Прячась под масками - 1: Многоликие, или Книга воспоминаний (джен)

(Сириус)

Всё случилось, как мы и планировали.

31 июля 1980 года на свет появился очаровательный малыш с ярко-зелёными, как у его мамы, глазами. Лили назвала его Гарри. Так я стал крёстным отцом маленького Гарри Джеймса Поттера. И только мы трое знали, что Джеймс оставил своему управляющему в “Гринготтсе” ряд специальных распоряжений на случай, если к тому времени, когда Гарри впервые самостоятельно обратится в банк, никого из нас — не важно, почему — не будет рядом, чтобы рассказать ему... всю правду.

Семейному колдомедику Поттеров мы всё же “подправили” память — в целях безопасности. А то, что мальчик родился семимесячным — как все думали — никого особо не удивило. Постоянные волнения в это тяжёлое для всех время... они мало на ком не сказывались. Сказали, что Лили переволновалась — вот и преждевременные роды. Чар, которые некоторое время накладывала на себя Лили, не заметил ни Альбус, ни Аластор со своим волшебным глазом. Как только она родила, Дамблдор вызвал Аластора для обеспечения дополнительной охраны Поттер-Мэнора, где в то время находились Джеймс и Лили с малышом. Все остальные отправились на внеплановое собрание Ордена Феникса — решать, что делать дальше.

Северус тогда был ещё бледнее обычного и, похоже, думал только о том, что вскоре ему придётся лично сообщить Волдеморту о втором ребёнке, подходящем под условия пророчества — прежде, чем тот узнал бы о новорождённом из утренних газет, и был бы очень недоволен работой своего “шпиона”. Кажется, Северус всё ещё любит Лили — несмотря на всё произошедшее...

* * *

Было решено, что Джеймса, Лили и Гарри спрячут, как и Лонгботтомов — используя Fidelius. Они сразу же перебрались из Поттер-Мэнора в дом в Годриковой долине. Оставалось только решить, кто будет Хранителем Тайны. Джеймс настаивал, чтобы Хранителем стал я. Я же не был уверен в том, что это — хорошая идея...

* * *

— ...Я повторю ещё раз... Нет!

— Но почему?...

— Джеймс, я и так храню слишком много тайн. Об отношениях Лили и Северуса, о твоей с ней свадьбе, о Гарри... — я неосознанно начал теребить тонкую зачарованную цепочку у себя на шее. Такие были у меня, Джеймса, Лили и малыша Гарри. Видели их тоже только мы. — Если я стану вашим Хранителем, мне придётся тоже сидеть в каком-то укромном местечке, пытаясь лишний раз не попасть никому на глаза...

— Но...

— Я знаю, что Аластор — Хранитель Тайны Лонгботтомов. Но это — Аластор! У него куда больше опыта, и он может позволить себе участвовать в операциях... От него Волдеморт точно никогда ничего не узнает. Джеймс, я так не смогу. Не смогу сидеть где-то, не высовываясь... мне нужно постоянно что-то делать. Я не могу бездействовать — ты же прекрасно меня знаешь... — я сделал паузу. — Я очень благодарен тебе за доверие. Но, думаю, тебе стоит попросить об этом Питера — он не присоединялся к Ордену Феникса и вполне может посидеть какое-то время в укрытии. Если ты ему достаточно доверяешь, конечно...

— Он не давал нам какого-либо повода сомневаться в нём, — вздохнул Джеймс.

— Можно сделать Питера Хранителем, а всем остальным сказать, что Хранитель — я. В случае чего, Волдеморт будет охотиться за мной. Это даст вам больше времени, если... — я оборвал предложение. — Надеюсь, до этого не дойдёт.

— А это неплохая идея... Ты правда согласен на то, чтобы мы так сделали? — Джеймс с сомнением посмотрел на меня.

— Да, абсолютно!

— Что ж... Так и сделаем. Надеюсь, Питер согласится...

...Если бы я только знал тогда, чем это закончится...

* * *

Я часто навещал их, прилетая в Годрикову долину на своём мотоцикле, обычно — с очередной пачкой писем от Рема, так как совы до их дома добраться не могли...

Год пролетел незаметно. На первый день рождения Гарри я подарил ему игрушечную метлу. Когда ему впервые удалось взлететь — пусть только на два фута — он выглядел страшно собой довольным... За недолгое время он едва не прикончил кошку и расколотил кошмарную вазу, присланную на Рождество сестрой Лили. Джеймс находил всё это забавным... но вскоре им пришлось убрать и упаковать все безделушки в доме.

Каждый раз, приходя к ним, я превращался в собаку и катал крёстника на спине — ему это безумно нравилось. Когда Лили уходила укладывать Гарри спать, я рассказывал Джеймсу, чем занимался в последнее время Орден. Дамблдор никак не возвращал его мантию-невидимку, и это лишало Джеймса возможности совершать хотя бы небольшие вылазки. Его немного расстраивала необходимость сидеть в доме, будто взаперти, хотя он старался и не показывать этого, но я видел... Не имея другой возможности как-то помочь, я оставался у них до поздней ночи — рассказывая, рассказывая, рассказывая...