Идеальная незнакомка (гет)

После приглашения от леди Гринграсс Скарлетт получила ещё несколько аналогичных писем, в которых дамы зазывали её обсудить за чаем книжные новики, воспитание детей и даже поговорить о модном маггловском искусстве синематографа. На все эти приглашения Скарлетт отвечала согласием, либо вежливо извинялась и просила перенести визит на другие дни, потому что подготовку к экзаменам она отменять не хотела. Ей и самой нравилось овладевать новыми заклинаниями, варить таинственные зелья, составлять рунные формулы. Однако, чем ближе была пятница, а с ней и первый визит, тем меньше решимости оставалось у девушки. О немецкой философии она знала только то, что та существует, а кто такой герр Гриндевальд вообще не имела никакого понятия. Но отступать было некуда, если она хотела создать себе определённую репутацию, следовало начинать немедля, пока её персона ещё была интересна обществу. «Куй железо, пока горячо», — говорили магглы в её прошлой жизни.

На вечер к Аманде Гринграсс Скарлетт решила пойти в компании Мелании, та не стала бы её пилить за каждую ошибку, как леди Урсула. К тому же Мелания была весьма жизнерадостной женщиной и легко и непринуждённо умела создавать вокруг себя соответствующую атмосферу.

Отпросившись в пятницу у мистера Уотсона пораньше, Скарлетт направилась знакомым маршрутом в Блэк-хаус, чтобы оттуда пройти камином к Гринграссам вместе с Меланией. Увидев мисс Блэк с новой стрижкой и в элегантном маггловском платье, хозяйка всплеснула руками и потащила Скарлетт в свою комнату. Там она стала вытаскивать из необъятного шкафа, судя по всему с чарами расширения пространства, одну за другой различные мантии, пока, наконец, не остановилась на мантии самого простого кроя цвета бургундского вина.

— Вот, надень эту мантию. На вечерний чай, также как на завтрак и ланч, приличные ведьмы надевают мантии. На обед или ужин допускается надевать расстёгнутую мантию поверх вечернего платья. Но сегодня не тот случай. Всё время забываю, что ты знакома ещё не со всеми нашими традициями, Скарлетт, — скороговоркой протараторила Мелания, набрасывая на плечи девушки выбранную мантию. — Точно, она тебе подойдёт, к тому же, после того, как ты представишься(1), многие подумают, что ты давно подбирала наряд, а не сделала это в самый последний момент.

— Спасибо, Мелания, — искренне ответила Скарлетт, в очередной раз про себя усмехнувшись: и в этой жизни была своя Мелани, которая следила за её моральным обликом.

Она застегнула мантию, которая пришлась впору благодаря простому свободному крою, и они вместе с миссис Блэк поспешили в малую гостиную, чтобы воспользоваться камином. Откровенно говоря, Скарлетт недолюбливала все магические способы передвижения, но камины вызывали у неё особую неприязнь, потому что помимо тошноты любой человек, путешествующий данным способом, после перемещения был весь выпачкан в саже и золе. Да и шагать в огонь было, мягко говоря, некомфортно.

Оказавшись у камина, Мелания взяла щепотку летучего пороха и повернулась к Скарлетт:

— Запомни каминный адрес, дорогая: Гринграсс-холл. Я буду ждать тебя у выхода из камина, — сказала миссис Блэк и, бросив порох в огонь, шагнула в зелёное пламя.

Скарлетт ничего не оставалось, как задержать дыхание, чтобы не надышаться пеплом, и пойти следом.

В Гринграсс-холле каминная была отдельным помещением. Это была небольшая квадратная комната без окон, где по двум противоположным стенам располагались большие камины, в которых мог встать во весь рост даже очень высокий человек. В одной из торцевых стен была дверь, ведущая, судя по всему, в жилую часть дома, а на противоположной был ряд вешалок для верхней одежды и стояла подставка для зонтов и тростей.

В каминной Скарлетт ожидала Мелания, завязавшая беседу с приятной светловолосой женщиной лет тридцати-тридцати пяти на вид (хотя кто их, этих ведьм разберёт?).

— Леди Гринграсс, разрешите вам представить мою кузину, мисс Блэк, — обратилась Мелания к незнакомке. — Скарлетт, это хозяйка сегодняшнего вечера, леди Аманда Гринграсс.

После взаимных расшаркиваний, в ходе которых женщины договорились обращаться друг к другу не иначе, как по именам, Аманда провела гостей в салон, в котором всё было готово для традиционного пятичасового чаепития. Там уже собралось четверо девушек, но несколько свободных мест намекало, что будут ещё гости. Скарлетт про себя ужаснулась, но тут же взяла себя в руки: что она, раньше никогда в люди не выходила что ли? И пусть это ведьмы, но в первую очередь они все — женщины, поэтому ей будет легче лёгкого перевести разговор на сплетни о мужчинах и попытаться собрать максимум доступной информации.

Как выяснилось в ходе беседы, все присутствующие дамы были чистокровными из семей, либо входящих в перечень двадцати восьми, либо имеющих с ними множество родственных связей. Немецкая философия и немецкая же политика оказались лишь предлогом, потому что сама Аманда была австрийкой и надеялась, что раз Скарлетт приехала с континента, у них могут оказаться общие знакомые. Гриндевальд с его общим благом даже отдалённо не входил в круг интересов леди Гринграсс, но его теория о господстве магов над магглами была модной в определённых ругах.

Скарлетт же, по предварительной договорённости с Блэками, говорила, что детство и юность она провела во Франции, живя с матушкой довольно уединённо неподалёку от Альп, а после замужества переехала в Швейцарию. Матушка же у Скарлетт была старых нравов, поэтому обучала дочь дома и не отпустила в Шармбатон. А когда муж Скарлетт умер (к тому времени скончалась и её мифическая матушка), то молодая женщина решила перебраться под крыло своих родственников в Британию.

Женщины, собравшиеся у леди Гринграсс, удовлетворив своё любопытство за счёт мисс Блэк, вернулись к своим излюбленным темам. Так как большинство из них были жёнами наследников или глав родов, а двое самых молоденьких ещё не были замужем, то разговор пошёл естественно о мужчинах. Присутствовала тут и Белинда Малфой со своей младшей сестрой Каролиной. Белинда, прекрасно зная нрав своего мужа, пыталась вычислить, не стоит ли кому-то из собравшихся в гостеприимном доме Гринграссов превентивно выцарапать глаза. Особые подозрения у Белинды вызывала, разумеется, мисс Блэк — свежее лицо в застоявшемся болоте аристократического общества. Да и то, как восторженно Николас отзывался об этой женщине после их знакомства, только добавляло масла в огонь.

Но всё же, как бы ни была Белинда ослеплена ревностью, она предпочитала действовать на холодную голову. Поэтому, пристально смотря на Скарлетт и не видя в той явной угрозы (волосы у новой знакомой могли быть и погуще, а черты лица более мягкими, с облегчением думала миссис Малфой), она переключила своё внимание на признанную красавицу светского общества Мередит Бёрк. Вот уж кто не стеснялся за спиной престарелого мужа крутить романы направо и налево! Гнева родовой магии ей удалось избежать только из-за того, что благодаря многочисленным зельям она смогла произвести на свет наследника Бёрков, после чего стала менять многочисленных поклонников как перчатки. С тоской думая о том, что, если Мередит только поманит пальчиком, и Николас, выпрыгивая из штанов, побежит за ней, Белинда вернулась к общей беседе.

Сегодня дамы мыли кости не присутствующим здесь семействам Боунсов, Лестрейнджей и Паркинсонов. И если к Лестрейнджам проявляли хоть какое-то уважение из-за трагедии с Литой, то в отношении Паркинсонов и Боунсов никаких моральных тормозов не было. Особо милые леди прошлись по Эдгару Боунсу, невеста которого, выбранная родителями, сбежала куда-то на север вместе с выпускником Дурмстранга Владимиром Долоховым.

Похоже, этому Эдгару Боунсу стоит уделить особое внимание, — думала о своём Скарлетт, — мужчина сейчас должен быть особенно уязвим. К тому же, я читала в справочнике Нотта, что его семья не из последних. Из этого рода вышло несколько министров магии, так что он, наверное, не лишён перспектив. И даже если он немолод и некрасив, то светлая память о Фрэнке Кеннеди, тьфу-тьфу, ещё жива в моём сердце. Кроме того, в мире магии так много интересных вещиц, которые в случае необходимости помогут мне овдоветь…

* * *

В подобном ключе прошло ещё несколько встреч. К концу второй недели леди перестали смотреть на Скарлетт как на диковинную зверушку, а у той сформировался круг потенциальных мужей, куда помимо уже известного Эдгара Боунса входили Магнус Нотт, Дуглас Шафик и Крейг Руквуд. Оценить всех кандидатов получилось одновременно на приёме, посвящённом празднованию дня рождения леди Урсулы. Лето уже вступало в свои права: солнце согревало тёплыми лучами, а фруктовые сады были окутаны благоухающим бело-розовым туманом, поэтому празднование было решено провести в загородном поместье Блэков, где сейчас постоянно обитал средний сын леди Урсулы Арктурус с семьёй.

Раньше Скарлетт никогда не приглашали на подобные мероприятия, несмотря на то, что она вошла в род Блэков восемь месяцев назад. Но с тех пор, как Николас Малфой познакомился с ней на том памятном завтраке, если бы Блэки продолжали скрывать её от общества, это вызвало бы массу кривотолков. К тому же сейчас Скарлетт уже кое-что умела: она могла сопротивляться самому прямому и наглому вторжению в свой разум на протяжении довольно длительного времени, варила зелья на уровне СОВ, владела заклинаниями, рунами и трансфигурацией на уровне третьего курса Хогвартса. Скарлетт уже знала, что министерская аттестационная комиссия собирается два раза в год: в июне и в январе, поэтому рассчитывала к зиме закончить школьную программу пятого курса и сдать первые экзамены. Она уже не была прежней неумехой с палочкой и, хотя до вершин мастерства ей всё ещё было далеко, она уже не терялась, если нужно было призвать к себе кофейник, запереть двери коллпортусом или, например, трансфигурировать маггловское пальто в мантию.

Надо сказать, что и выглядела она теперь как истинная аристократка: аккуратно уложенные волнами волосы, элегантная мантия, строгие украшения, сочетающие в себе изящество и охранные функции. А светло-зелёные глаза приковывали внимание к её в общем-то простоватому лицу.

Дуглас Шафик, главный целитель отделения «Недуги от проклятий» больницы Святого Мунго, был очарован живостью незнакомки, о которой несколько недель назад говорил весь магический бомонд. За те двадцать лет, что прошли с окончания Дугласом Хогвартса, он ещё никогда не встречал столь бойкой особы, а задорный блеск глаз делал девушку настоящей красавицей, несмотря на заурядную внешность. Но здесь оказалась неожиданная проблема: заманить перспективного кандидата в свою постель вознамерилась Мередит Бёрк, она, похоже, считала дни до кончины своего благоверного.

Магнус Нотт, красавец-мужчина, обладавший нордической внешностью и нордическим же характером, тоже бросил пару заинтересованных взглядов на Скарлетт, но они были вызваны скорее любопытством, а не чем-то большим. Нотт был мастером рун и наследовал семейное кресло в Визенгамоте. Его холодная надменность отталкивала, поэтому Скарлетт даже не попыталась с ним сблизиться, тем более, что у неё были и более перспективные кандидаты.

Одним из них оказался Крейг Руквуд. Уже седеющий мужчина в возрасте слегка за… Если бы он был магглом, Скарлетт бы сказала, что за пятьдесят, но так как Руквуд был потомственным магом, такая внешность говорила, что ему никак не меньше восьмидесяти. Находясь в теле двадцатилетней Меропы Скарлетт не могла думать о том, как они будут закреплять брак, если до этого всё-таки дойдёт, без содрогания. Нет, выглядел он конечно лучше всё того же Фрэнка Кеннеди, но, кажется, он был не моложе самой Скарлетт, если бы полтора года назад она не оказалась в этом теле. Так что, снова нет.

И вот, когда Скарлетт уже практически потеряла надежду, Мелания, заметившая маневры родственницы, представила ей Эдгара Боунса. Молитвы Скарлетт были услышаны: он не был уродливым, толстым или старым, как Руквуд, за ним не бегала стайка восторженных девиц и их мамаш, как за Ноттом, или одна коварная мегера, как за Шафиком. Но у него были большие грустные глаза, опушённые прямыми как иголочки тёмными ресницами, что делало его похожим на телёнка. К тому же, Боунсу было не больше тридцати, что в теории должно было соответствовать его истинному возрасту. А что он напоминал телёнка, так Скарлетт, побывавшая из-за войны в том числе и фермершей, прекрасно знала, что из такого со временем выйдет настоящий бык.

Что ж, цель была намечена, охота началась!

* * *

На поминальном обеде, посвящённом похоронам старого мистера Бёрка, безутешная вдова рыдала на плече Дугласа Шафика. За этой картиной с нескрываемым презрением наблюдала Белинда Малфой про себя радуясь тому, что эта стерва выбрала себе в любовники не её мужа. Меропа Скарлетт Блэк, даже не знакомая с Бёрком, то и дело промокала глаза кружевным платочном. Как она говорила, это меньшее, что она могла сделать из сочувствия к «дорогой Мередит». Томас был в детской, вместе с наследником Бёрков и другими детьми, не подозревающими, какая драма разворачивается внизу.

— Ох, я так сочувствую милой Мередит! — говорила Скарлетт, обращаясь к Эдгару, сидящему рядом с ней за столом. — Как сейчас помню, как мне было плохо после смерти Чарльза (Скарлетт решила, что раз уж её фамилия в браке по версии Блэков была Гамильтон, то назвать мужа Чарльзом она просто обязана). И эти воспоминания так мучают меня…

Скарлетт театрально всхлипнула и поднялась из-за стола.

— Простите меня, мистер Боунс, я больше не буду смущать вас своим обществом, я знаю, что мужчины не выносят женские слёзы.

— Что вы, мисс Блэк, — ответил он, вставая вслед за ней. — Ваша чувствительность только делает вам честь.

— Нет-нет, не покидайте нашу милую хозяйку, ей сейчас как никогда нужна поддержка, — говорила Скарлетт, уходя вглубь дома. Побывав как-то на ланче у леди Бёрк, она смогла оценить расположение комнат и сейчас направлялась в библиотеку, достаточно уединённую, но в то же время весьма часто посещаемую комнату.

— Я думаю, леди Бёрк сейчас есть кому оказать поддержку, а вот вам она точно не помешает.

Оказавшись в библиотеке, Скарлетт встала в весьма эффектную позу (правда, эффектной она была бы, если бы на ней не было чёртовой мантии) в нише между высокими окнами.

— О, мистер Боунс, спасибо вам! — восторженно воскликнула девушка, но, поняв, что переигрывает, вновь стала всхлипывать.

Ну-ну, что вы, мисс Блэк, не плачьте, — Эдгар подошёл ближе и начал покровительственно гладить Скарлетт по голове.

— Простите! Я никак не могу успокоиться… Хотя понимаю, что траур по Чарльзу закончился ещё зимой, — вдруг Скарлетт подняла влажные глаза на Боунса. — Я… У этой мантии такая узкая горловина, мне трудно дышать. Вы не будете слишком шокированы, если я её сниму?

Боунс, похоже, всё-таки был шокирован, но старался не подавать виду. Ему нравилась эта девушка, полная противоположность сбежавшей от него с Долоховым мисс Булстроуд, такая чувствительная, но в то же время живая, а не застывшая фарфоровой куклой.

— Если вам так будет удобнее, то, конечно, снимайте, — сглотнув комок в горле ответил он.

Скарлетт, как будто только этого и ждала, легко скинула чёрную строгую мантию, под которой обнаружилось чёрное же платье. Оно так плотно облегало фигуру, что не оставляло никакого простора для фантазии.

— Вы так добры!

— Бросьте, мисс Блэк…

— После того, как вы терпели мои слёзы, можете называть меня Скарлетт.

— Скарлетт, — повторил Боунс, словно смакуя её имя.

В этот момент Скарлетт, всё время бывшая в напряжении, уловила шаги за дверью. Это был шанс, которым следовало воспользоваться.

— Эдгар! — сказала она и решительно поцеловала его.

Дверь в библиотеку распахнулась, и туда вошли лорд Нотт и Сириус Блэк. Они, очевидно, хотели без лишних глаз и ушей обсудить какую-то законодательную инициативу. Эдгар обернулся на звук открывающейся двери, но принял свою судьбу с удивительной решительностью.

— Лорд Блэк, в присутствии свидетеля я прошу у вас руки вашей кузины, — произнёс он ритуальную фразу, предшествующую магической помолвке.

_______________

1 — Имя Скарлетт, если кто запамятовал, произошло от слова «scarlet», что в переводе на русский означает «алый», «красный».