Гарри Поттер и древнее проявление (гет)

Опять же, магия — это нечто большее, чем простое управление энергиями. Так же как и искусство художника, это нечто большее, чем простое раскрашивание холста.

Из учебника Великих Учителей.

Во время собрания Гарри поражался тому, насколько быстро все эти люди собрались здесь. Ради странного инцидента, закончившегося без последствий. Они спешили. Но сейчас сидели как ни в чем не бывало. Словно их не поднимали с кровати посреди ночи. И затем они не прорывались сюда сквозь многочисленные слои пространства. Остроух как-то размышлял на тему, почему в его время и сейчас пространство прорывают по-разному. Нынешние волшебники — грубо, агрессивно, не понимая всех механизмов. Главное — добиться результата. Для заклинателей далекого прошлого — это было искусством. Они брали за основу время, ибо оно постоянно, сквозь него протекает все остальное. В первую очередь, энергия. Первородная энергия. И заклинатель способен управлять ею в себе, тем самым подстраиваясь во времени. Потому-то они имели способность плавать в Астрале, где протекание сквозь время замирает.

Дамблдор, Хмури, МакГонагалл, Молли Уизли, два незнакомых Гарри мага, осунувшаяся Тонкс. Не хватало, пожалуй, Снейпа для полного счастья.

Люпина тоже не было. Видимо, сидел с Гермионой.

Первые минуты Гарри откровенно не понимал, что он тут делает.

Обсуждались общие вопросы, затрагивающие темы из разных областей. Раз уж собрались, то почему не обсудить еще раз? Из всего услышанного напрашивался лишь один вывод — Волдеморт не предпринимает никаких активных действий. Так, мелкие акции, незаметные для многих.

Инцидента этой ночи собравшиеся пока не касались. Однако наверняка все были уже в курсе со слов Тонкс.

Гарри хоть и пытался вникать в каждое предложение, но суть от него постоянно ускользала. Потому-то он сидел и помалкивал, стараясь не обращать внимания на взгляды, которыми его одаривали многие из присутствующих. Заинтересованные, оценивающие, жалеющие...

Но вот на кухню зашел тот самый маг, с которым Гарри столкнулся возле комнаты девушек. Профессор Дамблдор указал жестом, что все обсуждения закончились, тем самым дал тому слово:

— Скажем так, информацию удалось выудить из эльфа никакую, — развел руками подоспевший на собрание волшебник, словно показывая, мол, пусто. — Сыворотка правды не помогла.

— Почему? — последовал вопрос Дамблдора.

— Он лишился рассудка, — волшебник сел за стол напротив Гарри. Парень сидел обособленно ото всех. Мужчина приветливо улыбнулся ему. — Эльф и так был старым, а наложенный Круциатус сломал его окончательно.

Многие из сидящих волшебников на кухне вздрогнули.

— Гарри, ты пользовался непростительными проклятиями? — глава ордена смотрел сейчас на парня пристально. Как и остальные.

— Да.

— Какой ужас, мой мальчик! — воскликнула миссис Уизли. — Это же такие темные чары, для которых необходимо много ненависти!

— Она во мне была. — Гарри смотрел только на Дамблдора и для себя находил в его застывшем взгляде почему-то понимание.

— Не будем заострять внимание на этом. — Директор Хогвартса отвел взгляд. — Каждый волшебник проходит через это впервые. У Гарри была резкая причина, и его злость нашла праведный выход. Нельзя держать в себе столько ненависти. Гарри, ты хозяин Кикимера, теперь только ты должен решить его дальнейшую участь, — он снова посмотрел на парня.

Гарри задумался ненадолго. Он понимал, что эльф свое уже получил, а потому:

— Если я скажу убить?

— Будет исполнено. Осталось решить, ты сделаешь это сам или кому-то перепоручишь? — Дамблдор говорил абсолютно серьезно.

— Дамблдор, он же еще ребенок! — не унималась миссис Уизли. — Ты не можешь ставить перед ним такой вопрос. Непозволительно!

— Молли, он давно не ребенок, — мягко, но твердо заметил старый волшебник. — И в состоянии принимать самостоятельные решения. То, что он сейчас здесь — только подтверждает это.

— Профессор, я не смогу. В тот момент мог, а сейчас — нет, — Гарри потупил взгляд, рассматривая теперь поверхность стола как нечто ценное.

— Хорошо, Гарри. Аластор, тогда вы сделаете?

— Запросто, — резко сказал бывший мракоборец в ответ и добавил, уже обращаясь к гриффиндорцу:

— Но на будущее советую, Поттер, довершать работу до конца сразу.

— Что удалось выяснить про это существо? — Дамблдор перевел разговор к главной теме.

— Тоже мало чего. Мне не приходилось сталкиваться с подобным и думаю, что никому из присутствующих. Кроме Гарри Поттера, конечно, — волшебник снова подмигнул парню. — Мне как ученому хотелось бы верить, что когда-нибудь все тайны появления этого существа будут раскрыты.

— Спасибо, Даниэль, — поблагодарил Дамблдор его за рассказ. — Гарри, мы очень внимательно слушаем тебя. Ты пользовался смертельным проклятием?

— Нет, профессор, — с появившейся легкостью ответил он. — Для этого существа именно яркий свет оказался губительным.

— Расскажи с самого начала, — попросил старый волшебник.

Гарри начал рассказ, сильно измененный конечно, с того момента, как он не мог заснуть и долгое время лежал с закрытыми глазами. Потом ему послышались посторонние звуки, которые стали отдаляться. А когда исчезли они, то — тут ответил честно — внутри себя услышал призыв, твердящий, что кто-то сильно нуждается в помощи.

— И как истинный гриффиндорец ты сразу же поспешил на помощь, — прокомментировал на этом месте Дамблдор.

Гарри кивнул. Закончил повествование поединком и тем, как наложил заклятие на домового. Миссис Молли слушала это все с нескрываемыми эмоциями на лице, но помалкивала.

— Интересная слабость, — подытожил Дамблдор в конце. — Получается, что коллекционируем вопросы, много вопросов. Откуда оно взялось, как проникло в дом, это лишь единичный случай или первая ласточка, чем это нам грозит и как с новым бороться.

— Надо детально изучить существо, пока оно не рассыпалось окончательно, — заключил тот самый Даниэль, сидевший напротив Гарри. — Провести исследования, взять анализ на мутационные изменения, на магическое вмешательство на клеточном уровне.

— Минерва, как вы считаете? — перебил Дамблдор. — Это в вашей компетенции.

— Альбус, вы разбираетесь не хуже меня в этих вопросах, — прежде заметила декан Гриффиндора. — Однако сразу хочу сказать, что тут не имели место какие-нибудь магические трансформы. Эта гипотеза не может существовать уже по причине того, что существо обладало ментальными способностями. Как минимум, проникновение в сознание и выискивание из него самых сильных страхов в собственных целях. А значит, существо обладало разумом изначально, ни одна мутация или трансформа не способна на это.

— А если Тот-Кого-Нельзя-Называть смог перешагнуть через это? — внесла свое предложение миссис Уизли.

— Абсурд, Молли, я полвека являюсь профессором Трансфигурации и еще не слышала ни об одном исключении, когда не выполнялись бы принципы Гампа. И сейчас не склонна так думать.

— Имеем дело с Призывом? — предложил Даниэль. Гарри решил присмотреться к нему внимательно, только сейчас почувствовав, какое доверие вызывает его негромкий, красивый бас. Однако лицо было немного отталкивающим: светло-серые, будто выцветшие глаза, глубоко сидящие под тонкими бровями, угловатые черты и квадратный подбородок, большой рот, частенько искривляющийся в насмешливой полуулыбке.

— Я бы склонялся к этому варианту, — заметил Хмури, звучно причмокнув губами. Сейчас при нем не было волшебного глаза. — По крайней мере, лучше исходить из худшего.

— Что такое Призыв? — не удержался от вопроса Гарри. Ему не хотелось пропускать значения ни одного произнесенного слова, касательно обсуждаемой темы. Ведь он знал, что потом предстоит разговор с дьякотом. И лучше, если к тому времени у него будут сформулированные вопросы.

Пояснять взялся Хмури:

— Голые предположения, Поттер. Есть теория, которой придерживаются немногие, будто дементоры явились в этот мир откуда-то из другого пространства. Если пояснить тебе как раз-два-три, то наш мир — Сфера Времени. Их мир — Сфера Хаоса. И они взаимодействуют. Происходят два глобальных процесса: Сферы притягиваются друг к другу, как объекты большой напряженности , и в тоже время отталкиваются, как антагонистичности. Тем самым образуется зона перекрытия, называемая так же, — губы его скривились в злой усмешке, — Сферой Сопряжения.

— Хватит рассказывать мальчику о том, что в его возрасте знать не положено, — оборвала миссис Уизли.

— Пускай слушает, раз интересуется, — отпарировал Хмури. — Как раз в его возрасте это только на пользу. Пытливый ум закаляет мышление в критических ситуациях.

— Профессор Хмури, а что же с дементорами. Как же им удалось пробраться сюда? — не обращая внимания на заботу матери Рона, спросил Гарри.

— Во времена дикого волшебства, задолго до Основателей, существовал клан темных магов, которые, как говорят предания, способны были вызывать духов или демонов из потустороннего мира. Есть предположения, что этими духами и были дементоры и другая, более редкая нечисть.

— И что же случилось со всеми волшебниками?

Кажется, теперь слушали увлеченно все. Возможно, некоторые тут и сами не знали об этом.

— Да кто их знает. Некоторые утверждают, что их перебили, другие — что они просто переродились, прервалась цепочка «учитель-ученик». Лично я склонен считать, что потеряв чувство меры и контроль, их сожрали собственные демоны и даже костями не отрыгнули.

— Аластор, лекция была весьма интересной, — Дамблдор заметно улыбнулся, — даже познавательной, особенно про трапезные изыски. Но сейчас, получается, остался самый практичный вопрос. Как оно попало в дом, миновав всю защиту? Даже Кикимер не смог бы открыть сюда чужому путь или выдать место.

Все молчали, не зная, что ответить. Гарри почувствовал острую необходимость сказать об этом. Он неуверенно поднял руку.

— Да, Гарри, — улыбнулся старый волшебник самому юному из присутствующих.

— Не могло ли оно прийти не извне, а появиться прямо тут по вашей теории? Кикимер лишь, допустим, совершил нужный обряд, произнес формулу...

— Смелое предположение и, по-моему, единственное выдерживающее критику пока. Потому на всякий случай отныне в доме будут всегда находиться не меньше двух взрослых волшебников. — Дамблдор встал. — А сейчас, господа, собрание на сегодня считаю оконченным. Возвращайтесь по домам, к своим семьям. Если кто хочет, может остаться на ночной ужин. Я слышал, наша уважаемая Тонкс преуспела в кулинарии. Аластор, попрошу выполнить порученное немедленно и уберитесь что ли там.

— Будет исполнено, — коротко сказал Хмури, вставая, и закостылял к выходу. Проходя рядом с Гарри, он потрепал его по плечам со словами: «Ты сделал все правильно, не забивай голову. И неусыпная бдительность!».

Следом стали расходиться остальные — никто не пожелал остаться на кухне. И каждый своим долгом посчитал задержать на парне взгляд.

Миссис Уизли, казалось, еле удерживалась от того, чтобы не подбежать и не обнять. Гарри внутри слегка закипал: «Да не испытываю я никаких угрызений совести! Как вы не поймете. И не маленький я, Мерлин вас побрал!»

— Давай пройдемся до твоей комнаты, — попросил Дамблдор, когда все покинули кухню, и остались только директор и ученик.

Гарри, конечно, не отказался. Но его очень обеспокоило, о чем же хочет поговорить директор. Не почувствовал ли он легкую фальшь в рассказе?

— Меня очень заинтересовал твой внутренний зов, — между тем заговорил Дамблдор, когда они вышли из кухни. — Скажи, это произошло впервые? Как это было?

— Профессор, это так важно?

— Очень, Гарри, ты сейчас быстро взрослеешь, сила твоя вступает в свои права. Дремавшее ранее обязательно проявится. Касательно тебя мы можем строить лишь догадки, что это может быть.

— Профессор, я не знаю, просто почувствовал и все. Знал, что во мне нуждаются, знал, что в моих силах помочь.

— Ты не упускаешь никакой мелочи? — и снова этот пронзительный

взгляд из-под очков-полумесяцев. — Например, нечаянно что-то услышанное, увиденное?

— Да нет же, — Гарри мог гордиться собой. Он еще в доме мисс Фигг репетировал произносить подобный ответ. Легко, непринужденно, с мягким безразличием.

— Что ж, могу лишь гордиться тобой, Гарри. Несмотря на все трудности, ты идешь не оглядываясь. Ты — сын своего отца. О! А вот и наш Ремус. Как Гермиона себя чувствует?

Мужчина направлялся в это время как раз на кухню.

— Сейчас она спит. От шока отошла, — заверил их Ремус. — Да, здравствуй, Гарри. Сразу было не до приветствий, как ты понимаешь, — он протянул руку, и Гарри смущенно ее пожал. — Твоя подруга заморила меня рассказами, какой ты сильный и смелый. Сокрушается по поводу, зачем иметь хорошие оценки и учить по ночам, если все равно не можешь за себя постоять. Тебе стоит завтра поговорить с ней. Иначе Хогвартс понесет серьезные потери, — Ремус улыбнулся, как умел только он: искренне и с легкой грустью.

— Я думаю, мисс Грейнджер очень быстро придет в себя. Стоит ей завтра получить результаты С.О.В. и список необходимых учебников, как все забудется. — Дамблдор достал из кармана два белых конверта и вручил их Гарри в руки. — Я решил, раз здесь, передать вам лично.

Гарри осторожно сжал в руке сокровенные письма и смущенно посмотрел на директора:

— Профессор Дамблдор, я больше вам не нужен? Можно я пойду в комнату и посмотрю?

Старый волшебник улыбнулся.

— Конечно, иди, а я с Ремусом обговорю некоторые детали. Он будет теперь жить с вами.

Эта новость Гарри показалась, конечно, хорошей и, попрощавшись с профессорами, быстро отправился в комнату. Тут он под светом лютика, которого все это время держал за пазухой, осторожно вытащил из конверта лист пергамента с оценками. Некоторое время он не решался заглянуть.

— М-р-р, неужели эти так важно? — заурчал Остроух, запрыгнув на стол.

— Для определения моей будущей профессии эти оценки играют большую роль.

— Твоя профессия и так ясна. Борьба со злом, — обыденно заметил Остроух. — Вопрос лишь в том, делать это в вашем отряде боевых заклинателей или в одиночку.

— Для начала выучиться надо, — после этих слов Гарри пару раз глубоко вздохнул, словно перед погружением на глубину, и решился:

Результаты экзаменов на Совершенно Обычный Волшебный Уровень.

Гарри Джеймс Поттер заслужил:

Защита от тёмных искусств <В+>

Зельеварение <В>

Уход за магическими существами <С>

Трансфигурация <C>

Травология <С>

Заклинания <C>

Астрономия <П>

Прорицания <У>

История магии <У>

Декан Гриффиндора: Минерва МакГонагалл

Гарри выдохнул. И, безумно быстро подхватив дьякота на руки, закружил его по комнате.

— Достаточно! Достаточно, чтобы сдать П.А.У.К. на аврора! — с нескрываемой радостью затараторил Гарри.

— Отпусти, укушу! — запротестовал дьякот , не разделяя восторга парня.

— Ладно, — Гарри послушался, опуская любимца на пол. — Значит вот как, не хочешь разделить мою радость?

— М-р-р, я разделяю, — Остроух отбежал в сторону. На всякий случай. — Только не веди себя как м-р-ребенок.

— Ты не понимаешь, — снова возбужденно затараторил Гарри, — мне удалось получить Великолепно по зельеварению! Невероятно! Вот бы посмотреть на лицо Снейпа, когда он увидит мою фамилию в своем списке студентов за шестой курс.

— Р-р-р, посмотри на него, когда увидит твое сочинение.

— Ты прав! Ты как всегда прав! Я нутром чувствовал, когда сел писать его.

— М-р-р. Это естественно, — проурчал дьякот с ухмылкой на морде, — в том, что я прав.

— Да, я хотел спросить у тебя, — сразу посерьезнел Гарри. — Волшебники из Ордена говорили о каком-то Призыве. И считают, что твоя

кикимора явилась из Сферы Хаоса.

— Р-р-р, она не моя кикимора, — возмутился Остроух. — Что за мысли. А что касается Сфер, то удивительно, насколько все-таки долго просуществовала эта гипотеза. М-р-р, даже сейчас, в совершенно изменившемся мире ее помнят. Удивительно. — Дьякот запрыгнул на подоконник и развалился.

— А если по делу?

— А это и есть по делу, — сладко зевнув, промурлыкал он. — Теория, которая объясняет, откуда в нашем мире берется то, что ему чуждо. Вот и все. А тебе пора спать. М-р-р, поздно.

— Я в курсе, мамочка.

Гарри разделся и собирался лечь, как на глаза попал конверт для Гермионы. Предательская мысль «Вскрыть?» так и зачесалась в сознании. Но, переборов себя, он все-таки ее выбросил из головы. Лег. Лютик так и остался парить над столом. Пускай, его свет был нежным и мягким, а потому не мешал.

Гарри ворочался минут десять в попытке заснуть. Разум был возбужден. Слишком насыщенными оказались вечер и начало ночи. Скорее даже не на события, а осознанием многих вещей. Сейчас он чувствовал себя маленьким мальчиком, забравшимся в пещеру и нашедшим там клад. И вот теперь не знает, что с ним делать.

— Остроух, — тихо позвал он, устав от переполнявших его мыслей. Дьякот не отозвался. — Остроух! — позвал он громче.

— М-р-р, ну что опять? — недовольно заурчал тот.

— Послушай, а правильно ли я поступаю по отношению к остальным, что скрываю тебя?

— Для начала, скрываюсь я, а не ты меня.

— Это не меняет главного, — не любил Гарри эту привычку друга: цепляться к постановке вопроса. — Мы с тобой скрываем те знания, которые могут помочь уничтожить Волдеморта. На что мы рассчитываем? На то, что уничтожим в одиночку? Глупо.

— М-р-р-так, что ты от меня хочешь? — Остроух поднял голову с лап. Его глаза опасно засветились. — Чтобы я сейчас выпрыгнул из комнаты и на весь дом затараторил о том, что «вот он я»? Кто поможет в вашей войне. Ирония судьбы! Помощь из прошлого не умеющему постоять за себя настоящему.

— Нет, но...

— Г-а-а-ри, ты хороший. Но люди не все такие. Я живу долго, по вашим меркам, бессмертен. И кое-что понимаю. Если мир решил позабыть свое прошлое, значит, ему так было нужно. Ничего хорошего не выйдет, если я откроюсь. Волшебники обязательно разбудят то, что погребено под толщей времени, стоит им заполучить мои знания. Такие как я служили монстроборцам не по чужой прихоти. Нет. Мы служили, потому что они были людьми чести, смысл существования которых состоял в защите людей от деяния их же собственных рук. И знаешь, какой монетой они им платили?

— Нет. — Гарри уже жалел, что затеял разговор на эту тему.

— Презрением. Так что повременим с открытием ящика Пандоры. И все равно, у вас высокий уровень отторжения от проявлений прошлого. Даже у тебя, в чьих глазах я вижу его отголоски.

— Остроух. У меня получилось сегодня контролировать свои эмоции и вызывать их по своему желанию.

— Я рад за тебя, Г-а-а-ри. Но давай спать.

— Я не хочу, — словно ребенок, закапризничал парень.

— Может, раз все равно тебе не хочется, проведем обряд прикосновения Любви?

— Спокойной ночи, Остроух.

Дьякот загадочно ухмыльнулся про себя и еле слышно замурлыкал во сне. Гарри еще долго лежал прежде, чем его сморил сон. Последние его мысли были: «У меня получилось... прикосновение Любви... у меня получилось...»