Снег, который не тает (гет)

За ночь снегопад усилился, и мир за окном гостевой комнаты, где проснулась Гарриет, преобразился. Он стал похож на иллюстрацию к старой доброй волшебной книге, где каждый сугроб был создан с любовью, а каждая ветка, покрытая снегом, казалась застывшим кружевом. Неделя пролетела так незаметно, что Гарриет сама не поняла, как привыкла к молчаливому, но ощутимому присутствию Снейпа. Поля за домом тянулись ослепительно-белым до самого горизонта, деревья стояли неподвижно, словно их заколдовали в самом разгаре танца, а небо было бледно-голубым, почти прозрачным, обещающим ясный морозный день.

Она долго лежала в постели, прислушиваясь к тишине, которая здесь была совсем иной, чем в Лондоне. Это была не просто тишина, а отсутствие шума. Порой внизу тихо скрипели половицы — значит, он уже встал. Звук был едва слышным, но Гарриет уже научилась улавливать его, как и множество других незначительных, но значимых деталей их совместной жизни.

Спустившись на кухню, она увидела Снейпа у плиты. На нём был тот же тёмный свитер, который она видела на нём вчера, а волосы чуть растрепались, что придавало его облику непривычную мягкость. Он поставил на стол чайник и две кружки. Не спрашивая, села ли она, просто поставил перед ней чашку, наполненную ароматным травяным чаем, запах которого смешивался с ароматом свежего хлеба.

— Здесь тише, чем в Лондоне, — сказала она, глядя в окно.

— Здесь тише, чем в большинстве мест, — ответил он спокойно, но в его голосе был намёк на что-то личное, глубоко спрятанное.

Гарриет хотела спросить, почему он выбрал именно это место, но не решилась. Вместо этого она просто наблюдала за его движениями: точными, размеренными, как у человека, который привык контролировать всё, даже заваривание чая.

"Почему я так внимательно смотрю на него? — думала Гарриет. — В его лице есть некая усталость, но не сломленность. Какая-то невероятная сила, прошедшая через боль и отчаяние. Может быть… Оно даже красивое в своей честности. Его глаза — они как два тёмных озера, в которых можно утонуть. Я вижу в них не просто боль, но и силу. Он не просто выживший, он — человек, который прошёл через ад и не сломался. Я чувствую в нём родственную душу —человека, который, как и я, носит в себе слишком много. С каждым днём я понимаю, что он не тот человек, которого я знала в школе. Он видит меня не как "девочку, которая выжила", а как Гарриет. Он видит меня настоящую, без масок. И мне это нравится. Я чувствую себя в безопасности".

Он же, бросая на неё быстрые взгляды, думал:

"Поттер изменилась. Взрослые глаза. Меньше порывистости… И больше того, что может быть опасным — способность слушать молчание. Она не боится меня. Она смотрит на меня с пониманием, и это... это непривычно. Я всю жизнь привык к тому, что люди либо боятся меня, либо презирают. А она… Она видит во мне человека. Я вижу, как она пытается разобраться в себе. Она похожа на меня. Она тоже несёт в себе слишком много. И я хочу ей помочь. Хочу показать, что не нужно бояться. Хочу, чтобы она знала, что она не одна. Мне так хочется взять её за руку, чтобы она почувствовала тепло, которое я сам не могу себе позволить. Мне хочется обнять её, чтобы она почувствовала себя в безопасности. Я никогда не чувствовал такого. Я чувствую что-то, чего никогда не испытывал. Это что-то новое, что-то другое. Это что-то настоящее".

День пролетел быстро, заполненный молчанием, книгами и редкими, но значимыми разговорами. И сейчас за окном стояла глубокая ночь. Луна висела высоко в небе, освещая заснеженный пейзаж. И в эту морозную ночь Гарриет вышла на набережную реки, что тянулась за городом. Луна серебрила лёд, а дыхание растворялось в темноте, образуя маленькие облачка. Она стояла на старом деревянном мостике, вглядываясь в отражение луны, когда позади раздался знакомый голос.

— Поттер. Вы опять гуляете среди ночи?

Она обернулась. Снейп стоял, укрытый тёмным плащом, и от его фигуры в лунном свете исходило странное спокойствие.

— Здесь тихо, — отозвалась Гарриет. — И… Иногда кажется, что тишина лечит лучше любых зелий.

Он подошёл ближе. Их шаги тонули в снегу, словно зима поглотила всё лишнее. Воздух был морозным, но между ними, казалось, витало нечто тёплое.

— Вы всё ещё думаете, что причина в вас? — спросил он вдруг.

Она долго молчала. Смотрела на тонкую трещину во льду, на отражение луны.

— Иногда да. Иногда думаю, что я… не для любви.

— Это не вы. Это они, — ровно проговорил он. — Иногда люди ищут не человека, а иллюзию. И уходят, когда реальность не совпадает с выдуманным образом.

Его голос был тихим, но слова остались в её сердце, как тепло от ладоней. Впервые за долгое время она почувствовала, что её боль не кажется пустой и бессмысленной.

— А вы? — спросила она почти шёпотом. — Вы нашли кого-то… для себя?

Он задержал взгляд на её лице, и в этом взгляде не было ни насмешки, ни отстранённости, а только искренность и глубина.

— Я нашёл… ту, кто перестала бояться моего молчания.

Снег хрустел под ногами, их дыхание превращалось в белые облачка. И теперь они стояли на мосту, и снег, падающий между ними, не был больше холодным. Он был частью этого мгновения, как и тишина, как и лунный свет.

Он посмотрел на неё. И вдруг подумал, что в этой молчаливой ночи она — часть пейзажа. И что, возможно, её приход в его жизнь — не случайность, а такая же медленная, уверенная, как снегопад, перемена.

"Она — та, кого я ждал всю жизнь. Я не знаю, что будет дальше, но я хочу, чтобы она осталась. Я хочу, чтобы она была рядом. Я хочу, чтобы она была моей. Я хочу показать ей, что любовь — это не просто слова, а действия. Я хочу показать ей, что я люблю её. Я готов на всё, чтобы она была счастлива".

Гарриет вдруг поняла, что в этом городе зима не давит. Здесь она — рамка, в которой можно увидеть то, что обычно скрыто. И, может быть, именно с этого начинается новое — не с признаний, не с обещаний, а с того, что два человека стоят рядом и не боятся тишины.

"Я боюсь. Но я больше не боюсь его. Я чувствую себя с ним так, как никогда раньше. Я чувствую себя в безопасности. Я чувствую, что могу быть собой. И я хочу быть с ним. Хочу узнать его лучше. Я хочу, чтобы он был рядом. Я хочу, чтобы он был моим. Я хочу, чтобы он показал мне, что любовь — это не просто слова, а действия. Я хочу, чтобы он показал мне, что он любит меня. Я готова на всё, чтобы быть счастливой".

А он в этот момент понял: зима может быть не концом, а началом.