Шрамы (гет)

Рон медленно и глубоко вдохнул, проводя большими ладонями от висков к затылку, и резко выдохнул. Серая аврорская мантия с ученическими белыми нашивками была ему по размеру, но внезапно показалось, что воздуха катастрофически не хватает.

— Эй, парень, соберись! — рявкнул Дин, подражая манере Дженкинса, и блекло усмехнулся. — Это всего лишь выпуск нашего курса; полчаса послушать, как много от нас, остолопов, ждут, получить корочку и отправиться домой на два-три мирных дня, до распределения.

Рон качнул головой и уперся взглядом в вытертый зеленый ковер. Его череп, кажется, был готов лопнуть от обилия мыслей, которые сменяли друг друга с ужасающей скоростью. Напряжение, которое копилось во время обучения, требовало выхода в ближайшее время, желательно в эту самую секунду.

— Да чтоб тебя! — выругался под нос Рон, вскакивая со стула и взмахом палочки разнося в щепки большой шкаф, из которого Дин минутой ранее достал последний свитер. Комната сразу наполнилась мелкой пылью и запахом дерева, который Уизли вдохнул с каким-то нездоровым удовольствием. Открыв глаза, он уставился на Дина, который понимающе хмыкнул.

— Спасибо, что не в меня, — Томас оглядел то, что осталось от шкафа, и вздохнул. — Надеюсь, мы сможем его восстановить. А то я вчера на полигоне тоже разнес какое-то казенное имущество — Дженкинс меня обещал приложить чем-то особенно неприятным, если подобное повторится.

— Ну, раз Дженкинс так сказал, — Рон закатал рукава мантии, Томас зеркально повторил его движение, — будем спасать свои задницы от неминуемой кары.

* * *

Молли не находила себе места и все время сновала туда-сюда по кухне. Иногда кисточки ее шали мягко задевали локоть Гермионы, которая стояла за кухонным столом и медленно и сосредоточенно нарезала баклажаны. На стуле напротив нее примостился Перси, с неподдельным вниманием разглядывавший это действо. Грейнджер осторожно скользила ножом вперед-назад, не отрывая его кончик от деревянной доски, и на ощупь пыталась сделать кубики максимально одинаковыми и ровными. Получалось на удивление недурно.

— Дорогая, спасибо за помощь, ты очень меня выручила! — Молли осторожно взъерошила ей волосы отработанным материнским жестом и склонилась над котелком, в котором весело побулькивал тыквенный суп.

— Сделать это заклинанием было бы проще и быстрее примерно раз в тридцать, — усмехнулась Грейнджер, не отрываясь от своего занятия. — Это я должна говорить спасибо, что дали мне чем-то себя занять и даже доверили работу на кухне. Хотя мне не хватает чего-то вроде навыков Снейпа — он бы точно все порубил с закрытыми глазами за две минуты, будто под линеечку.

Молли у плиты смешливо фыркнула и снова посмотрела на семейные часы. Стрелка Рона указывала на деление "В пути".

— Мам, не волнуйся ты так, — зевнул Перси, потирая лоб. — Рон сможет подождать, пока мы не закончим со столом, рассказывая какие-нибудь презабавные случаи с его учебы. Уверен, их набралось достаточно.

— С ним был еще и наш Дин Томас, так что мальчики точно там не скучали, — вставила Джинни, вбегая на кухню и на ходу доплетая косу. — Гарри прислал патронуса, пообещал быть вместе с Роном через четверть часа.

Гермиона привычным движением попыталась взглянуть на часы, но резко одернула себя и стала быстрее стучать ножом по доске. Перси, заметивший ее смущение, хмуро потер переносицу и бросил взгляд на сестру. Та молча мотнула головой и пожала плечами.

— Фред и Джордж Уизли прибыли домой! — резко прокричали часы, заглушая грохот, с которым аппарировавшие близнецы завалились в дом. Молли всплеснула руками, Перси лишь слегка поморщился, а Джинни и вовсе даже бровью не повела. Гермиона же вздрогнула, чуть влево направила лезвие ножа и вогнала его кончик в фалангу указательного пальца. Досадливо цыкнув и буркнув что-то нечленораздельно ругательное себе под нос, она наскоро вытерла ранку рукавом кофты и повернулась к источнику шума — прибывшим Фреду и Джорджу.

— Мисс Грейнджер, а вы все хорошеете с каждым днем. Мамины пироги лучше любого зелья для красавиц из наших Вредилок! —Джордж уже привычным жестом тронул Гермиону за плечо, давая понять, насколько близко он подошел, и просто здороваясь. Фред молча повторил движение за братом, не глядя при этом на саму Грейнджер, и занял свое место за семейным столом.

— Мне нужно на пару минут отлучиться в комнату, — Гермиона повернулась к выходу из кухни. — Томми!

Упырь, пыхтя, как небольшой поезд, бегом спустился по лестнице и послушно взял Грейнджер за руку, увлекая ее за собой.

В комнате Гермиона безуспешно пыталась найти что-то из своих вещей, в идеале — зачарованную сумочку, в которой вполне мог обнаружиться маггловский пластырь.

"Какой еще пластырь? Эта сумочка внутри такого размера, что шарить там вслепую можно лет пятьдесят! А я сейчас даже Акцио сотворить не могу — палочки нет, и колдовать мне запрещено".

Руки мелко подрагивали, из ниоткуда волнами стала накатывать паника.

"Гермиона, черт тебя подери, это всего лишь крохотный порез. Да тебе в этой проклятой войне и сильнее доставалось. Возьми себя в руки, черт, черт, черт!"

Вдохи стали короткими и поверхностными, выдохнуть почти не удавалось. Гермиона изо всех сил попыталась тихо сесть на пол, а не бухнуться на него как мешок — ноги отказывались ее держать. За спиной скрипнула половица у двери.

— Томми, ты пока не нужен, постой в коридоре, — еле выдавила из себя Грейнджер, слабо взмахивая рукой в сторону упыря.

Но вместо повторного скрипа половицы она услышала тяжелый быстрый выдох, а уже через секунду ей на плечи опустились большие горячие ладони. Гермиона повела носом, чтобы опознать человека перед ней.

— Фред... Зачем ты пришел?

— Ты, наверное, не в курсе, но при ликантропии любой степени повышается восприимчивость к крови. К вкусу и к запаху. И за тобой тянулся вполне понятный шлейф, — Фред отпустил ее плечи и теперь осторожно растирал дрожащие пальцы.

— Ты, наверное, не в курсе, но у нас, девушек, так бывает. Так что будь добр выйти из моей комнаты и сказать Молли, что я спущусь через минуту.

Фред замер, всматриваясь в лицо Грейнджер, а потом тихо, уткнувшись лицом в сгиб локтя, рассмеялся.

— Раз тебе хватает дыхания, чтобы так острить, то ты и правда через минуту сможешь вернуться к остальным. Но я сейчас вообще-то держу тебя за руки и вижу порез, от которого так тянет железом. Только зачем из-за такого поспешно убегать и прятаться в комнату?

Гермиона резко выдернула руки из хватки Фреда и прижала их к груди. Затем задумчиво поджала губы и пришла к выводу, что спорить и отбиваться от него — дело неблагодарное и бессмысленное.

— Молли сегодня разрешила мне помочь ей на кухне. Дел на пять минут — нарезать овощи. И ведь даже получалось, на ощупь нарезка казалось достаточно ровной, — услышав, как Фред хихикнул, Грейнджер наугад махнула рукой и несильно шлепнула его по боку. — А тут вы с Джорджем возникли из ниоткуда. Я дернулась и порезалась. Казалось бы, мелочь. Но я уже умная и суперспособная Гермиона Грейнджер, а тут я даже не смогла бы залечить этот крохотный порез. И...

— Можешь не продолжать, — Фред положил горячую ладонь на макушку Гермионы и легко подул ей в лоб. — Эта голова слишком много думает. Рекомендую прекратить это делать и погрузиться в сладкую пучину безмозглости, как ваш покорный слуга.

Грейнджер сощурилась и улыбнулась, активно кивая. Фред, довольный произведенным эффектом, взмахом палочки наколдовал пластырь с гиппогрифами и наклеил его на порез. Можно было возвращаться к семье.

— Фред, Гермиона! — Рон бросился к ним навстречу и чуть не сшиб с ног. — Как я рад вас обоих видеть. Пойдемте-пойдемте за стол, у меня новости!

— Ох, боюсь представить, — по-доброму усмехнулся Фред, позволяя младшему брату увлечь его за собой. Гермиону же под руку взяла Джинни и усадила рядом с собой. На кухне пахло выпечкой, специями и семейным уютом, и Грейнджер наслаждалась этим ощущением.

— Семейство, я бесконечно рад быть здесь с вами после моего краткосрочного, но незабываемого знакомства с обиталищем курсантов! — Рон встал из-за стола и поднял бутылку сливочного пива. — Я не полноправный аврор, но уже могу дать под зад плохим парням. И мне это вскоре удастся, потому что меня поставили в отряд, который будет ловить Долохова!

Гермиона ощутила, как по загривку ее будто огладила ледяная рука. И пусть она не видела торжествующей улыбки Рона, но ей уже казалось, что на его лице была печать неминуемой беды.