После (джен)

— Только дёрнись, Тарквиний, и сразу пожалеешь!

Взгляд. Полный хаотичной, какой-то первобытной даже ярости дикаря. И — спокойствие того, за кем будущее. Цивилизация.

— Угрозы бессмысленны и бесполезны, мятежник.

Древняя запись вздрагивает и хрипит. А потом и вовсе — меркнет.

— Проведите выходные с умом. Тема следующего урока: «Вулкан после добровольного изгнания дальних предков ромуланцев». Каждый, заинтересованный в написании доклада, пришлёт мне завтра сообщение соответствующего содержания не позднее тринадцати часов ноль минут ноль секунд по стандартному времени столицы. Живите долго и процветайте.

Спок покидает здание учебного центра. Быстро? По возможности. Крайне разумные одноклассники просчитываются, хотя логика и статистика таковы, что они вряд ли могут допустить ошибку, но... всё-таки ошибаются.

Факт — штука упрямая: эта публика его подкарауливает, чтоб затеять очередной сеанс оскорблений, может, и драку, но ждёт напрасно. Минуту... четыре... десять?..

Как выясняется на двенадцатой минуте ожидания (если точнее, они тратят зря одиннадцать минут и двадцать четыре секунды ровно), вдруг становится чересчур поздно для начала очередного сеанса любимого времяпрепровождения данной группы по интересам, на который эта, с позволения сказать, компания так рассчитывает. Ведь Спока уже нет в здании.

Потому что он садится в аэроспидер встречающей его матери, добравшись на парковку у центра кружным путём. Ещё и машет одноклассникам на прощание, заметив тех у окон с видом на парковку.

Глядя в глаза их главному, да, машет, улыбаясь вежливо аж до зубовного скрежета. С видом интеллектуального превосходства?! Вот же... хитрый человеческий потомок. И как он только умудряется проворачивать что-то эдакое, а? Наглый, шустрый, нелогичный!..

Нет, Спок не считает, что у некоторых из его одноклассников фатально плохо с умственными способностями, когда считывает отголоски их ярости на расстоянии. Невозможная ситуация, раз они живы и посещают занятия для умственно адекватных возрастной категории, в которую входят и они, и он, и остальные учащиеся их класса.

Да, у Спока запланирован поход к фотографу-антикваристу вместе с родными, так что тратить драгоценное время на ссору жаль... в смысле, неразумно. Конечно же, именно так. Неразумно. А относительно свежая, если точнее, позавчерашняя ссадина уже заживает. И родителей в школу позавчера вызывали — уже. Потому что он в тот раз дал сдачи! С процентами.

— Здравствуй, милый. Как ты?

— Добрый день. Адекватно, мама. А ты?

* * *

— Красота какая!..

— Брось, Аманда, не перехвали.

— Сирша, но я серьёзно, это же просто чудо, а не фотография! И вторая, и!..

Дядина жена отмахивается от слов мамы, но всем очевидно: это она только говорит так, а на самом деле ей очень приятно слушать похвалы в адрес их с дядей старшего сына, который прилетел в гости вместе с другими кузенами и кузинами Спока. Помладше. И уже всех-всех успел сфотографировать в старинном очень стиле.

Тётя Сирша обещает своей золовке Аманде увезти несколько снимков Спока на Землю. Для бабушек и дедушек.

— И в рамочку! Совсем забыла, я ж с собой те рамки... Вот. Как думаешь, Аманда, что лучше? Эта или вон та?

Тётя шуршит биоразлагаемым пакетом. Мама выбирает подходящие варианты.

— Сирша, это правда чудо. И не спорь!Оформление под старину? Бумага и дерево вместо электроники? Повседневная одежда и обычные, будто случайно пойманные кадры, а не торжественные наряды в парадном стиле и студийный интерьер в качестве фона? А это по-своему интересная концепция. Связь поколений, приобщение к традициям, слепок быта... и что-то неуловимо тёплое, чудесное даже в этой абсолютно нелогичной ситуации с фотографиями точно есть.

Спок не знает, как объяснить свои ощущения логически, но он чувствует, что всё именно так, как и должно быть: хорошо. И пусть нелогично. Он уже сыт порциями той логики сегодня. По горло, как говорит дядин коллега из России, Чехов.

Кстати... а что дядя Брайен рассказывает отцу? Спок не подслушивает. Он прислушивается. Так... свежие новости. Заодно дядя пробует так и эдак... точнее, аргументированно пробует зазвать их всей семьёй на фестиваль, который пройдёт в Ирландии этим летом.

— Соглашайся, дорогой зять. Культурное мероприятие, фольклор... Музыка, угощение, танцы! Будет весело. И Споку полезно. Ну, приобщиться. Корни, история...

Отец подносит чашку с земным чаем ко рту. Делает ровно полглотка.

— Это было бы разумно.

Да! То есть... да. Они полетят! Объективно говоря, Спок удовлетворён тем, как пройдут летние каникулы. А ещё он просто рад, что снова увидит маминых родных. Да, именно так, рад. А все, кому такая эмоциональность покажется излишней, могут процветать молча!..

Самый старший кузен машет всем младшим под шумок, мол, зазываю вас всех вон из гостиной, чего сидим, дело есть. А они что — они ничего, стягиваются поближе. Разумеется, Спок тоже в деле. Пусть дети его дяди с тётей очень далеки от вулканской логики, потому что они стопроцентные люди, ну и что? Он их всю жизнь знает. И ему адеква... ему нравится проводить время с ними.

— Мелочь, есть предложение. Соображаем в столовой нужную сервировку и айда гонять мяч, пока взрослые разглядывают новые фотокарточки под микроскопом. Кто последний добежит к посудному шкафу — раскладывает салфетки!

Конечно, Спок понимает, о чём речь, хотя никакого микроскопа в гостиной нет. Конечно, они оба со старшим кузеном Артом на правах самых главных замедляются на поворотах. Специально. Конечно, вилки-ложки раскладывают все. Дружно и не забыв о предварительном контроле: все младшие умеют мыть руки, но контроль не повредит. На всякий.

— Не толпимся!

— Спок, а ещё салфетки есть?

— И ваза! Зачем она в гостиной?

— Ага! Давайте тот букет в вазе, который папа тёте Аманде привёз, сюда перенесём, будет красиво!

Спок находится почти везде. И одновременно тоже — почти.

* * *

Игра в мяч в семейном зимнем саду тоже идёт прекрасно. И кстати очень, что у Спока удовлетворительная реакция, а то парочка оранжерейных стёкол едва не... тогда мама расстроилась бы, ведь её любимые земные цветы и микроклимат, но всё нормально, цветы не страдают, а игра радует всех причастных.

— Спок, у тебя брелок из кармана!.. И он теперь что-то транслирует.

— Большое спасибо.

— Ух, там замок старинный!

— Это древние вулканцы, да?

Выпавшее во время игры на газон переносное микрохранилище файлов правда включается. Кузенам и кузинам интересно, что это за голографическая запись. Спок охотно соглашается перевести, о чём разговаривают вулканцы давно минувших дней, почему бы и нет.

Если рассуждать логически, можно сделать вывод, что трансляция перепрыгнула к финалу архивного файла, который Спок уже видел на уроке, и теперь предполагается, что отступники уходят, покидая крепость победителей... вероятно, так и есть.

— А твоего защитного генератора они знатно испугались. Так им и надо!..

— Спасибо, Тиберий.

— Куда теперь? Подбросить?

— Нерон, я сам. Тебе-то западнее лететь. Я лучше сам. Попрощаюсь с моими северными друзьями с той планеты и сразу — на сборный пункт, к семьям. Без опозданий, помню.

Тот, кого звали Тиберием и — взгляд. Прямо в камеру над воротами.

— Господа победители, специально для вас: мы тут все всё помним, на той планете не задержимся и позже туда возвращаться не будем, так что не переживайте. Ой. Забыл. Вам же теперь нельзя переживать! Сочувствую.

Тот, кого звали Нероном, тоже смотрит — в камеру. А потом кивает изобретателю.

— До скорого. Удачи, Андрей.