Гарри Поттер и философия смерти или Хар Бернбоунс и гаснущие искры (гет)

Хар вошел в дом, когда пылающий шар уже скрылся за горизонтом, бросая последние лучи на западный краешек неба. По ощущениям, в доме были только Петуния — внизу и Дадли — наверху. Спустившись в подвал он застал тётю за работой: кипели все шесть котлов, окруженные кругами из линий и рун для вящей безопасности. Зельевар лишь кивнула на приветствие и снова склонила голову в противогазе над одним из котлов. Племянник уселся на нижнюю ступеньку и уставился на огонь под котлом. Пожалуй, зрелище танца лепестков огня — единственное, что могло увлечь его сильнее, чем красивая женщина за работой по дому. Профдеформация, не иначе…

— Можешь остудить?

Моргнув остекленевшими глазами, Хар вытянул тепло из котла, на который указывала тётя, остудив его до комнатной температуры. Наблюдая за тем, как она зачерпывает и разливает получившийся продукт по таре, он было хотел спросить, зачем столько процессов сразу. Но стоило ему внимательнее вглядеться в готовящиеся составы, вопрос отпал сам собой: везде были зелья хранящиеся месяцами и годами. Видимо, после выполнения крупного заказа от Дамблдора, Петуния решила сделать некоторый запас на случай срочного клиента.

— Ужин в холодильнике, — нейтрально произнесла миссис Дурсль, обернувшись. Хар вздернул уголки губ и кивнул, но не сдвинулся с места. Петуния методично, склянку за склянкой, бутылку за бутылкой разливала зелье. Маг в качестве разминки ума пытался по косвенным признакам определить свойства варев, кипящих в остальных котлах. Если разливаемое он уже узнал: катализатор для однородных неорганических трансмутаций, то остальные не давались так просто. Душную и неловкую атмосферу оба дружно приписывали испарениям от зелий. Покончив с разливом, тётя сняла с себя защитную одежду и приблизилась к Хару. Племянник без подсказок отодвинулся к краю ступеньки, давая тёте сесть рядом.

— Какие твои планы? — после недолгого молчания спросила Петуния.

Хар закусил губу, давя улыбку. Он мог сказать правду: засяду за книги до полудня следующего дня, после которого вернусь в Тибет, где меня ждет упакованный тролль и уже готовая, высеченная в разровненном камне септаграмма ритуала переноса. Но вместо того, чтобы идиотничать с тётей, уже который день прячущей ото всех растущее беспокойство, решил быть хорошим мальчиком.

— Не знаю, — честно признался он. — Есть планы, мысли, амбиции. Много чего есть. Но все это не сейчас. Сейчас мне нужно выучиться на волшебника. Если честно, я недооценил этот мир. Тётя, письменная история ва… нашего, — поправился Хар, видя как она напряглась, ее почему-то очень беспокоило, что он воспринимает её мир как что-то не родное, — мира насчитывает как минимум шесть тысячелетий, из которых два последних оставили нам мощный культурный пласт от десятков разных народов, который изучать и изучать. Такие миры встречаются не на каждом шагу. Я знаю лишь четыре таких, и сам бывал только в двух. А система волшебного образования? Со школами, академиями, университетами, где относительно научный подход к делу? Знаю три таких мира. И, как утверждает Учитель, на тридцать шагов в любую сторону, таких всего шесть. — Тут разгорячившийся маг умолк.

— Не знаю. — повторил Хар. — Мне бы отучиться спокойно эти семь лет в Хогвартсе, обзавестись связями, понять, что это за мир, — обвел он чуть растерянным взглядом подвал, словно тот и был всем окружающим его миром, — разобраться, как сложился нынешний порядок вещей, что я могу предложить, что могу взять…

— Нет, кое-что я давно решил: завести с хорошей женой много-много детишек и окончательно похоронить наследие Волдеморта, — улыбнувшаяся было Петуния снова закостнела, — но вариантов исполнения этих планов, как и вариантов подходов к исполнению так много, что даже не знаю, чем всё закончится.

Повисло молчание, разбавляемое тихим треском огня и разноголосым бульканьем различного варева. Хар провожал взглядом пар и дым, уходившие в воздуховод, связанный с камином — мистер Дурсль как-то рассказывал, каким геморроем было проложить этот чертов кусок трубы. Петуния выглядела чуть более жизнерадостной, чем раньше. Племянник не развеял все ее тревоги, но на сердце определенно стало легче.

— Харри, — начала она, на что племянник с легким рычанием повернулся, — я опасалась, что ты будешь одержим местью…

— Смерть всех ПСов не вернет мне... родителей, — прервал Хар тётю, — у меня нету таких идиотских намерений — носиться по всей стране и жечь всех, кто когда-то состоял в какой-то террористической банде. Тётя, — с иронией заглянул он ей в глаза, — за эти годы, что я странствовал, я видел такие чудеса, которые и не опишешь толком словами, изведал такую жуть, что и спятить можно. Я желаю Волдеморту мучительной смерти, — проговорил Хар обыденным тоном и фыркнул, — но не испытываю к нему ненависти. Не заслужил. Упокою окончательно и выкину из головы.

Высказавшись, Хар покосился на тётю. Петуния смотрела без улыбки, но сомнения и тревоги уже не было. Позицию Хара она не без скрипа, но приняла и убедилась, что он не кончит, как Сириус, старый друг семьи Поттеров, сидящий в Азкабане. Значит можно…

— А-а-ар-рххх! — отчасти показушно, отчасти возмущенно захрипел Хар, когда женские ручки с неожиданной силой обхватили его за голову и шею.

* * *

«…искренне надеюсь, что ваша дочь все же обуздает свою силу.

P. S. С вас по шестьдесят пять галеонов за косточку. Что останется невостребованным, пришлите обратно.»

Поставив точку, Хар запечатал письмо в конверт, взял стоящую на столе рядом свечу, капнул воском, выдавил взглядом свои инициалы, и привязал письмо к лапе Ниверума. На другой лапе уже висел небольшой мешочек с дюжиной фаланг.

— Ну что, потянешь доставить такую посылку к Ксенофилиусу Лавгуду? — с некоторым сомнением спросил маг.

Птица смерила хозяина недовольным взглядом, предприняла очередную попытку отведать его мяса, в очередной раз обломалась, уаркнула и вылетела в окно.

Хар следил за ней, пока она не отдалилась на приличное расстояние. Загадка того, как почтовые птицы находят адресатов сильно его беспокоила. Сначала маг думал на систему адресных маячков, потом подозревал чары стратегического масштаба, но после некоторых замеров начинал склонятся к мысли, что создатель этой системы связи опирался на какие-то уже существующие механизмы. Если предположения кудесника верны, то этот неведомый — то ли гений, то ли безумец, что, в данном случае, две стороны одной медали. Выведение пород птиц, способных ограниченно подключаться к ноосфере для организации безадресной почты — подобно забиванию гвоздей МРТ. И встает вопрос, как закрыться от подобной системы обнаружения?

Оставив в стороне размышления о птицах — все равно под рукой нет инструментов для подтверждения или опровержения гипотез, а к Учителю обращаться бесполезно: скажет, чтобы сам думал — Хар коснулся пальцем языка свечного огня. Пламя объяло палец даря тепло и крохи огненной маны, не обжигая кожу. Ему ещё далеко до полноценных магов огня, о которых в той пословице[1] упоминается, но стремился к этому званию он уверенным шагом. О дочери газетчика Хар думал с некоторым сочувствием: он находился с ней в весьма схожем положении. Одаренный, стремящийся овладеть своим даром, должен находиться с ним в равновесии, быть в гармонии с окружающей его силой. Варианты, когда кудесник подавляет и жестко контролирует свою силу, либо же когда магия властвует над кудесником, одинаково недопустимы. В первом случае кудесник не развивается, а то и вовсе рискует растерять свой дар, во втором же, он может потерять рассудок и, в лучшем случае, слиться со стихией.

Хар раскурил новую папиросу, сжал фитиль, гася свечу и подтянул поближе учебник по истории за второй класс, который он взял у Дадли. Что почти всё в нём отцензурено согласно Статуту, понятно, но некоторые выводы уже можно сделать: например, эта безумная история про крестовые походы прекрасно объясняет, почему в христианских церквях и храмах не чувствуется присутствие их бога…

* * *

Хар выжег «Во сколько мне быть?» и отложил переговорную книжку. Но не успел он толком углубиться в «Справочник по металловедению, металлургии, литейному производству», как пришел ответ «Могу принять тебя прямо сейчас».

— «Скоро буду. Держите книжку у себя.»

— «Жду.»

Тролль, грамотно обмотанный цепями, уже ворочался, когда рядом с ним раздался хлопок телепортации. Потребовалось вскрыть перед его мордой ещё одну капсулу с газом, чтобы гарантировать его безучастность к происходящему. Хар с натугой заставил цепи приподнять тушу и перенести ее на очищенный и выскобленный пятачок земли, окруженный септаграммой. Внимательно перепроверив все построения и расчёты, Хар уселся верхом на добыче. Расправив ламеллярную юбку — предстать перед заказчиком охотник решил в полном облачении — маг скрестил ноги и закрыл глаза. Восстановив в уме координаты местоположения Ниверума незадолго до того, как он остановился перед обратной дорогой, когда летел в Хогвартс, маг начал прокладывать маршрут. Точкой отсчета взял поверхность Земли, ритуальный круг стал началом коридора, который заканчивался на тех координатах, плюс восемьсот метров вверх относительно ядра планеты — вмазаться в антиаппарационный купол Хар не хотел. Закончив прокладывать путь для будущего пространственного прокола, маг, продолжая держать в уме получившийся мыслеобраз, уделил часть внимания септаграмме. Руна за руной, элемент чертежа за элементом, воплощая сугубо материальные построения в себе и проявляя их в эфире, круг замкнулся. Контроль молодого мага был не идеален, так что часть силы начала рассеиваться паразитным излучением: белесое свечение рун, окруженных слабыми электромагнитными искажениями; низкий, неслышимый, но ощущаемый гул, пробирающий до костей, идущий из недр земли.

Малгоотталкивающие чары изогнулись и пошли рябью от избытка магической энергии. Хар, чувствуя, что сделанный на скорую руку круг начинает истончаться, решительно стал прожигать своей силой, продавливать волей метрику пространства, заставляя «тут» и «там» слиться в «здесь» и… «сейчас»!!! Всё, что влезло во вписанный круг чертежа, начиная от земли и заканчивая над головой мага, ухнуло вне трёх измерений и ушло, пропало, оставляя за собой лишь запах озона и разрушенный, плохо затёртый чертёж прошедшего здесь ритуала.

* * *

Несколько мгновений в голове Хара царила мертвенная безмятежная пустота, как после опустошительного оргазма: грёбаный тролль оказался издевательски «неподъемным» и ритуал вымел из мага добрую половину всех его сил. Весь этот поток исторгся из его души и тела изматывающей волной, ослепляя и дезориентируя. Но Хару было не в новинку подвергать себя таким испытаниям.

Когда восприятие вышло из ступора, охотник обнаружил себя вцепившимся пальцами в цепи, кувырком падающим вниз верхом на тролле, окружённым кружащимся над и под ним небом, утренним солнцем, лесом и озером. И замком. Поняв, что он прибыл по адресу, Хар покрепче взялся за цепи и рванул их вверх, от центра земли, заставляя мир перестать вертеться вокруг него. Маг заскрипел зубами, тщетно пытаясь подавить адреналиновый оскал, и выравнял в замедленном падении причудливую конструкцию из себя, тролля и цепей. Ветер перестал хлестать со всех сторон и волосы уже не лезли в глаза.

Сориентировавшись, Хар направил «парящего» тролля к озеру. Приземлившись, он потратил минуту на то, чтобы прийти в себя. Разогнать в теле адреналин, успокоить издерганную нагрузками душу. Помедитировав, Хар оповестил Дамблдора о своем местонахождении, соскочил с тролля и направился к озеру.

Вода была сладостно прохладной. Освежившись таким образом, Хар вылез на берег, высушился, переплёл наскоро волосы и, сунув в зубы папиросу уселся на полноценную медитацию: пока Дамблдор доберется сюда, он успеет привести свой внутренний баланс энергий в порядок.

* * *

Директор Дамблдор уже успел обсудить с мадам Пинс все насущные вопросы, касающиеся библиотечного фонда и почти дошел до своего кабинета, когда пришел сигнал. Отдернув рукав очередной мантии необычной расцветки, старый волшебник взглянул на браслет: всё верно — сигнал из переговорного шкафа. Пройдя мимо горгульи, поднявшись по винтовой лестнице, директор открыл шкаф справа от стола, окинул взглядом полки, заставленные переговорными книжечками и достал ту, что поставил сюда несколько дней назад. Удачно, улыбнулся в бороду старый волшебник, вовремя ему пишет Хар, он как раз свободен и может принять. Надо сообщить Люпину, чтобы поторопился, если Хочет успеть повидать сына своего старого друга. Достав ещё одну книжку, Альбус уселся за своим столом и потянулся к перу.

Хар ответил стразу, Люпин пока что молчал, так что в ожидании прибытия Хара — как он прибудет, старый волшебник догадывался, видел кольцо на лапке его совы — решил заодно ответить в министерство, что учебные котлы соответствую самым передовым стандартам, и в комиссии по экспертизе совершенно нет нужды.

— «Ищите меня у озера.» — пришло сообщение от Хара.

Дирктор удивился, но все же встал из-за стола, подошел к окну и, поправив очки, принялся выискивать маленькую…

— Ох… — только и смог произнести Дамблдор. После чего развернулся и зашагал обратно к лестнице.

* * *

Приближение сильной ауры Хар почувствовал загодя, но открыл глаза и поднялся на ноги по другой причине: Дамблдор был чем-то взволнован и удивлён.

— Добрый день, директор, — осторожно начал Хар, когда Дамблдор подошел на достаточно близкое расстояние.

— Здравствуй, Хар, — кивнул волшебник, не отрывая внимательного взгляда от спеленатого толстыми цепями подгорного тролля.

Неловкое молчание затягивалось. Заказчик непонятно почему буравил глазами добычу. Хар не выдержал и тоже принялся рассматривать тушу. Сильный молодой представитель вида ironhide troglodytam. Все конечности на месте, дышит. Несколько малозаметных отверстий в шкуре Хар считал незначительными — он тогда сильно удивился, когда вольфрамовые иглы, которые могли продырявить человека насквозь, не до конца пробили шкуру и торчали наружу своими концами, — но теперь уже сомневался. Или дело в вони и грязи? Звёзды, ему что, нужно было покрасить тролля в черное и обвязать жёлтым[2]? Хар не выдержал и нарушил первое правило ведьмака при общении с клиентом:

— Что-то не так?

Директор с видимым трудом отвернулся от тролля и посмотрел на Хара. Взгляд директора настораживал.

— Боюсь, произошло взаимонепонимание, — вздохнул директор.

Охотник тут же поскучнел: «взимонепонимания» после выполнения заказа, по его опыту, происходили в двух случаях: его лажа, что в данном случае совершенно невозможно — тролль, когда проснется, подтвердит; либо заказчик юлит, не желая платить свои кровные за, по-сути, уже выполненную работу. Но уж от кого, так от директора Дамблдора он этого не ожидал. Не после всех рассказов Учителя о нём. Хару пришлось приложись усилия, чтобы не дать разочарованию проявиться на лице.

— В европейской части магического мира, когда говорят или пишут «тролль», — продолжил тем временем волшебник, не замечая изменений, происходящих в собеседнике, — то подразумевают равнинного, а не подгорного, — кивнул директор в сторону усыпленной добычи.

Хару потребовалось несколько долгих секунд, прежде чем нужные шестеренки в голове провернулись и сошлись нужным образом.

— Вы хотите сказать, — медленно произнес ощущающий себя неудачником охотник, — что в этом мире несколько видов троллей?

— Верно. Равнинный, мостовой и подгорный. — Перечислил старый волшебник. — Ещё некоторые причисляют к троллям великанов, но это грубая ошибка.

— Вне родного мира, я встречал троллей только в одном. И там они водились только в одном виде. — Признался Хар. — Здесь я успел прочитать только горный бестиарий и думал, что кроме подгорных других троллей нет.

Хар был готов под землю провалиться: будь здесь его наставник в деле ведьмачества… Нет, он бы не стал смеяться. Он бы осуждающе покачал бы головой, цокнул языком и отпустил саркастическое замечание.

— Как любопытно иногда складываются события, — улыбнулся Дамблдор. — Из-за неполной информированности перевыполнить заказ.

«Что?!» — чуть было не воскликнул от удивления Хар, но каким-то чудом удержался.

— И перевыполнить раньше срока. — Продолжил как ни в чем ни бывало старый волшебник. — Сейчас, оглядываясь в прошлое, я понимаю двусмысленность нашей переписки, но, признаться, тогда я полагал, что мы договорились встретиться сегодня для обсуждения всех подробностей заказа.

Альбус ещё раз осмотрел тролля и продолжил:

— Подгорный тролль сам по себе стоит много дороже, а столь срочная доставка увеличивает цену ещё как минимум в полтора раза. В итоге я должен тебе…

— Тысячу сто галеонов, — закончил Хар.

Старый волшебник понимающе кивнул, но все же уточнил: — Ты точно уверен?

— Да. Я взялся за эту цену. И возьму ее, пусть даже и перевыполнил заказ… — тут охотник прервался и бросил взгляд на чертового тролля. — Вам цепи нужны?

— О. — Просиял старый волшебник. — это будет очень любезно с твоей стороны — не придется возиться с удержанием — он и так хорошо упакован.

— Тогда с вас ещё пятнадцать галеонов сверху.

— В таком случае, прошу в мной кабинет. — директор развернулся всем телом и махнул рукой в сторону замка.

1 Легче рыбу утопить, чем сжечь пиромага.

2 Там же, где Хар утопил крейсер и приобрел реактивные сапоги с пистолетом, распространена манера, что подарок должен быть упакован в чёрное и украшен или обвязан жёлтым.