Неприкасаемый (джен)

— Джин? Бурбон?

Я отрицательно мотнул головой — она и без того шла кругом от адреналина и ударов Сороконожки, куда мне еще.

Ухмыльнувшись, Север вскинул руку, привлекая внимание кого-то из своих подчиненных, после чего расположился на диванчике напротив, между излюбленной нимфой и золотоглазой девочкой, и, не прекращая криво скалиться, пристально вперился в меня взглядом. Попялились на меня и колкие золотые глаза, но их обладательница, чье имя так и не всплыло в памяти, едва заметно сморщив носик, быстро переключила внимание обратно на Спичку.

Эту испытывающую паузу я принял почти с благодарностью, воспользовавшись ею, чтобы оценить ущерб и хоть немного прийти в себя. На общем фоне сложно было понять, как обстоят дела с моим богатым внутренним миром, но в голове постепенно прояснялось, так что сотрясения, похоже, мне удалось избежать. И на том спасибо.

Кое-как выправив дыхание, я повернулся к Спичке, намереваясь забрать футболку, но вместо одежды напарница протянула мне прикуренную сигарету.

— Испачкаешь, — коротко пояснила она, указав на свой подбородок.

Я не думая провел перчаткой под губами, скорее всего, просто растерев кровь, признательно кивнул Спичке и, взяв из ее рук сигарету, со смирением откинулся на спинку диванчика.

— Значит, Хват из-за лаборатории схлопотал пулю в лоб? — наконец нарушил молчание Север.

— Очень похоже на то, — ответил я, глубоко затягиваясь.

— Дай угадаю, он нанял тебя ее обчистить, а ты привел ему на хвосте подарочек?

Я снова мотнул головой:

— Хват нанял меня собрать информацию. Но когда я вернулся в «Свору», он был уже мертв. — Последние слова разбитым стеклом осели в горле, но я изо всех сил старался держать эмоции за пределами этого разговора.

— Хм, — задумчиво промычал Север. — Шустрый, выходит, подарочек. Заказчика ты, естественно не знаешь?

— Не знаю. Хват всегда в этом вопросе был строг.

— И после этого щенок будет говорить, что не имеет отношения к Своре, — проскрипела Цикута, привалившись к могучей руке босса.

— Там свои, особенные отношения были, — хохотнул Север. — Хват тебе говорил, что предлагал мне денег, чтобы я от тебя отвалил?

— Серьезно? — искренне удивился я. Нет, я, конечно, мог ждать от старого спекулянта подобной сделки с последующей выплатой ему долга, но мне Хват об этом ни слова не сказал.

— И приличных, — кивнул Север, ухмыляясь. — Но ни о чем не жалею. Твоя разбитая морда того стоит. Но поэтому…

Север запнулся, поскольку в это время возле столика нарисовался местный паренек. Под нетерпеливым взглядом хозяина он сгрузил с подноса пузатую бутылку с несколькими бокалами и быстро скрылся в направлении других посетителей. Открывать выпивку взялась Карлина, которая, как оказалось, стояла все это время возле перил. Разлив янтарную жидкость по бокалам, она подала один из них Северу, остальные два поставила с нашей со Спичкой стороны стола, а затем снова вернулась на свое место где-то на периферии моего зрения.

— Вот поэтому, Мор, — продолжил Север, глядя на меня поверх стеклянной кромки, — я не поверю, что ты пришел в поисках нового покупателя информации.

— Ты прав, новые покупатели мне не нужны, — согласился я.

— Тогда чего ты добиваешься? Ищешь лабораторию? Думаешь, сможешь поквитаться за Хвата?

— В том числе. — Чем проще мои мотивы будут выглядеть в глазах Севера, тем лучше. Чего-чего, а рассказывать ему о Гласе я не собирался. — Они приходили и за мной.

— А ты уверен, что они?

— Не уверен, — признался я и, в последний раз затянувшись, раздавил окурок о дно пепельницы на столе. Более того, после слов Ищейки о том, что до сегодняшнего дня она не чувствовала на брошенных объектах запах неприкасаемых, я вообще перестал быть хоть в чем-то уверенным. С одной стороны, успокаивало, что наши связаны не с хозяевами лаборатории, с другой — я ни на шаг не приблизился к ответу на вопрос, кому мы с Хватом перешли дорогу. — А у тебя есть идеи на этот счет?

— Заинтересованных в этом проекте слишком много. Со стороны сложно понять, кому он принадлежит, а кто только хочет прибрать его к рукам.

Мы только начали, а я уже понимал, что многих вещей просто не учитывал. Банально я не задумывался, с какой целью все вокруг вдруг подорвались искать эту лабораторию. Кроме меня и Института, если, конечно, верить Фейну, хоть кто-нибудь заинтересован в ее ликвидации? И к какому лагерю относится Север? Спросить прямо мне не позволяло слишком хлипкое перемирие, но и снова встать между этим отморозком и его прибылью, здесь и сейчас, на его территории, мне хотелось меньше всего.

— А как ты сам на него вышел?

— Скорее, вышли на меня. — Север осушил бокал и подвинул к себе бутылку. — В конце прошлого года через десятые руки мне поступило просто охренительное предложение — продавать трупы.

— Трупы?

Север указал вновь наполненным бокалом в сторону пустого ринга, обожатели которого рассосалась по другим углам заведения.

К горлу подкатил мерзкий ком, но я понимающе кивнул.

— Посредников я послал, — процедил Север. — Но любопытство все же засвербило, и я начал копать, кому и за каким чертом понадобились дохлые неприкасаемые. Этот след и привел меня к лаборатории.

Слова о мертвых неприкасаемых, похоже, задели Спичку за живое, вынудив ее потянуться за выпивкой. Заметив это, Север с хитрой лыбой отсалютовал девушке бокалом и опрокинул его содержимое в себя. Но, благо, Спичка не стала лишать нас адекватного водителя и лишь слегка пригубила крепкое пойло. Бедняга, небось уже раз десять пожалела, что связалась со мной. Но для той, кто никогда не работал в поле, она держалась довольно хорошо. Пожалуй, даже слишком. Мог ли я обмануться? Развесить свои уши, поверить в невинность, а сам привести на важную для меня встречу «уши» Фейна? Мог, конечно. Но сейчас эта мысль отзывалась внутри лишь тяжелой усталостью.

Я должен хоть кому-то верить, иначе просто сойду с ума.

— Действительно, для чего рисковать, охотясь на неприкасаемых, когда мы и сами друг друга убиваем, — угрюмо проговорил я. — Но зачем им тела? Неужели, из них можно добыть ихор?

— Из живых или мертвых, но они его добывают. Но ты ведь это и так знаешь, да, Мор? — похабную улыбку на лице Севера сменил голодный оскал. — Что ты нашел в лаборатории?

— Дохлых неприкасаемых. И пробирки, — я пожал плечами, — не знаю, с ихором?

Север резко подался вперед, нависнув над столиком между нами.

— Ты же прихватил их с собой? Конечно, прихватил, тебе платят за такие вещи. — Его жадный взгляд прожигал меня насквозь. — Назови цену.

А вот теперь аккуратнее, Мор.

— Прихватил, — сохраняя невозмутимость в голосе, я поднял указательный палец. — Но она у меня одна, Север, а я все еще не знаю, кто мой враг.

Я не собирался отдавать ему последнюю пробирку. Только не Северу — одному черту известно, кому он ее перепродаст. Но использовать ее, как аргумент в пользу сохранения моей шкуры в целости и сохранности, мне это не мешало.

— Если тебе нужно укрытие, я тебя им обеспечу.

— Нет, — мотнул я головой в очередной раз. — Мне не нужно укрытие, мне нужна информация. До Хвата добрался кто-то из наших, по-другому и быть не может. И за мной посылали неприкасаемого. Но я не понимаю, кому из носителей ихора может быть на руку его добыча?

— Да кому угодно, Мор, — спокойно, как о само собой разумеющемся, ответил Север, откинувшись обратно на спинку диванчика. — Даже мне, — хохотнул он и тут же вскинул примирительно руки. — Нет, нет, я не стану в это лезть. Слишком грязно. Но ты сам прекрасно знаешь, что солидарность не наша сильная сторона. Взгляни хотя бы на себя, Мор. Сколько неприкасаемой крови на твоих руках?

— Не больше, чем человеческой, — хмуро отозвался я. — Но это все частные случаи. А тут речь идет о вреде для всех нас.

— Ну что за категоричность, Мор. Пустить в расход парочку преступников можно и для благородных целей.

В ответ я лишь молча скрипнул зубами.

Для благородных целей не пытают детей.

— Но ты прав, это касается всех нас. — По одному взгляду было понятно, что Север уже считал мою добычу своей, буквально смакуя свое информационное преимущество. — И этого джина уже не засунуть обратно в бутылку, слишком много разговоров, слишком крупные шишки трутся вокруг него. Рано или поздно он окажется в чьих-нибудь неосторожных руках, и жахнет так, что мало никому не покажется. И пойми меня правильно — лично я хочу знать, где подстелить соломку. Ну и попутно чем поживиться, пока нас всех не затянуло в эту мясорубку.

— А говоришь, я категоричен, — хмыкнул я.

Усмехнувшись, Север снова потянулся к бутылке, заставив меня невольно задуматься, сколько же этой туше нужно выпить, чтобы хоть немного опьянеть.

— У меня все еще есть связи среди силовиков. Знаешь, как их боссы называют этот проект?

— Подожди-подожди, хочешь сказать, государственные структуры знают о лаборатории?

Вот это новости. А как же успешно пройденные официальные проверки, о которых говорил Хват? Пилюли, которыми они прикрывают свою деятельность?

— Да, Мор, именно это я и хочу сказать. И нет, они охотятся за ней не для того, чтобы оштрафовать за уклонение от налогов.

— И для чего им это? — недоверчиво спросил я.

— Не знаю. Может, для того чтобы взять нас под контроль, использовать в своих целях?

— У них был шанс использовать нас еще двенадцать лет назад, что изменилось?

— Ну кому нужен такой сброд, как мы с тобой, Мор? — довольно пробасил Север. — Другое дело — молодые патриоты со способностями как на подбор. Уверен, при наличии Сонма им это ничего не будет стоить.

А может, я все же и заработал сотрясение, поскольку нить разговора начала от меня ускользать. Или это мне самому резко захотелось ускользнуть до того, как до меня окончательно дойдет суть слов Севера.

— Только не говори, пожалуйста, что ты его припомнил не просто к слову.

— Естественно, не просто, — хитро оскалился Север.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. Знаешь, о ком я говорю? — вопрос был адресован Спичке.

— Знаю, — сухо ответила та. Еще бы она не знала, работая на Фейна.

Сонм. Тот, без кого сама идея государственных реестров была бы невозможна. Тот, кто видит нас всех насквозь. Чувствует наши способности. И, сука, копирует их.

И это ты с ним, с этим гребанным предателем, сдавшим не одну сотню неприкасаемых, собрался тягаться в поисках лаборатории? Ты хорошо подумал, Мор?

— Сука, — протяжно выдохнул я и, к явному удовлетворению Севера, махом влил в себя содержимое своего бокала.

Тут же над моим плечом, слегка уколов меня в шею, нависла Карлина, которую я снова умудрился потерять из виду. Молча забрала опустевшую тару и вновь взялась разливать пойло. А я наблюдал за ней и вместе с горьким послевкусием виски вертел на языке вопрос, ответ на который мне почему-то совершенно не хотелось знать.

Но разве я не за этим сюда пришел?

— Так как силовики называют этот проект? — наконец выдавил из себя я.

Север принял наполненный бокал из рук Карлины, дождался, когда я возьму свой, и подняв выпивку над столом, пророкотал:

— Искусственное Схождение.