Охота на наргла (джен)

Рон хотел есть. На самом деле, Рон так же хотел спать и убраться из Мунго, и еще многого, не настолько приземленного — например, все-таки вытащить Миону куда-нибудь погулять, хоть и в маггловский Лондон, только бы не мешали ни магия, ни журналисты, ни всякие нарглы, — но, глядя на их главного лечащего врача, он думал только о том, что чудовищно проголодался. Док Лимарис сидел в удобном кресле, у него в столе лежал сэндвич (Рон в том был уверен и даже чувствовал запах, хотя и понимал, что ничего подобного ощущать не может, не собака), рядом стоял кувшин воды, в общем, торопиться ему было некуда, и это чувствовалось. Как и то, что ему хотелось поговорить. Рассказать о своей великой битве за здоровье их троих. «Героев Британии». Ну да. Героев.

Героем Рон себя не чувствовал совсем. Да, он вернулся, когда было нужно, даже успел вовремя — и даже вспомнил, как открыть Тайную Комнату, но... Он начинал учить язык змей в тайне ото всех, и от семьи, и от Гарри, потому что те обязательно бы спросили — зачем ему, а как было признаться, что ему просто было завидно? Гарри мог, значит, умение никаким темным не было, да и Дамблдор язык змей, оказывается, выучил... «Великие маги умели разговаривать со змеями, — решил он тогда. — Неужто я хуже?» Даже учебник нашел — но терпения хватило ненадолго. И все-таки пару слов он запомнил. Приветствия, да «позвольте пройти». И «откройся», конечно же. То, что говорил Гарри. Ключ от Тайной Комнаты.

Воспоминать, как он учил змеиный, стыдно было до сих пор. Хоть и пригодилось, но... Хорошо хоть никто не спросил, даже Гермиона, как ему удалось правильно прошипеть слово, которое он слышал один раз и пять лет назад. Пришлось бы врать, а врать друзьям Рону не хотелось совсем.

Он не был героем. Мама вот была. Братец Фред. Братец Джордж, потому что не пил, не сидел, тупо смотря перед собой, а работал. Самому Рону иногда хотелось просто упереться лбом в стенку и замереть. И не вспоминать, а забыть. Что Фреда нет. Что столько школьных приятелей погибли, что вообще ничего не будет прежним больше, даже Нора. Даже мама.

Она не была против того, чтобы он шел в аврорат. Только смотрела, когда думала — он не видит. Так, будто наглядеться не могла. Во взгляде этом были объятия и крепкие цепи, но она ни разу, ни единым жестом не показала, что — против, что его решение разобьет ей сердце.

Теперь, со всей этой «болезнью», аврорат Рону более не светил. Хорош аврор, который видит несуществующих животных и не в состоянии стабильно аппарировать! Может, и к лучшему. Хоть мама успокоится. И братца Джорджа нужно контролировать хоть кому-то. Все остальные либо заняты, либо мягкие слишком, чтобы дать ему по шее, когда нужно. А уж за Роном не заржавеет, на благо-то родного брата. Но то, что аврората лишали Гарри — это было совершенно несправедливо. И Мионе эта нестабильность магии поперек всех планов...

— Если я правильно понял... — Гарри вдруг прервал ровную речь дока, тот запнулся, а Рон моргнул. Случилось что-то? Но Миона тоже смотрела недоуменно... — Если я вас правильно понял, вы до сих пор не разобрались, что же с нами такое творится. Почему мы теряем контроль над магией и видим все больше... эманаций, да? Пусть будут эманации.

Эманации? Наргл с фикуса эманацией Рону не показался совсем, а показался, напротив, совсем живым зверем. Пусть и без тени. Где вообще сказано, что магическое зверье обязано иметь тень? Вон, даже у магглов в морях бывают прозрачные рыбы. У них, наверняка, тоже с тенью проблемы.

Чего только ни узнаешь, пытаясь поговорить с Гермионой о квиддиче. Как их тогда вынесло на обсуждение моря, Рон не помнил.

Док поджал губы.

— Мы, мистер Поттер, все еще обрабатываем данные и строим гипотезы. Действительно, пока ни одна не подтвердилась полностью, но вполне вероятно, что к концу месяца мы нащупаем решение.

— Ага, — кивнул Гарри. — К концу месяца? Ну что ж, хорошо. Но мы — я и мои друзья — хотим отдохнуть. Полагаю, ничего не случится, если мы прервем наши встречи до конца месяца.

— Это слишком долго, мистер Поттер...

— У вас как раз будет достаточно времени, чтобы обработать все от нас полученное, — вмешалась Гермиона. — Вы же не считаете наше положение настолько тяжелым, чтобы прописать нам постоянный врачебный надзор? Или считаете?

Док чуть на стуле не подпрыгнул.

— Что вы, конечно нет! — воскликнул он. — Но магическая нестабильность накладывает некоторые ограничения...

— Мы ж не дурные, — сказал Рон, — мы не собираемся аппарировать.

— К сожалению, — сказал док, — ваша нестабильность, судя по предварительным оценкам, затрагивает весь спектр чар переноса...

Рон поморщился. А попроще завернуть он не мог? И поконкретнее?

— Это вы портключи имеете в виду?

— И их, — ответил док, — и, увы, каминную сеть. Поэтому я настоятельно рекомендую вам отдыхать в пределах досягаемости волшебников со стабильной магией. Иначе, в случае ухудшения, вы рискуете оказаться отрезанными от нашего мира.

— Понятно, — кивнул Гарри. — Не беспокойтесь.

И на этом допрос закончился.

— Лихо вы его, — сказал Рон, когда они оказались в коридоре.

— Да он сам не знал, как от нас отделаться, когда я начал вопросы задавать, — сказал Гарри. — Ты разве не заметил?

— Я заметил, что ему поговорить хотелось. О том, как он вот почти совсем уже все понял. Непонятно только, зачем.

— Чтобы Гарри жаловаться не пошел, — сказала Миона и взяла Рона под руку. — И чтобы мы жаловаться не пошли. Министру, например. Тогда у него будут большие проблемы на работе. Нехорошо ставить эксперименты на самом Гарри Поттере, да еще и безрезультатно. Могут заподозрить корысть, а в Мунго с этим строго, здесь драконовский кодекс поведения, я узнавала.

— Да какая с нас корысть? — фыркнул Рон.

— Как какая? А статьи? На нас знаешь сколько новых методов диагностики уже испытали? Семь только тех, о которых я читала!

— Значит, всего семь, — сказал Рон. — Ладно, Мерлин с ним, с доком, отпустил — и отлично. Это что значит, мы на свободе ото всех до конца месяца?

— Точно, — Гарри улыбнулся. — Пошли обедать.

* * *

Хотелось чего-то простого, английского и сытного. И быстро. Поэтому с Луной они договорились встретиться в пабе на углу около Мунго: в обед там было мало народу, а готовили неплохо.

Когда они вошли, Луна уже ждала их за стойкой бара, перед кранами для пива, и пила чай. На подносе перед ней стояли маленький заварочный чайник, чайник для кипятка, молочник и тарелка с огуречными бутербродиками.

— Я только что зашла, — сказала она. — И мистер Руди был очень любезен и налил мне чаю. Давайте сядем под хомут? Там должно быть хорошо, это очень настоящий и действенный хомут, никаких нарглов.

— Никаких, я вас точно уверяю, — кивнул бармен, коротко подстриженный мужик лет сорока, с драконом — татуировкой на руке. На Луну он смотрел с опасливым восторгом.

Рон огляделся, и нашел хомут — в углу залы, в глубине, рядом с окном, в наибольшем удалении и от стойки, и от телевизора. Стену покрывали дощечки с изображениями лошадей — бегущих, стоящих, запряженных в повозки, под седлом и без седла, а так же крылатых и безголовых. Похоже, кто-то здесь коллекционировал вывески «лошадиных» пабов. Забавно, учитывая, что сам этот паб назывался «Синий боров».

Рон подхватил поднос Луны и они направились к столу под хомут. Гарри остался у стойки сделать заказ, и подошел чуть позже, с пивом в руке.

Через пять минут бармен принес темное уэльское Рону и ирландский «Гиннесс» Гермионе, а так же вилки и ножи. Рон поднял кружку.

— Будем!

— Не дождутся, — сказали хором Гарри и Гермиона, а Луна отсалютовала чайной чашкой.

Рон сделал глоток пива, выдохнул и решил, что жизнь определенно налаживается. Магия — дело второстепенное и долгосрочное. А вот сейчас, именно сейчас все просто отлично, а когда принесут еду, будет еще лучше.

— Ну что, — сказал он, — обсудим диспозицию?

— Обсудим, — сказал Гарри. — Луна, ты нашла карту?

Луна кивнула. Запустила руку в сумку и вытащила большой белый рулон. Когда она развернула его на столе, то Рон увидел, что карта была магической. По ней текли реки, бегали поезда и у нарисованных лесов шевелились кроны.

— Луна! — Гермиона сморщилась, — Ну как же ты так неосторожна? Мы же...

Рон быстро огляделся. В зале сидело еще три человека, но они не обращали никакого внимания ни на что, кроме телевизора: по экрану в полной тишине неслись лошади, а зрители изредка вскрикивали и хлопали по столу.

— Никто не заметит, — ответила Луна беспечно. — Это моя карта, она не будет показываться, как она есть, если я не захочу.

Лондон на карте топорщился крышами. На маленьком Биг Бене шли часы, а по газонам Тауэра прогуливались вороны. Рон потряс головой. Ни часов, ни воронов он видеть не мог, рисунок был слишком мелким — но при пристальном взгляде на карту изображение будто бы увеличивалось и кидалось в глаза со всеми подробностями.

Он лег грудью на стол, стараясь не помять карту, и уткнулся в рисунки. Гермиона наклонилась над Уэльсом, а Гарри над Шотландией. Какое-то время они пристально разглядывали карту, водя по дорогам пальцами, и наблюдая, как от прикосновения идет кругами вода в нарисованных озерах. Невозможно было оторваться.

— О, глянь, лошади!

— А в Бате — римские термы.

— Это — драконы? Откуда?

— Заповедный лес, это же Корнуолл. Это не дракон, Гарри, это — белый змей. Они не летают.

— Ого, какой замок...

К востоку от Лондона, недалеко от куполов и башен Оксфорда, кто-то воткнул флажок в изображение низких холмов. Пасущиеся овцы обходили его. Рон пригляделся — рядом с флажком была нарисована деревня: одна площадь, одна улица. Склон невысокого холма начинался прямо за садиками аккуратных домов.

— Тилли-под-холмом, — сказала Луна.

— Милое место, — неубежденным тоном произнес Гарри.

— Да, приятно нарисовано. Но нам все равно нужна маггловская карта, — сказала Гермиона. — Нужно же понять, как туда добираться.

— Тут есть маггловские дороги, — сказала Луна. — Например, вот эта, римская. Она в Бат ведет. А вот здесь, — она показала пальцем, — ходит маггловский поезд.

— Моретон-ин-Марш, — прочитала Гермиона. — Далековато...

И тут Рону пришла в голову гениальная мысль, но озвучить ее он не успел: принесли обед. Рыбу с картошкой для каждого. Гермиона дернулась было скатать карту, но Луна лишь чуть ее подвинула, чтобы не мешала ставить тарелки, и оказалось, что бармен действительно не видит ничего необычного. Он просто мазнул по ней взглядом и не проявил никакого интереса. Будто видел подобные карты каждый день.

— Ничего себе, — сказал Гарри.

— Очень хорошая рыба, Гарри, ты прав, — улыбнулась Луна, смотря на рыбу с восторгом.

Гарри вздохнул и взял вилку. Рон хмыкнул. Выглядела рыба и впрямь волшебно, и не стоило, пожалуй, от нее отвлекаться. Мысль никуда не убежит, подождет, пока рыба закончится. Он выдавил на свою рыбину лимон, ухватил вилку и подцепил большой кусок белого мяса. Самое главное — кляр не уронить. Самое вкусное... Жалко, дома такого не попробуешь: Молли Уизли с настороженностью относилась как к фритюру, так и к ресторанным маггловским блюдам. Да и идея завернуть еду в газету точно не нашла бы у нее отклика. Хотя и тут газета была скорее для традиции: Рон высыпал картошку из газетного кулька на тарелку сразу же, так было удобнее.

— Я предлагаю, — сказал он, когда все доели и рыбу, и картошку, — сделать проще. Доехать до этой деревни на машине.

— Рон, — вздохнула Гермиона, — это не так просто. Это не на фордике в Хогвартс лететь. Нужны документы на машину, нужны права, нужны документы нам...

— Документы нам министр сделает, — сказал Рон, — у кого их нет. А права у меня есть. Папа где-то достал себе в коллекцию. Там надо только даты переправить и фотографию.

— Только?!

— Ну, Миона, ты же умеешь!

Гермиона вздрогнула и опустила голову.

— Нет, — сказала она тихо, — нет, я... Я никаких документов магией менять не буду. Мы лучше поедем на автобусе, чем...

И Рону захотелось дать себе по лбу. Ну надо же, какой он идиот, такое ляпнуть, хоть бы подумал! Миона же поменяла все документы родителям — и из-за проклятой нестабильности магии, со всеми этими врачами так и не смогла пока попасть в Австралию, — а он взял и напомнил. Садовый ты гном, Рон Уизли, когда только научишься, что головой не только едят? И что теперь делать?

— Э... Ну, я попрошу, чтобы нам документы сделали, — сказал он. — А экзамен завтра сам сдам по-честному. Ну... почти по честному.

— Почти? — нахмурилась Гермиона.

— Папа рассказывал, что знает кого-то в департаменте транспорта, и что он сможет устроить... по ускоренной процедуре. Папа сам хотел, ты же знаешь папу. Там один из принимающих — сквиб, так что можно договориться... Делать?

— А ты умеешь водить? — спросил Гарри недоверчиво. — Ты не обижайся, я просто наш полет вспомнил.

Еще бы он не вспомнил! Так ведь и папа того полета Рону не забыл.

— Ну, когда это было! Я научился.

— Ну...

— И тогда не надо будет все таскать в сумке, положим сундук в багажник. И алхимическое можно будет взять, мало ли, верно?

Гермиона кивнула.

— Да... Это было бы хорошо. Очень удобно. Но ты за завтра точно успеешь? Нехорошо задерживать эту бедную женщину...

— Даже если мы ее на день задержим, — сказал Рон, — ничего страшного ведь? Какое-то время это странное с ней уже длится, и ничего непоправимого не случилось. Зато с машиной мы сможем еще куда-нибудь съездить!

Например, на море.

— Точно, — улыбнулась Гермиона, — ведь у тебя несколько писем, да, Луна?

— Четыре, — сказала Луна.

Ну, разумеется. Об этом она и не подумала сказать заранее. Причем ведь наверняка просто не подумала... Рон вздохнул.

— Письма письмами, — сказал он, — но на море мы заедем. И вообще... во всякие интересные места. Мы же все-таки на каникулах!

— Заедем, — сказал Гарри. — Мне вот очень хочется на море посмотреть. Мне, если честно, хочется на все посмотреть! Я же, получается, почти ничего и не видел.

Рон посмотрел на него, хотел было возразить, но передумал. Они ведь правда почти ничего и не видели. Лондон немного, Хогвартс, поля, леса. Море вроде бы видели, но на самом деле... на самом деле ничего не вспоминалось, кроме песка, усталости и подавленности. Соль еще. Запах соли. А каким было само море, он не помнил. Было не до того. А хотелось влезть в воду, побегать вдоль берега, побрызгаться и обязательно построить замок.

— Ладно, — сказал Рон, — я тогда сейчас быстренько в министерство, с папой поговорю, организую там все, и завтра-послезавтра все будет.

— Я куплю тебе Дорожный кодекс, — сказала Гермиона и посмотрела на него сурово. — Вечером проверю.

Рон улыбнулся. Кто бы сомневался!

— Конечно. Я на тебя очень-очень рассчитываю! Прямо как раньше, подготовка к экзаменам в последний момент!

— Да, — сказала Гермиона тихо. — Как раньше. Иди уже!

И Рон пошел.

В министерстве все будет, конечно, не так гладко, как он только что расписал, и скорее всего придется выпрашивать один из хроноворотов Отдела Тайн, но он разберется. Папа поможет, и Перси много чего задолжал, да и с Кингсли они в последний раз поговорили очень неплохо... Ничего. Не самый сложный гамбит. Будут у него и права, и документы.

Кстати, надо же и Луне документы сделать! Вот он был бы хорош, если бы забыл!

И Рон Уизли уверенным шагом направился ко входу в метро.