На грани миров (джен)

Последующие выражения негодования застряли где-то в глотке, когда передо мной распростерлась картина маслом, больше похожее на чаепитие у сумасшедшего Шляпника. Миссис Фигг скромненько разливала чай в три чашки, рядом хлюпал с ложки любитель лимонных долек, которых на столе совершенно не наблюдалось, кстати. У третьей чашки на столе сидела кошка. Нетрудно было догадаться, что шерстяное создание откликалось на имя Минерва.

— Вы что-то хотели, юная леди? — невозмутимости миссис Фигг можно было позавидовать. Ее нисколько не смущало, что старик носил странную мантию с бубенцами, а на столе сидела кошка, которой даже налили чай. Н-да.

Пришлось взять себя в руки и подойти к столу.

— Раньше ваши коты еще вели себя прилично, но сейчас это перешло все возможные границы! — приблизившись вплотную к старушке, я упорно смотрела на нее, не обращая внимания на Дамблдора. Пролегиллиментит еще.

— Я могу поручится за своих питомцев; они никогда не стали бы падать так низко и, как вы выразились, гадить кому бы то ни было под дверь! — в ярости старушка была страшна, особенно если это касалось ее котов. Тоже мне, Гринпис. Притворившись смущенной, я посмотрела в пол и завела руки за спину.

— Извините меня, мисс Фигг, я прекрасно знаю, что ваши питомцы хорошо воспитаны… — драматическая пауза и пристальный взгляд на МакГонаггл, — а вот эту кошку я вижу впервые в жизни. Кто знает, может, это она?

Дамблдор издал какой-то нечленораздельный звук, похожий на смех, и пролил чай на бороду. Миссис Фигг ошалело глядела в мою сторону, будто я сказала нечто такое, за что меня уже давно пора отдать Дементору на растерзание. Кошка выгнулась и зашипела, а я ей показала язык. Старик справился с собой и уже успел высушить свою бороду, явно невербально.

— За Минни могу поручится я. Такого благовоспитанного создания не найти во всей Англии.

— Если у вас благовоспитанные кошки, — мне стоило огромного труда не потерять самообладания в этот момент, — сидят на столе и пьют чай из фаянсового сервиза, то кто знает, может, они и под дверьми гадят.

Дамблдор хотел запротестовать, но я оказалась проворнее и сняла одеревеневшую Минерву со стола. Все-таки полировать поверхность от царапин я совершенно не собиралась, и, кажется, миссис Фигг одобрила мое самоуправство — сама бы она никогда не посмела даже дотронутся до МакГонаггл, а магглу вроде меня позволено многое.

— Извините меня, миссис Фигг, — я все еще игнорировала Дамблдора, — я пойду займусь садом, сорняки на лужайке давно никто не выдирал.

Попрощавшись, я действительно прошла в сад выдирать сорняки, но мысли мои были заняты слишком уж неожиданным приходом святейшего из всех магов. Скорее всего его интересовала лишь информация о Гарри и его передвижениях, но в голову постоянно лезли книги, которые лежали в моей комнате. Хоть бы Дамблдор ничего не заподозрил.

Кроме всего прочего, забытая мною Элизабет и ее письма нависли надо мной словно призраки оперы. Что я по сути о ней знала? Пожирательница, жена маггла и мать волшебника, названного Томом. Более того, она, скорее всего, пыталась найти Волдеморта, или уже нашла и ухаживает за ним вместе с Хвостом. Дамблдор опять этот. Миссис Фигг явно наболтает ему про мою дружбу с Гарри, естественно, директор попытается как-то на это повлиять, ведь ему не нужно, чтобы Гарри дружил с магглами.

Интересно, а почему многие маги, даже магглорожденные, почти не общались со своими ровесниками неволшебниками? Почему я не слышала ни об одном маге, который бы водил дружбу с магглом? Странно-странно. Пора менять это досадное упущение.

Неожиданно сзади кто-то кашлянул.

— Мне всегда нравился этот район, такой спокойный… если бы я был немного моложе, обязательно переселился бы в эти края. А ты, Минерва? — Дамблдор зашел за мою спину на дорожке, пытаясь привлечь мое внимание, но все тщетно. Макгонаггл, уже в своем первозданном виде, не отвечала, видимо, ее еще не отпустило после моего неподобающего поведения по отношению к одной кошке.

— Если вам нравится жить среди сплетней и пересудов, то вам как раз сюда.

— Человеческая природа такова, что без толков и пересудов жизнь становится слишком однообразной. Не поймите меня неправильно, здесь в основном живут немолодые пары, которым больше нечем заняться, кроме как общаться с соседями. Миссис Фигг…

— О-о-о, а вы, видимо, знаток человеческой природы, раз так рассуждаете. — я грубо прервала его, все еще копошась в земле, в которой не осталось ни единого сорняка.

— Это было бы слишком самолюбиво, называть себя знатоком. Просто когда работаешь с людьми, начинаешь подмечать их маленькие слабости… Так вот, миссис Фигг…

Не судьба была ему завершить предложение, не судьба.

— Вы — психолог по образованию? — я встала и собрала все сорняки, намереваясь выбросить их на кучу.

Глянув на Дамблдора единственный раз за все время, я ощутила странное покалывание в висках, а вот на лбу Дамблдора проступила испарина. Может, от жары, а может, от чтения поверхностных мыслей в моей голове. Дело в том, что когда я вспоминала о психологии, единственное, что приходило на ум — эксперимент Милгрэма в шестьдесят третьем, когда участники должны были включать шокеры различной мощности по приказу и испытывать их на других участниках, которых не было видно, но зато было хорошо слышно. Возможно, Дамблдору стало плохо от криков помощи в моей голове, даже если на самом деле они были фикцией.

— Я имею честь занимать скромную должность директора школы, в которую определен твой друг Гарри Поттер.

Наверное, ему надоело идти окольными путями, поэтому он перешел сразу к сути моего знакомства с Гарри. Еще чуть-чуть, и он нависнет надо мной с вопросом: «Ты не хочешь мне что-то сказать?»

— Ну, что сказать, поздравляю, — вернувшись к участку, где недавно были сорняки, я снова делала вид бурной деятельности.

Дамблдор вздохнул.

— Я всегда очень переживал за мальчика. Остаться без родителей в таком юном возрасте, окунуться в этот мир без какой-либо поддержки — это так тяжело.

Так и хотелось крикнуть, чья в этом была вина. Ведь Лили могла воскреснуть. А теперь уже поздно.

— Скажу прямо, мистер… — я встала к нему лицом, изучая свои пальцы, которые покрылись грязью.

— Дамблдор.

— Так вот, я, конечно, понимаю, что вы, как директор, переживаете за своихподопечных. Но говорить каждый горазд, а как помогать — так все в кусты! А то, что Гарри живет с людьми, которые его ненавидят, никого не волнует! — выдохнув, я прищурилась и смотрела на МакГонаггл, как будто не понимала, что она вообще здесь делает.

А вот Дамблдор начал распространяться о том, что неисповедимы пути Господни, тьфу, Мерлина, и никто ничего не может знать наверняка. Вот он, например, ничего не знал о том, как к Гарри относятся родственники. Наконец, высказавшись, что это был недочет с его стороны и впредь надо быть более внимательным, я попрощалась и зашла в дом. А в коридоре я сразу же вышла за грань. Не могла же я не проследить за ушлым Дамблдором, честное слово!

Пока двое из Хогвартса прогуливались по улице, я шла сразу за ними, вникая в их разговор. Сначала все было достаточно безобидно: МакГонаггл называла меня несносной девчонкой, Дамблдор указывал на то, что я не могла знать, что Минни — необычная кошка, хотя ему и показалось странным, что я совершенно не обратила внимания на то, что в столовой кошка была, а вот женщины не было, и наоборот, кошка не последовала за Дамблдором на улицу, а просто испарилась.

Как же я могла так проколоться?

Затем МакГонаггл осторожно поинтересовалась, почему Дамблдор соврал, что не знал о Дурслях и их обращении с Гарри. А вот это уже было интересно.

— У меня сложилось впечатление, что эта девушка знает немного больше, чем желает показать другим. Ее обеспокоенность о Гарри вполне понятна, но не думаю, что ему пойдет на пользу такая дружба.

Минерва удивилась.

— Но почему? Она ведь права в том, что Гарри плохо живется с этими Дурслями, для мальчика будет лучше, если у него здесь будут хоть какие-то друзья.

— Боюсь, она может слишком сильно повлиять на его мировоззрение, — Дамблдор закачал головой, будто только и ждал, когда я научу Гарри курить и материться, — я лишь пытаюсь защитить его. В ее мыслях слишком много тьмы…

— Что ты имеешь в виду, Альбус?

Они остановились в тени дерева, готовые аппарировать. Здесь их никто не видел.

— Она лишь один раз взглянула на меня, а в ее голове слышались крики боли, будто кого-то пытали Круциатусом. Да… Мне хотелось бы думать, что ее смущал мой внешний вид, в противном случае она знала, что я смогу считать ее мысли.

МакГонаггл нахмурилась и недоуменно посмотрела на директора.

— Не хочешь ли ты сказать, что она… она все знает? О нас?

— Я не могу исключать такой возможности. Она очень долго жила среди магглов, это видно невооруженным глазом. Взять хотя бы ее вопрос про какого-то психолога, — Дамблдор вздрогнул, — видимо, это разновидность палача или головореза у магглов. Но она может оказаться сквибом; хоть девушка и родилась в Англии, ее акцент больше похож на восточно-европейский, вряд ли мы что-нибудь о ней узнаем. Не смотря на все это, будь она сквибом, это многое бы объясняло…

Мы с Минервой дружно пооткрывали рты в немом изумлении. Откуда, твою ж дивизию, такие домыслы? И что бы они объясняли?

— Но не будем об этом, Минни. Я хочу показать тебе кое-что, пока мы не вернулись в Хогвартс. Аппарируем в Визжащую Хижину, там нас встретит Северус.

К-куда? Ну, все, вот это я попала.