... Удерживать Джима в постели, когда ему полегчало, всё равно что воду в решете. Поэтому Лесли потянулась и мысленно поздравила себя с тем, что на какое-то время задача со звездочкой «Кирк и вакцинация» выполнена. И без серьёзных жертв. Даже один выходной уцелел...

Правда, вскоре выяснилось, что Лесли ошибалась. Одно последствие всё же наметилось. Спустя неделю к ней после смены заглянул Джим и, немного смущаясь, попросил поставить ему прививку из перечня необязательных. Дескать, согласно отчёту Спока, на планете, куда планируют вскоре спуститься, может бушевать эта болезнь. Маккой, конечно, очень удивилась и внутренне подобралась, приготовившись к новым трудностям, но прививку сделала. Сам же попросил — и вполне аргументированно. Правда, перерыв небольшой был... Но ему ж спускаться надо срочно — это лучше, чем заболеть. Остроухий редко ошибается.

Реакцию Кирк выдал — ожидаемо — более красочную, чем в прошлый раз. Но мужественно терпел. За что Лесли снова его, как кризис миновал, наградила поцелуем, ну, или саму себя наградила за проделанную работу...

Насторожилась она, только когда спустя ещё две недели Кирк явился вновь с той же самой просьбой и обоснованием. Какая-то невиданная тяга к заботе о собственном здоровье. Или наоборот — маниакальное желание его подорвать столь частыми прививками. На сей раз она велела приходить ещё через две недели, а высадку отложить. И да, не поленилась, сходила к Споку. Тот удивленно выслушал и заверил, что ничего подобного не исследовал и капитану не говорил.

Услышанное заставило Лесли выпасть в осадок. Картина вырисовывалась престранная. Джим Кирк, что раньше готов был чуть ли не под мостиком прятаться от неё и её гипошприца, сам буквально напрашивался на прививку и болезненный отходняк после. Ведь ничего не изменилось. Совсем ничего. Кроме одной вещи... Маккой остановилась, едва не врезавшись в шкаф, прекратив таким образом нервно расхаживать. Что ж, её гипотеза нуждалась в подтверждении.

Спустя оговоренные две недели она всё же ввела явившемуся ровнёхонько ко времени Джиму требуемую инъекцию... Всё-таки совсем уж лишней та не будет. Да и ей для чистоты эксперимента нужна достоверность. И всё было ровно как обычно — кроме того момента, что после преодоления кризиса Маккой не стала целовать этого ушлого гада, а внимательно наблюдала за тем, как тот якобы «спящий» субъект сначала начал нетерпеливо ёрзать, а потом и вовсе... обнаглел и взял ситуацию в свои руки. Загребущие руки, что мягко притянули её к себе.

Лесли, осознав, что всё это ей не привиделось, а вполне себе реальность, вдруг почувствовала, как потеют ладони и каменеет тело. Но и просто так всё это оставить, сделать вид, что ничего не заметила, не могла... Потому тихо спросила, под конец чуть дрогнув голосом:

— Не поцелуя... ждёшь?

Рядом тут же завозились, но её не отпустили, только чуть сильнее прогнулась кровать, и над собой Лесли увидела странно смущённое лицо Джима. Боже, да где Кирк — и смущение! Она думала, он родился без него! А вот поглядите... Ещё и сказал тихо и серьёзно:

— Твои поцелуи, Боунз, лучшее лекарство. Прости, что понял это так поздно... — он легонько провёл по её щеке. — Но я не хотел, чтобы между нами всё становилось сложным... Но и как прежде легко... не может уже быть. С того самого дня, как у варп-ядра жизнь перед глазами пронеслась, понял, что самое яркое и светлое её пятно — это ты...

— Идиот... — глухо прорычала Лесли, резко притягивая его к себе, выдыхая накопленные эмоции куда-то в район шеи и бьющейся быстро-быстро жилки. — Что ж ты раньше не пришёл!

Дальнейшее смазалось в одну огромную и яркую вспышку эмоций. Как-то незаметно, естественно и очень быстро они с Кирком переплелись в одно целое, отбросив одежду столь же быстро, как и существовавшие между ними ошмётки условностей. Кушетка скрипела, а Лесли наконец-то в полной мере отдавалась давно мучавшему её чувству, ощущая стопроцентную взаимность.

Единственное, за что в ту ночь можно было провалиться со стыда сквозь обшивку Энтерпрайза,— это то, что в какой-то момент совершенно счастливая, опьянённая любовью Лесли набрала (среди ночи, ага) Спока и потребовала у того больше никогда не являться ей во снах в сексуальном смысле и тем более не использовать для рождения остроухих мини-компьютеров, потому что она совершенно счастлива с капитаном... Хлюпающий носом от смеха Джим сказанное подтвердил, попросив старпома также воздержаться от шастаний во снах доктора его сердца... А потом они забросили комлинк куда-то на тумбочку, случайно оставив поражённого и, скорее всего, уже проснувшегося Спока слушать, насколько хорошо им вдвоём. По крайней мере, об этом свидетельствовала наутро история вызовов. Далеко не сразу этика в вулканце победила... очевидно, любопытство.

На следующий день об этом не вспоминали.