Реликвии победы (джен)

На утро Гарри действительно разбудили очень рано. Он уже и не помнил, когда в последний раз его подрывали в шесть утра. Даже в Хогвартсе подъём учеников был, как минимум, на час позже. Когда он спустился на кухню, хмурые Дарсли уже сидели за столом, конечно же кроме Дадли, который по причине пребывания в глубоком сне, по всей видимости даже не догадывался, что все обитатели дома в такую рань уже на ногах. На утреннее приветствие Гарри последовало угрюмое «я из-за тебя сегодня не выспался», брошенное дядей Верноном, чему парень ни чуть не удивился. Мельком подумав, что за шестнадцать лет набор фраз можно было бы хоть немного разнообразить для собственного же интереса, он лишь пожал плечами и сел на своё место. Перед ним появилась тарелка с остатками яичницы и ничем не намазанным тостом, а также чашка холодного несладкого чая.

— Ешь быстрее, — как всегда раздражённо бросила Петуния. — Мне надоело твоё безделье, и я не намерена терпеть его из-за твоих ненормальных… Телохранителей. Поэтому сейчас ты отправишься работать. И должен успеть всё сделать за три часа.

Затем, отвернувшись от Гарри, она недовольно обратилась к Вернону:

— Почему Мардж сегодня так рано?

Гарри вздрогнул и чуть не выронил вилку. Ему вспомнились последние строчки из письма неизвестной Агнэты Лайт. Значит, она не обманула его! Но только откуда… В следующий момент мысли юноши прервала настолько неожиданная фраза, что вилке было всё же суждено сегодня встретиться с недавно покрытым новым паркетом полом кухни четы Дарсли.

— Она хочет побыстрее осмотреть дом. Если всё будет в порядке, договор купли-продажи будет заключён уже сегодня.

Гарри впал в блаженное состояние ступора, так кстати испытанного ночью. Правда в этот раз реакция ловца его подвела, и возвращаться в мир реальный пришлось из-за довольно ощутимого тычка в бок.

— Чего зевальник раскрыл? — полюбопытствовал дядя Вернон голосом, абсолютно ничего хорошего не предвещающим.

Гарри срочно закрыл «зевальник» и попытался сформировать в голове хотя бы одну ясную мысль. По-видимому, сей сложный процесс отобразился у него на лице, потому что в следующую секунду дядя не выдержал:

— Петуния! Дай этому разгильдяю задание и пускай валит из-за стола! Позавтракать приличным людям спокойно не даёт!

Миссис Дарсли в ужасе схватилась за голову:

— Вернон, не кричи ты так, Дадличек же ещё спит! — И, не поворачиваясь, процедила уже в адрес Гарри, — иди, убирай комнату для гостей. Ведро-швабра знаешь где, не забыл, надеюсь.

Парень предпочёл побыстрее ретироваться из кухни, пока ещё чего-нибудь нового о себе не узнал. И только в дверях он обернулся и всё же спросил:

— А что, тётушка Мардж теперь тоже будет жить на Прайвед Драйв?

Дядя Вернон скорчил угрожающую гримасу, но ответил:

— Да, будет.

Поняв, что разговор на сей оптимистической ноте закончен, Гарри вышел из кухни.

Да, сегодня он точно сполна компенсировал свой месяц отдыха. После спальни для гостей, которую специально для него, наверное, с прошлого года не убирали, последовала гостиная. Затем нужно было подмести садовые дорожки и привести в порядок наполовину заваленную разнообразным хламом прихожую. Гарри действовал совершенно на автомате, в течение всего времени не переставая думать о последних событиях. С какого перепуга тётушка Мардж вдруг перебирается на Прайвед Драйв? Как об этом узнала Агнэта Лайт, и кто она вообще такая? Как ему дожить остаток каникул и действительно вторично не раздуть сестричку дяди Вернона? Когда наконец-то можно будет увидеть Рона и Гермиону?.. От раздумий его отвлёк характерный звук «жалобы» лесницы на судьбу свою нелёгкую: в прихожую выплыл сонный Дадли. Видимо, тётя Петуния уже разбудила сыночка и к приезду любимой тётушки успела нарядить его в ужасные, по мнению Гарри, шорты малинового цвета и не менее ужасную футболку, яркая расцветка которой вообще не поддавалась идентификации. Как раз в этот момент на улице зашуршали колёса и на дорожку, ведущую к дому, въехала машина дяди Вернона. Через минуту раздался дверной звонок.

— Чего стоишь, как истукан! Не слышишь что ли? Давай открывай дверь!

Тётя Петуния поспешно спустилась вслед за Дадли и, ворча, что от племянника-тормоза пока каких-то действий дождёшься, семь лет пройдёт и что от него и таких, как он толку вообще никакого нет в жизни, оттолкнула Гарри и пошла открывать сама.

На пороге стояла тётушка Мардж собственной персоной. Она не чуть не изменилась, а салатовая блузка и такого же цвета бриджи придавали впечатления, что она поправилась ещё больше. Хотя одно, надо сказать, немаловажное изменение всё же произошло: на руках у неё не было никаких любимых пёсиков-бульдожиков.

— Петуния! Дадлюсик! Мои дорогие!

Со всех сторон послышались чмоки и восклицания по поводу радостной встречи. Через несколько минут в дом вошёл мистер Дарсли с ключами от машины в руках.

— Ну что, Мардж, попьём кофе и можно будет идти, — обратился он к сестре.

— Да, пожалуй, Вернон. Хочу побыстрее со всем этим закончить.

— Тогда проходите на кухню, — тут же засуетилась Петуния, — и Диди, кстати, ещё не завтракал. Сыночек, попьёшь кофе с тётушкой?

— Дадлик, дорогой, как же ты вырос! — Восхищённо пробасила Мардж. — Ну, составишь тётке компанию?

Она взяла Дадли под руку и продефилировала за Петунией, даже не взглянув в сторону Гарри. Зато дядя Вернон такое невнимание собственной сестры тотчас же компенсировал:

— Перенеси вещи Мардж в её комнату! Они возле машины, — бросил он, тоже проходя на кухню мимо племянника.

Что делать? Пришлось опять идти выполнять обязанности прислуги. Слава Мерлину, хоть не надо было сидеть за столом и выслушивать морали ещё одной родственницы.

В этот раз вещей было куда больше, чем обычно. «Не удивительно, если она переезжать собралась», — подумал Гарри, втаскивая вверх по лестнице третий неизвестносколькикиллограмовый чемодан. Если бы Гарри не знал, что Мардж маггла, он, ни секунды не задумываясь, решил бы, что в одном из этих чемоданов явно находится уменьшенная с помощью волшебства мебель. Оставался ещё один, не уступающий размером и тяжестью «братьям» своим, чемодан и большая дорожная сумка. Когда Гарри, в очередной раз направляясь на улицу за этой самой сумкой, остановился, чтобы привести в порядок сбившееся дыхание, ему всё-таки пришлось столкнуться с тётушкой Мардж. Причём, не самым лучшим образом: она попросту налетела на него на полном ходу. Юноша пошатнулся, однако удержался на ногах.

— О господи! Неужели тебя до сих пор не научили вести себя подобающим образом со старшими?! — Тут же отреагировала мощным басом мадам Дарсли. — Ну ничего, теперь-то мне точно ничто не помешает заняться твоим воспитанием!

Она вцепилась мёртвой хваткой в плечи Гарри, повернула его к себе и на этот раз почему-то очень тихо прошипела, наклонившись почти к самому его уху:

— Теперь у нас с тобой будет предостаточно времени.

Женщина нехорошо улыбнулась, а Гарри едва сдержался, чтобы не спросить, не из-за него ли она собралась жить на Прайвед Драйв. Однако в следующую секунду все вопросы вылетели из его головы, как пробка из бутылки шампанского. Взгляд его упал на блестящий в декольте блузки медальон на шее тётушки Мардж. На плоской круглой медали из жёлтого золота белым была сделана аппликация в виде свернувшейся кольцами змеи с блестящими глазками-изумрудиками. У Гарри перехватило дыхание. Он сам не знал почему, но всё внутри него будто кричало, что это магическое украшение. И словно бы в подтверждение этих мыслей подвеска у него на груди стала горячей. Он хотел было получше разглядеть медальон, но Мардж уже весьма грубо оттолкнула его и, отвернувшись, пошла вслед за Верноном к выходу из дома.

— А ну, немедленно занеси мою сумку, негодный мальчишка! — Почти тут же послышался её крик снаружи, — ты что же вздумал оставить её на улице?! Или решил, что я сама её потащу?!

— Я же тебе велел отнести все вещи Мардж в её спальню! — Взревел не хуже раненного быка дядя Вернон, едва Гарри показался на крыльце.

Парень побыстрее схватил злополучную сумку и поспешил скрыться в доме. Быстро, на сколько это было возможно, учитывая вес тётушкиной поклажи, отнёс её в нужную комнату, а затем, придя к себе, сел за стол и снова глубоко задумался. Только теперь уже о странном медальоне тётушки Мардж. Если он действительно магический, то откуда его взяла женщина из самой что ни на есть маггловской семьи, из которой в пору для волшебников образец делать: «вот, посмотрите, перед вами натуральные магглы, ни грамма не верящие в волшебство»? А даже если это самый обыкновенный медальон, то почему на него так отреагировала подвеска? И кто знает, как магические украшения между собой или на маггловские реагируют… Да и вообще, странно само по себе уже то, что Мардж надела какой-либо предмет роскоши! Раньше на памяти Гарри она никогда их не носила. Да, одна новость за другой, начиная с ночи… Кажется, на сегодня более, чем достаточно. Осознавая, что его мозговой центр наотрез отказывается сейчас разгадывать загадки любимой тётушки, выступающей в роли сфинкса, Гарри тяжело вздохнул и решил заняться так и недописанным вчера рефератом.

Мардж и Вернона не было дома целый день, они появились лишь к ужину. Гарри, к его великому неудовольствию, было приказано идти за стол, так что остаться в своей комнате не получилось. За ужином тётушка Мардж возмущалась, как оскорблённый до глубины души гиппогриф:

— Эта миссис Кэрвин совершенно безответственная особа! Нет, Вернон, ну вот скажи мне о чём она думала, когда подписывала договор? Ха, «вы можете переехать в дом уже послезавтра»! Да будь я на её месте, я бы освободила проданный мною дом немедленно!

Мистер Дарсли кивнул головой в знак согласия, а Петуния, видимо решив сменить тему, поинтересовалась:

— Мардж, а что же теперь с твоими собачками?

— О, моих милашек пришлось пораздавать соседям, — тон тётушки мгновенно изменился и она смахнула покатившуюся по щеке слезу, — конечно, мне так жаль, но, сами понимаете, не очень удобно было перевозить их всех сюда. Тем более, в новом доме нужен ремонт, а они бы… Ну, немного мешали…

Далее разговор крутился вокруг нового дома, высказывались впечатления о нём; тема не менялась, пока тётя Петуния не подала к чаю свой фирменный яблочный пирог.

— Ох, Петуния, а я ведь и сама когда-то давно пекла замечательные пироги и торты! Так мечтаю сделать это снова… — Тётушка откинулась на спинку стула и сложила руки на животе. — Вот как раз завтра хотела угостить вас тортом собственного приготовления. Я даже для этого привезла с собой специальный шоколад.

Миссис Дарсли хотела что-то спросить, видимо, насчёт какого-нибудь рецепта, но в это время Мардж, явно не просто так сидевшая рядом с Гарри, заметила, что тот потянулся взять себе ещё одну печёную картофелину.

— А ну-ка, паршивец, — она сильно ударила его по руке, — хватит с тебя! Неблагодарный, и так объедаешь эту добропорядочную семью!

Она набрала в лёгкие новую порцию воздуха, дабы продолжить, но тут, как на зло, заметила у парня на шее золотую цепочку, схватилась за неё и сильно дёрнула. Гарри испугался, что она сейчас порвётся, однако, видимо, цепочка была защищена магически от таких посягательств. Зато меч, висевший на ней, легко вылетел на свет белый из-под футболки.

— Ах ты!!!... — Тётушка задохнулась от негодования, — преступник малолетний!!! Да как у тебя наглости хватило?! Вернон, Петуния, вы что позволяете ему носить драгоценности???!

На кухне воцарилась гробовая тишина. Тётя, дядя и даже Дадли, нехотя оторвавшись от телевизора, с недоумением взирали на подвеску. В этот момент Гарри очень пожалел, что её могут видеть все люди, независимо от того, магглы они или волшебники.

— Ведь наверняка же украл у кого-то! — Вновь нарушила молчание Мардж. — Говори, где ты взял это?!

Она снова сильно дёрнула цепочку, но и на этот раз та выдержала. А в следующую секунду произошло что-то непонятное: подвеска ослепительно блеснула, а Мардж резко одернула руку. Что случилось, Гарри так и не понял — на руке тётушки никаких следов не было. Но выяснять подробности юный маг абсолютно не жаждал. Он быстро вскочил с места и покинул кухню, а, поднявшись в свою комнату, запер дверь на защёлку. Как оказалось, не зря. Через пять минут на лестнице послышался впечатляющий топот и к нему в комнату попытались вломиться. Тут Гарри впервые за всю жизнь испытал действительно чувство благодарности к родственникам хотя бы за то, что сейчас ему не придётся общаться с любимой сестрой дяди Вернона на тему семейных реликвий Поттеров.

— Нет, вы посмотрите на него, он ещё и запирается! — Ярости Мардж не было пределов. — Ну уж нет, гадёныш, не будет такого! Завтра же замок исчезнет с твоей двери! Это же надо, закрывается он! Тебя этому где, в твоей школе ненормальной научили?! А ну открой дверь и выйди, когда с тобой взрослые разговаривают! Я тебя научу уважению!

Гарри изо всех сил сдерживал себя, чтобы что-нибудь не ответить, поэтому тётушке, видно, надоело. Она ещё несколько минут высказывала несчастной двери, вечно остающейся крайней, свою высшую степень возмущения, а потом оставила это бесполезное занятие и ушла к себе.

— На сегодня, мистер Поттер, процесс воспитания окончен, — невесело усмехнулся Гарри, расстилая кровать и ложась в постель.

Он аккуратно вытащил из-под ночной футболки миниатюрный меч и засмотрелся на его блеск.

— Как же ты себя защищаешь? — Задумчиво спросил Гарри, легонько поглаживая меч пальцем.

И уже про себя подумал: «Надо будет завтра написать Рону и Гермионе, рассказать обо всех событиях, спросить когда мы наконец сможем встретиться». Поблагодарив Мерлина за сравнительно неплохо прожитый этот день и попросив сил на остальные оставшиеся до конца каникул, юноша повернулся на бок и стал смотреть в окно, на ночное небо, усыпанное, как драгоценными камнями, звёздами, в ожидании, когда к нему придёт сон.