Милосердие (джен)

Призрачное ощущение тепла от мягкой шерсти Сириуса остаётся на руках Гарри на протяжении всей поездки до станции Хогсмид. Сожаления из-за невозможности нормально попрощаться с Крёстным разъедают его изнутри, но он старается не подавать виду.

Гермиона и Рон оставляют его, отправляясь в вагон для старост ещё до начала пути. Так что в их купе царит задумчивая тишина. Полумна Лавгуд читает журналы, Джинни не сводит глаз с меняющегося пейзажа за окном, а Невилл всё своё внимание уделяет новому растению в своих руках. Под мерный стук колёс поезда Гарри то и дело проваливается в тревожную дрёму, иногда прислоняясь к плечу однокурсника. События последних дней вытянули из него все силы.

Он просыпается, когда поезд уже начинает замедлять свой ход, и с ужасом обнаруживает, что оставил на рубашке Невилла мокрый след. Присоединившиеся к ним Рон с Гермионой тихо посмеиваются над ним, пока Гарри пытается извиниться и вытереть пятно от слюней одновременно.

— Не переживай так, — успокаивает его Невилл. — Всё высохнет по пути в Хогвартс, да и под мантией не видно рубашки.

Лицо Гарри продолжает густо краснеть. Он чувствует, как жар смущения доходит до кончиков его ушей.

— Надо было разбудить меня.

— Тебе явно был нужен этот сон, Гарри… э-э без обид.

— Всё в порядке. Я понял.

* * *

Величественный замок встречает всех учащихся уже ближе к ночи. Вечерний застывший воздух жадно поглощает эхо их шагов по каменным плитам, когда студенты пробираются сквозь вестибюль в большой зал. Их громоздкие тени снуют из угла в угол под ярким пламенем настенных факелов.

— Угадай, кто стал старостой Слизерина? — шепчет ему Рон, как только они минуют массивные двустворчатые двери. Взгляд Гарри скользит мимо беззвёздного чёрного потолка к дальнему столу змеиного факультета.

— Малфой, — отвечает он, замечая высокую и худую фигуру слизеринца. За лето тот успел порядком вытянуться, сейчас он выглядел на голову выше Гарри.

— Ага, и эта жуткая корова Пэнси Паркинсон, — язвительно добавляет Гермиона.

Втроём они почти синхронно усаживаются у середины стола. Невилл неловко придвигается к ним поближе и Гарри приветствует его улыбкой, которая, однако, быстро меркнет, стоит ему только заметить косые взгляды и перешёптывания вокруг него. Он стискивает зубы и старается не обращать на это никакого внимания.

«За несколько лет можно было и привыкнуть к такому», — думает Гарри, принимаясь осматривать учительский стол на другом конце зала.

Дамблдор становится первым человеком, которого он видит. Пожилой волшебник сидит в самом центре длинного стола в своём золочёном кресле с высокой спинкой. Он не смотрит ни на Гарри, ни на учеников Хогвартса, всё его внимание уделено пухлой приземистой женщине в ярко-розовой вязанной кофточке.

Узнавание пронзает Гарри, будто стрела.

— Это Амбридж!

— Кто? —спрашивает Рон.

— Она была на моём заседании, голосовала… голосовала за то, чтобы признать меня виновным. Эта жаба — помощница Фаджа!

— Кофточка у неё что надо! — усмехается Рон, заметив женщину.

— Подожди, Гарри, как работает у Фаджа? Что же она тогда делает здесь?

Второе неприятное откровение, которое приходит к Гарри, оставляет после себя тягучее чувство досады.

— Она наша новая преподавательница защиты от Тёмных искусств…

— Но она работает на Фаджа! — задыхается от возмущения Гермиона. — Я слышала, что Дамблдор не мог найти никого на эту должность, но Амбридж — не выход.

Гарри горько усмехается.

— Просто вспомни наших последних учителей Защиты, Гермиона, — предлагает он, принимаясь загибать пальцы. — Колдун с Волдемортом на затылке, жулик-Локхарт, Люпин и Пожиратель Смерти под оборотным.

— Римус был самым лучшим из всех, — добавляет Рон, на что Гарри кивает.

— Локхарт, пожалуй, худший. Я заново выращивал кости всю ночь…

— Будем надеяться, что в этом году нам повезёт, — говорит Гермиона без особой уверенности в голосе. — Может она окажется действительно хорошим преподавателем.

— Или она будет ещё кошмарнее, чем Снейп, — вздрагивает рядом с ней Рон. Гарри больше ничего не говорит. Всё его внимание приковано к Амбридж и директору Дамблдору ровно до того момента, пока в зал не заходит вереница испуганных первокурсников во главе с профессором МакГонагалл.

Оживлённая болтовня вокруг постепенно замирает, и, наконец, начинается церемония распределения. Наблюдая за новичками с ленивым любопытством, Гарри то и дело погружается в собственные размышления. Ему не дают покоя слова Амбридж в день слушанья, касающихся пристального внимания Министерства к школе. Сдаётся ему, что её присутствие здесь вызвано не бескорыстным желанием дать детям необходимые знания.

Следом за церемонией распределения приходит время для пира. В одно мгновение все пять длинных столов начинают ломиться от мяса, овощных блюд, пирогов, соусов, а также кувшинов с тыквенным соком. Рон, не теряя времени, сразу же берётся за еду, пока Гермиона под всеобщий гомон пытается о чём-то поговорить с Кэти Белл. Гарри же кладёт себе на тарелку запеканку с почками и большой кусок пирога с патокой. Он с аппетитом принимается за ужин, то и дело бросая на учительский стол заинтересованные взгляды.

Краем уха он улавливает разговор Дина и Симуса, в котором Симус делится тем, что его мать не хотела пускать мальчика в Хогвартс.

— Она говорит, что Дамблдор спятил на старости лет, ну а Гарри…

Это привлекает его внимание. Он не может себя остановить и вмешивается в беседу двух однокурсников:

— И правда, Симус, что там Гарри?

Сторонние разговоры за их столом замолкают, как по волшебству. Мальчик так и не отвечает ему.

— Она что, верит «Ежедневному Пророку»? — спрашивает Гарри. —Думает, что я лжец?

— Да, примерно так и обстоят дела, — Симус поднимает на него взгляд.

Аппетит мгновенно пропадает, а без того скверное настроение становится по истине ужасным. Гарри хочется выть от досады. Ему уже осточертело быть тем, на кого всё время таращатся, про кого постоянно перешёптываются. Никто из них не понимает и не поймёт — каково быть человеком, проходящим через всё это.

— Слушай, что вообще произошло в тот вечер… Ну, когда погиб Седрик? — задаёт вопрос Дин. Его голос пропитан нервозностью и любопытством.

— Разве вы уже не вычитали обо всём в «Ежедневном Пророке»? — рычит Гарри в ответ, стиснув зубы. — Там есть вся необходимая вам информация!

— Ну ты не отвечаешь на наши вопросы!

— Не вижу смысла переубеждать тех, кто считает меня лжецом.

— Знаешь что? «Пророк» прав, ты реально сумасшедший.

Рядом с ним медленно закипает Рон.

— Симус! Успокойся.

— Успокоиться? То есть ты ему веришь? Во весь этот бред с Сам-Знаешь-Кем?

— Да, верю, — грозно отрезает Рон, практически вскакивая со своего места.

— Тогда ты тоже сумасшедший.

Нехорошая ухмылка расцветает на губах Рона, как только последние слова однокурсника слетают с его губ. Он всё же встаёт во весь рост, возвышаясь над головами сидящих за столом учеников, а затем демонстративно оттягивает значок на своей мантии.

— А ещё я твой староста. Так что попридержи язык, Симус, пока я не назначил тебе наказание.

Угроза Рона доходит до каждого гриффиндорца за их столом, в том числе и до близнецов, которые на несколько долгих мгновений затихают, по-новому оценивая брата. К счастью Гарри, Симус действительно затыкается, признавая слова Рона сдержанным кивком головы.

Его друг вновь усаживается рядом, как раз в тот момент, когда Амбридж начинает произносить свою длинную, занудную речь, вгоняющую в сон и вытягивающую всю радость жизни, подобно дементору.

* * *

На следующее утро ни свет ни заря он и Гермиона практически синхронно вылетают из спален в общую гостиную. Гарри быстро переглядывается с девушкой и демонстрирует на половину пустую школьную сумку. Его подруга в ответ лишь решительно кивает. Так они молча покидают башню гриффиндора.

Их торопливые шаги сопровождает разноголосый храп портретов замка. Иногда им на глаза попадаются домовики, заканчивающие уборку коридоров. Но, благо, ни один из профессоров не преграждает им путь.

— Нужно сделать это быстро, до того, как все проснутся, — подаёт голос Гермиона, когда они, наконец, оказываются в заброшенном женском туалете с плаксой Миртл. У Гарри пробегают мурашки от одних только воспоминаний о пережитом им на втором курсе.

— Что ты тут забыла? Пришла поиздеваться? Ой… привет, Гарри.

— И тебе привет, — сухо отвечает он, полностью сосредоточившись на выуживании банки со Скитер из своей сумки. С едва различимым звоном стеклышко становится на пол между ним и Гермионой. Жук внутри яростно трепещет зелёными крыльями и мечется из стороны в сторону.

— Знаешь питательные чары? — спрашивает Гермиона, взволнованно заламывая руки.

— Нет, придётся колдовать тебе.

— Хорошо.

Синий луч срывается с кончика её палочки, пробирается сквозь стекло и окутывает блёклым сиянием Скитер. Жук продолжает суетиться в банке, но уже не так неистово, как минутой ранее. Почему-то это нисколько не облегчает ноющее чувство в сердце Гарри.

Он убирает банку обратно в сумку, чтобы больше не видеть этого.

— Итак, какой у нас план? — спрашивает Гермиона.

— У нас нет никакого плана. Я разберусь.

— Но как ты разберёшься? — продолжает настаивать подруга. — Гарри, если это опасно…

— Об опасности следовало думать до того, как похищать журналистку! Сейчас я делаю всё, чтобы не потерять одного из своих лучших друзей! Поэтому, Гермиона, прошу… оставь это.

Он сразу же жалеет о своей вспышке, когда видит в глазах Гермионы застывшие слёзы. Ей требуется всего ничего, чтобы сморгнуть свою печаль, но Гарри всё равно замечает, как его слова задели её.

— Прости, пожалуйста… Я не хотел так срываться.

— Всё нормально, — легко принимает его извинения подруга. — На самом деле ты прав, Гарри. И я оставлю тебя в покое, но знай, я всегда буду готова прийти на помощь в случае чего.

Они успевают вернуться в башню как раз к моменту всеобщего пробуждения. Рон встречает его в спальне понимающим взглядом, но не говорит и слова.

После завтрака и первых двух уроков у профессора Стебль и профессора Бинса, Гарри с досадой обнаруживает, что по расписанию дальше у них сдвоенное зельеварение со Снейпом и слизеринцами, а после — защита от Тёмных Искусств с Амбридж.

«Замечательный первый день», — язвительно думает он. Почему МакГонагалл не могла составить расписание так, чтобы первые уроки гриффиндора прошли у неё?

* * *

— Успокаиваемся, — холодный тон Снейпа вызывает в классе безукоризненное молчание и неподвижность. С негромким хлопком за профессором закрывается дверь, отрезая их класс от коридора. И мужчина мрачной тенью проскальзывает меж рядов к своему столу.

— Прежде чем начать сегодняшний урок, я считаю уместным напомнить, что в конце года вы будете сдавать серьёзный экзамен, результаты которого отразят ваши знания и способность к усваиванию учебного материала. Хотя изрядную часть из вас, несомненно, составляют кретины, — незаметный наклон головы профессора указывает на Крэбба и Гойла, сидящих за первой партой. — Я смею надеяться, что вы худо-бедно сдадите СОВ хотя бы на «удовлетворительно». Иначе вам придется столкнуться с моим… неудовольствием.

Нервная дрожь пробегает по коже Гарри, впиваясь острой болью ему в горло. Ещё мгновением ранее предстоящие экзамены не вызывали у него никакого беспокойства. Признаться честно, мысли о них вообще не посещали его голову, однако Снейп ярко-красным крестом отметил ещё одну проблему, с которой ему придётся иметь дело в будущем.

Профессор снова окидывает учащихся презрительным взглядом, а затем поворачивается к школьной доске, на которой тотчас появляется рецепт зелья.

— Умиротворяющий бальзам, — комментирует Снейп бесцветным голосом. — Часто входит в список экзаменационных зелий. Все необходимые вам ингредиенты находятся в шкафу, у вас есть полтора часа.

Гарри не удивляется тому, что портит своё зелье и даже не вздрагивает, когда профессор со злорадной усмешкой заставляет жидкость в котле исчезнуть одним «Эванеско». Однако чувство глубокого огорчения всё равно оседает у него внутри. Он следовал всем инструкциям, старательно измельчал и поочерёдно добавлял нужные ингредиенты в кипящий бальзам, внимательно регулировал температуру, но одна ошибка стоила ему всех трудов.

Он оглядывает результаты своих одноклассников, а также слизеринцев на другом конце кабинета. У многих из них в котлах зелья выглядят ещё более неприглядно, чем у него, однако ничьи другие работы Снейп не заставляет просто исчезнуть.

Стиснув зубы, Гарри дожидается, когда профессор даст им домашнее задание, а после первым вылетает из класса, раздражённо впечатывая дверь кабинета в стену.

Клубящаяся внутри него ярость достигает своего пика во время их последнего урока у Амбридж. Он отстранённо слушает пылкий спор Гермионы с профессором о том, следует ли им применять на практике изучаемую теорию или нет, и ощущает, как внутри него дрожит всё, вплоть до тончайших волокон мышц.

Открытый учебник на его столе насмешливо смотрит на Гарри, пока тот пытается ровно дышать.

— Но это уроки защиты от Тёмных Искусств! Как мы можем быть уверены, что сможем применить полученные знания в реальном мире без практики?

— И от кого же вы планируете защищаться, мисс Грейнджер? — тонкий насмешливый голос Амбридж окончательно выводит Гарри из себя.

— Дайте подумать, — громко произносит он издевательски-задумчивым тоном. — Может быть… от лорда Волдеморта?

Разгорячено враждебная атмосфера, царившая в классе, мгновенно стирается страхом перед именем Тёмного Лорда. Рон порядком бледнеет рядом с ним, Лаванда Браун тихо пищит и закрывает уши руками. Невилл съёживается за своей партой. Но профессор Амбридж даже не вздрагивает.

— Минус десять очков Гриффиндору, мистер Поттер, — со злорадным удовлетворением объявляет она, будто очки факультета всё ещё имеют для Гарри какое-то значение. — Я понимаю, вам внушили будто некий тёмный волшебник возродился из мёртвых и теперь гуляет на свободе. Это ложь.

— Это не ложь, — цедит Гарри сквозь сжатые губы. — Я видел его, я дрался с ним!

— Отработка, мистер Поттер! Сегодня же после уроков и вплоть до выходных в пять часов в моём кабинете. А теперь, повторяю ещё раз: министерство ручается, что никакие Тёмные волшебники вам не угрожают. Надеюсь, этот вопрос закрыт. Будьте добры, приступайте к чтению. Страница пятая, «Основы для начинающих».

— Волдеморт жив и здравствует, а вы предлагаете нам просто изучать теорию? — вновь подаёт голос Гарри, и тонкая бровь Амбридж раздражённо дёргается на её лице.

— Мистер Поттер, я не позволю вам больше срывать мой урок, — елейно произносит она.

— Вы называете это уроком? Скорее похоже на книжный клуб.

— Гарри, остановись, — шепчет ему Гермиона со своего места.

— Покиньте класс, мистер Поттер. Мы увидимся с вами на отработке.

С превеликим удовольствием Гарри встаёт, громко пиная свой стул ногой. Он складывает все школьные принадлежности обратно в сумку, а затем, под пронзительное молчание, покидает кабинет.

Примечания:

Не прошло и года, как я добралась до Амбридж. Ура!

В следующей главе ожидается отработка, а также на "сцене" вновь появится Драко Малфой. Не зря же я впихивала его в третью главу, дадим ему слово :)