Драконья кровь (джен)

19 Начала морозов 4Е 201

Хелген лежал в руинах. Обгоревшие скелеты зданий вздымались среди груд пепла и праха. Весь окрестный лес сгорел и теперь скалился черными зубьями выжженных изнутри стволов. Страшное место. Сколько здесь погибло в тот день? Нет, неверный вопрос. Сколько погибло в огне дракона, а сколько схватилось за сталь и бросилось на врага? Причем, совсем не того, что кружил в небе.

«Глупые бескрылые существа».

Вендир замер, и сердце его пропустило удар. Странная мысль, совсем ему не подходящая. Должно быть сама земля, щедро орошенная кровью, так действует на него. Нужно уходить, пока это место не свело его с ума.

Он шел по пепелищу, и Лидия молча следовала за ним, точно тень за своим хозяином. Хмурая и сосредоточенная, она смотрела на тысячи серых следов под копытами коня. Мародеры забрали все что смогло уцелеть. Но даже они не решились задерживаться в стенах павшего города. Норды — суеверные люди. Даже их бандиты предпочитают обходить стороной свежие кладбища.

Город остался за спиной, когда небо налилось пурпуром и багрянцем. Ночь набирала силу, но Вендир не хотел задерживаться в стенах Хелгена. Он не боялся мертвецов — не та у него профессия — но неприятное ощущение беспомощности и эхо чужого голоса в голове гнало его прочь от пожарища.

Лидия не проронила ни слова, и кони ни разу не подали голосов. Лишь когда древние пихты и ели скрыли ветвями пепелище за спиной, Вендир сказал:

— Костры, — вдалеке к самому небу поднимался высокий столб дыма. — Где-то здесь должен быть лагерь Братьев бури.

Лидия нахмурилась и посмотрела на дорогу, уходящую в лес.

— Нет, мой тан. Тропа слишком узкая. Нет следов от копыт, — она прищурилась и внимательно посмотрела в просветы между вековыми стволами. — И чащоба слишком дикая.

— Если это охотник, можно будет попросить у него ночлег.

— Нет, — взгляд Лидии не отрывался от мерзлого дерна. — Тут живут не люди.

Земля была испещрена следами. Человеческими и птичьими, слишком большими и широкими. Нет в Скайриме животного, способного оставить такой след.

— Ворожеи.

— Да, мой тан, — Лидия сжала губы и натянула поводья, удерживая нервничающего коня. — Нужно уходить. Судя по количеству следов, тут живет целый ковен.

Сразу вспомнилась старуха Анис из лесного дома у Ривервуда и Крапивник, всё ещё лежащий на дне походной сумки. Избавиться бы от этой дряни, но магия проклятого клинка может отравить землю не хуже, чем плоть или дерево. А вот лезть к ведьмам сейчас бесполезно и опасно. Они хорошо знают местность. Преимущество будет на их стороне, особенно ночью.

Лошади зарысили по дороге иногда срываясь на галоп, стараясь как можно быстрее уйти из опасного места. Увы, карта не показывала никаких поселений в целом дне пути. Ночевать придется под открытым небом.

Вскоре, диск Секунды, укрытый сумеречной дымкой, расчертил ещё один столб густого черного дыма. По дороге навстречу шел человек в одежде Брата Бури. Он осмотрел незнакомцев, готовясь чуть что задуть в боевой рог. При взгляде на Лидию и её стальные доспехи он глупо усмехнулся. Хускарл сжала губы и отвернулась. Когда норд остался далеко позади Вендир спросил:

— Не любишь Братьев бури?

— Я не люблю гражданскую войну, мой тан. Нет ничего хуже, чем когда родители и дети, братья и сестры, бывшие возлюбленные режут друг друга и считают это подвигом, угодным богам. Это страшно. По-настоящему страшно.

Интересное отношение. Редко какой норд осмелится сказать такие слова. Для многих из них война — вся жизнь и единственная цель. Не зря же у них так почитается культ предков, смерть в бою и последующий пир в Совнгарде. Впрочем, конфликты между своими же — это всегда самый страшный вид войны. Как, например, первые годы после Кризиса Обливиона на островах Саммерсет. Доминион беспощадно вырезал всех, кто шел против их политики, пока все инакомыслящие не оказались в бегах или в земле, а Талмор не закрепил за собой окончательную гегемонию на Алиноре. Да и затем…

Стеклянные взгляды свежих мертвецов — предателей, так их называли — мерно качающихся на виселицах, долго преследовали его в детстве. Богатые и родовитые альтмеры, в чьих жилах нашлись капли чужой крови, а в головах — изменнические мысли. Их всех вздернули, точно бандитов, воров и насильников.

А затем то же сделали и с его семьей.

* * *

24 Начала морозов 4Е 201

Айварстед мог быть обычной нордской деревушкой, если бы не древний, вросший в землю курган, почти вплотную примыкающий к стенам жилых домов. Интересное соседство. Обычно люди стараются селиться вдали от кладбищ, пусть даже и подземных. И хозяин местной таверны, зовущийся Вилхельмом, первым делом предупредил именно об опасности гробницы.

— На твоем месте я бы держался подальше от кургана на востоке… там привидения.

Вендир безразлично кивнул, принимая информацию к сведению. Призраки — обычные обитатели заброшенных фортов и могильников. Пожалуй, чаще них можно встретить только скелетов, если труп старый, или зомби, если на теле ещё остались куски плоти. На восставших мертвецов разной степени разложения ему за жизни пришлось насмотреться достаточно, чтобы перестать испытывать к ним какой-либо интерес, кроме исследовательского.

Лидия пошла в снятую комнату разбирать вещи, а Вендир начал расспрашивать Вилхельма касательно будущего подъема на гору.

— Можешь что-нибудь рассказать мне о Высоком Хротгаре?

— А вы с той девицей, значит, паломники?

— Скорее просто путешественники, — ответил Вендир. — Я не так давно в Скайриме и просто хочу осмотреть местные... достопримечательности. Самая высокая гора всего Тамриэля весьма достойное место для посещения. Хотелось бы узнать о ней больше. И о самих Седобородых в том числе.

— Ну, я знаю о них немного, — трактирщик задумчиво почесал затылок. — Седобородые живут очень уединенно. По-моему, они вообще из монастыря не выходят. Иногда тут проходят пилигримы по пути на вершину, но почти все они возвращаются ни с чем.

— Их не пускают внутрь монастыря?

— Обычно нет. Ну, разве что на ночлег, чтобы по пути их дикое зверье не загрызло или они сами с горы не сверзлились впотьмах. Даже еду приходится оставлять в сундуке у дверей. Иногда паломники помогают с доставками, но куда чаще этим приходится заниматься Климмеку, — хозяин таверны кивнул в сторону норда средних лет, который сидел за столом в отдалении и медленно цедил кислое северное вино.

— А Ульфрик Буревестник? — Вендир вспомнил, что именно Седобородые научили его ту’уму. — Я слышал, что он учился у них путям Голоса. Как же он уговорил их пустить себя внутрь?

— Сказал наверно, что он ярлов сын, может ещё что добавил, — Вилхельм пожал плечами. — Но мне-то откуда знать?

— Понятно. А паломничество? Нужно лишь подняться на вершину горы, или есть ещё другие условия?

— Там каменные скрижали с надписями расставлены. Всего десять штук. Нужно все прочитать, потом помолиться у статуи Тал… — он осекся, точно только сейчас вспомнил, что перед ним не норд, а самый настоящий альтмер. — В общем, любому богу из Восьмерых. Лучше Кин.

Талосу, значит? Должно быть, на самой вершине находится его статуя вместе с алтарем.

Трактирщик взял первую попавшуюся тарелку и начал нервно тереть её чистой тряпкой. В его глазах можно было прочитать опасение.

Вендир предпочел сменить тему:

— Сколько придется потратить на подъем?

— К ночи все обычно управляются, — он правильно истолковал удивленный взгляд собеседника. — Тропа старая и широкая, проторенная и почти пологая. Идешь себе, да идешь, на Скайрим любуешься. Ступени, разве что в это время обледенелые, так что советую под ноги иногда смотреть и коня не брать. А то у нас были такие дурни. Все ноги животина переломает, если не на подъеме, так на спуске точно. И это в лучшем случае. Куда чаще они оба: и конь, и всадник вниз падают, а потом их тела закапывать приходится. На кладбище нашем больше могил чужаков, чем местных. Ну, это, конечно, только если они до земли долетают, а не на скалах останутся на потеху воронам. Их у нас тут много собирается, особенно летом.

Вендир кивнул, принимая информацию к сведению и заказал ужин в комнату. Лидия как раз должна была закончить с распаковкой вещей. Следовало подготовиться к подъему.

* * *

25 Начала морозов 4Е 201

На следующий день погода испортилась. Первый буран в этом году налетел внезапно и окружил гору плотным белым коконом.

— Скверное вы выбрали время для подъема, — сказал Вилхельм утром.

— Первые снега всегда самые сильные, хоть и короткие. Всю дорогу заметет, как пить дать. Придется идти по колено в снегу, и то, лишь когда погода уляжется.

— И когда все успокоится?

— Может за дня два, а может и больше. Только Кин знает, как оно там будет на деле.

Таким образом у Вендира образовалось несколько свободных дней, которые он решил посвятить изучению ингредиентов, найденных по пути.

Он перенес стол из общего зала в арендованную комнату, разложил алхимическую аппаратуру, проверил целостность перегонного куба и реторты, и принялся за исследования. Дверь осталась открытой, так что посетители иногда украдкой заглядывали внутрь, но натыкались на совсем недружелюбный взгляд Лидии. Она внимательно следила, чтобы никто из местных жителей не покусился на жизнь её тана. Это казалось довольно забавным, особенно если вспомнить, что в доспехах Лилия выглядела суровей и внушительней многих местных мужиков, даже стражников, с которым она провела пару тренировочных боев. Обе битвы окончились её победой.

Вечером первого дня Вендир решил поэкспериментировать. У него ещё с конца лета осталось немало засушенных лепестков и листьев местных растений, из которых можно было сделать чай. Нордский мед казался ему отвратительным — не считая того, что готовил Хоннинг, он был просто терпимым, но даже у такого среднего напитка цена была просто заоблачной — а на вино даже смотреть не хотелось, не то что брать в рот. Так что пришлось вспоминать жизнь в Эльсвеере, где разнообразные чаи были вполне обычным напитком для всех слоев населения.

Первым подоп… желающим попробовать горноцветный чай стала Лидия. Она бесстрашно сделала первый глоток и улыбнулась:

— Вкусно, мой тан! И как прогревает. Я когда была маленькая, моя бабушка делала похожие отвары. Всегда говорила, что они хороши от простуд. Я так и не узнала из чего она их варила.

— Из ромашки и голубого горноцвета. И у них действительно имеются подобные свойства.

Так чай занял достойное место среди любимых напитков Лидии, а Вендир наконец-то смог не кривиться, глядя к себе в кружку.

* * *

27 Начала морозов 4Е 201

Утро началось с обеспокоенного визга в зале. Голос принадлежал местному барду и по совместительству первой красавице всей деревни — Линли Звездной песне.

— Я его видела, — сказала она, стараясь унять ужас. — Этот… призрак. Там, за курганами!

— Это злой дух, Линли! Я тебе говорил держаться оттуда подальше! — укорил её Вилхельм. Он, казалось, был напуган больше, чем сама девушка, даже вышел из-за стойки и чуть приобнял её за плечи.

— Прости. Мне было интересно… — она сжала дрожащие руки на груди и всхлипнула. — Я не верила рассказам. Никогда больше туда не пойду.

— Да уж, не стоит. Я поклялся оберегать тебя, и я свое слово сдержу.

Линли благодарно улыбнулась и пошла настраивать лютню. Её пальцы дрожали и срывались со струн, так что таверна вскоре наполнилась какофонией звуков. Девушке пришлось отложить инструмент и пойти готовить завтрак двум единственным постояльцам.

Лидия не отрывала голодного взгляда с курицы на вертеле, пока Вендир раздумывал над недавним разговором.

— Слушайте, мой тан, а может вы сходите, посмотрите на этого призрака? Вы же ну… — хускарл попыталась подобрать слова, но глаз с будущего завтрака не сводила, — хорошо в них разбираетесь. Сами же рассказывали какие виды мертвецов бывают. Может если вы его… эм… упокоите, то Вилхельм в ответ нам скидку сделает или вообще бесплатно пожить разрешит?

— Тебе ведь не это интересно.

Лидия в сферу финансов не лезла, отдав заведование всеми деньгами Вендиру. Она была рада постели, хорошему обеду и такой же хорошей драке. Ну и ещё тому, что её тан жив и здоров. Остальное её волновало мало.

— Понимаете, я видела у Климмека ослика… — она замялась.

— Ослика? — Вендир удивился. — Зачем тебе осёл?

— Он может сильно облегчить подъем. На него можно нагрузить кое-какие вещи и провизию. Поведёшь его в горы, и он всегда определит самый короткий путь. И всегда обойдет опасный участок. У них копыта крепкие, даже подковывать не надо.

— И откуда ты все это знаешь?

— Я из горцев Винтерхолда, мой тан, — она сказала это с гордостью. — Моя семья долгое время жила на юге владения рядом с горой Антор, — её голос затих, а на исказившееся от боли лицо легла тень

— Вот как, — Вендир удивился. Интересно, как её занесло в Вайтран? Хотя, если вспомнить слова Лидии о гражданской войне, вполне возможно, что она потеряла кого-то в Восстании Ульфрика и предпочла осесть в нейтральном владении. Он перевел тему: — Что ты там говорила про Климмека?

— Я попросила взять его ослика на пару дней, чтобы мы могли погрузить на него провизию и меха, но он ни в какую. Боится, наверно, что мы с его ушастым что-нибудь сделаем. Но, может, если Вилхельм его уговорит, то мы сможем взять его с собой.

Логика в этих рассуждениях определенно имелась, пусть и довольно странная.

— Ну, так что, мой тан?

— Будет тебе осёл. Все равно делать мне больше нечего, кроме как упокоивать местную нежить.

Лидия просияла. Ещё шире её улыбка растянулась при виде тарелки куриных бедрышек в меду и травах, которую перед ней поставила Линли.

Пока она самым решительным образом разбиралась с завтраком, Вендир подошел к Вилхельму.

— Я слышал ваш разговор с Линли о кургане и призраке.

Трактирщик сразу помрачнел, точно решил, что сейчас единственные постояльцы соберут вещи и сбегут из его таверны, и пробурчал:

— И что?

— Расскажи о нем. Кто там похоронен, давно ли он здесь стоит, как давно стали появляться призраки.

Норд чуть расслабился, поняв, что никто сейчас не будет уезжать и лишать его достатка, и ответил:

— Это Курган Погребальный Огонь. Кто похоронен там, не знаю, и все наши тоже без понятия. Стоит он тут давно. Очень и очень давно. Сколько Айварстед стоит, столько и курган у нас под боком. Что было раньше, никто не знает. Город-то у нас тоже старый, ещё при драконьем владычестве построен был. Да что тут говорить… — трактирщик вздохнул. — Призраки там. Не суйся туда. — Он наклонился над стойкой и серьезно сказал: — Послушай, я тамошних духов своими глазами видел. Один на меня так посмотрел — глазами достал до самой души.

— И не напал?

— Нет, стоял просто за решеткой и пялился, — норд нахмурил редкие белесые брови. — Сказал ещё «уходи». Голос был такой замогильный. Жуть! Мне хватило на всю жизнь.

— Надо же, — глаза Вендира заинтересованно сверкнули. — И на каком языке он это сказал? На старом нордике или?..

— Нет, сказал на нашем, как все нормальные люди.

Значит, не драконий язык и даже не диалект нордика. Тут два варианта: либо труп и дух свежий, либо в этом деле всё далеко не так просто, как кажется.

— А у вас недавно люди в кургане не пропадали?

— Год или два назад тут проходил один тип по имени Винделиус…

— Данмер?

— Ага, сказал, что он охотник за сокровищами. Я его предупреждал, чтоб он туда не совался, вот как тебе говорил. — Вилхельм бросил взгляд на Линли и продолжил, понизив голос до шепота: — На следующую ночь на кургане были слышны вопли, ну и всё. Больше мы его не видели.

— Интересно, — протянул Вендир. — Я так сказать… специалист по различным приведениям. Возможно, я смогу вам помочь.

— Правда?! Ты что из Дозорных Стендарра? — трактирщик замер, не веря своему счастью.

— Почти, — уклончиво ответил Вендир. — Мы с ними работаем в смежной области.

Лидия поперхнулась куриной ножкой. Ну да, он не сказал, что по разные стороны баррикад, но ведь не обманул же.

Когда они закончили завтрак и отправились осматривать могильник, Вилхельм напутствовал:

— В кургане держите ухо востро… а то они вас достанут!

* * *

Издалека курган напоминал перевернутую тарелку со сколотым краем. Именно в этом месте и находился вход.

— Так вот они какие, старые руины, — задумчиво проговорила Лидия, разглядывая древние скелеты в потемневших от времени гробах.

Вендир толкнул дверь из черного металла — должно быть такие ставились на входе каждой гробницы — и шагнул внутрь. Внутри клубилась тьма.

— Тут слишком темно, мой тан. Нужно сходить за факелом.

— Можно сделать проще.

Белый светоч застыл над их головами, освещая не холл, а уходящий вниз колодец, поросший мхом и плесенью. Корни деревьев пробились сквозь древнюю кладку и теперь торчали из стен, точно руки мертвецов. Пол был деревянным и полусгнившим. Вендир ступил на доски, и они натужно заскрипели, грозя обвалиться в любой момент. Вновь вернулось воспоминание о кургане на Ветреном пике. Пришлось возвращаться в деревню за веревкой для страховки и снимать тяжелые доспехи, позже Вендир навесил на себя и свою спутницу модифицированное заклинание «перышка» — чар, облегчающих вес. Конечно, можно было использовать чары левитации, но последний раз, когда он их применял едва не окончился самым плачевным образом, так что рисковать без необходимости он не решился.

На дне шахты начинались первые захоронения. Мумифицированные тела спали в своих нишах, не подавая признаков не-жизни. Призраков нигде не было. Скелеты тоже мирно лежали в своих камерах, крепко удерживая костяными пальцами рукояти мечей. Их можно было поднять в любой момент, но по своей воле они бы не встали.

Впереди показались отблески пламени. Кто-то зажег древние жаровни и подсвечники. Мертвым не нужен огонь, в отличие от живых. Неужели в Айварстеде обосновался некромант? Дорогие коллеги часто предпочитают селиться в старых руинах вдали от дорог и городов. И нежеланных гостей нет, и материала для экспериментов под рукой хватает.

Магический светоч погас. Вендир попытался почувствовать, есть ли вблизи восставшие мертвецы, готовые броситься на защиту своего хозяина. Ответом ему была тишина. Странно, но все же следует перестраховаться.

— Лидия, — прошептал он, — кажется, тут живёт мой коллега. Останься в тени и приготовь лук.

Хускарл кивнула и замерла среди теней. Вендир осмотрел мертвецов в нишах, выбирая самого крепкого и хорошо сохранившегося. Глаза выбранного драугра засветились злым синим огнём. Он встал, сжал обескровленными руками древний молот и замер, тупо смотря перед собой, в ожидании команд. Лидия рефлекторно натянула лук и направила в его сторону.

— Этот мой.

Она нервно кивнула, разглядывая восставшего мертвеца с нескрываемым подозрением, а затем и интересом. Вендир обновил щиты и медленно пошел в сторону пламени. Огонь пылал в древней жаровне у ног драугра. Левый ход оканчивался тупиком, правый был перегорожен черной решеткой. С той стороны виднелся мерцающий силуэт.

— Уходи отсюда… Уходи отсюда…

Призрак. Или нечто очень похожее на него. Вендир попытался захватить его волю, сделав своей мертвой марионеткой, но не нашел даже нити магии, за которую можно уцепится. Он принюхался. К затхлому воздуху катакомб примешивались знакомые запахи. Гниль Намиры, мухоморы, белянка, бородатый мох, чеснок, все три вида горноцвета, чертополох… После долгих часов работы с алхимической аппаратурой от его одежды и рук несет чем-то похожим.

— Уходи… Уходи… Уходи… — повторял замогильным голосом человек… Нет, эльф, тот самый данмер из рассказа Вилхельма, притворяющийся призраком. Он сделал несколько шагов назад и скрылся с глаз. Вендир вернулся в темный коридор к Лидии и драугру:

— Ты видела?

— Я скрылась за колонной, мой тан, — она серьезно на него посмотрела. — Это же не настоящий призрак, да? Тогда бы вы его подчинили?

— Догадалась. Молодец. Рад, что ты можешь не только махать мечом, но и использовать голову по назначению, — он издал скупой смешок. — И сейчас нам надо придумать, как попасть на ту сторону.

Левый коридор оканчивался тупиком с четырьмя разными рычагами. Очередная нордская головоломка, зато хоть без зверей. Лидия уже потянулась сдвинуть темную ручку, как Вендир остановил её.

— Отойди на три шага вправо.

Она послушно сдвинулась и налегла на рычаг. Туча ядовитых дротиков вырвались из древней ловушки и ударили в то место, где она стояла мгновение назад. Других отверстий для дротиков Вендир не видел, но кто знает, что ещё придумали древние норды? Языки пламени или ядовитый газ, так любимый айлейдами, был бы сейчас несколько не кстати.

— Оставь, — на смену Лидии пришел драугр. — Пусть этим займется тот, кого не жалко.

Мертвец стал напоминать ежа, столько дротиков оказалось в его гнилой плоти, прежде чем обе решетки поднялись вверх. Дальше он пошел первым, нарываясь на одну ловушку за другой. Колья, пламя, ещё дротики. Древние норды не скупились на ловушки. К концу пути мертвец обгорел с одной стороны, приобрел несколько сквозных дыр и потерял голову.

В таком виде он и вышел к «призраку». Прозрачный данмер работал за алхимическими инструментами, когда в проходе послышалась шаркающая походка драугра. Он вскрикнул, отбросил ступку в одну сторону, пестик в другую и ударил по мертвецу морозный заклинанием. Это не помогло, лишь задержало ненадолго и оставило на сморщившейся коже трупа толстую обледенелую корку. Мертвец нанес данмеру один единственный удар, и тот сразу упал, живой, но недвижимый. Яд паралича сделал свое дело.

Лидия быстро заломила его руки, заткнула рот, обвязала запястья, лодыжки и глаза остатками веревки.

— Готов, — она смахнула упавшие на глаза волосы. Внезапно её лицо переменилось, она указала на что-то за спиной Вендира.

— Смотрите!

Он обернулся. Над кальцинатором вился белый дым. Такой эффект может давать смешение белянки со светящимися грибами, чесноком и…

— Закрой глаза!

Прежде чем он сам успел зажмуриться, комнату наполнил белый свет. Глаза до боли резануло. Вендир попытался протереть слезящиеся веки, часто заморгал, но весь обозримый мир расплывался разноцветными пятнами. Одно из них, самое больше, серо-белое приблизилось и заговорило голосом Лидии:

— Мой тан, что с вами? Ваши глаза…

— Просто ослепило. Это пройдет через полчаса, может даже меньше. — Вендир попытался сфокусировать взгляд. Бесполезно. Он повернул голову в сторону голубого пятна и укоряюще, едва сдерживая раздражение и злость, сказал: — Идиот, белянку нельзя мешать с пасленом и светящимися грибами, и подвергать эту смесь высокой температуре.

— Я могу чем-нибудь помочь?

Лидия искренне волновалась, даже шагнула к пленнику и потянулась к топору на поясе — лязгнула сталь — но все же взяла себя в руки.

— Само пройдет. Когда вернемся в таверну я сделаю себе примочки из эльфийских ушей и ягод можжевельника. Все будет хорошо, — он в очередной раз надавил на закрытые веки. — А ты лучше поищи здесь что-нибудь полезное. Записи или заметки. Особенно хорошо будет, если найдешь рецепт этого призрачного зелья.

— Хорошо, я всё сделаю. — Лидия замялась. — А вы можете опять огонек сделать? С ним будет проще искать.

Магический светоч взмыл под потолок, и она принялась копаться в вещах данмера. Действие яда прекратилось, и он дергался в путах. Между его ладоней мелькали фиолетовые пятна молний и желтые — огня, неспособные превратиться в настоящее заклинание. Лидия грамотно выкрутила ему пальцы, не позволяя совершить ни одного магического пасса.

Вскоре она нашла потертую тонкую книгу в коричневой кожаной обложке, пролистала первые записи, нашла что-то интересное и начала читать вслух.

«Дневник Винделиуса Гатариана».

— Лидия, вот скажи мне, почему все жители Тамриеля так любят вести дневники? Неужели у всех настолько короткая память, что без ежедневной записи и последующего прочтения они не могут вспомнить что и когда делали? И ладно бы это были аристократы или наивные девицы, которым почти всегда нечего делать. Но нет. Это разбойники, шахтеры, некроманты, имперские легионеры. Я даже видел предсмертную записку одного тролля-самоубийцы.

— Вы шутите, мой тан?

— Нет, к сожалению.

— Никогда не думала, что они умеют читать, — Лидия подняла брови в удивлении и перевела тему. — А дневники… Может традиция? И я видела, как вы тоже что-то писали в тетрадь.

— Это записи моих алхимических исследований. К тому же зашифрованные, — отрезал Вендир. — Ладно, читай дальше.

«4Э 200, 18-й день месяца Утренней звезды

Я устроил себе стоянку внутри кургана. Это наверняка то самое место. Все мои исследования указывают, что погребальная камера должна находиться здесь. Мне только надо, чтобы некоторое время меня не трогали, и я разыскал коготь. Он должен быть спрятан где-то здесь».

— Коготь, значит, — задумчиво пробормотал он. — Теперь всё встает на свои места.

— Вам известно, что это за вещь, мой тан?

— Да. Помнишь торговца в Ривервуде? Лукана Валерия? У него на прилавке лежала огромная драконья лапа из золота. Это и есть коготь — ключ от Ветреного пика. Должно быть, древние норды делали подобные ключи ко всем своим курганам. И к этому тоже.

— А там правда хранятся сокровища?

— У древних нордов были иные представления о ценностях, — Вендир вспомнил Драконий камень и стену Слов. Настоящие сокровища, но лишь для очень узкого круга тех, кто знает, что со всем этим делать. — На Ветреном пике хранилась большая плоская скрижаль с метками драконьих захоронений и целая куча трупов.

«4Э 200, 25-й день месяца Утренней звезды

Сегодня этот придурок Вилхельм чуть не сорвал мне всё. Он едва не вошёл в курган, но мне удалось отпугнуть его, побренчав керамическими осколками в мешке. Эти люди чересчур суеверны — себе же на благо. Идея, кстати».

— Суеверны? — нордка немало оскорбилась и с неприязнью посмотрела на невменяемого данмера.

— Лидия.

— Я поняла, мой тан — она мгновенно переменилась и вновь принялась за чтение.

«4Э 200, 28-й день месяца Утренней звезды

После пары ошибок я наконец-то составил смесь, которая должна послужить моей задумке. Свечение идеально — должно получиться в точности как один из мнимых духов, которые, как верят в Айварстеде, обитают в этом кургане. Завтра опробую.

4Э 200, 29-й день месяца Утренней звезды

Удача! Сработало даже лучше, чем я предполагал. Мне нужно было лишь походить ночью у входа в курган, размахивая при этом руками. Мне пришлось сдерживать себя от хохота, когда они бросились прочь. Это должно отвадить их, пока я продолжу поиски когтя».

— Лидия, поищи в дневнике что-нибудь похожее на алхимические формулы. Они должны быть тебе знакомы.

— Они похожи на ваши записи, да? Сейчас найду. — Лидия пролистала дневник, затем отложила его в сторону, встала и принялась шарить по полкам древнего металлического стеллажа. Вскоре она воскликнула: — Кажется нашла. Вот, — она протянула ему квадратный клочок бумаги. Вендир прищурился, пытаясь разглядеть буквы, но они расплывались, и он покачал головой. Лидия быстро сообразила прочитать состав вслух.

— Два литра воды, одна унция костной муки, два соцветия лилового горноцвета, четыре — светящихся грибов…

— В порошке? — уточнил он.

— Нет, просто порезанные и перетертые в кашицу. Ещё тут написан сушеный мох и шляпка гнили Намиры, но мер я не вижу.

— Хорошо, молодец. Я понял, что за зелье он сделал, можешь читать дальше.

«4Э 200, 11-й день месяца Огня очага

Прошло почти полгода, а когтя по-прежнему ни следа, и ни намёка на его местонахождение. Это начинает сводить меня с ума. Он должен быть здесь! Нанимать помощников слишком рискованно, так что придётся продолжать в одиночку.

4Э 200, 20-й день месяца Заката солнца

Его здесь нет. Он не может быть здесь. Здесь что-то не так. Наверно, это всё жители Айварстеда… Они, видать, раскусили мой розыгрыш и теперь играются со мной. Они хотят сами найти погребальную камеру и забрать себе все сокровища!»

— Он и в правду начал сходить с ума. Местные жители просты, как медный септим.

— Нет, все гораздо хуже.

— О чем вы, мой тан?

— Читай дальше и поймешь сама.

«4Э 200, 18-й день месяца Вечерней звезды

Зачем? Зачем они мучают меня? Почему бы им просто не убить меня? Я… кто я? Мой разум застилает пелена, я ничего не могу вспомнить. Приходится читать дневник, чтобы вспомнить о своих целях. Я — часть этой гробницы? Я должен охранять её? Что со мной творится?

1Э 1050

…Им не достанутся мои сокровища. Они жестоко поплатятся за свои преступления. Всякий, кто переступит порог этого места, испытает мой гнев, мою силу. Я — страж кургана Погребальный Огонь! Погибель ждёт всех, кто бросит мне вызов…»

— Он стал одержимым, — Лидия передернула плечами и с ужасом посмотрела на ложного призрака.

— И да и нет, — Вендир посмотрел на дергающееся голубое пятно в углу и начал небольшую лекцию. Лидия, как оказалось, с огромным интересом слушала его рассказы не только о дальних землях, но и о магии. — Все гораздо проще и сложнее одновременно. Знаешь, почему я спросил, в каком виде были грибы? Если их использовать в чистом виде, без сушки, то из них можно приготовить яд, который медленно ослабляет волю и разум.

— Так значит он сошел с ума?

— Нет, просто стал очень внушаем. Призраки в этой гробнице слабы. В иной ситуации им бы не удалось захватить его сознание, но из-за действия зелья это не составило труда.

— И что теперь?

— Будем проводить обряд экзорцизма.

Вендир хрустнул пальцами и попросил Лидию проводить его до пленника. Его ладони замерли над головой ложного призрака, пальцы окутало холодное синее сияние. По катакомбам разнесся протяжный, пробирающий до костей крик. От тела темного эльфа отделилась сияющая дымка и истаяла в воздухе.

— Вот и все, — он отряхнул руки.

— Так просто? — кажется хускарл была разочарована.

— А чего ты ожидала? Мерцающих огней, дрожащей земли и двух часов бесперебойного чтения заклинаний?

— Ну-у, наверное — Лидия замялась и сменила тему: — И что теперь с ним делать?

— Этот, — он кивнул на бессознательного данмера, — потерял целый год своей жизни. Теперь он ничего не вспомнит с того момента, как оказался одержим.

— Мы не будем его убивать?

— А зачем? Сдадим стражникам, его отправят в тюрьму Рифтена. Пусть местные повеселятся.

Вендир в очередной раз потер слезящиеся глаза и замер. Издалека доносились голоса.

— Лидия, ты слышала сейчас что-нибудь?

Она прислушалась и покачала головой.

«Значит опять тоже самое. Как на Ветреном пике. Стена с драконьими письменами и Слово».

Вендир пошел на голос вглубь руин. Лидия поспешила следом. Безголовый мертвец остался сторожить бессознательного пленника. С каждым шагом голос изменял тональность. То он был громким, почти оглушающим, то стихал, становясь едва слышимым. Дорога окончилась тупиком — запертой дверью в глубины гробницы. Вендир прислонился лбом к каменной поверхности и посмотрел на подвижные оси с выгравированными животными и отверстие под три драконьи лапы ключа.

* * *

Их триумфальное шествие по улицам Айварстведа под ручку с фальшивым призраком наделало немало шума. Суеверные жители начинали молить богов, хвататься за вилы или убегать, визжа на всю округу при виде связанного призрака.

Одного стражника и вовсе пришлось долго уговаривать, чтобы тот слез с верхушки сосны и задокументировал арест. Вендир неплохо повеселился, наблюдая за этим локальным прорывом Обливиона. Зато Климмек при виде их процессии побледнел и сразу согласился отдать ишака даром, с одним лишь условием, чтобы они доставили Седобородым провизию.

Вилхельм долго ругался, когда понял, что он и все прочие жители, попался, как дурак, но за заботу о «призраке» поблагодарил сытным ужином и подарком — стальной лапой с синими когтями — сапфировым драконьем когтем.