Личный мир (гет)

В воскресенье Гермиона сидела в гостиной, разгребая домашнее задание — за неделю она сильно забросила учебу, так что теперь надо было исправляться. Гарри с Роном сидели неподалеку и обсуждали последнею тренировку по квиддичу, в углу гостиной Парвати с Лавандой учили пятикурсниц гадать на волшебных картах, еще несколько первоклассников сидели над книгами, а остальные ученики отправились на улицу, где была хорошая, солнечная погода.

Гермиона выучила Магические Руны и Трансфигурацию, потом Рон потянул ее и Гарри гулять. Девушка все еще была немного слабовата, но согласилась — свежий воздух еще никому не помешал.

Троица остановилась у любимого дуба на берегу озера. Парни разлеглись на уже начавшей желтеть травке, а Гермиона решила пройтись по тонкой песчаной косе у самой воды. Девушка закатала джинсы, сняла кроссовки и носки и пошла берегом. Солнце только-только начало склонятся к горизонту, теплый песок проникал сквозь пальцы ног, заставляя расслабиться. Подул несильный ветерок, по озеру пошли волны; теплая вода коснулась ног. Гермиона непроизвольно сделала шаг в сторону от воды, и улыбнулась. Настроение начало подниматься.

Вдруг неподалеку послышался смешок.

— Моешься?

Улыбка слетела с губ Гермионы, когда она увидела недалеко от себя Малфоя: слизеринец одиноко стоял, насмешливо улыбаясь, и держал руки в карманах брюк.

«Какой он странный — даже в выходные в брюках ходит, — подумала Гермиона. — Может чистокровки не знают про джинсы?» Гриффиндорка обернулась — из-за дерева ни Гарри, ни Рон ее не видели, а ей остались видны только их башмаки. Глупо было бы паниковать и бежать к ним — ведь Малфой ничего ей не делает. Хотя, судя по его самодовольной улыбочке, это он пока ничего ей не делает.

Неприятным для Гермионы стало то, что ее лицо вдруг начало без причин гореть; чтобы Малфой не заметил этого, девушка посмотрела на противоположный берег озера.

— Расслабляюсь, — услышала она словно со стороны свой голос.

— Аааа… Я думал, что ты…

— Моюсь.

— Ну да, ты ведь…

— Грязнокровка.

— И тебе полезно…

— Не забывать об этом!

Малфой вдруг замолчал. Его явно удивило, что в голосе Гермионы нет ни капли злости. Прошла где-то минута, а он все не говорил, и девушка, решив, что он ушел, обернулась.

Малфой никуда не уходил — он стоял на том же месте и разглядывал Гермиону.

— Все сказал? — спросила гриффиндорка.

— Вообще-то не успел, больно ты шустрая.

— Вся в Поттера? — попробовала угадать Гермиона.

— Да нет. Поттер не шустрый, он просто везунчик, — Малфой ухмыльнулся. — А вот тебе, как я вижу, по жизни не везет.

Непонятно, что он имел в виду, когда говорил эти слова. Может, и не имел никакой задней мысли, а ляпнул, чтобы позлить Гермиону. Однако ее слова зацепили за живое — девушка не была готова к такой точной трактовке последних событий собственной жизни. Укусил оборотень? Но это еще ничего по сравнению с тем, что она краснеет в присутствии врага!

Малфой тоже не был готов — но не к словам, а к действиям Гермионы. Поэтому и не удержал равновесия, когда та вдруг прыгнула на него, сбив с ног.

— Подонок! — заорала Гермиона и попробовала врезать ему по лицу кулаком.

Однако Малфой был ловцом — и довольно резвым; его реакция игрока сработала даже быстрее, чем понял происходящее мозг. Парень схватил Гермиону за руку, попытался встать, но не получилось, так как девушка едва не расцарапала ему лицо. Словив вторую руку разъяренной гриффиндорки, Малфой оттолкнулся локтями от земли, пытаясь если не скинуть девушку, так хоть подняться вместе с ней; однако опять неудачно — они всего лишь поменялись местами, скатившись в озеро.

Гермиона извивалась ужом, пытаясь спихнуть навалившегося на нее Малфоя, да еще и боднуть его лбом — она была такой злой, что не боялась даже шишки.

— Ты больная на голову грязнокровка!

Малфой не знал, что ему делать. Можно было, конечно, вырубить гриффиндорку одной левой, но сознание подсказывало: если ударишь девчонку, никогда себя не простишь. Поэтому он перехватил обе ее руки своей правой, прижав их к песку у нее над головой; левой рукой начал искать волшебную палочку.

— Вот блин! Палочка…

Палочка лежала метрах в двух — она выпала из кармана, когда они свалились.

А далее все происходило как в кино: словно в замедленной съемке Гермиона осознала вдруг, что и она, и Малфой совсем мокрые. Рубашка Драко прилипла к телу, глаза цвета осеннего неба совсем близко — смотрят сосредоточенно, как на душевнобольную. А она кричит и пытается вырваться и ударить его. А за что? Он не виноват в том, что сделал ей гораздо больнее, чем хотел, своими словами.

Гермиона перестала вырываться. Как только Малфой это понял, он отпустил ее руки. Слишком поздно.

— Ай!

Гермиона не поняла, кто именно — Гарри или Рон — стащил Малфоя с нее. Поняла только то, что клубок из трех тел покатился в воду.

— Парни! — Гермиона поднялась с песка; сердце бешено колотилось в груди. Девушка на ватных ногах побежала к дерущимся, пытаясь что-то сделать.

— Гарри! Рон! Это я начала! Он не виноват!!!

Но ее никто не слышал. Вон голова Гарри откинулась от мощного удара в челюсть. А вон Малфой согнулся пополам. Однако драка не прекращалась. Гермиона осмотрелась вокруг — нет ли кого-нибудь, кто бы смог помочь. Их однокурсники Симус и Дин уже бежали от замка.

Гермиона не выдержала и разрыдалась, когда Гарри, Рон и Драко, оттащенные однокурсниками друг от друга, лежали на песке у самой воды и судорожно вдыхали и выдыхали воздух. Начали сбегаться ученики. Прибежали слизеринские девушки во главе с Пэнси Паркинсон; они сразу же окружили Драко и принялись успокаивать, ругать гриффиндорцев, на чем свет стоит, и что-то болтать.

— Ты в порядке? — прохрипел, повернув голову к Гермионе, Рон. Та кивнула, не имея сил что-то говорить. Симус снял пиджак и накинул дрожащей однокурснице на плечи.

— Вы — трупы! — прошипела Паркинсон Гарри с Роном. Те только скорчили в ответ какие-то непонятные гримасы, приняв вообще ужасный вид: у Рона и так из носа текла кровь, а у Гарри была распорота губа, сломаны очки. Правда Малфой выглядел еще хуже — лицо все в крови, на одну ногу хромает…

Гермиона почувствовала жгучий стыд.

* * *

Профессор МакГонагалл выглядела воистину шокированной — она поверить не могла, что Гермиона набросилась с кулаками на Драко. А то, что благодаря Поттеру и Уизли тот едва инвалидом не стал, вообще в голове у нее не укладывалось.

Все четверо стояли перед деканом факультета Гриффиндор в ее кабинете и слушали целую воспитательную речь. Профессор сняла с Гриффиндора сто баллов, а со Слизерина — двадцать.

— И за что же? — язвительно поинтересовался Малфой.

— За провокацию! — отчеканила МакГонагалл. — Вы, мистер Малфой, должны были бы научиться к шестому курсу держать язык за зубами!

Тут в кабинет, словно разъяренная летучая мышь, влетел Снейп. Выслушав объяснения ребят, он снял столько же баллов с Гриффиндора, как и МакГонагалл (гриффидорцам поплохело), а потом вместе с МакГонагалл назначил им наказание на всю неделю. Правда, профессор МакГонагалл настояла, чтобы и Малфой отбывал его. Так что четверо драчунов должны были быть в холле ровно в восемь в понедельник.

* * *

— Слушай, это правда ты первая начала? — спросил тихо Гарри. Трое друзей сидели в гостиной у камина. Настроение у всех было ужасное, Гермиона чувствовала себя полной дурой.

Девушка молча кивнула и закрыла лицо руками. Мерлин, как стыдно! Но плакать нельзя. Нельзя быть такой слабой…

— Что он тебе сказал? — прошептал Рон.

— Ты слышал. Я все повторила МакГонагалл.

— Но он ведь ничего не знает! Он наверняка не имел в виду твое нынешнее состояние…

— Тшшш!.. — шикнул на друга Гарри.

— … он просто хотел опять припомнить, что ты не чистокровка, — понизил голос Рон. — Так надо было на него «Силенцио» наложить, что ли, но не бросаться же!

— Я знаю, Рон, знаю… — слезы готовы были потечь, и Гермиона сильнее прижала руки к глазам. Даже светлые пятна заплясали от напряжения.

— Да ладно, набили морду хорьку, что уж теперь поделаешь, — вздохнул Гарри и откинулся на спинку кресла. — Немного незаслуженно, зато теперь будет думать, что говорить.

— Ага, хорошенько ты его шуганула. Представляю выражение его лица! — Рон захихикал. Напряжение понемногу начало спадать.

— Спасибо вам, парни, — поблагодарила Гермиона и обняла обоих мальчишек по очереди. — За то, что от Малфояхотели защитить, да вообще — за то, что вы есть.

— Обращайся, — хмыкнул Гарри. В этот момент он был очень похож на одного с Мародеров — но не на отца. Он был похож на своего крестного, который вот также готов был всегда помочь друзьям.

* * *

Гарри оказался прав — в понедельник на двух общих занятиях со слизеринцами Малфой ни словом, ни действием не тронул Гермиону. Правда она несколько раз чувствовала на себе внимательный взгляд серых глаз.

Девушка все уроки сидела тише воды, ниже травы. Ночью ей снилось, что она с Драко целуется, а еще ее повсюду преследовал запах его одеколона — свежий, немного горьковатый. Нанюхалась, когда в воде с ним барахталась, а теперь не могла избавиться. Боялась поднять на него глаза.

Пэнси Паркинсон превзошла саму себя — она постоянно шипела что-то вслед Гермионе, на переменах постоянно проходила мимо, обязательно задевая плечом. А еще противно улыбалась и шептала что-то подружкам — это особо не понравилось Гермионе. Некоторые девушки в коридорах внезапно начали оборачиваться на нее, и от их взглядов становилось жутко.

— Почему это они так на меня пялятся? — тихо спросила она, когда трое пуффендуек, проходя коридором, внимательно на нее посмотрели.

— Прослышали, видать, что с Малфоем подралась, — пожал плечами Рон. — Ничего, перестанут.

Гермиона немного успокоилась.

На наказание троица должна была идти к восьми, так что полседьмого Гермиона направилась к Дамблдору. Профессор приветливо встретил ее в своем кабинете.

— Добрый вечер, мисс Грейнджер, садитесь, — директор указал на небольшой стульчик без спинки напротив своего стола. Гермиона послушно села.

— Итак, за эти выходные я смог найти некую информацию, которая может быть Вам интересна.

Дамблдор прошел к шкафчику за столом и стал там рыться. Через минуту достал небольшую шкатулку и поставил на стол. И сел.

— Что это за шкатулка? — поинтересовалась Гермиона.

— Всему свое время, мисс, — Дамблдор легонько улыбнулся, — прежде, чем Вы увидите содержимое этой шкатулки, хочу Вам кое-что рассказать. У меня есть один знакомый австрийский волшебник. Он женат на маггловской женщине, докторе. Она занимается изучением человеческой крови. Как известно, в каждой клеточке нашего тела содержится полная информация о человеке — возраст, цвет волос, глаз, наличие или отсутствие аллергий и так далее. Однако добыть эту информацию очень непросто, но возможно. Наилучше для изучения человека подходит его кровь. Я договорился со своим другом, и он готов проверить вашу кровь на наличие отличий от крови других людей. К сожалению, волшебники нынче стали очень далеки от магглов и не признают их методов лечения. А жаль, потому что есть такие вещи, как вирусология, генетика, физиология — отличные науки, помогающие разобраться в тонкостях природы человека.

Гермиона слушала, затаив дыхание. Когда Дамблдор сделал паузу в речи, она спросила:

— Вы хотите сказать, что есть шанс излечить мою проблему маггловскими способами?

— Можно попробовать. Если хорошо изучить проблему, всегда легче найти методы ее решения. Не хочу давать Вам пустую надежду, но мне кажется, что она есть.

— Но ведь, профессор, проклятие оборотня — это не столько физиология, сколько магия…

— Да, но Вы забываете, что такое магия. Магглы изучают два вида энергий — потенциальную и кинетическую. Первой из них владеет каждое тело в состоянии спокойствия. Как только тело начинает двигаться, потенциальная энергия переходит в кинетическую. Полагаю, Вы знаете об этом?

Гермиона кивнула.

— Так вот. Магия — это третья энергия, энергия земли, энергия, что всегда была рядом с людьми. Магия может действовать на предметы, менять их, уничтожать. Магия в руках безумца — это очень-очень плохо. Такое мы наблюдаем сейчас, когда Англия находится на грани начала открытой войны, потому что Волдеморт хочет захватить магический мир. Именно поэтому магия — энергия энергий мира сего — подвластна лишь небольшому количеству людей. Люди эти — маги, волшебники, колдуны. Любое название на ваш вкус. Покупая волшебную палочку, учась колдовать, мы обязываемся делать так, чтобы мир не погиб. И очень скверно, что некоторые из нас забывают об этом.

— Вот послушала Вас, и теперь начинаю думать, что Пожиратели недостойны быть магами.

— Это не так. Каждый имеет шанс на исправление своих ошибок.

— Даже Волдеморт?

— Даже он. Вот увидите: придет время и Тому Риддлу будет дан шанс исправиться. Я верю в это. Однако я не могу предугадать — воспользуется он этим шансом или нет… Но мы отошли от темы. Думаю, Вы не будете против, если я возьму у вас немного крови?

— Хорошо… Но как?

— Вот здесь мне и понадобится шкатулка, — Дамблдор открыл маленькую шкатулочку на столе, и Гермиона увидела внутри обычный десятикубиковый маггловский шприц и иголку в упаковке.

— Мой друг-австриец отказался принимать кровь на анализы в другой посуде, — объяснил Дамблдор.

— А вы умеете брать кровь с вены?

— Да, я в молодости прошел курс подготовки медбратьев, — улыбнулся директор. Гермиона вздохнула и закатала рукав.

* * *

На наказание девушка опоздала на пять минут — в холле уже все собрались.

— Простите, я была у директора, — сказала Гермиона профессору МакГонагалл, которая уже открыла рот, чтобы сказать что-то по поводу опоздания.

— Неужели еще с кем-то подралась, и тебя сам директор вызвал? — ехидно поинтересовался Малфой. Гермиона зло сверкнула глазами.

— Нет, но я составляла план подрыва слизеринской гостиной, и его случайно нашел какой-то домовой эльф!

— Да что ты говоришь! А план проникновения в Гринготтс, чтобы обчистить родовые сейфы чистокровок, ты случайно не придумывала?

— О нет, я оставила это на следующий год!

— Мы вам не мешаем? — поинтересовалась МакГонагалл.

Малфой и Гермиона замолчали.

— Отлично. И не открывайте рты до конца наказания, так всем спокойней будет. Идемте, есть работа для вас, — МакГонагалл направилась к выходу.

— В Запретном лесу? — поинтересовался Гарри.

— Нет, мистер Поттер, в оранжереях.

Четверо учеников вышли вслед за профессором и направились к оранжереям.

Гермиона полной грудью вдыхала свежий воздух. Вокруг стояла тишина, было слышно только их шаги. На небе не было ни единого облачка — только звезды и луна. Взглянув на небесное светило, Гермиона вдруг ощутила легкое головокружение и споткнулась. Рон, шедший рядом, вовремя поддержал подругу.

— Ты в порядке?

— Да, просто голова немного закружилась. И как будто… — Гермиона внезапно сбавила шаг. — Я… чувствую, словно энергия прибавилась.

Рон взял ее за руку и повел дальше. Потом негромко сказал:

— Просто луна ярко светит. Ты у нас теперь ночная будешь, после заката лучше все воспринимать, чем днем. Помнишь, мы такое учили?

Гермиона кивнула.

— Я вообще сейчас радуюсь тому, что Снейпу тогда в голову пришло задать нам огромный реферат об оборотнях. Плохо только, что я имею возможность испытать описанные вещи на себе.

В оранжереях МакГонагалл приказала ученикам помыть горшки для растений без помощи магии. Выдав магическое средство для чистки всех возможных поверхностей «Миссис Скоур».

— Если вы используете магию — я узнаю, — предупредила она, направляясь к выходу.

* * *

У Гермионы затекли руки — она почти доделала свою работу. Маггловская жизнь научила ее быстро управляться с разновидностями уборки, а трое парней не перечистили еще и половины горшков.

Девушка на минутку выпрямилась и устало встряхнула руками. И потом посмотрела на Гарри, Рона и Драко.

Поттер драил свои горшки сосредоточенно, время от времени сдувая с глаз челку и вытирая влажный лоб. Мантия парня лежала в стороне, он закатал рукава рубашки и расстегнул воротник — умелый подход к работе. Гермиона не сомневалась, что если бы Ромильда Вейн заглянула сейчас в оранжереи, то упала бы в обморок от восхищения — таким красивым выглядел в своей сосредоточенности Гарри Поттер.

Рон даже не удосужился снять мантию, и та теперь была вся запачкана землей. Волосы тоже — парень методично поправлял их грязными пальцами. Гермиона вспомнила первое сентября пять лет назад — тогда она впервые встретила Гарри с Роном, у второго был выпачкан нос. Что ж, видимо, это не лечится…

Малфой скинул мантию, но даже не удосужился расстегнуть манжеты или воротник. Работал молча, что немного удивило Гермиону — она думала, Малфой будет возмущаться — типа нечего заставлять его работать, в Хогвартсе полно эльфов-домовиков. Но тот не сетовал, драил горшки и явно в мыслях был где-то не здесь. Да и с гриффиндорцами не ругался, что было вообще странным явлением.

* * *

Во вторник наказание проходило там же, в оранжереях — ученики пересаживали молодых мандрагор, так что вообще не было возможности не то что разговаривать с кем-то, но и думать о чем-то постороннем. Или о ком-то.

В среду ребятам было приказано спуститься в подвал вместе с профессором Снейпом, который дал им нелегкое задание — перебрать две бочки змеиных внутренностей, рассортировав по органам — сердца в одно ведро, кишки — в другое и так далее. Гермиона почувствовала, что ее начинает мутить, как только они принялись за работу. Девушка сняла защитные перчатки и отошла к стене, закрыв лицо ладонями.

— Гермиона? — Гарри подошел к ней. — Тебе плохо?

— Сейчас пройдет, — пробормотала Гермиона. Она почувствовала, как тело покрывается испариной, голова начала болеть. Только бы не стошнило…

— Может ей лучше не делать эту работу? — неожиданно прозвучал холодный голос. Гермиона от неожиданности убрала руки от лица и вместе с удивленными не меньше ее Гарри и Роном уставилась на Малфоя.

— Чего вылупились? Хотите, чтобы Грейнджер снова в обморок свалилась? Лично мне по барабану, решайте сами…

И отвернулся от троицы, приступив к работе.

«Э, нет, — вдруг подумалось Гермионе, — тебе не по барабану…»