Ends and Means: Everybody lies (гет)

Все еще 16 апреля 1998 года

— Милый, ты должен его просто отвлечь.

— Ясно, а можно бейсбольной битой?

к/ф «Немного за сорок»

— Простите, что заставил себя ждать, — голос был удивительно четким и громким. Или так показалось, потому что все вокруг замерли?

Эльф робко приблизился в ожидании мантии, но Лорд не счел нужным его заметить. Как и избавиться от верхней одежды. Очень высокий, худой настолько, что казалось, под мантией вообще не было тела, он двигался быстро, но удивительно плавно и грациозно.

— Нарцисса, Люциус, друзья мои, жаль, что вы не начали без меня. Не стоило ждать…— рука со странно длинными пальцами поднесла ладонь хозяйки к губам. Хотя с губами у него явно проблемы. Как и с носом. А вот глаза интересные — с кошачьими зрачками, красноватым отблеском и на редкость красивой формы. Так что вместе все выглядело очень даже интригующе. Даже странно, что все так переполошились.

Дафна присела в низком реверансе, потянув за собой Рона. Похоже, на него опять напал ступор, но, слава Моргане, кланяться он уже научился. Правда, часто — не тем, кому следовало бы. Похоже, не он один был растерян и все делал не так. Крэбб и Гойл вообще забились в угол, Малфой вел себя как домовой эльф, горя желанием услужить и при этом изображая, что семьи Гринграсс для него не существует. Только Теодор вел себя так, словно прием такого уровня для него не в диковинку.

— Прошу всех к столу! — Малфой-старший был исполнен достоинства. Двери распахнулись, и перед ними предстал зал, явно долженствующий ослепить всех волной света, роскоши и запахов. Лорд протянул руку Нарциссе, хозяин приема поспешно метнулся к Элеоноре Нотт. За первыми парами потянулись остальные гости — по степени приближенности к Его Темнейшеству. Вот где пригодился веер! Распахнув его во всю ширь, Дафна начала давать инструкции:

— Как войдем — следуй за домовиком, он проводит нас к нашим местам. Отодвинешь мне стул… — тупица, похоже, не слушал. Глупо приоткрыв рот, он таращился в спину Лорду. Пришлось наступить ему на ногу, одновременно вонзив ногти в руку. Рот он закрыл, но мысль в глаза не вернулась.

— Ты видела его нос?

— Нет, конечно. Его же нет! — ну почему всех так волнует отсутствие у Темного Лорда носа?

— У него лицо, как у змеи!

— Не заметила сходства. Посмотри на нос жены Эйвери, но она при этом хорошенькая.

— Но он ужасен! А вы ведете себя так, словно он — обычный человек.

— Не вижу ничего ужасного. А человек он как раз весьма необычный, потому и интересно. Вы, по-моему, сгущаете краски — он же не людоед, и, во всяком случае, пока, ведет себя мило. Так что оторвись от лицезрения своего кумира и слушай. Идешь за домовиком, отодвигаешь мне стул….

— Ты должна была мне сказать, что мы идем в Малфой-Мэнор на встречу с этим!

— И вовсе не на встречу. Он — такой же гость, как и мы. И нам сейчас вообще не до него! Думаю, что наши места будут в конце стола — Малфои постараются. Ты понял про стул?

— Ладно, отодвину.

— Когда я сяду, ты садишься тоже. Салфетку кладешь на колени. И не ешь ничего, пока я не начну. Еду у них будут раскладывать эльфы — во всяком случае, раньше было так. Но иногда ты должен предлагать что-нибудь мне. Что-то вкусное, вроде как советуешь, потому что тебе понравилось. Ты понял?

— А что тут непонятного? Только я путаюсь в приборах, — похоже, начинает приходить в себя.

— Главное — следи за тем, что делают остальные. И не забывай о даме, сидящей с другой стороны от тебя.

— Ее я тоже должен кормить?

— Кормить никого не надо. Молю Мерлина, чтобы там оказалась Тори.

Рон не шлепнулся по дороге, не уронил стул и не наступил никому на ногу. Правда, табличку со своим именем он сперва уронил в бокал для шампанского, а затем сунул в карман.

Места у них действительно были в самом конце стола, вместе с наименее значимыми из гостей. Родители сидели неподалеку от Лорда, Эби не было видно. Сбоку от Блейза расположилась миссис Гойл — тучная клуша в темном, даже не ответившая на улыбку Рона. В другое время Дафну бы возмутило, что Малфои отвели ей место с этими неудачниками, но сейчас это могло их спасти. Окажись рядом Теодор или Эби, Рон бы себя выдал. А так…. Но Малфои за это ответят! И как они посмели так унизить Забини? Будь на месте Рона Блейз, Дафна бы уже знала, чей волос через час был бы в кармане ее жениха.

На другом конце стола Люциус что-то проверещал срывающимся от восторга голосом. Остальные радостно взревели — судя по всему, пили за Темного Лорда. Вино было отличным, Рон так же справился со своим бокалом, хотя и выглядел слегка удивленным. Похоже, он ждал огненного виски или сливочного пива.

Закуски подходили к концу. Нарцисса постаралась, но не поразила. От супа Дафна отказалась, а Рон умял полную тарелку, да еще и гору хлеба. Можно было ему намекнуть, что Блейз съел бы пол-куска от силы, но, похоже, тут на это никто не обращал внимания. Намного важнее то, что Рон, наконец, перестал дергаться.

Сейчас Дафну волновало только одно. Время неумолимо двигалось вперед, и Рону надо было глотнуть Оборотного зелья. У них дома перед десертом домовые эльфы меняли не только все столовые приборы, но и скатерти, так что большинство гостей вставали из-за стола. Но так ли будет у Малфоев? Если нет — выпить зелье будет проблематично. Похоже, Рона волновало то же самое.

— Мне надо выйти из-за стола. Как это сделать? — прошипел он ей в самое ухо.

— Подожди, думаю, минут через пять повод будет.

— А если нет? Может мне тихонько добавить его в бокал?

— Цвет не тот, был бы на столе огненный виски…. Так что пока ждем. И узнай, где тут туалет.

Определенно это был их день. Послышался шум отодвигаемых стульев, проворные эльфы возникали из воздуха с подносами и исчезали с быстротой молнии. Гости вставали из-за стола, несколько мужчин, тихо переговариваясь, направились в глубину дома.

— Пора, давай быстро, — хоть тут не паникует. Небрежным движением руки подозвав пробегавшего домовика, Рон что-то прошептал ему на ухо.

— Я провожу господина, если он позволит.

— Валяй! — так бы Блейз никогда не сказал, но тон был выбран правильно. Рон делал успехи прямо на глазах. Резким движением отодвинув стул, он направился за прислугой. Покачиваясь. О Мерлин! Он не просто расслабился — он напился! Мда, херес и портвейн на непривычный желудок…. Сколько же он выпил?

— Ах, вот вы где! — радостно пропела Эби за спиной. — Почему тебя посадили на самый край стола?

— Потому, что меня Малфои не любят.

— За что? Ты ангел! — Эби хлопала ресницами, потрясенная и возмущенная до глубины души. Только бы не устроила скандал.

— Ангел расторг помолвку с их сыном. А им это не понравилось.

— Ты все сделала правильно. Рыбный суп на приеме — ужасно, мне кажется, что от меня пахнет тиной! А где Блейз? Он у тебя милый. Поздравляю.

— Ничего милого в нем нет. Ему лишь бы поиздеваться, а там — хоть трава не расти! — голос Тори был едок и безапелляционен. Сама хороша. Если бы не она, Рон был бы уже далеко, а Блейз охотился за волосом Люциуса.

— Тори, перестань. Ты сама все время его задирала.

— Он подлец.

— А ты — маленькая злючка.

Где же Рон? Ему пора уже прийти. Теодор вышел следом за ним, только бы он не заговорил с «другом»!

— А мы можем пойти в гостиную прямо сейчас? Я не хочу сладкого, а здесь все пропахло супом! — Эби все никак не успокоится. В Париже она стала просто несносной. Не нравится суп — не ешь.

— Пока хозяева не пригласили — нельзя.

— А куда все идут? Мне надоело сидеть… Это так скучно!

— В туалет или курить.

— Какая проза! Ладно, пойду поболтаю. У меня милые соседи — Теодор и Анита. Ты должна знать ее мужа, он известная шишка. Жаль, что она беременна, мы могли бы стать подругами. Я так хочу погулять по выставкам и музеям, а вас не вытащить!

...Похоже, что этот день все-таки когда-нибудь закончится. И все они останутся живы. Рон доедал пирожное. Если бы не шампанское, то можно было бы расслабиться, но придурку оно явно понравилось. И говорить что-то было бесполезно — он лишь недоуменно приподнимал бровь, все больше напоминая Блейза. Правда — пьяного Блейза.

Наконец ужин закончился. Еще полчаса, и гости начнут разбегаться по домам. Если конечно не придется ждать, пока удалится Их Темнейшество.

Гостиная была красива. В ней было то, чего так не хватало маминой — строгость и настоящий вкус. Каждая вещь — на своем месте, и словно создана для него. Голоса звучат приглушенно, гости опять разбрелись по кучкам. Кажется, вечер, вопреки ожиданиям, удался. Около камина восседал Лорд, вокруг расселась свита во главе с Малфоем-старшим, Нарцисса развлекала гостей, а Драко явно не понимал, к кому приткнуться.

Эби гарцевала через комнату, постукивая каблучками. Щеки горели, юбка развевалась. За ней с трудом поспевала невысокая шатенка в темно-синем платье с высоким лифом, не способным скрыть округлившийся живот. Как же быстро Эби находит подруг! Но расстается с ними с той же скоростью.

— Это Анита Лестрейндж, супруга Рудольфуса, вы его знаете, да?

— Конечно, он — частый гость у нас дома. Рада нашему знакомству. Как поживаете? — да что это с Роном? Мог бы хоть подняться на ноги и поклониться. Этому-то он уже научился! А то уставился как на приведение.

Нарцисса возникла откуда-то сбоку.

— Эбигейл, я рада, что первый дом, который вы посетили — наш. Сегодня вы были украшением нашего вечера — и ваша красота, и французский шик, и чудная непринужденность, которой нам всем так не хватает…, — то ли нервы уже на пределе, то ли в словах и правда скрытая издевка? Эби этого не заслужила. Она просто не понимает, что сейчас Лондон — не Париж, и здесь уже давно не говорят то, что придет в голову.

— Ваш вечер украшать не надо. Он чудесен, как и ваш дом. Я счастлива, что посетила его, но говорят, что главная жемчужина — оранжерея. Если у вас будет возможность…, — вот это да! Сказать единственное, что способно обезоружить эту зануду. Лучше не придумаешь.

— Конечно, но вы понимаете, что в ближайшие дни…. Но я обязательно напишу вам, и мы решим…

— А почему не сейчас? Пойдемте, ну пожалуйста! Нарцисса, никто даже не заметит, что мы удрали, — вот оно — то, чего она опасалась весь вечер. Везти вечно не может.

— Блейз, миссис Малфой не может оставить гостей. Что за странная шутка?

— Почему? Люциус развлекает мужчин, а Драко нас прикроет. Мы быстро! А у вас там есть розы?

— Конечно, притом самые разные — и парковые, и вьющиеся. Самые ценные растут в теплице, их привезли из Испании и с юга Франции — думаю, Эбигейл будет приятно их увидеть. Последнее мое приобретение — фиолетовые, для них мы построили мраморную беседку в древнеримском стиле. Это удивительное зрелище — белые колонны и этот странный цвет. Я обязательно вам их покажу, как только они расцветут, — Дафна почувствовала невольное восхищение. Так прекрасно выйти из положения и удержать ситуацию под контролем, когда кажется, что это уже невозможно…

— Во Франции прекрасные розы, но все равно английским парковым равных нет. Хотя лично я больше люблю смешанные цветники, где есть тонкие цветовые переходы. И обязательно — камни и хвоя, разных оттенков. Если еще есть возможность устроить это на берегу ручья…, — Эби не отставала от миссис Малфой, и последняя искра интереса в глазах Рона погасла. Похоже, он сейчас заснет, но это лучше, чем подобные выходки. Тори идиота травила, она — притащила сюда, а теперь выкручиваться приходится несчастной Эби и ни в чем не повинной Нарциссе, которую почему-то даже стало жаль.

— Дорогая, ты решила заняться цветоводством? Как мило...

Только мамы тут не хватало! Ну что ей мешало подождать минут пять? Отец сразу бы оценил ситуацию, а от мамы можно ждать всего, чего угодно. И как же она плохо смотрится рядом с Нарциссой! Дафна никогда бы не подумала, что можно стыдиться бриллиантов.

— Цветоводство — это такое же искусство, как и музыка. Тем более, если я решу остаться в Англии, где у всех есть цветники, мне будет необходимо его изучить.

— Но дорогая, у нас есть цветник! — сейчас мама полезет в бутылку и начнет расхваливать свой сад, с его фонтанами, скамейками, скульптурами и жуткими деревьями в кадках.

— Мамочка, прости, но цветы — это не твое! — Эби нежно улыбнулась, но почему-то мама не стала спорить. — А вот миссис Малфой может дать мне действительно ценные советы. Она так интересно рассказывала о фосфатных удобрениях и укрытии корнесобственных роз зимой…, — идея была шикарная, но Рон проснулся и, услышав знакомое имя, пытался поймать суть разговора.

— Вот-вот… Миссис Малфой может дать… этот, совет. А сейчас — все в сад! — папа сразу все понял — он молодец, всегда все замечает и, в отличие от мамы, не начинает ругать, а сначала старается все исправить.

— Дорогая, мне кажется, миссис Лестрейндж немного побледнела. Ты не проводишь ее к окну?— новая жена Рудольфуса не казалась бледнее, чем раньше, но явно чувствовала себя не в своей тарелке. Еще бы — малознакомые люди, щекотливая ситуация, и уйти неудобно, и чем помочь не понятно. Но тут она с готовностью перевела измученный взгляд на маму и промурлыкала что-то о головной боли. Мама, еще не пережившая того, что Эби сказала о ее способностях к цветоводству, явно не хотела уходить, но спорить с мужем, а тем более отказать в помощи даме, находящейся в деликатном положении…

— Нарцисса, вы меня простите, если я скажу своей дочери пару слов наедине? — Нарцисса готова была простить все, что угодно. Ей явно не нужен был конфуз на приеме, даже если в нем виноваты Гринграссы. Эби и тут не подвела — оказалась рядом и выказала интерес к способам ухода за газонами. Приличная тема, и Рону вставить нечего.

— Дафна, твой жених пьян.

— Это я виновата. Он просто выпил бокал хереса, а я зачем-то решила его вытрезвить. Оказалось, что утром он пил магловское пиво, и вот … — виноватый взгляд и жалобное выражение всегда действовали на отца безотказно.

— О чем ты думала, я не понимаю. Ты как твоя мать! Бокал хереса для человека, знающего меру, не повод заниматься его спасением. А Блейз всегда знает, что делает. Ты повела себя неразумно, но исправить это нельзя, так что вам лучше покинуть прием. Надеюсь, мне удастся договориться с Нарциссой, хотя она не тот человек, кому мне хотелось бы быть обязанным.

Покинуть прием раньше главного гостя — немыслимое нарушение этикета. Так опозориться на глазах у жены Рудольфуса! И как все это объяснить Блейзу? А Тори сейчас где-то веселится…

— Я жду вас с Блейзом в вестибюле через пять минут. Думаю, вам лучше пройти через столовую, дверь будет открыта, — миссис Малфой держалась безукоризненно. Ни сожаления, ни намека на злорадство, ни заговорщицкого взгляда. Славно удирать, — приклеилось же слово! — посреди приема — вполне привычное поведение.

Рон не сопротивлялся и покорно топал сзади, если и не понимая — куда, то хотя бы молча. Возможно, он надеялся, что его, наконец, ведут в сад. Нырнуть за портьеру, скрывающую дверь в холл, где находятся дамские и мужские комнаты, а оттуда — в столовую. Завтра не избежать шуточек, что влюбленные не могли расстаться до дверей туалета. В столовой было пусто и тихо — эльфы уже закончили уборку, свет погашен — только одинокая свеча на буфете освещает путь к дверям в вестибюль.

— Спасибо вам за все, мне так жаль…

— Не стоит извиняться, все мы были молодыми и попадали в подобные ситуации, — Нарцисса улыбнулась. Мягко, словно и вправду знала, о чем говорит. Вот уж не верится! Хотя неделю назад Дафна и представить не могла, что попадет в такую авантюру, и ее первый званый ужин в одном из самых знатных домов Британии превратится в кошмар. А все могло бы быть так здорово — веселые разговоры, прекрасное платье, рядом жених — может и не любимый без памяти, но завидная добыча…

* * *

— Лучше бы Тори тебя и правда отравила! — ну надо же быть таким придурком! Взмах волшебной палочки — и хорошее настроение Рона испарилось, как разноцветные пузырьки волшебного шампанского. Сейчас она была готова отравить его сама.

— Да что я сделал? Все же прошло отлично…. И почему мы ушли?

— Потому, что ты напился, как тролль, и пытался устроить дебош!

— Не ори, и ты опять врешь. Ты все время врешь, а я все отлично помню. Мы все хотели идти в сад…

— Это ты хотел! Какой сад? Есть четкие правила. После ужина гости сидят в гостиной и беседуют. Хозяйка не может всех бросить и тащиться через все поместье, чтобы показать тебе розы.

— Ну и ладно, могу я чего-то не знать? Могла бы объяснить… — опять на лице это выражение. Смесь ослиного упрямства и детской обиды. Еще и объяснять ему что-то надо.

— А ты слушал? Ты называл миссис Малфой по имени! И привлек внимание окружающих. А если эта Анита расскажет мужу?

— Анита?

— Лестрейндж, жена Рудольфуса, шатенка в синем платье и с пузиком, дочь Салливана. Она все слышала и наверняка догадалась, что нам пришлось покинуть прием раньше Лорда потому, что ты напился как…

— А что с Беллатрисой? Я же ее видел!

— Они развелись. Какое тебе дело до Лестрейнджей? Все это видели мои родители, мы были в шаге от провала! Все, что от тебя требовалось — это слушать меня и молчать. А ты даже на это не способен! Даже не представляю, как теперь Блейзу придется выкручиваться из этой ситуации. И мне — тоже. Теперь я не смогу смотреть в глаза Малфоям никогда. Получается, что их сыну я предпочла пьяницу и дебошира.

— Как же у вас все запущено! Захотеть посмотреть цветы — это уже дебош? Ну да ладно. Могло быть и хуже. Главное, что все закончилось, и я могу вернуться.

— Пока не можешь. Надо решить, что делать с Блейзом, — Дафна плюхнулась в кресло и ладонями сжала виски. Голова гудела.

— Ну, нет. Ты сказала, что после бала я свободен. Теперь мы вообще квиты — идя туда, я рисковал даже больше, чем вы, когда меня спасали. И все для того, чтобы прикрыть твою сестрицу-отравительницу. Так что выводи меня отсюда, а потом просто отправишь Блейза к нему домой. С эльфом — у вас их полно.

— Ты думаешь, что говоришь? А утром он очухается и скажет, что ему стало плохо у нас, и на балу его не было. Его отправят в Мунго, а меня — в Азкабан. И Тори — тоже.

— Получается, я зря рисковал? Мы ничего не выиграли?

— Надо подумать, — Дафна вскочила и забегала по комнате. — Я проведу тебя до ограды, прямо сейчас, пока родители не вернулись. Блейза ты завернешь в свою мантию, и он будет плыть по воздуху за нами. Нас с тобой увидят домовики, но это нормально — ты нетрезв, и я тебя проводила до ворот. Оттуда ты аппарируешь в особняк Забини. В холле тебя встретит пожилая женщина, полная и в очках — это Нэнси, ваша экономка. У вас служит человек, а не эльф. Вернее — сквиб, но все Забини ее обожают. Скажешь, что устал и пройдешь к себе — по лестнице наверх, первая дверь налево. Как войдешь — запрись, это ее не удивит, Блейз часто так делает. Потом переоденешь его, развяжешь веревки, посадишь в кресло — и все, можешь быть свободен. Думаю, тебе будет лучше вылезти через окно.

— Дафна, все слишком сложно. Мы обязательно что-нибудь перепутаем, — конечно перепутают, если он опять начнет заниматься самодеятельностью.

— Хуже не будет, а так ты сможешь убраться отсюда, а я как-нибудь попробую все исправить. Но действовать надо быстро — родители скоро вернутся. И надо, чтобы я уже была дома.

Паника накатывала. Еще немного и она сорвется, и тогда — все. Что делать дальше? Как объяснить происшедшее родителям и Блейзу? Может, прикинуться, что она тоже ничего не помнит, и действовала под Империусом? Или шанс есть? Отца уговорить можно, а вот Блейза…

Наврать, что Тори училась варить приворотку, а у нее не получилось? Нет, он не дурак, не поверит. Тогда что? Но мысли путались. Сейчас главное решить хоть одну проблемы — убрать из дома Рона, пока отец не вернулся и не попытался поговорить с Блейзом сам. Лучше было бы не приплетать его сюда вообще — так было бы проще. Проще? Но тогда она слишком перепугалась, а сейчас уже так запуталась в собственной лжи, что выбора нет.

Рон хотел что-то сказать, но промолчал, и она была ему за это благодарна. Аллея, обсаженная деревьями, все не кончалась. Вернее — обставленная.

— Это апельсины, — надо было что-то сказать, чтобы разрушить эту тишину. И не завизжать от страха.

— А почему в кадках? — так она и думала. Вот почему он на них так пялится. Попробуй, объясни, зачем, тем более, что это и правда смешно. Обычные деревья, привыкшие к английскому климату, были бы уместнее. Такие, как у Малфоев. Но мама не желала иметь то же, что у других. По ее мнению, апельсины были верхом оригинальности.

— Чтобы зимой убрать в теплицу, а то замерзнут, — не понял, но промолчал. Разговор не клеился.

Вот и ограда. Белые мраморные столбы белели в темноте, вскоре стали видные и решетки — чугунное переплетение роз напоминало о несостоявшейся прогулке в сад.

— Ну, все. Что делать дальше, ты знаешь. Я зайду к Забини завтра с утра и все улажу, — Дафна замялась. — Прощай, Рональд.

— Прощай, — вот и все. Хотя бы одна проблема решена. Теперь — домой, и ждать отца…

* * *

Это был странный вечер — таким Лорда не видел никто, за исключением, быть может, отца. Тот любил повторять, что Том — именно так он его всегда называл — такой же человек, как и они все, только судьба ему выпала другая — великая и страшная. До этого дня Эйвери казалось, что это не более чем попытка старого человека найти знакомые черты в том, кто давно ушел вперед, но сейчас…

Молчаливый, благосклонный, вальяжно раскинувшийся в кресле у камина, с тяжелым хрустальным бокалом с коньяком, без змеи на плечах, Лорд вел себя не как сосредоточие зла, а как обычный высокий гость. Так бы мог себя вести Министр магии или представитель какой-нибудь великой державы. Огонь бросал отсветы на лицо, утратившее привычное жестокое выражение и ставшее даже красивым. Беседа лилась плавно — о погоде, коньяке, тисовой аллее Малфоев, и прочих таких же обыкновенных вещах.

Гости опять разделились на несколько групп — молодежь оккупировала самый освещенный угол зала, оттуда слышались взрывы смеха, девушки кокетничали с молодыми людьми, а те старались произвести на них впечатление остроумием и манерами. Люди постарше собрались вокруг Элеоноры Нотт. Тут беседа текла тихо, но не менее оживленно. Лица разгладились, даже Салливаны чувствовали себя в своей тарелке — дипломат рассказывал какую-то забавную историю, присутствующие ахали и хихикали в платочки.

Похоже, только Беллатриса не находила себе места. Единственная женщина среди окруживших Лорда Пожирателей, она выглядела здесь неуместно. Напряженная, как струна, в закрытом, черном и явно не бальном платье, она сидела на самом краешке стула, ловя взгляд своего господина и мечтая, когда же он разрешит ей заняться тем, что ей ближе всего — устроить побоище или начать кого-нибудь терзать. Но ждала тщетно. На лице Люциуса застыла счастливая улыбка, что было так же непривычно. Обычно он был холоден и высокомерен, или напуган и жалок. Но сегодня — его день, он, наконец, смог угодить, и наслаждался моментом.

Ли упорхнула к молодежи сразу после ужина. Ей хотелось побыть с ним, но здесь ей не место, а ему нечего делать среди ее новых друзей.

— Может быть, подать еще свечей? — Нарцисса держалась отлично — ровно, приветливо и без всякого подобострастия. Казалось то, что у ее камина сидит такой гость, для нее нормально и привычно.

— Не стоит утруждаться, по-моему, так даже уютнее, — Лорд улыбнулся, или это тени так легли на лицо?

Хозяйка замешкалась, не зная, что еще предложить. Вечер входил в ту стадию, когда сытые гости не нуждались в развлечениях. Было приятно просто сидеть и смотреть на огонь. Чудесное забытое состояние!

Стук каблучков вывел из полудремы. Как ее? Эбигейл? Сколько же в ней энергии! Похоже, этой девушке просто необходимо, чтобы мир кружился исключительно вокруг нее. Интересно — это такой характер или французское воспитание? Парижане так утомительны…

Лорд неожиданно легко поднялся, за ним — все присутствующие мужчины и — вот смех — Белла. Эта женщина никогда не поймет разницы между приемом и собраниями у Лорда. Или она уже не чувствует себя женщиной? Странно, что недавно некоторые считали, что хозяин намерен сделать ее своей женой. Нет, он для этого слишком умен.

— Сидите-сидите! — Эбигейл с улыбкой замахала белоснежной ручкой. — Я на минутку. У вас так тихо, вы меня заинтриговали.

— Милорд, это моя дочь, она училась во Франции и приехала только на днях, — Гринграсс то ли представил свою дочь второй раз, то ли хотел извиниться за нее.

— Мисс Эбигейл, если я не ошибаюсь? Такую девушку невозможно ни с кем спутать! — Лорд поклонился. Похоже, красотка его позабавила. — Вы не побудете с нами?

Расправив необъятную юбку, небесное создание устроилось в кресле. Вот у кого Белле стоило бы поучиться! Но мегера сейчас испытывала только одно чувство — непреодолимое желание растерзать нахальную девицу, посмевшую отвлечь на себя высочайшее внимание.

Мужчины опустились на свои места. Нарцисса и Люциус переглянулись.

— И как вы нашли Лондон после Парижа? — Лорд, кажется, решил поиграть в светского человека. Или кошка нашла себе мышь?

— Я и не думала, что так соскучилась по дому. И тут еще этот прием — так кстати! Сколько приятных людей.…Как было бы грустно, если бы я приехала позже и на него опоздала!

— Мы тоже были бы расстроены, если бы лишились возможности принять вас в нашем доме, — Люциус явно расстроен бы не был, но не выказать почтение особе, удостоившейся внимания Лорда, не мог.

— В Париже я не пропускала ни одного званого вечера! Обожаю приемы, особенно балы. Жаль, что в Лондоне они не в почете. Здесь, по-моему, не очень любят музыку, особенно дома, а во Франции … Домашние концерты, маленькие оркестры, играющие в затененном углу зала, когда гости наслаждаются изысканными блюдами… — Эбигейл прикрыла глаза, словно отдавшись приятным воспоминаниям.

— Вы так любите музыку, — это прозвучало скорее утверждением, нежели вопросом. — Наверное, вы играете или поете?

— Да, и то, и другое. Сейчас правда я больше увлекаюсь вокалом — меня учила мадам Ренье.

— Может быть, вы окажете нам честь? — это было не просто неожиданно. Лорд интересуется музыкой? Или забавляется, заставляя Малфоев выполнять каприз вздорной богачки, не понимающей, что ее персона здесь никому не интересна?

— Но здесь же не принято… Я не думаю, что гостям будет интересно… — похоже девочка поняла, что зашла слишком далеко. Эдгар пошел красными пятнами, но сам виноват — если джентльмен женится на американке, всегда есть риск, что дети пойдут в мать. Хорошо, что только старшая — остальные умеют себя вести.

— Почему же? Развлекаться — так развлекаться! — вот кто всегда умеет сказать то, что нужно. Нарцисса сделала шаг вперед, загородив собой растерявшегося Люциуса. — Рояль?

Смелый ход. Теперь, если девочка опозорится — сама виновата. Если будет иметь успех, то вечер войдет в историю. Впрочем, последнее произойдет в любом случае.

Эльфы уже аппарировали рояль, перед ним полукругом выстроились ряды стульев. Гости, заинтересовавшись, занимали места, но красотку это, казалось, ничуть не смущало.

— Нас ждет сюрприз, не так ли? — Элеонора улыбалась. Казалось, нарушение распорядка ее совсем не волновало.

— Мисс Гринграсс осчастливит нас своим пением.

— Роберт, это может быть мило. Девушка красива, превосходно держится, и, говорят, весьма одарена. Не будьте так суровы! Этикет — это еще не все, а вот талант втянуть в авантюру таких снобов, как мы…

Тут было нечего ответить. Гости явно получали удовольствие от происходящего. Во всяком случае, Лорд, устроившийся в первом ряду — точно. Роберт этого оптимизма не разделял, так что удовольствовался третьим …и обществом супруги.

Перелистав ноты, виновница переполоха смутилась:

— Я не знаю этих песен, так что придется обойтись вообще без нот. Буду петь то, что помню, но мне придется играть самой.

— Так будет даже лучше! А в следующий раз вы привезете ноты с собой. Я думаю, что вы не дадите нам скучать! — Нарцисса, похоже, разделяла мнение Элеоноры.

— Что же вам спеть? Арию, старинную балладу, романс, или, быть может, что-нибудь веселое французское? — синие глаза обежали зал и остановились на Лорде. Похоже, красавица не так глупа, как показалось в начале.

— Что-нибудь любовное! — кто это выкрикнул? Блейз? Дети пошли в разнос. Не перегнули бы палку…

— А почему бы и нет? — раздались аплодисменты и одобрительные выкрики. Эбигейл уселась поудобнее и протянула руки над клавишами…

Удивительно, но пела она действительно прекрасно, и дело было даже не в голосе, которым она владела мастерски, и не чувстве, вкладываемом в слова, а в том, что девочка, которая только что смешила и даже немного раздражала, теперь стала совсем другой. Она создавала настоящее чудо, вела за собой, заставляя плакать, смеяться, забыть все. И жить только музыкой и ее голосом. Рядом со всхлипом выдохнула Ли.

— Роберт, как она поет! Как же это чудесно…

Зал взорвался овациями. Первым встал сам Лорд. Выпустив из палочки огромный букет роз, он положил их на крышку рояля. Эбигейл, вскочив, попыталась их поднять, но цветов было слишком много, и они посыпались на пол. Это послужило сигналом.

Присутствующие вскочили, и на певицу посыпался настоящий град цветов. Она даже не пыталась их поднимать. Цецилия Гринграсс поднялась со своего места рядом с мужем и раскланивалась с таким видом, словно это она вызвала этот шквал своим пением. Эдгар сиял. Похоже, он простил дочери все ее промахи.

— Браво, еще!

И она снова села за рояль. Арии, вальсы, романсы… Знакомые и незнакомые, на разных языках. Это был невероятный успех.

После концерта настроение у всех изменилось. Предложи хозяева выбежать во двор и начать пускать фейерверки — все приняли бы идею на ура.

— Я должна к ней подойти! — Ли не могла успокоиться. — Я никак не ожидала, что она настолько талантлива…

— Вы подали мне прекрасную идею, — голос Лорда имел странную особенность. Любое слово, даже сказанное вполголоса, было слышно в любом уголке зала. — Я хотел пригласить всех на новоселье. Но сейчас идея устроить ужин уже не кажется мне интересной. Мы устроим бал!

Бал в новом замке Лорда? В другое время это бы вызвало шок, сейчас — всего лишь поразило.

— Прекрасная идея! — Элеонора радостно засмеялась. — Будем ждать приглашения.

Зал жужжал, как растревоженный улей. Гости, опять сбившись в кучки, обсуждали концерт и новость. Пришлось, оставив жену, подойти к камину. Стулья и рояль исчезли, но Эбигейл не ушла, а присела в кресло рядом с Нарциссой, на соседнем высилась гора цветов. Хозяйка выглядела довольной: вечер превзошел все самые смелые ожидания.

— Надеюсь, вы не покинете нас до праздника? — нет, сегодня Лорд был сама галантность.

— Ни за что! Упустить такое событие? А где ваше поместье? В Лондоне?

— Нет, это старинный замок, и он старше Лондона. Я потратил много сил, чтобы его заполучить. Сейчас там заканчивается ремонт. Думаю, вам оно понравится — там неплохая коллекция картин и скульптур, некоторые просто уникальны.

— Это чудесно! Буду счастлива их увидеть.

— Буду счастлив их вам показать. Думаю, даже не стоит ждать бала, тем более, мне понадобятся ваши советы по организации вечера.

* * *

Вот и все. Неужели этот безумный день, более похожий на дурной нескончаемый сон, закончился, и им все удалось?

Рон развалился в кресле, положив волшебную палочку на колени. Как же хорошо оказаться в своей одежде, не следить за осанкой и выражением лица! Все прошло, как по маслу. Экономка вышла в холл, только когда он открывал дверь в свою комнату, и даже не попыталась заговорить. Блейз, переодетый в собственные брюки и рубашку, мирно посапывал в кресле — вот кому хорошо… Его фрак валялся рядом на ковре, словно он сам его скинул. Завтра Дафна расскажет про попытку его вылечить после обморока, и он поверит. А почему бы и нет? С чего ему подозревать свою невесту?

А он, наконец, свободен. Сейчас он аппарирует к Аберфорту, но лучше чуть позже, когда в трактире не будет посетителей. Хотя под мантией он почти ничем не рискует.

Рон откинул голову на спинку кресла и на минуту прикрыл глаза. Только бы не уснуть! Через полчаса он будет знать правду, какой бы она не была — что произошло с Гермионой, попытался ли Гарри их найти, — и решит, что делать дальше. А что, если Аберфорт ничего не знает? Тогда он отправится к Биллу и Флер, уж они что-то знать должны. Наверное, они с ума все сходят, думая о нем.

А если девчонки не вернулись в Ракушку, что тогда? Об этом было даже думать страшно. После того, как он дважды предал Гарри, получается, что он бросил и их? Удрал, прячась под мантией, зная, что они ранены, и у них одна палочка на двоих? Как он сможет посмотреть в глаза брату? Даже если тот его поймет, в глазах всех он окажется слабаком. Да, со стороны это выглядит именно так. Неделю прятался в шкафу, а шестикурсница его травила какой-то дрянью, потому что влюбилась. Чушь какая-то.

…А сегодня он чуть не погиб, потому что напился на приеме у Пожирателей на глазах у самого Лорда.

Да уж, так отличиться мог только он. Гарри в этой ситуации наверняка спрятался бы за шторой, подслушал бы что-нибудь важное, украл бы пару крестражей и вылетел бы через крышу, разнеся Малфой-Мэнор по кирпичику, в очередной раз обманув Темного Лорда. Но он — не Гарри…

От этой мысли стало совсем грустно, тем более, что ее сменила другая. Еще хуже. Он же и правда был на приеме, где собрались Пожиратели и их друзья, и собрались они явно не просто так. И он не сделал ничего, чтобы узнать, для чего Лорд собрал своих прихвостней. Он даже не запомнил и половины из присутствующих — а ведь эти имена так нужны Ордену! Эти люди ходили, болтали о своих делишках, строили планы, ничуть не стесняясь Блейза Забини, а он был занят только тем, чтобы не выдать себя. Трус! Рон напряг память. Эйвери что-то обсуждал с каким-то Пожирателем, фамилии которого он не помнил, но лицо было знакомо. Они говорили о Салливанах. Что это здорово. Но что именно? Он не мог вспомнить. А что ему сказал Нотт-младший?

Рон встал и прошелся по комнате. Хотелось стукнуться головой о стену, чтобы вытряхнуть оттуда хоть какое-то воспоминание. Что-то о Роджере. И что они завтра должны встретиться. Ну почему он не задал ни одного вопроса, а только кивал? Пьяный идиот! Сейчас бы он мог столько важного рассказать Аберфорту! Он бы был героем…

А может, он еще им будет? Рон почувствовал, что рубашка на спине взмокла от собственной храбрости. Или сумасшествия. Что делать, если тебе везет? Довольствоваться тем, что вывернулся, или попробовать сыграть до конца? Свою партию, только свою! Шанс был. Это же как волшебные шахматы, а в них он играет неплохо. Если получится… дух захватывало от одной мысли об этом.

Ему нужен, просто необходим еще один шанс. И всего один день!

Он встретится с Ноттом, прикинется, что ему плохо, и попытается узнать все, что сможет.