Один вечер (гет)

Гермиона села в угол дивана, Гарри устроился на противоположном конце. Оба притиснулись к боковинам, словно смущённые подростки.

— Что тебя интересует? — прервала молчание Гермиона, взглянув исподлобья на Гарри.

— Я даже не знаю… Чёрт, — он конфузливо почесал затылок. — Прости. Глупая мысль.

— Я тоже так думаю.

— Да.

Гарри ссутулился, спрятал ладони под коленями, стеснённо качнулся взад-вперёд, потом вдруг порывисто схватил бутылку и стал наливать в бокалы.

— Я не буду пить, — напомнила Гермиона.

— Ах да, я забыл. — Он поставил бутылку обратно и снова приклеился к спинке дивана.

Гермиона со вздохом поправила кофточку.

— Я читала про тебя вчерашнюю статью в «Пророке». Они там точно чей-то заказ исполняют.

— Не обращай внимания, — махнул рукой Гарри. — Погавкают и перестанут.

— Но это же неправильно! Тебе надо выступить с заявлением! Рассказать, как всё было на самом деле.

— Например? Про то, как я был хоркруксом? Уверена, что после этого не посыплется шквал новых выдумок?

— Зато это будет правдой!

— Никому не нужна правда, — раздосадовано проговорил Гарри. — Хватит об этом. Я уже давно не парюсь по поводу «Пророка» и его шавок типа Скиттер.

— Но у тебя из-за этого могут быть проблемы на работе.

— Нет у меня проблем на работе, — угрюмо проговорил он. — У меня одна проблема — Джинни.

— Она вернётся, я уверена.

— Вернётся. Только какой вернётся? Что если она… Даже думать об этом не хочу.

— Поезжай к ней, — предложила Гермиона.

— Что?

— Скажи ей, что чувствуешь.

— Не могу. Если она ушла, значит, не хочет меня видеть. Мой приезд ничего не изменит, — помотал головой Гарри.

— Зато ты хотя бы перестанешь мучиться неизвестностью.

— Ты не понимаешь! Она ждёт от меня… другого. Хочет, чтобы я был сильным, уверенным в себе, а я… от меня одни неприятности. Я ору по ночам, просыпаюсь в кошмарах. Мне всё время кажется, что он до сих пор во мне, когда я прикасаюсь к ней, то представляю, будто это не мои руки, а его, и что они сейчас сделают ей больно! Тогда мне становится дико страшно.

— Гарри! — Гермиона в изумлении подсела ближе, взяв его за руки. — Я даже не представляла.

— Я никому об этом не могу рассказать. Только тебе, — он заглянул Гермионе в глаза.

— Правильно сделал, что рассказал. Слушай, у мамы есть знакомый психолог, он…

— Не смеши меня, Гермиона! Что я расскажу маггловскому психологу? Что в моей голове сидела часть чужой души, и поэтому я мог разговаривать со змеями?

— Да, это будет звучать странно, — улыбнулась она.

Гарри выдавил смешок, Гермиона прыснула в ответ.

— Слушай, давай приговорим уже эту бутылку, — он потянулся за бокалами, наполовину наполненными янтарной жидкостью.

— Я не буду.

— Да брось, у меня есть Антипохмельное. Ну же, не оставляй друга в беде.

— Гарри, ты старый алкоголик!

— Ты же первая предложила.

— Я идиотка. Ладно, давай допьём.

На этот раз виски обжёг внутренности каким-то особым жаром. Гермиона закашлялась от неожиданности.

— Забыл тебя предупредить, — Гарри поморщился. — Антипохмельное нельзя применять дважды в течение двух часов. Оно не подействует.

— Чёрт, ты меня напоил! — возмутилась она и стукнула Гарри по плечу.

Он сделал вид, что ему больно и состроил жалобную мину.

— Балбес, — укоризненно произнесла она и расслабленно привалилась к спинке дивана.

Гарри с умиротворённой улыбкой пристроился рядом.

— Гарри.

— М-м-м?

— А почему ты так сказал?

— Что сказал?

— Будто поцеловал нераскрывшийся бутон?

— Это первое, что пришло мне в голову.

— Ты что, когда-то целовал цветочный бутон?

— Было дело.

Гермиона хихикнула, представив себе эту картину.

— И как? — поинтересовалась она. — Какой он на вкус?

— Ну… ароматный, мягкий, а если просунуть внутрь язык, то сладковатый и чуть-чуть шершавый. Прям как ты.

Гермиона недоверчиво хмыкнула.

— Правда-правда.

— А почему ты решил, что я классная?

— Потому что так оно и есть. Ты ведь классная, — сказал он, заглядывая Гермионе в глаза.

— С этим не поспоришь, — согласилась она. — Но ты сказал это после поцелуя. Что тебя подвигло? — спросила она с патетичной интонацией.

— Мисс Грейнджер, вы ведь не станете отрицать очевидную истину, что вы... интересная…

— Продолжай, — самодовольно кивнула Гермиона.

— … в меру симпатичная…

— В меру?

— … очень симпатичная…

— Так.

— Ну и… умная.

Гермиона состроила разочарованную физиономию.

— Что-то я ещё хотел добавить, но забыл.

— Давай вспоминай!

Гарри деланно хмурился, пока Гермиона буравила его взглядом.

— Не могу, — выдохнул он. — Нет, если бы я ещё раз тебя поцеловал, то вспомнил бы.

Она в растерянности открыла рот и замерла.

— Э-э-э, кажется, у меня язык как помело, — сокрушённо признался Гарри и выжидающе посмотрел на Гермиону. — Извини, из-за виски я слегка не в себе.

Она лишь тихонько вздохнула, уставившись перед собой.

— А ты? Можешь про меня сказать что-нибудь?

— Не знаю, — пожала плечами Гермиона, чувствуя, как горят щёки.

— Не знаешь? Я спросил, ощутила ли ты «это», ты ответила «немного». Не хочешь расшифровать?

— Я… я уже не помню. Мы ведь выпили.

Гарри неожиданно взял её за подбородок и повернул к себе.

— Хочешь вспомнить? — спросил он, глядя в глаза.

— Нет, — быстро проговорила Гермиона.

Он перевёл взгляд на губы. Гермиона растерянно смотрела на него: Гарри был так близко. Вдруг представила его целующим бутон и усмехнулась. Гарри отпустил её и совсем другим тоном произнёс:

— Может, всё-таки расскажешь, как это было у вас Роном? — в его голосе чувствовалось напряжение.

— Почему бы тебе не спросить у него самого?

— Не могу. То есть я могу, конечно, но…

— Что? Боишься упасть в его глазах? Знаменитый Гарри Поттер спрашивает совета у друга, как заняться сексом с его сестрой.

— Ты, как всегда, прекрасно формулируешь, — пристыжено заметил Гарри.

— Ладно, я поняла. В общем… в первый раз было страшновато. Но Рон довёл меня до такого состояния, что я совсем потеряла голову и… раскрылась. И он сделал всё как надо — быстро и без суеты.

— Как он тебя… довёл?

— Поцелуи, прикосновения, и ещё он всё время говорил какая я обалденная.

Гарри улыбнулся так, будто испытал гордость за неё.

— Откуда он понимает, что надо делать?

— Наверное, на уровне инстинкта, — пожала плечами Гермиона. — Следовать своему шестому чувству — это Рону удаётся лучше всего. Ну и я помогаю, конечно.

— Знаешь, я так привык сдерживать себя, что мне иногда легче отказаться от чего-то, чем поддаться инстинктам.

Она участливо посмотрела на него.

— Но вот сейчас, с тобой, я не чувствую напряжения.

— И что говорят твои инстинкты?

Он задумался, потом вдруг обхватил ладонями её лицо и приблизился вплотную. Гермиона от неожиданности выдохнула, приоткрыв рот, и в тот же миг Гарри накрыл его своими губами. В этот раз он был настойчив и смел, прижимая Гермиону к спинке дивана. Его рука скользнула к затылку, не оставляя возможности отпрянуть. Поцелуй был долгим, сильные губы терзали её рот, ласкали, впивались и снова ласкали. Гермиона не сразу вспомнила, что это надо немедленно прекратить. Она нервно завозилась, тогда Гарри оторвался, посмотрел очень внимательно, угадывая настроение, а потом вдруг совершенно нахальным образом снова впился в рот поцелуем.

Тут уж Гермиона возмутилась. Оттолкнула его и вскочила на ноги.

— Ты… придурок!

— Прости, — он тоже поднялся, протянув к ней руки, словно хотел удержать.

Гермиона отступила назад.

— Да что с тобой такое?!

— Прости ещё раз. Я перебрал слегка.

— Ничего себе слегка. Ты неадекватен! Проспись!

— Хорошо, — виновато кивнул он. — Но ты же не уйдёшь?

— Назови хоть одну причину, по которой я должна остаться.

— Ну… ты пьяная. Если в школе увидят, у тебя будут неприятности. А я дурак.

— Ты просто, — попробовала возмутиться она, но у Гарри был такой покаянный вид, что слова застряли в горле. — Ладно, я пошла спать. Надеюсь, ты будешь хорошо себя вести?

— Да. Можешь не волноваться.

— Ох, Гарри, — покачала головой она, как делала мама, когда папа давал сомнительные обещания.

И всё-таки что-то произошло. Этот его наглый поцелуй, безусловно, заслуживал порицания. Но Гермионе отчего-то совсем не хотелось злиться. Может, дело в виски?

Тем не менее, она, стараясь сохранять оскорблённый вид, направилась вверх по лестнице на второй этаж, где находились спальни.

— Подожди!

— Что ещё?

— Расскажи, что ты почувствовала, — Гарри с надеждой смотрел на неё.

— Ты опять за старое?

— Мне нужно знать. Только честно.

— Да!

— Что «да»? — не понял он.

— Всё «да», — отрезала она и с гордым видом продолжила путь.

— Правда? — по-детски обрадовался Гарри. — Ух-ты!

— Больной, — пробормотала Гермиона себе под нос.

А потом её неожиданно развеселила ситуация, и в спальню она вошла с широкой улыбкой на лице.

И что это было? Ладно, Гарри сходит с ума от одиночества, но она-то! Напиться так, что начать целоваться со старым другом и, чего уж тут отрицать, получить от этого удовольствие!

К тому же обсуждать с ним всякие сокровенные вещи. Выглядит всё это весьма противоречиво.

Гермиона упала на кровать, раскинув руки. Перед глазами всё вертелось круговоротом. Так забавно. Она зажмурилась — вращение прекратилось, и тут же привиделся Гарри, его поразительно яркие глаза смотрели просительно, а потом он напористо прильнул к губам.

Гермиона потрогала свои губы — чёрт, неужели это было на самом деле? Если бы утром ей сказали, что она будет целоваться с Гарри, она бы покрутила пальцем у виска — настолько абсурдной выглядела эта ситуация. Если Рон узнает, будет грандиозный скандал. «Мы сохраним это в тайне». Да уж, Гарри Поттер, иногда ты просто изумляешь. Что ж теперь делать-то?

С этими странными мыслями Гермиону одолел сон, и она не сразу поняла, что в дверь стучат. Стук был настойчивым, пришлось разогнать дрёму и подойти к двери.

— Гарри, это ты?

— Да, — ответил он с другой стороны.

— Что тебе нужно?

— Я хотел спросить.

— Ну?

— Ты не откроешь?

— Нет. Говори так.

— Ладно. В общем… когда ты сказала «да», то имела в виду, что ощущения были полными: и горло перехватило, и чувство в животе, и тепло?

— Полными, Гарри, — с раздражением ответила Гермиона.

— Представляешь, я испытал то же самое, — обрадовано сообщил он.

— Счастлива за тебя.

— А можно ещё вопрос?

— Можно, — выдохнула Гермиона.

— Это твоё чувство… оно ведь значит, что ты хочешь продолжения?

— Гарри! — возмутилась Гермиона.

— Я чисто гипотетически: если девушка испытывает подобные ощущения, она готова к… сексу?

Гермиона прикусила нижнюю губу.

— Гермиона?

— Если я отвечу, ты оставишь меня в покое?

— Конечно.

— И больше не будешь задавать дурацкие вопросы?

— Клянусь!

— Да, Гарри. Подобные ощущения говорят о том, что девушка вполне вероятно готова с тобой переспать.

— Правда? То есть и ты, чисто гипотетически, могла бы…

— Ты обещал оставить меня в покое.

— Ой, прости. Я удаляюсь. Ты и без того на многое мне открыла глаза. Больше я тебя не потревожу. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Гарри.

— Знаешь, я иногда завидую тем, кто спокойно спит по ночам.

— Что, частые кошмары?

— Постоянные. А у тебя?

— Бывают изредка: Беллатриса, змея, Батильда. Чаще всего Беллатриса, — призналась Гермиона.

— Мне тоже снятся мертвецы. Каждую ночь.

— Как ты выходишь из положения?

— Просто сижу допоздна, пока глаза не начинают слипаться, потом падаю на кровать и забываюсь, но, правда, это не всегда помогает. Они всё равно приходят.

— Мне жаль, Гарри. Но есть же всякие зелья.

— Вроде «Сна без сновидений»? Тебе помогает?

— По правде говоря, я им не пользуюсь.

— Понятно. Ладно, не буду тебе мешать.

— Подожди! — Гермиона на миг засомневалась, но потом открыла дверь.

На лице Гарри можно было прочесть непередаваемую бурю эмоций. Наткнувшись на его взгляд, Гермиона тут же пожалела о своём порыве, но напустила на себя строгий вид и произнесла:

— Есть одно зелье, очень сильное. Я приготовлю, мне не трудно. Дай мне пару дней.

— Спасибо, — он так смотрел, просто пожирал её глазами.

— А теперь иди. Иди! — приказала Гермиона.

— Слушай, понимаю, тебе, наверное, неловко, — неуверенно пробормотал Гарри. — Я собираюсь просидеть у камина часов до трёх. Раньше всё равно не усну. Может, составишь мне компанию? Клянусь, я к тебе не притронусь.

— И что мы будем делать?

— Поболтаем. У меня есть шахматы! И сливочное пиво.

— Я бы с радостью, но мне рано вставать.

— Завтра же воскресенье.

— Да, но я запланировала кое-что важное.

— Отложи свои планы ради старого друга. Когда ещё удастся свидеться?

— Нет. Не могу.

— Ладно, — кивнул Гарри с плохо скрываемой обидой. — Я всё понимаю.

Он повернулся и стал спускаться, понурив голову. Гермиона прикрыла дверь, затаила дыхание, прислушиваясь к шагам на лестнице. Села на кровать, скрестив руки, потом подошла к окну — на улице гулял ветер, играя опавшими листьями в тусклом свете фонарей. Тяжело вздохнула и легла на кровать. Сон не шёл. Она обняла подушку, свернулась калачиком и закрыла глаза. Сердце отчего-то колотилось как бешеное.

Спать не хотелось абсолютно.

— Чёрт! Я об этом пожалею, — сказала она себе и укоризненно покачала головой.

Вздохнула, надела туфли, подошла к двери. Нервно покусывая губы, занесла руку, чтобы открыть, и застыла в нерешительности.

— Я точно пожалею.