На лестничной клетке (гет)

Драко почувствовал, что устал. Устал неимоверно, и даже не физически, ведь время едва близилось к обеду. Это касалось скорее морального плана, потому что он не чувствовал в себе сил начинать новый разговор, разборки. Вчерашний день и сегодняшнее утро стали для него достаточно насыщенными эмоциями, и новой их волны он мог просто не выдержать. Слишком много для него, слишком быстро. Малфой никогда не отличался особой эмоциональностью, хотя, конечно, всплески чувств бывали и у него, и чаще всего чувства эти были негативного характера. Но все же он был сдержанным человеком. Даже можно сказать — холодным. И все это было для него непривычно.

— Ты собираешься говорить об этом сейчас? — все так же стоя в дверях, он был донельзя напряжен.

— А почему нет? Она так неожиданно появляется у тебя на пороге. Это привычное дело?

— Не хотелось бы напоминать, но ты взяла за привычку то же самое, — сработал защитный механизм, единственная привычная вещь эти дни — привет из прошлого. Манера растягивать слова, некая надменность во взгляде и такой вид, будто все происходящее его не касается. Он лениво прислонился плечом к дверному косяку, не сводя взгляда с Астории, которая, похоже, завелась не на шутку. Уж её то появление привычного в школьные годы поведения Драко совсем не радовало, а уж то, что он как будто и не при делах — выводило из себя.

— А не много ли тебе девушек, Малфой? Нам теперь с Дэвис по очереди к тебе на прием записываться?

— Не раздувай из пикси тролля, Астория. Что было, то было, это ничего не значит.

— Видимо, Трэйси думает иначе, — девушка скрестила руки на груди и прищурилась. Её так и подмывало просто выбежать отсюда, но она осознавала, что таким образом поведет себя, как маленькая девочка, нежелающая слушать то, что ей не по вкусу. Поэтому она удержалась, хотя и подобный разговор её нисколько не радовал.

— Что думает она — её дело. Мне плевать.

— На меня тебе тоже плевать?

— Я этого не говорил, — в одну секунду снова показался нормальный Драко — не заносчивый ребенок, а взрослый человек, который осознал, как все может сейчас повернуться.

— Это было и не обязательно. Твои действия говорят сами за себя, — на этот раз Астория не стала противиться желанию покинуть это место, и, демонстративно высоко подняв подбородок (что все же придало ей сходства с маленькой капризной девочкой), вышла, не забыв задеть Драко плечом.

Это было даже смешно. Нелепый разговор, нелепый уход.

Но Драко не смеялся. Его лицо вообще не выражало никаких эмоций, абсолютно. С одной стороны он был зол на самого себя за это ребячество и за то, что повел себя так с Асторией, но с другой просто не мог поступиться остатками своих принципов. Его холеная Малфоевская гордость просто не позволяла допустить, что бы им манипулировала девушка, хотя Астория с успехом делала это уже некоторое время.

— К черту, — как был, в штанах и рубашке, Малфой вышел из квартиры, как сделала это Астория несколькими минутами ранее. Но путь его, в отличии от ее, лежал не к квартире напротив, а вниз по лестнице — на свежий воздух, который всегда прояснял голову.

На улице, что было ожидаемо, было жутко холодно. Декабрь потихоньку заявлял свои права, и Малфой даже удивлялся, что до сих пор не было снега. Зато иней покрывал землю, поблескивал на уже пожелтелой траве газонов и клумб, переливался на редких листьях деревьев и на самих ветках. Засунув руки в карманы и поежившись, Драко все же откинул мысль о том, что бы призвать с помощью «Акцио» свое пальто. Холод бодрит. Не дает расслабиться.

На пути встречались редкие прохожие, которые, как обычно бывает в такое время года, спешат побыстрее вернуться в свои теплые дома, и мыслят лишь об этом, не обращая внимание на Драко. А он бездумно шел, иногда поворачивая в какие-то проулки, не имея понятия, куда все это приведет. Но, наконец, на глаза ему попалась вывеска какого-то бара, и он понял, что вот она — конечная остановка, пункт назначения. Выпить.

В помещении было тепло и слегка накурено, от чего Драко закашлялся. На самом деле в мире магглов оказалось не так много вещей, которые Малфой невзлюбил, но среди них прочно укоренились сигареты и табачный дым. Среди волшебников курение не считалось чем-то привычным и общепринятым, и вообще эта привычка встречалась довольно редко, особенно среди чистокровных.

— Двойной виски, — хрипло заказал он, направившись к дальнему столу. В баре было только одно окно, и все помещение было окутано легким полумраком, а в углу тень и вовсе должна была скрыть Драко от посторонних глаз. Но не успел он дойти до примеченного места, как…

— Малфой?! — наверное, он мог бы уже разучиться удивляться. Астория, Трэйси, мама. Случайные и неожиданные встречи уже стали привычной частью его жизни, но все-таки эту способность он еще не утратил.

— Поттер, — это было чем-то вроде приветствия, когда он повернулся и действительно увидел за столом, мимо которого прошел, Гарри Поттера. Он уже не вызывал в нем былых эмоций, только легкое недоумение.

— Что ты здесь делаешь? — а Малчик-который-выжил был даже изумлен.

— Могу спросить тебя о том же.

— Ну… это маггловский бар, тебя здесь видеть намного страннее.

— Не скажи. Неужели счастливая миссис Поттер разрешает своему герою шляться по барам?

— Да ты, я гляжу, не изменился, — Поттер усмехнулся и кивнул на пустующий рядом стул. — Присядешь?

— Думаешь, это хорошая идея? — Драко скептически изогнул бровь. Наследственная способность.

— Да. Давно я не слышал твоих язвительных подколов, я скучаю по школьным годам.

Поколебавшись несколько секунд, Драко все же сел.

— Это ты про те года, когда ты существовал для того, что бы меня бесил?

— О, да? А я скромно полагал, что миссия моя чуточку серьезнее.

— Спасать магический мир? Тебя обманули, — принесли выпивку, и Драко сделал спасительный, обжигающий горло глоток. Встреча с Поттером немного отвлекла от размышлений о том, что в его действиях прошедшего дня не было никакой логичной последовательности и смысла.

— Но я ведь все-таки его спас, — чуть улыбнулся Поттер. Это было безумно странно. Странные разговоры — они стали преследовать Малфоя. Но это и правда было далеко не нормой — спокойно разговаривать с Гарри Поттером, видеть, как он улыбается тебе, как другу. После поражения Темного Лорда и Пожирателей, они едва ли обменялись парой слов, да и те не выражали никаких особых эмоций. И последний раз Драко видел Золотого мальчика еще на судебном заседании, когда решалась судьба Малфоев.

— Тебе снова повезло, — виски уже оставалось на самом дне, и Драко вертел прозрачный граненный стакан в своих руках, наблюдая за тем, янтарная жидкость с кусочками льда омывает его стенки.

— Ты прав, — что-то странное Драко уловил в голосе Поттера, и даже поднял на него взгляд. Старый недруг выглядел не самым лучшим образом, довольно несчастным. — Мне везло. Мне всегда просто везло, и мои победы состояли из череды мелких случайностей. Мне всегда твердили, что у меня особый дар, какая-то скрытая сила, но никто не хотел слышать о том, что мне всегда помогало лишь мое сверхъестественное везение. С учебой, с Волан-де-Мортом, с Джинни.

— Ясно, — после последней фразы все и правда стало на свои места, и он понял, с чего это Поттер развел тут такие пессимистические речи. — С Уизли неладно?

— Поттер. Она давно уже Поттер, а не Уизли.

— Знаю я, знаю. Джиневра Поттер. Читал в «Пророке». Но разницы особой нет.

— Она слишком ушла в работу. «Холлихэдские гарпии». Я, конечно, понимаю, что такая команда, нужно много тренироваться, что бы на матче не ударить в грязь лицом. Но даже моя работа в Аврорате не влияет так на нашу жизнь, как работа Джин.

— Мы сейчас начнем задушевный разговор о твоей семейной жизни, Поттер?

— Нет… нет, наверное. Просто я не могу никому этого сказать. Рон не любит, когда я говорю о Джинни, а у Гермионы на работе дела еще хуже. Я не могу наваливать на них свои проблемы.

— А на меня, значит, можешь?

— Брось, Малфой. Как будто ты будешь переживать по этому поводу. Но я хочу кому-то рассказать, а говорить с самим собой как-то не очень соответствует образу Героя, — в последнем слове явно слышалась насмешка. Да уж, в школьные годы Драко и не поверил бы, что Гарри не стремился никогда к этой славе. Но сейчас он на многие вещи смотрит по другому, в том числе и на Гарри Поттера.

— Да, магический мир не переживет твое сумасшествие. Ладно, выкладывай.

Вскоре принесли еще виски. И, кажется, еще.

Позже события этого дня всплывали в памяти Малфоя отдельными кадрами, и точно он помнил всего несколько вещей, и одной из них была последняя фраза Поттера: «Мы обязательно это повторим».