Умерший и вновь воскресший (джен)

Ночью Андрея настигла бессонница.

Он вертелся и так и этак, спихивал одеяло к ногам, а потом приподнимался и накрывался обратно, пялил в стену, потолок, в окно — без толку. Сон не шел, волнение и нетерпение не утихало. Что-то кисло тянуло прямо под сердцем, а в мозгу крутилось:

«у тебя есть выбор».

Выбор. Для Андрея, черт бы все побрал, он был очевидным. А Леша решил промолчать.

— Я подумаю.

Так он ответил, лишая спокойствия и сна. Почему-то казалось, что Настенька тоже вертелась с одного бока на другой, и думала, думала, думала.

Плюнув на все, Андрей вскочил с кровати и стал быстро одеваться. Свет не зажег для того, чтобы не тревожить бабулю и не выслушивать миллион вопросов. Он все равно не знал, что ей на них ответить. Натянув первое, что попалось под руку, Андрей аккуратно схватил ключи с множеством брелков, тихонько, насколько мог, обулся и вышел.

До крыши добрался в два счета, даже секунды не прошло. Вообще, в этот момент он почувствовал себя Флэшем, который мог в одно мгновение очутиться на другом конце города и даже не запыхаться.

— Леш, — громко позвал он, с разбегу отворяя хлипкую дверь.

Навесной замок недовольно лязгнул о стену, осуждая, а Андрей уже пробирался сквозь доски, наваленный когда-то давно мусор к другой двери, чтобы окончательно выбраться на крышу.

Леша сидел на краю, свесив ноги вниз. Его спина была прямой, будто он проглотил длинный железный прут, руки плотно лежали на бетоне.

— Ты чего это? — нервно спросил Андрей, подступая ближе.

Он никогда не боялся высоты, но почему-то сейчас его тело прострелила дрожь, а мурашки побежали по спине.

Леша сел вполоборота, кривовато улыбнулся и сказал:

— Все в порядке.

Андрей ему почему-то не поверил, но решил сделать вид, что так и надо. Он подошел ближе к краю, нерешительно глянул вниз — там была пропасть. Весенний туман, опустившийся на город глубокой ночью, скрывал улицу, отчего казалось, что внизу ожидала только черная пустота. Ведущая, как показалось Андрею, прямиком в ад.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Леша, разворачиваясь обратно. — Все нормальные спят давно, — проговорил он, качая ногами, словно ребенок сидящий на качелях.

У Андрея перехватило дыхание.

— Да что-то не хочется, — выдавил из себя, присаживаясь на корточки рядом с выступом, на котором сидел Леша. — Нервы шалят, — сказал, натянуто улыбнувшись.

— Бывает, — коротко отозвался мертвец, прикусывая часть губ, которая у него осталась. — Со всеми случается.

Наступила тишина.

Небо, сокрытое тучами, было серым и неприветливым. Резкие порывы ветра грозили унести вместе с собой крупицы здоровья, а отчаянное нетерпение, которое мучило Андрея уже несколько часов к ряду, грозило перерасти в истерику.

Плотно сожмурив глаза, Андрей потер веки большим и указательным пальцем, пересел удобнее, перенеся основной вес на другую ногу. Тяжело вздохнул напоследок, и все же спросил:

— Что ты решил?

— Не знаю, — ответил Леша. — Думаю.

Андрея прорвало:

— Серьезно?! Ответ очевиден! — вскрикнул он, опираясь одной рукой на выступ и вытягиваясь вперед.

— Неужели? — Леша нахмурился. — И какой же?

Андрей, раздраженно пыхтя, поджал губы. Внутри клокотала неведомая ранее злость. Злость на Лешу, на себя… да на всех!

Впившись пальцами в выступ, Андрей глубоко вздохнул.

— Ты должен остаться, — сказал тихо, сдерживая ярость, которая колотила по грудной клетке кулаком, обещаясь проломить ребра.

— …я не знаю, хочу ли я этого, — словно на выдохе проговорил мертвец, сгибаясь кривоватой дугой. Лопатки, словно когда-то давно обрезанные крылья, резко выступили вперед, натягивая ткань футболки.

— Что?

Андрей непонимающе уставился на него, громко сглатывая. Брови надломились над печальными и удивленными глазами, делая его похожим на брошенного всеми зверька, который пытается приткнуться хоть куда-то, чтобы выжить.

Леша грустно улыбнулся.

В этом взгляде он увидел себя.

Глупого, неразумного, запутавшегося и бесконечно одинокого. Человека, без стремлений, целей и будущего. Ему стало страшно. Ведь с момента своей смерти и до сих пор он так и не изменился. Остался прежним — тем же запутавшимся и потерявшимся в себе дураком.

Он чувствовал себя все тем же человеком, готовым убить себя при первом удобном случае.

Отвернувшись от Андрея, он скривился: губы болезненно поджались и напряглись, единственная бровь надломилась, а глаз сощурился. Признаваться самому себе, что ничего не изменилось, что он как был беспомощным, таким и остался, было больно. Но видеть отчаянно цепляющегося за него Андрея было в несколько раз больней.

— Когда все не было так закручено, — сказал Леша, усмехаясь, — я думал над тем, что ждет нас по ту сторону. Все-таки домыслов и объяснений масса, но они могут быть не верны. Все так или иначе ошибаются.

Он прервался, подбирая правильные слова.

— Поэтому я не мог окончательно определиться во что мне верить. Склонялся то к одному, то к другому, а потом вообще пытался убедить себя в третьем. Но вот… так случилось, что я знаю, что находится «там».

Андрей, напрягшись, подался чуть вперед, скрепя подошвой кроссовок. Леша развернулся к нему всем телом, подгибая левую ногу под себя, а праву оставляя спокойно свисать с края.

— И правда эта в том, что «там» меня ничего не ждет. Пусто. Темно. И я один на один с вечностью.

«Вот оно, то самое!», — пронеслось у Андрея в голове. Маленькая и тонкая ниточка, за которую, если аккуратно потянуть, можно перетащить на свою сторону. Изменить мнение и убедить, что в этот раз финал будет иной. Что они не позволят повторно случиться непоправимому.

Андрей нервозно постучал по бетону выступа, дожидаясь, когда Леша закончит, настолько сильно ему не терпелось вывалить свои мысли.

— Но самое забавное, что и здесь мне делать нечего…

Нетерпеливое постукивание прекратилось, Андрей застыл, а все воодушевление, что томилось в нем уже некоторое время, резко стало тяжелее камня.

— Что ты несешь!..

Он не выдержал и сорвался.

Руки сильно сжались в кулаки, а зубы заскрежетали от едва сдерживаемой ярости. Хотелось накинуться на Лешу и хорошенько ему наподдать, чтобы прекратил думать о ерунде. Ему необходимо было вправить мозги, а еще наглядно показать, что и в какой форме Андрей обо всем этом думает.

— Ты подумал о Насте?! А обо мне?!.. Ты, сука, понимаешь, что ты нам нужен?!

Андрею хотелось схватить его за грудки и трясти до тех пор, пока все оставшиеся внутренности не посыпятся на землю или пока он не развалится окончательно.

— …а ты не думал о том, что вы мне не нужны?

Леша казался невозмутимым, а все его черты бритвенно острыми. Только прикоснись и вот — порез и кровь, что наполняет глубокую рану обеспечен.

Андрей поранился даже не коснувшись.

— Да пошел ты!

Взрывные эмоции желали выхода, но Андрей не позволил этому случиться. Сжимая руки в кулаки, впиваясь ногтями в тыльную сторону ладоней, он яростно трясся, захлебываясь вздохами.

Захотелось что-то разбить.

Желательно лицо недочеловека напротив.

Импульсивно поднявшись, Андрей, дрожа и задушенно всхлипывая громко затопал к двери.

— Хоть провались!

Выдавил из себя, хлопая дверью.

И он действительно провалился. Забился еще глубже в себя и окончательно решил сбежать во что бы то ни стало.

Повернувшись обратно к краю, он спустил подогнутую ногу и, сгорбившись, глянул вниз. Туман понемногу рассеивался.