Незнакомец (гет)

Безликий черный кэб неторопливо мчался по притихшим улочкам ночного Лондона, унося из города одно большое одиночество, поделенное на двоих. Каждый взял себе его ровно половину: он — правую, она — левую.

В полном молчании разделили они территорию заднего сидения, заключив негласную договоренность о соблюдении суверенитета. А затем, оглушающе тихо звеня ключами, поспешили удалиться в собственные, надежно запертые миры.

Едва автомобиль тронулся, оба его пассажира устремились взглядами за стекла боковых окон.

Она не сказала ни слова. Он тоже предпочел держать мысли при себе.

За тонкими прозрачными перегородками мелькали таинственные панорамы ночного мегаполиса. Щедро сдобренные яркой смесью огней, они сливались в бесконечное цветное зарево, наполнявшее жизнью пустынные вены города.

Уличный гул постепенно угасал. Единственными вспышками веселья оставались пабы — шумные пристанища неугомонных полуночников. Время от времени их двери распахивались, выпуская на свободу клубы табачного дыма, грохот музыки и слегка (а иногда — и вовсе не слегка!) нетрезвых посетителей.

Кэб как раз проезжал мимо одного из таких заведений, когда светофор на перекрестке вспыхнул красным. Пока они стояли, внимание Драко привлекла суматоха возле бара. Кажется, какой-то не в меру разгулявшийся клиент решил развлечься, устроив потасовку. Сначала его попыталась урезонить охрана, а затем — и вызванная кем-то маггловская полиция. Похоже, что продолжать веселье парню придется уже в участке.

Мысленно хмыкнув, Драко на секунду опустил глаза. Его первое появление там, куда они сейчас направлялись, тоже было ознаменовано скандалом. Воспоминания завихрились, словно в Омуте Памяти, возвращаясь на год назад — в жаркий июль 1999 года.

После изматывающего дня в университете в один из душных июльских понедельников Драко спешил к Астории — он был приглашен к Гринграссам на ужин. На самом деле, мог и не спешить — в доме своих будущих родственников он считался далеко не самым желанным гостем. И на то была причина.

Послевоенные попытки Люциуса вновь просочиться в закулисную игру магического мира окончились провалом. Нарцисса со своими благотворительными балами и помощью тем, кто нуждался, тоже поначалу не сильно преуспела.

Поэтому в борьбе за восстановление чести семьи Малфой-старший разыграл козырную карту, вытащив на свет божий один интересный документ. Оказалось, что много лет назад Люциус Малфой и Дарвелл Гринграсс пришли к письменному соглашению, что их дети свяжут себя узами брака, едва невесте исполнится 20 лет.

Таким способом Малфои могли бы попробовать обелить свою репутацию. Гринграссам же, которые официально не числились в стане Волдеморта, этот брак стал теперь совершенно невыгоден. Однако выбора не было — магическую общественность оповестили о помолвке.

17-летняя Астория приняла это известие с высоко поднятой головой — как и положено истинной аристократке. Впрочем, это совсем не уберегло ее жениха от холодного полупрезрительного отношения самой невесты и всей ее семьи.

В тот вечер они ужинали почти в полной тишине — разговоры не клеились. Гринграссы были предельно вежливы, однако не упускали возможности завуалированно съязвить в сторону семейства будущего зятя. Драко прекрасно знал: они делали все возможное для того, чтобы Малфои все же согласились разорвать контракт. Но на кону стояло слишком многое, поэтому будущий муж Астории только кисло ухмылялся после каждой попытки его разозлить. Правда, к концу вечера атмосфера накалилась настолько, что сил терпеть уже не оставалось. Драко снитчем вылетел из ненавистного дома, даже не заметив, как за десять минут пешком одолел несколько кварталов.

Шагая по пустынной улице, он представлял, с каким удовольствием бросил бы в будущего тестя парочку непростительных. Кстати, о палочке: где она?

Его словно молнией пронзило: он забыл ее у Гринграссов.

Несомненно, нужно было вернуться — волшебнику остаться без палочки — это же...

А, к черту! Он был невероятно зол, и его тошнило от одной лишь мысли о том, что придется возвращаться к этим людям. Лучше сделать это завтра. До того времени ему удастся прийти в себя.

Драко шагнул к освободившемуся кэбу.

— Куда едем, сэр? — вежливо уточнил водитель.

— Куда-нибудь, — ответил он.

— Да, хоть бы и на Луну, лишь бы подальше отсюда, — подумал Малфой, не заметив, что произнес это вслух.

Водитель завел мотор и неспешно двинулся вперед.

Они ехали и ехали, а он думал и думал о том, как ему все надоело. Косые взгляды окружающих, вечные споры родителей, изнурительный учебный график, Астория...

Год-другой назад она многое отдала бы, чтобы получить от него хоть намек на улыбку. А теперь едва ль не каждый вечер убивается по поводу того, что ей придется стать миссис Малфой. Интересно, а она знает, что ему тоже не хочется на ней жениться?...

Драко фыркнул, пытаясь отвлечься от негативных мыслей. Он даже не заметил, что автомобиль уже довольно давно выехал за черту города.

Спустя пару минут водитель остановился.

— Приехали, сэр.

Малфой удивленно выглянул из окна.

— Ну, и где же мы?

— Вы просили: "На Луну". Это и есть "Луна", сэр.

Драко раздраженно закатил глаза, собираясь попенять водителю за дерзость, однако удержался. Его разобрало любопытство — что ж это за Луна такая в пригороде Лондона?

Рассчитавшись и выйдя из машины, он присмотрелся, а затем отправился в сторону самого странного здания, которое ему когда-либо доводилось видеть.

Пред ним предстало удивительное зрелище — на тысячах квадратных метров расположился огромнейший купол, обложенный блестящей черной плиткой. Больше не было ничего — лишь девственно-чистые поля вокруг. Вход в купол украшал небольшой круглый диск, излучавший свет, а над ним бледно сияло одно-единственное слово — "Луна".

Драко вскинул бровь — интересно...

Он неспешно двинулся ко входу, собираясь развлечься от души, раз уж выпал такой шанс. Однако там его ждал неприятный сюрприз.

Охранники — три здоровых детины — ни за что не захотели впускать его внутрь без какого-то там специального приглашения. Драко пожал плечами и развернулся в сторону такси, собираясь уехать. Однако, подойдя к автомобилю, передумал.

Неужели он действительно так просто сдастся?

Он вернулся и попробовал поговорить с охраной: предложить им денег, в конце концов — предложить им много денег! Но они лишь сурово качали головами в ответ.

По правде говоря, ему совсем неинтересен был этот гребаный клуб. С гораздо большим удовольствием он отправился бы домой спать. Но Драко зацепил тот факт, что его не впустили. Кем возомнили себя эти идиоты-магглы? Он начал спорить, затем угрожать, а там и вовсе полез в драку. Он и сам не знал, почему так разозлился. Просто в одну секунду взял и вспыхнул, как свеча, зажженная Инсендио.

Раздражение и усталость, копившиеся в нем весь вечер — да и весь последний год, если на то пошло — в одну секунду вырвались на волю, сметая все на своем пути. Он отлично осознавал, что это — невероятное безрассудство, но ничего не мог с собой поделать.

Не прошло и минуты, как трое охранников резво его скрутили, собираясь выдворить за территорию клуба, но тут кто-то вмешался.

— Мистер Малфой?

Злость Драко схлынула волной — он и сам сейчас не понимал, зачем устроил эту комедию.

— Прошу прощения, джентльмены, — продолжил тот же незнакомый мужской голос. — Могли бы вы отпустить моего друга?

Тяжело дыша, Драко насмешливо фыркнул. Конечно, после такого вежливого обращения эти амбалы сию же секунду оставят его в покое. Как бы не так!

Но, к его огромнейшему удивлению, охранники именно так и поступили.

Отряхиваясь и растирая руки, Драко пальнул в них парочкой испепеляющих взглядов, а затем повернулся к своему благодетелю.

Перед ним стоял элегантный молодой человек лет 30. Малфой был абсолютно уверен, что раньше нигде с ним не встречался, однако было в его облике что-то смутно знакомое... То ли смуглая кожа, то ли оливково-зеленые глаза...

Он пригляделся, но так и не смог узнать.

— Спасибо, — коротко кивнул он незнакомцу. — Я думал, эти амбалы живьем меня сожрут, но не пропустят внутрь.

Малфой еще раз сверкнул глазами в сторону невозмутимых секьюрити.

— О, я просил бы вас извинить их за столь неподобающее поведение. Боюсь, вина за это полностью лежит на мне, — удрученно отметил его собеседник.

Драко удивленно поднял брови.

— Видите ли, мистер Малфой, я владелец этого клуба. И именно я установил здесь столь жесткие правила. Чтобы пройти внутрь, непременно нужно иметь пригласительный билет. А кому их давать, решаю только я.

С этими словами он вынул из кармана горсть небольших светящихся дисков, размером с сикль каждый. Взяв с ладони один из них, он протянул его Драко.

— Несомненно, это моя оплошность, что вы до сих пор не получили его. Прошу меня извинить и принять это приглашение, мистер Малфой.

Драко взял в руки диск (тот был абсолютно холодным) и удивленно покосился на владельца клуба.

— Прошу прощения, — медленно протянул он. — Я не припомню вашего имени.

На лице мужчины появилась легкая улыбка. Эта улыбка кого-то ему напоминала... Сейчас он был невероятно похож на одного знакомого Драко. И не просто знакомого, а...

Он протянул Малфою руку.

— Простите, я не представился. Меня зовут Блейк Забини.

* * *

Возвращаясь из мира воспоминаний, Драко автоматически сунул руку в карман и нашарил там небольшой круглый диск — входной билет в клуб. Затем чуть повернув голову влево, сделал вид, что смотрит вперед, хотя на самом деле уставился в зеркало заднего вида.

Грейнджер безразлично наблюдала за сменами пейзажа в окне. Казалось, ее — обычно такую серую и занудно-правильную — совершенно не волновало, что она совсем одна выехала ночью за пределы города с человеком, которого, по сути, почти не знала.

Почему он это делает? Почему хочет, чтобы она действительно хорошо провела время? Почему, к примеру, не потащит ее по злачным местам Сохо, травмировав при этом грейнджеровскую психику невероятным количеством выпивки в первоклассных барах, безудержными танцами под невообразимо дикую музыку, походами по элитным борделям и отборными стриптиз-представлениями...

Пожалуй, было бы забавно взглянуть на ее реакцию. Драко уже видел расширенные от ужаса глаза и молниеносное отступление к ближайшему месту, откуда можно было аппарировать домой.

Однако ему совсем не хотелось этого делать.

И еще больше не хотелось думать о том, почему ему не хотелось этого делать.

Кэб остановился. Драко протянул водителю деньги. Грейнджер испуганно оглянулась и растерянно произнесла:

— Мы уже приехали?

Малфой фыркнул. Похоже, она надеялась, что их поездка будет длиться ровно столько времени, сколько ей будет нужно для того, чтобы прийти, наконец, в себя и передумать.

Они вышли из автомобиля. Брови его спутницы взметнулись вверх — она явно не ожидала увидеть такое. Он улыбнулся и повел ее вперед по светящейся лунной дорожке, которая появилась в клубе совсем недавно с подачи самого Драко.

У Малфоя давно уже перестали спрашивать входной лунный диск, но сегодня он был как нельзя кстати.

Пройдя внутрь, они очутились в огромном холле, посредине которого находился большой прозрачный цилиндр, упиравшийся в потолок. Драко покосился на Грейнджер.

Она застыла, открыв рот. Неудивительно — "Луна" умела производить впечатление. Входное помещение было оформлено в белых тонах с использованием большого количества толстого матового стекла. Это могло выглядеть весьма уныло, если бы не потрясающее освещение, создающее эффект космического пространства. То тут, то там ненавязчиво искрились всполохи северного сияния. Перемещаясь по холлу, они непрерывно менялись, приковывая к себе взгляды посетителей.

Круглые стены помещения были густо утыканы дверями со светящимися серебристыми табличками: курилки, туалеты, сауны, массажные кабинеты... Под ними стояли удобные светлые диванчики.

Слева в стене притаились абсолютно идентичные двери четырех лифтов, отличающиеся лишь порядковыми номерами да цветом костюмов лифтеров. Драко потянул Грейнджер к третьему номеру, возле которого стоял приветливый молодой человек в светло-голубой униформе. Когда они ступили в лифтовую кабину, причудливая подсветка в синих тонах туманом легла на их плечи.

Едва войдя внутрь, Драко не сдержался и шепнул своей спутнице на ухо:

— С чего хочешь начать? Со стриптиз-шоу, выпивки, обнаженной вечеринки, таблеток или же тихого номера на двоих?

С большинством из этого списка он открыто перебрал, ибо таких услуг клуб просто не предоставлял. Но Грейнджер этого не знала.

За одну секунду она изменилась в лице и застыла, как каменное изваяние.

— Ну, так как же? — продолжал издеваться Драко. — Ты же не думала, что мы здесь будем рассказывать стихи и петь рождественские гимны?

Она не вымолвила ни слова. На сосредоточенном лице за несколько секунд промелькнул целый калейдоскоп эмоций — от нерешительности до растерянности.

Казалось, еще чуть-чуть — и девушка кинется отсюда наутек.

Внезапно ему в голову пришла мысль о том, что ему этого не хотелось бы...

"Конечно, не хотелось, — мысленно поправил он себя. — Я вообще сегодня сюда не собирался. И раз уж из-за нее потащился в такую даль, то пусть будет пай-девочкой и не портит мне вечер всякими выкрутасами. Да. Именно так", — подтвердил он сам себе.

В следующую секунду двери лифта открылись.

Драко сдерживался, как мог, чтобы не рассмеяться вслух, глядя на то, как растерялась Грейнджер. Она, видимо, уже смирилась и ждала, что увидит обнаженных официантов, которые подхватят ее под руки, заставят выпить пару стаканов виски, а потом выставят ее пьяное тело на торги, осыпав перед тем золотистым конфетти.

При мысли о золотистом конфетти Драко поморщился: фу, какая безвкусица!

Тонкий серебристый дождь подошел бы куда больше...

Все еще не сдвинувшись с места, Грейнджер повернула голову к Малфою и непонимающе на него уставилась. Затем на секунду вернулась к созерцанию открывшейся картины и снова перевела — теперь уже полный негодования — взгляд на парня, который стоял с видом невинного ангела.

Драко не удержал широкой улыбки, а затем, довольный собой, негромко рассмеялся.

"Я убью тебя за это", — одними глазами пообещала она.

Он осторожно поддержал ее под локоток, помогая выйти из лифта. С тоской поглядел на свой обычный столик — покуда Драко не объявлялся в клубе, на нем всегда стояла табличка "Зарезервировано".

К сожалению, сегодня он не VIP-посетитель, а потому нужно будет выбрать что-то другое.

Здесь было довольно уютно и весьма необычно. Абсолютно круглый, как и все остальные помещения, бар-ресторан являл собой странную композицию. Пол, покрытый белым матовым стеклом, подсвечивался изнутри. Сделан он был в виде плоского широкого диска, одна часть которого примыкала к стене, а вторая была ограждена сплошным прозрачным бортиком в половину человеческого роста. Подойдя к перилам, можно было заглянуть в галерею, находящуюся этажом ниже.

В отличие от холодных ярких красок холла, здесь преобладал романтический фиолетово-синий полумрак. Главенствовал, вне сомнения, бар. Точнее, его стойка — высокий полукруг из матового стекла, внутри которого за прозрачной полосой по периметру горело искусственное синее пламя.

Они присели за небольшой серый столик, окруженный удобными мини-диванами.

— Здесь так необычно, — это были первые слова, произнесенные ею за последние десять минут.

Официантка принесла меню. Грейнджер даже не открыла его. В ответ на вопрос Драко о заказе неопределенно пожала плечами, позволив ему самому сделать выбор.

Отпустив официантку, Малфой протянул руку к маленькому хрустальному шарику на стене и нажал на кнопку. Тот тут же засветился, отбрасывая проекцию изображения на потолок и стены. Теперь казалось, будто они сидят под медленно вращающимися звездами.

Она запрокинула голову и восхищенно улыбнулась, рассматривая искусственное небо. Наблюдая за ней, Драко почувствовал какое-то странное умиротворение. В голову почему-то пришла мысль о том, что Грейнджер вовсе не страшная, а очень даже симпатичная.

"Да с какой это стати, и с каких это пор?", — ядовито переспросил его внутренний голос.

Драко устало вздохнул.

Сегодня ему до чертиков не хотелось делать старую добрую малфоевскую хорошую мину при плохой игре. Пользуясь тем, что он был в теле другого человека (не забывай пить Оборотное — тут же напомнил он себе), ему хотелось просто спустить все на тормозах и быть самим собой. А что? Мало ли как этот Роберт мог измениться за последние несколько лет. Тем более что Грейнджер, похоже, не поддерживала с ним связь после разрыва.

Так что — да, он воспользуется этим шансом и лишь один вечер будет честным с самим собой.

И, кстати, симпатичной он стал ее считать после того, как увидел тогда на ступенях перед началом Рождественского бала... Хотя, может, еще тогда, когда он обзывал ее нечесаной зубастой выдрой...

Стоп! Слишком много честности — тоже плохо. Как бы назавтра у него от этого не разболелась голова...

— Расскажи мне о себе.

Она уже опустила голову и теперь пристально глядела ему в глаза.

— Что у тебя нового?

Ну, нет — нужно брать дело в свои руки.

Он покачал головой.

— Обо мне говорить — это скучно. Давай лучше о тебе. Как ты жила все эти годы?

Затем секунду помешкав, добавил:

— Гермиона.

Это было немного странно — вот так запросто называть ее по имени. Не Грейнджер, не грязнокровка, не зубрила, а просто Гермиона. Абсолютно новые и непривычные ощущения...

Она нахмурилась.

— Ничего, если пропустить ту часть, которую ты и так знаешь из газет.

Затем, горько улыбнувшись, продолжила:

— Ну, на самом деле ты уже знаешь гораздо больше, чем газеты.

— Ты про измену?

— Да.

— Кто она? Ты знаешь? — осторожно спросил он.

— Его бывшая подружка. Лаванда Браун.

Драко едва не поперхнулся. Мерлиново старческое слабоумие этому Уизли на голову! Он променял Героиню войны Грейнджер на никчемную пустышку, пописывающую посредственные статейки в "Ведьмополитен"?

Гермиона поднесла к губам сложенные вместе руки, опершись локтями о стол. Спустя долгую молчаливую минуту ее прорвало.

— Знаешь, это не страшно. Пускай бы даже он ушел. Только честно признался бы, что не любит, что не нужна я ему такая — слишком умная и независимая... Пусть. Но врать... Говорить в лицо, что любит, когда я знаю, что он... Разве можно любить и предавать одновременно? — почти шепотом закончила она, глядя на него глазами, полными слез.

Только не слезы. Все, что угодно, только не слезы. Он не знал, что с ними делать.

Поэтому просто протянул ей свой платок.

Ситуацию спасла официантка, которая принесла заказ. Гермиона поднесла платок к глазам и отвернулась, а через секунду уже улыбалась девушке и благодарила ее.

— Почему ты не сделаешь это сама? — удивленно спросил он, когда их оставили наедине.

Она недоуменно вскинула взгляд.

— Не поговоришь с ним? — уточнил Драко.

— Не знаю... — она задумалась. — Наверное, я просто боюсь.

Теперь настала его очередь удивленно поднимать брови. Грейнджер боится?

— Боюсь, что потеряю не только мужа, но и лучшего друга, — продолжила она. — Боюсь одиночества. И, когда мои родители... Когда их не будет, я останусь обычной старой девой в дурацких очках, которая и носа не показывает за отчетами и книгами...

Драко содрогнулся. Она только что практически дословно повторила то, что он подумал несколько часов назад...

— Кому нужна такая жена? — слез не было, наоборот — она сказала это жестко и решительно. — Помешанная на учебе, одержимая работой... А Рон... Пусть будет счастлив, даже если без меня...

На ее лице отразилась такая боль, что у Малфоя свело скулы. Он пораженно застыл...

Драко всегда считал Грейнджер таким себе подобием железной леди, парнем в юбке, а она оказалась обычной девчонкой — с полным комплектом девчачьих комплексов и переживаний. Оказывается, ей тоже бывает очень больно, только она делает все, чтобы об этом никто не узнал... Мерлин! Ей плохо, а она еще и за идиота этого ненормального переживает... Счастлив, как же. Уж он бы пожелал ему счастья — от души.

Он подумал о том, что в чем-то они с Гермионой были схожи. Оба тщательно прятали свою истинную суть, играя хорошо отрепетированные роли; делая то, что от них ждали, а не то, чего хотелось бы им самим...

— Неважно, — отмахнулась она. — Прости за эту минутную слабость.

Она собиралась вновь надеть свой панцирь, но он не собирался дать ей возможность это сделать. Драко почувствовал, как гулко начало стучать в висках, причем явно не только из-за парочки выпитых бокалов вина. Малфой набрал побольше воздуха. Кажется, сейчас он скажет что-то такое, чего явно не стоило говорить. Что-то совсем для него нехарактерное. Он пробовал себя заткнуть, но слова сами слетели с губ:

— Ты спрашивала, кому нужна такая жена... Я отвечу — мне была бы нужна. И не только такая. Разная. Нужна была бы плачущей — чтобы я смог ее утешить; улыбающейся — чтобы я мог радоваться вместе с ней; рассуждающая с умным видом — чтобы я мог злиться и называть ее несносной всезнайкой; слабая — чтобы я мог ее защитить; сильная — чтобы вместе становиться еще сильнее...

"Дедушка Абраксас и все Малфои, которые, хвала высшим силам, уже давно умерли и не слышат этого сентиментального бреда, льющегося из уст их потомка! Что же ты творишь-то, Драко? Немедленно остановись!" — вопил его внутренний голос.

Он в два счета заткнул его и даже слегка опешил от того, как легко вдруг стало...

— Ты очень привлекательная, — говорить то, что думаешь, было настолько непривычно, что у него, казалось, совсем крышу сносило. Он чувствовал, как по телу проносился легкий ток — сжатые в кулаки руки еле заметно дрожали. — Ты многим нравишься, просто не видишь этого. Ты нравишься даже тем, кто пытается сделать вид, что это совсем не так...

— Роберт... — неуверенно протянула она, потрясенно глядя ему в глаза.

Он покачал головой.

— Это правда. И я хочу, чтобы ты мне пообещала, что всегда будешь это помнить.

Она задумчиво отвела взгляд в сторону. Чуть помедлила. Улыбнулась и кивнула. Пристально глядя ему в глаза, решительно произнесла:

— Но и от тебя я требую того же. Пообещай мне, что не будешь прятаться, будешь таким, как ты есть — настоящим, честным... Обещай!

Секунду они молча глядели друг на друга. Она медленно протянула ему ладонь. Он кивнул и пожал ее — теплую и мягкую. А затем неожиданно поднес ее к своим губам.

"Что за...", — начал было внутренний голос.

"Заткнись. Это всего лишь на один вечер".

Гермиона посмотрела на него со всей возможной серьезностью.

— Ты изменился. Очень сильно. Так, что я почти совсем не узнаю тебя. И, наверное, это хорошо? — одновременно неуверенно и вопросительно произнесла она.

Малфой неопределенно повел плечами. Он и сам пока не знал.