Да будет воля моя! (джен)

— Что ЭТО? — Шарль Оже вытаращился во все глаза на самых странных коней из всех, что ему доводилось видеть. Эти звери были гнедой масти. И отдаленно напоминали его любимую породу, но создавалось впечатление, словно чрезвычайно-жаркое солнце вытопило из них все лишнее. Они были массивны, но поджары, а тела увивали четко видимые под гладкой шкурой сухие мышцы. У них были несколько более широкие, чем у привычных лошадей, головы. И очень странный неподвижный взгляд.

Шарль шагнул ближе, но странный конь, неотрывно следивший за ним, внезапно оскалил острые акульи зубы и напрягся, словно готовился напасть!

— Шаэ!⁽¹⁾ — похлопал его по шее, стоявший рядом мужчина. — Шаэ хэррсторр! ⁽²⁾ Шарль испуганно отскочил на пару шагов, а зверюга расслабилась и снова уставилась на француза своим жутковато-равнодушным взглядом.

— Это и есть боевая химера, — пояснил шокированному Шарлю наблюдавший за этой сценой Джору Энор. — Эти звери не потерпят рядом чужого человека. Разорвут и сожрут любого обычного жеребца, но кобыл не тронут. Потомство будет таким же. Едят исключительно мясо.

— Теперь я понимаю, зачем нужны отдельные корпуса! — Шарль покосился на готовое длинное здание. Из-за него доносился рокот машин. Вовсю шло строительство еще двух корпусов. Этот человек, Джору Энор, не солгал, и деньги Шарль получал в полном объеме. А сейчас вот получил и производителей. Он так задумался, что даже вздрогнул, получив тычок в бок от подошедшего Вилли Кранца. Пузатый немец кивнул ему на проходившую рядом дорогу. По ней неслись бешеным галопом еще два коня, несшие на себе всадников, привставших в седлах и склонившихся к гривам. Кони затормозили рядом, оставив подкованными копытами борозды в хорошо утоптанном снегу. Злобно оскалившихся химер быстро успокоили прибывшие на них наездники.

На эту пару коней Шарль смотрел благоговейно, узрев перед собой лошадей своей мечты. Его взгляд не находил в них ни одной неидеальной черты! Великолепной формы головы. Гармоничные шеи. Идеальные тела под лоснящейся шкурой. В меру длинные гривы и хвосты. И они не имели пугающего взгляда химер.

От коней шел пар, и Шарль испугался.

— Не запалятся, после пробежки-то?

— Нет, — улыбнулся ему Джору. — Эти кони не имеют таких недостатков.

Он подошел к коням и похлопал их по бокам.

— Это мой вам подарок, — он вскинул руку, прерывая готового отказаться Шарля. — Не приняв, обидишь. Таков обычай моего народа. Мы часто дарим коней понравившимся нам людям, из тех, что умеют ценить лошадей. Этих жеребцов я дарю вам с Вилли.

* * *

Большой худой пес сидел на окраине Хогсмида и с тоской смотрел на Хогвартс, ясно видимый отсюда. Он больше не чувствовал уз магической связи. Похоже, опасность миновала, и он теперь не знал, где искать Гарри. Хотелось выть от отчаяния! С момента побега миновал уже месяц. Он вынужден был задержаться в доме Блэков, приводя себя в порядок и залечивая раны на голове. Теперь, после продолжительного раздумья, а его мозг отказывался нормально работать, он сидел здесь и пытался вспомнить, где начинались потайные ходы в замок. С памятью творились непонятные вещи. Она то подбрасывала ему воспоминания младенца, то школьные эпизоды. А часто он забывал, кто он и как его зовут. Иногда, он и вовсе забывал, что он человек. Единственным, что он помнил постоянно, была необходимость найти мальчика. В данный момент он не помнил имени ребенка, но память запечатлела радость от нахождения рядом с ним. Почему-то ему казалось, что искать нужно там, в замке.

* * *

Магориан стоял у своего шатра и наблюдал за играющими в снежки детьми. В голове гуляли невеселые мысли. Эта зима выдалась на редкость тяжелой. Снегу намело аж по грудь взрослого кентавра. Такого не могли припомнить даже старейшины племени. И все бы ничего, да только кентавры жили охотой. Олени откочевали или погибли. Кабаны неплохо устроились, роя в снегу целые тоннели. Вот только охотиться и на них стало невозможно. Запасы быстро подъели, и народ начал голодать. Даже священные единороги потянулись к племени. Вот тогда и вспомнили Красные Руки о старом маге, поселившемся на их землях. Соседом тот, надо признать, оказался весьма беспокойным. То на акромантулов войной пойдет, ну это во благо, то лес повалит, прихлопнув какого-то наглого мага. То тварей разведет, при воспоминании о которых у самого Магориана тряслись руки. Но народ голодал. Пришлось идти на поклон к этому человеку. Надо сказать, многие сомневались. Люди неоднократно нарушали договора с кентаврами, как и данное слово. Убивали единорогов. Хвала богам, этот оказался не из таких. Вот уже неделю, как табун перекочевал к замку мага. Дети, женщины и единороги, пришедшие следом, сыты. Но мужчины племени были угрюмы. Не любили они ходить в должниках.

* * *

Альбус Дамблдор мчался по коридору с горящими яростью глазами, закинув бороду за плечо и с палочкой, выставленной вперед. Громко шлепали по каменному полу домашние тапочки. Старика заносило на поворотах. Развевалась на худом теле мешковатая пижама. Постоянно норовил свалиться на глаза ночной колпак, доводя старика до бешенства.

Этажом выше, стоя на летающем щите, бесшумно, подобно НЛО, обследовал коридоры профессор Флитвик. Помимо палочки он прихватил с собой огромную секиру гоблинской работы.

Этажом ниже пыхтел и грузно топал пьяный Хагрид, размахивая огромной сучковатой дубиной, по пути сшибая доспехи и статуи, так и норовившие подвернуться под ноги.

На астрономическую башню поднялась Минерва МакГонагалл, своей маской для лица, которая стянула кожу так, что превратила профессора в подобие усохшего трупа, до мокрых штанов напугавшая уединившуюся там влюбленную парочку! А если еще и учесть ее серо-зеленый цвет…

Сжимая любимую метлу, крался по подземельям за верной кошкой старый завхоз Филч, лелея давнюю мечту отходить Блэка этим орудием труда до полной потери сознания.

Ремус Люпин, приглашенный директором на должность профессора ЗОТИ после пропажи Квиррелла, сторожил вход в гриффиндорскую башню.

В холле, на стульчике, устроился грузный профессор Слагхорн. Горация Слагхорна, до безумия любившего комфорт и обильное вкусное питание, не мог сподвигнуть на суету и беготню даже такой вопиющий случай, как нападение беглого Сириуса Блэка на Рона Уизли в гриффиндорской спальне! И уж точно не приказ Альбуса Дамблдора.

* * *

Уигалс бродил кругами по верхней площадке башни и размышлял. На родине ему несомненно приготовят "теплую" встречу. Причем неведомый пока враг действовал весьма нагло, а это могло свидетельствовать только об одном: он был уверен в победе. Глаза старика зло сузились. Он давно не раскрывал большей части своих возможностей, следуя мудрости многих поколений воинов и магов. А она гласила, что враг не должен знать твоих сильных сторон. Итак, что может быть известно врагу? Что Уигалс весьма способный боевой маг, химеролог и некромант. Что он способен водить большие армии. В какой-то мере может управлять стихиями.

Маг взглянул на заснеженный лес и снова зашагал по кругу.

О какой нежити может знать враг? Умертвия и прочая человекоподобная нежить? Несомненно. Именно ее он применял против демонов. Псы? Тоже засвечены. Бескрылые драконы — частично. Тогда он только начал разработки этой разновидности нежити. Использованные прототипы были довольно слабы для своих габаритов. Клешнеподы и летающие драконы, способные использовать магию? Вот тут уже нет. Это поздние и еще не испытанные толком разработки. Хорошо. Но этого мало. Нужна неизвестная и очень сильная нежить. Придется поработать над этим. Новые химеры? М-м, возможно. Если попадется что-то, в мирах Аэсстры незнакомое. Все-таки химеры были куда уязвимее нежити.

Люди? Однозначно да. Пусть они и слабы в прямой схватке, но необходимы. Сколько? Тысяча? Мало. Две? Десять? Хм. Хм. Хм. Нужно основательно все взвесить. Нужны маги. Если обучить их сливать сознания с войском, то получится высвободить собственные резервы. А это может пригодиться. Придется поломать голову над тем, где взять людей, привычных к войне. Хотя чего тут думать? Нужно поискать в мирах этой ветви. Пожалуй, придется заняться и големами, для их усиления. Вот план вчерне и намечен.

Он остановился и бросил взгляд на двор замка. Там полностью отсутствовал снег. Было тепло из-за действующих чар. А на клумбах уже в локоть поднялись кустики Урс.

* * *

Бродил кругами по своему кабинету и Альбус Дамблдор. Директора занимали совсем иные вопросы. А именно: как поправить собственное пошатнувшееся положение и отомстить Уигалсу, не подставившись при этом.

А что, если для решения второго вопроса использовать Блэка? А именно — факт его проникновения в школу? Как там у Уигалса обстоят дела с защитой от темных тварей?

Альбус широко улыбнулся и полез в вазочку за лимонной долькой. Любил он это приторно-сладкое лакомство.

А по поводу поправки положения… Куда же ты пропал, Том?

* * *

Асти с интересом рассматривал новые алые одежды Поттера. Тот после пробуждения дара стал молчалив и замкнут. Раньше он часто играл с мальчишками и приставал с расспросами к воинам. Теперь он старался уединиться и мог часами сидеть и грустить. Только занятия с целителем Эрлиа разгоняли его тоску и грусть. Асти знал, что уже дважды дедушка Уигалс пускал его в ту самую комнату. Мама… Асти почувствовал, что сам готов разреветься от воспоминаний. Поэтому он снова постарался переключиться на Гарри. Тот, не подозревая о наблюдателе, повторял за целителем какие-то жесты руками. Перед ним тоже парила в воздухе книга. Только в отличие от книги самого Асти, эта была белой. На ее обложке тоже блестели золото и драгоценные камни. Как рассказал дедушка, это он начинал учить Эрлиа. Он же дал целителю и его магическую книгу. А внешний вид эти гримуары могли менять легко, подстраиваясь под владельца. Вот книга Эрлиа, сообразно его особенностям, и стала такой. Белым стал и фолиант Гарри.

Асти спросил деда и об изменившемся характере Гарри.

— Это пройдет со временем, — вздохнув, ответил стрик. — Для пробуждения дара нам с Эрлиа пришлось показать Гарри тысячи смертей. Немудрено, что он изменился. Но это пройдет, когда он сам начнет исцелять и почувствует свой дар.

— А когда это будет? — поинтересовался Асти, привалившись к боку старого мага. С некоторых пор он больше не боялся Уигалса и стал воспринимать его как родного деда, иногда ворчливого, но доброго. Маг взлохматил Асти волосы.

— Думаю, летом начнет помаленьку.

Асти вздохнул и вынырнул из воспоминаний. Короткая передышка закончилась. Его ждал улыбающийся Угги, помахивая деревянным мечом. И, уже облачившиеся в доспехи братья Вэрн.

* * *

Спустя неделю Асти сидел на лавке под навесом и вчитывался в книгу. Этим же были заняты и остальные ученики старого мага. Уигалс дал им задание по книге. Он часто учил их тонкостям пользования этими артефактами. Вот и сейчас они должны были найти в тексте и изучить способы активации магического зрения. Помня слова деда о том, что их более десятка, Асти, просматривал главы, посвященные артефакторике. Два способа он уже нашел. Они были в "людях" и "зельях". Он иногда отвлекался и бросал короткие взгляды на деда. Уигалс, стоя посреди двора, быстро перебирал пальцами обеих рук и что-то шептал. Что за чары он творил, не знал никто из учеников. Но занимался этим старый маг уже минут сорок, ни на что не отвлекаясь. Бросив на деда очередной взгляд, Асти вернулся к книге. Уигалс же неожиданно громко хмыкнул, привлекая этим внимание всех троих учеников, и заработал пальцами еще быстрее. На лице его появилась улыбка.

* * *

"Это удивительно, — думал Уигалс, творя поисковые чары. — Зачем Великой понадобилось такое?"

Он только что определился с наличием других миров в этой ветви. И результат был весьма интересным! В отличие от ветви Аэсстры, где миры были многочисленны и разнообразны, здесь присутствовало только несколько сотен копий одного-единственного мира! Уигалс хмыкнул и улыбнулся, заработав еще быстрее. С подобным он ранее не встречался, хотя странное сходство Земли 1 и Земли 2 его уже настораживало. Да, у них хватало различий, взять хотя бы тот же магический фон. На Земле 1 магических потоков и линий было куда меньше. Да и населяли Землю 2 совсем не люди. А вот очертания островов и материков были весьма похожи. Неживые птицы давно ушли на огромное расстояние, а в покоях Уигалса составлял карту этого мира, с помощью их глаз, один занятный артефакт. И здесь, и там присутствовали Луна и Солнце. А вот звезды с Земли 2 были видны совершенно иные. Старому магу нравилась Земля 2. И чем больше он ее изучал, тем сильнее. Пока он не видел ни одного города! Местные племена жили в каменном веке. И здесь был насыщенный магический фон. Не зря маги с Земли 1 построили здесь Хогвартс.

А сейчас требовалось определиться с наличием на Земле 2 проходов в другие миры.

* * *

Один из миров. Пару месяцев спустя.

Алешка, закусив губу до боли, слушал умирающего командира. Полковник Самохин Илья Степанович вчера получил в грудь пулю снайпера, и жить ему оставалось уже совсем недолго. Он смотрел в небо белесыми от боли глазами, слушал рокот танковых двигателей, звучавший в отдалении, и шептал.

— Что же они стоят… Нельзя стоять… Вперед. Нужно идти вперед… Приказ товарища Сталина…

У Алешки, четырнадцати лет от роду, жившего при полковнике на правах сына полка, навернулись на глаза слезы.

Шел тысяча девятьсот сорок второй год. Немцы рвались вперед, к важнейшим городам и промышленным центрам СССР. Красная армия терпела одно поражение за другим и медленно, но верно откатывалась, оставляя врагу огромные территории. А тот особо не спешил и планомерно действовал танковыми клиньями, разделяя и охватывая части русских. Затем такие вот, небольшие, но многочисленные "котлы", зачищались до последнего солдата. Это была страшная война. Уже были потеряны Белорусская ССР и Украинская ССР. Красная армия потеряла самые боеспособные части. А необученное пополнение не могло остановить стальную машину третьего Рейха. И гибло. Гибло. Гибло.

Враг подходил к Москве и было очень мало надежды на то, что удастся ее отстоять.

Их часть, являвшаяся сборной солянкой, отходила с боями из-под Слуцка. Благодаря Илье Степановичу им удавалось не раз и не два выходить живыми из, казалось бы, безвыходных ситуаций. Постоянно гибли люди, но присоединялись новые. Сейчас часть насчитывала шестьсот сорок одного бойца, при восьми орудиях и двадцати одном танке. Восемнадцать из них были легкие Т-26. остальные Т-34. Т-34 были отличными машинами. Вот только мало их было. Слишком мало.

Была в их части и танкетка Т-27, на переходах тащившая одно из орудий. Ее же использовали и для учебы пополнений танкистов.

Сам Алешка потерял близких на дорогах Белоруссии. Оставшись один, прибился к отступающей с боями части. Так и шел с ними с тех самых пор.

Последним заданием им было — уничтожить мост через реку Ока, захваченный немцами неповрежденным, в районе деревни Голодское Перемышльского района Калужской области. И приказ гласил — любой ценой! Там, за спиной, спешно строилась оборона.

И вот теперь они бессильно наблюдали, как по этому самому мосту непрерывной лавиной идут враги. У моста оказалось очень хорошее охранение. Одних зенитных орудий Ахт Ахт 88 было аж двенадцать штук, только с их стороны реки! А были еще и минные поля на подходах, спешно установленные фашистами. И эти самые фашисты, в огромном числе. А идти до моста было далеко. Вот и не шли танкисты. Они знали, что все их танки сожгут, не дав даже приблизиться. Но и другого выхода не было. Врага необходимо было отвлечь. Фугасы, усиленные найденными на станции авиабомбами, уже плыли по реке к опорам моста, замаскированные корягами, вместе с бойцами-смертниками.

— Вперед… — выдохнул полковник. — Вперед…

Дальше Алешка уже не слушал. Он со всех ног мчался к танкетке, водить которую ему пару раз позволяли. Вот заурчал двигатель. Алешка налег на тугие рычаги, крутанул тягач на месте и, набирая ход, двинулся в сторону моста. Он не закрывал защитного колпака, понимая, что доехать ему все равно не суждено. Да и оружия на тягаче не было.

— Куда! — донесся сквозь гул мотора и хруст подминаемого кустарника, вопль младшего лейтенанта Веселова, единственного, кроме умирающего полковника, уцелевшего командира. — Стой, Алешка!

Но тот, упрямо сжав зубы, лишь сильнее налег на рычаги. По его щекам текли слезы, но он, обернувшись на миг, уже увидел то, чего хотел. Теперь можно было умирать. Танки пошли за ним.

* * *

Раскинув широкие крылья, в небе над рекой парил огромный дракон. Он был пепельно-серого цвета. Тускло-зеленые глаза равнодушно смотрели вниз, туда, где переваливаясь на ухабах, позли по полю к мосту неуклюжие коробки танков. Он смотрел на суету, начавшуюся среди солдат в мышино-серых мундирах. Смотрел, как длинные стволы орудий неспешно и словно лениво опускаются и поворачиваются в сторону появившейся угрозы. Как начинают рваться первые снаряды с обеих сторон. Как падают люди, бегущие следом за танками. Смотрел, как вырастает облако взрыва, перевернувшего первую, совсем небольшую, машину. Как горит юный человечек, придавленный стальной махиной, крича и царапая землю.

Смотрел на все это и Уигалс, сидевший на загривке чудовища. Он нашел, то, что хотел. В этом мире шла безжалостная война. Умирали сотни тысяч людей.

* * *

Арсеньева Аня, семнадцати лет, смотрела в синее небо. Ее тело сковывали обездвиживающие чары. Фашистские маги готовили какой-то обряд, где ей, юной волшебнице, недавно окончившей школу в Китеже, была уготована роль жертвы. И не было никаких шансов уцелеть. Ее сослуживцы погибли. Красная армия была далеко. Аня прощалась с этим миром, глядя в чистое небо. Затем ее взгляд остановился на темной, быстро увеличивающейся точке. Она присмотрелась — и обмерла от ужаса и восторга. В ее сторону пикировал, практически сложив кожистые крылья, громадный дракон! А на его загривке сидела маленькая человеческая фигурка, державшаяся за рога, короной венчавшие голову, размером изрядно превышавшую Газ-67. Вокруг заорали. Навстречу монстру устремились разноцветные лучи. Застрочило оружие простецов. Чудовище даже не обратило внимания на все эти потуги. Как, впрочем, и его наездник. Аня повернула голову и увидела, как солдаты бросились в ближайшую канаву. Маги готовили что-то убойное, но на их месте вдруг вспыхнуло жаркое багровое пламя. А дракон распахнул широченные крылья и пошел вдоль канавы, выдохнув в нее какое-то тускло-зеленое и слегка светящееся марево. От раздавшихся оттуда криков закладывало уши. Аня зажмурилась, увидев, как с костей выскочившего немца пластами отваливается гниющая на глазах плоть.

* * *

Погарский Сергей Михайлович стоял на вершине кургана. Его шатало от усталости, но руки крепко сжимали посох. У его ног, в воронке, укрывалось несколько женщин простецов с детьми. С ними было лишь двое раненых и измученных бойцов. На мага смотрели с надеждой множество глаз. Но что мог сделать измученный непрерывными боями человек? У него давно закончились зелья. К концу подходили силы. А врагов было много. Они, злобно ухмыляясь, подходили к подножию кургана.

Чуть дальше, по дороге, усеянной телами красноармейцев, уже вслед за прорвавшимися танками и мотоциклами, прямо по трупам шли грузовики. Из их кузовов на курган с любопытством пялились солдаты.

Маг готовился вскинуть посох и принять безнадежный бой, как вдруг рядом с ним соткался из воздуха лысый старец, облаченный в черное. Он опирался на витой посох и спокойно смотрел на остановившихся немцев. Вот один из их магов вскинул волшебную палочку. Со старцем тут же произошли пугающие перемены. Карие глаза стали бездонно-черными, губы искривила злая усмешка. В ясном небе полыхнула молния, пророкотал гром и начало стремительно темнеть. Над курганом зародилась и начала стремительно разрастаться пугающе-черная туча. Завыл ветер, вздымая клубы пыли. Сергей Михайлович с нарастающим страхом смотрел, как из черной тучи, к земле, опускается воронка огромного смерча. В старика полетели многочисленные зеленые лучи Авад, а он вдруг исчез! Русскому магу пришлось броситься на землю. А откуда-то сверху раздался пугающий смех! Ветер взвыл с удесятеренной силой. Сергей Михайлович видел, как клубится черная туча, закрывшая небо уже практически до горизонта. Как смерч, набравший силу, выбирается на дорогу, слизав по пути незадачливых магов. Вопящие солдаты и поднятые в небо грузовики надолго врезались в его память. От рева ветра уже закладывало уши. Словно спички ломало вековые деревья. А смерч был уже не один! Насколько видел глаз, в сгустившемся мраке двигались десятки ревущих колонн. Под несколькими танками вдруг разверзлась земля и сомкнулась над ними, не оставив и следа от боевых машин. А на вершине кургана дул лишь легкий ветерок. И рядом с воронкой снова стоял, опираясь на посох, страшный старик.

1) Тихо!

Вернуться к тексту

2) Тихо, злюка!

Вернуться к тексту