Больно, как в раю (гет)

— Клянусь, если хоть одна твоя слеза упадёт на мою куртку, Грейнджер… — предупредил Драко. Он надеялся, что это прозвучало как шутка. Она даже не усмехнулась. И не дёрнулась. Ничего.

Малфой никогда ничего не понимал, когда дело касалось любви и чувств. Даже не из-за того, что ему это незнакомо, — в детстве мать старалась окружить его максимальной заботой, — у него просто не было человека, к которому он мог бы что-то испытывать. Драко плавным движением переместил руку с талии на спину и притянул Гермиону ещё ближе к себе, вырисовывая пальцами замысловатые узоры.

Грейнджер либо находилась в настолько подавленном состоянии, что не заметила его движений, либо ей было на это абсолютно всё равно, но ни один мускул её тела не дрогнул. Никогда раньше она и подумать не могла, что придёт за утешением к Драко Малфою, но следует отдать ему должное: он не оттолкнул её и даже не стал насмехаться. Наверное, для него это целое испытание. Гермиона позволила себе помечтать о хорошем Драко, но спустя несколько мгновений остановилась, — это совершенно не к месту и сделает ситуацию ещё более запутанной. Она резко оторвалась от него, Малфой от неожиданности вздрогнул.

— У меня пересохло в горле, пойду выпью пунша, — и ушла.

«Что это, чёрт возьми, было?» — спросил он сам себя. Он только что утешал Грейнджер. А она просто взяла и ушла, почти ничего не сказав. Какая же неблагодарность.

— Это была Грейнджер? У-у-у, кто бы мог подумать! — Мысли Драко были прерваны внезапно появившимся Ноттом. — Если б я только знал, что она прячет под школьными мантиями, давно бы к ней подкатил.

— Держи свои грязные мысли при себе, — усмехнулся Малфой.

— Да не заводись ты, приятель. Давай присядем?

— Нет.

— Я настаиваю! Мальчишеский разговор по душам: только ты и я — тет-а-тет. Не переживай, от Блейза мы скроем наши секретики. — Тео сел на стул и указал на место рядом. Драко, закатив глаза, взглянул мельком на Гермиону и подсел к Нотту.

* * *

— Привет, дорогуша. — Гермиона вздрогнула от неожиданности, поедая очередной десерт. — Я вижу, ты всё-таки решила дать мне шанс. Что ж, долго думала.

— Я не собираюсь давать тебе никакие шансы, болван.

— Давай только без всех этих женских штучек а-ля я такая недоступная, тебе ничего не светит?

Гермиона достала свою палочку и направила на Забини.

— Ещё слово, придурок, и я наложу на тебя заклинание.

— Воу, воу, успокойся! — он приподнял руки в знак капитуляции. — Больше ни слова. Чёртовы женщины, вы одеваетесь так вызывающе, явно привлекая мужской пол, а потом так обламываете, когда мы пытаемся подойти к вам.

— Так уж случилось, что ты не в моём вкусе. — Девушка опустила палочку и спрятала её в карман.

— Знаешь, почему люди толстеют? — заявил Блейз.

— Догадываюсь.

— Из-за еды. Еда, которую ты сейчас уплетаешь. Неужели ты так хочешь потерять свою горячую фигурку? Может, возьмёшь лучше во-о-он те кексы? Они органические, там нет никаких консервантов, которые могут навредить твоему организму.

— А они случаем не отравлены? — подозрительно прищурилась Грейнджер.

— Конечно, нет! Я просто пытаюсь завести с тобой разговор. Может, выпьем немного?

А подружиться с Забини — не такая уж и плохая идея, ведь он друг Малфоя. И, решив, что лишнее знакомство не повредит, отбросила все свои переживания и позволила себе, наконец, расслабиться этим вечером.

* * *

Теодор принял позу поудобнее и сделал глоток пунша.

— Так и чего это мы так засуетились?

— Просто немного зол, — вздохнул Малфой.

— На кого?

— На чёртова Уизела. — Нотт усмехнулся: новость стара, как этот мир. — Нет, на этот раз всё иначе. Я наблюдал, как он тусовался со своей новой подружкой, демонстрируя это всей школе. Это совершенно неэтично, не говоря уже о том, что это видела Грейнджер. Его, видимо, мать не научила хорошим манерам, что вполне очевидно. Но всё равно гадко с его стороны.

— И что? Это тебя никак не касается.

— Да брось, Тео, если ты увидишь, как твоя бывшая лобызается со своим новым дружком, тебе разве это понравится? Если бы рыжий беспокоился о чувствах Гермионы, он, по крайней мере, сначала бы поднял голову и огляделся вокруг, прежде чем начал совокупляться со своим бобром, — проворчал Драко. — Грейнджер точно не заслужила такого. Она заслуживает гораздо большего.

— Ты так считаешь? — хмыкнул Нотт.

— Ты сейчас прикалываешься? Посмотри на неё! — Они оба перевели взгляд на девушку. — Она староста всей школы, самая выдающаяся ведьма нашего поколения, да и к тому же весьма привлекательная. — Он сделал паузу. — Временами она скромна. А ещё добрая, если ты не пытаешься перечить её принципам. Готова помочь каждому, в ней столько света и любви, что она может отдать это любому, кто попросит, ничего не потребовав взамен. — Малфой словно погрузился в транс. В транс под названием «Гермиона Грейнджер».

— Милый Салазар, — вздохнул Теодор.

— Что? — Драко вынырнул из своих мыслей и озадаченно посмотрел на друга.

— Если ты до сих пор ничего не понял, значит, ты не так умён, как я предполагал, проклятый ты Драко. — Оба замолчали, анализируя этот разговор.

А что тут было понимать? Он просто перечислил достоинства этой девушки. Конечно, она ему нравилась. Нравилась настолько, что Малфой был готов спрятать её от любых столкновений с бывшим. Он восхищался её силой духа, тем, что она продолжала выглядеть невозмутимой, хотя, очевидно, была расстроена. Он ненавидел её раньше, потому что всегда отставал, за исключением зелий, но в глубине души уважал такой твёрдый ум и стремление к знаниям. Ему нравились её глаза — их оттенки, запах волос и веснушки на лице. Каждое утро он не мог дождаться, когда они встретятся в их общей гостиной и поприветствуют друг друга, пожелав хорошего дня. Ему нравились их сходства во вкусах — особенно в книгах. Они часами могли спорить или шутить на самые разные темы.

И тут Малфоя осенило. Будто он выпил «Веритасерум» и выдал все свои потаённые чувства к девушке. Головоломка наконец была решена, паззл собран, ключи вставлены в нужные замки, — и перед ним открылась целая картина. Картина, которую он никак не хотел видеть, сейчас возникла перед его глазами, в его душе, мыслях, показывая ему всё, как есть.

— О, Мерлин, — простонал Драко, тряхнув головой. — Я надеюсь, ты не думаешь, что я мог…

— Почему ты спрашиваешь об этом меня? Чувства — твои, а не мои. Как насчёт того, чтобы сейчас пойти к ней? Судя по её виду, она более чем расслаблена, тебе так не кажется?

Малфой посмотрел на Гермиону. Та, в свою очередь, ела очередной кекс, покачиваясь в такт музыке, и только что шлёпнула какого-то парня по руке. И вместо извинений лишь громко рассмеялась.

— Какого чёрта? — Драко вскочил на ноги и вихрем пронёсся мимо студентов. Он довольно грубо схватил её за запястье и повернул к себе лицом. — Грейнджер, что ты творишь?

— Оу, приветики, — весело ответила она и повисла на его руке. — Я как раз разговаривала с одним плохим парнем, но он оказался настолько мил, что угостил меня своими фирменными кексами. Это так вкусно, что я съела уже две штуки! — хихикнула Гермиона. Драко бросил взгляд на «плохого парня», которым был Блейз Забини.

— Я же говорил, что не стану подливать ничего в пунш!

— Ты. Солгал. Мне, — прошипел Малфой.

— Ты ничего не говорил про кексы, только про пунш, — возразил Забини. — Тем более я даже не знал, что это Грейнджер! Мне очень жаль, приятель, несмотря на то, что мы с ней довольно классно поболтали. — Затем он приблизился к Драко. — Я даже планировал угостить её ещё несколькими кексами, чтобы уложить в постель, но очень жаль, что она занята тобой.

— Ты больной извращенец, — Малфой толкнул друга. — Пойдём, подышим свежим воздухом. — А затем потащил до сих пор хихикавшую Гермиону в сторону выхода.

Выйдя из замка, они направились в сторону квиддичного поля. Он был уверен, что воздух сразу отрезвит её, но всё равно повёл к трибунам. Ему необходимо побыть с ней наедине.

— Как же здесь хорошо! — Гермиона встала на край трибуны и развела руки в стороны. Драко подозрительно взглянул на неё. — Я чувствую себя птицей, я хочу полетать! — Она начала прыгать на месте, но нога соскользнула, и Грейнджер сорвалась вниз.

— Гермиона! — испугался Драко, с трудом успев поймать её заклинанием. Она висела в воздухе, продолжая громко смеяться.

— Я плыву, Драко! — хихикала она, болтая ногами и руками.

— Акцио, Гермиона, — устало вздохнул Малфой и отвёл взгляд, ибо платье Грейнджер задралось слишком высоко.

Спустя некоторое время он с трудом, но усадил Гермиону возле себя. Она уставилась куда-то вдаль, радость сошла на нет.

— Как ты это делаешь?

— Делаю что? — нахмурился он.

— Контролируешь свои эмоции, прячешь внутри себя.

— Я не знаю, — он отвернулся от неё. — Иногда я их и не прячу. Просто всё само как-то копится, потом в момент выходит наружу. — Как и чувства, которые он испытывал к ней.

— Хотела бы я не чувствовать ничего плохого.

— Это часть жизни. Но ты всегда можешь стереть то, что не хочешь помнить.

Она усмехнулась.

— Да, я в курсе: уже практиковалась. — Гермиона не стала ждать, пока он спросит, что она имеет в виду, и продолжила: — Во время войны мне пришлось стереть воспоминания своим родителям ради их безопасности. Они и не подозревали, что у них есть дочь. Тогда Волан-де-Морт массово обрушился на родителей-магглов, чьи дети обучались в Хогвартсе. Я не нашла другого выхода. — Ещё одна их общая черта — идти на крайности ради семьи. — Но я оказалась настолько глупа, что даже не проследила за ними, — они исчезли. Я до сих пор не знаю, где они и что с ними.

Драко посмотрел на неё.

— Почему ты не обратилась за помощью в Министерство?

— Мир магглов слишком велик, найти двух человек без единой зацепки невозможно.

— Это смешно. Ты спасла целый Волшебный мир, а они не смогли оказать тебе небольшую услугу?

— Я и не просила.

«Ну, как же иначе», — подумал он.

— Знаешь, иногда ты бываешь чересчур благородна.

Она глубоко вздохнула.

— Мне бы очень хотелось наложить на себя чары забвения, чтобы забыть кое-что, — подавленно произнесла Гермиона. — Ты поможешь мне с этим?

— Не тогда, когда ты под кайфом.

Они посмотрели друг на друга. У неё перед глазами всё плыло из-за слёз. Драко сомневался.

— Помоги мне забыть, прошу, — взмолилась Грейнджер и медленно приблизилась к нему, её дыхание коснулось губ Драко. И как только она собралась поцеловать его, Малфой резко отвернулся, пристально вглядываясь в темноту.

Он сам удивился. «Что я только что сделал?» Он никогда не отталкивал девушек, которые к нему тянулись. Но когда это сделала Гермиона… Та Гермиона, дифирамбы которой он пел перед Ноттом, он отвернулся. «Мерлин, какого?..»

Гермиона насупилась, почувствовав себя жалкой. О чём она вообще думала? Если Рон её бросил, чего она могла ждать от Малфоя? У него, видно, были собственные критерии, под которые она никак не подходила. Нужно просто это принять как данное, не надумывая невесть что. Дурь, подмешенная Блейзом, начала выходить из её организма, и смелость испарялась вслед за ней. Она поникла, ещё больше сгорая от стыда и разочарования.

— Гермиона, я…

Девушка усмехнулась.

— Ты не обязан ничего объяснять.

— Ты сейчас не в себе.

— Уже нет, — подняв голову, она встретилась с ним взглядом. — Но я всё понимаю, — и виновато улыбнулась.

Малфой вздохнул.

— Если ты думаешь, что это заставит тебя забыть Уизли, то ты ошибаешься. Завтра утром всё вернётся на круги своя, когда ты увидишь их вместе.

Конечно, он был прав. Используя его, Гермиона не смогла бы стереть из памяти главную драму сегодняшнего вечера.

Если бы перед Драко сидела любая другая девушка Хогвартса, он бы не упустил шанса развлечься. Но перед ним была Гермиона Грейнджер. И она по-настоящему нравилась ему. Это ново для него.

— Думаю, нам стоит вернуться на вечеринку, — Гермиона поднялась и пошла по направлению к замку.