Проклятье дневника (гет)

Наверное, если бы Джинни могла хоть как-то сопротивляться, она никогда не сделала бы того, что сделало ее тело.

Подойдя к дыре с дневником в обнимку, она прыгнула прямо в темноту этой… трубы? Или туннеля?

Что бы это ни было, минуту или больше она летела в зловещей темноте, словно с очень крутой, огромной горки. Если бы она хоть что-то видела или понимала, то наверняка обратила бы внимание, что в туннеле, куда она прыгнула, виднелись круглые отверстия — новые ответвления, из чего она смогла бы сделать вывод, что это система труб в Хогвартсе.

Падая с такой скоростью, Джинни непременно бы разбилась в конце, только труба, в которой она катилась, вдруг плавно стала менять наклон. Впереди стал виден тусклый просвет, что свидетельствовало о конце ее путешествия.

И вправду, скоро она вылетела из тьмы. Выход из трубы находился метра за полтора от пола, и Джинни с дневником грохнулась на мраморные плиты, залитые водой, чем-то слизким и засыпанные чем-то очень острым, что сильно поранили спину, руки и, кажется, голову.

Джинни, не будь ее сознание во власти Реддла, наверняка удивилась бы, как от такого «мягкого» падения она ничего не сломала. Но сейчас она могла лишь безвольно наблюдать за тем, что делает ее тело. Не имея возможности подумать или сопротивляться.

Острые предметы, до крови поранившие ее, оказались мелкими костями, разбросанными по всему полу.

Тело Джинни, не обращая внимания на ушибы и порезы, встало. Управляемая Реддлом, она пошла дальше. Шаги эхом отдавались на мраморном полу.

Здесь было не так темно, как в трубе. Основным источником света являлся шар, подвешенный к одной из каменных стен туннеля, в начале которого она стояла. Он источал мутный и неяркий зеленоватый свет.

Джинни пошла прямо по туннелю, в конце которого явно что-то находилось. Около одной из стен растянулось нечто длинное и чешуйчатое.

Не будь сознание Джинни во власти Реддла, она наверняка бы ужаснулась, но сейчас она просто прошла мимо. Ее цель была дальше.

Пройдя туннель до конца, Джинни остановилась перед гладкой стеной. На ней кольцами сплелись две змеи из зелёного мрамора. Головы змей смотрели прямо на девочку. Их глазами являлись изумрудные камни, блестевшие, словно на них падал свет, хотя шар, служащий освещением, остался далеко позади.

Из рта Джинни вырвалось шипение, нарушившее гробовую тишину коридора, и змеи разъехались в разные стороны, открыв проход в стене.

Джинни, все также прижимая к себе дневник, прошла внутрь и оказалась в огромном зале. Здесь через каждые пять метров возвышались колонны, уходящие ввысь. Потолка видно не было, наверное, в высоту зал был метров пятнадцать.

Освещение здесь царило тусклое, но ярче чем в предыдущем туннеле. Тут источником света служили глаза каменных змей, обвивающих каждую колонну. Пол был мокрым от непонятно откуда взявшейся воды.

Джинни медленно двинулась дальше. В конце залы высилась огромная статуя из белого мрамора. Статуя изображала высокого старца в длинной мантии, складки которой струились по полу мраморными глыбами.

Лицо старца было едва различимо — слишком высокой была статуя. Отчетливо выделялась только длинная, жидковатая борода, спускающаяся до пояса.

Джинни неспешно подошла к статуе. Что в тот момент случилось, она не поняла, просто стоя перед мраморным старцем, она вдруг без сознания рухнула на пол, сильно ударившись головой об одну из складок.

* * *

Сознание возвращалось медленно и нехотя. Сначала она почувствовала боль в голове, потом холод и слабость, будто из нее силой выдернули большую часть ее самой. Одежда на девочке промокла.

Открыв глаза, Джинни хотела было закричать от ужаса, но из ее груди вырвался лишь слабый вскрик, больше похожий на писк. Наверное, минуты две она не могла понять, где находится, воспоминания вернулись не сразу.

Сказать, что она была в ужасе, это ничего ни сказать. Она в месте, о котором никто из учителей не знает, наверное, в нескольких километрах под Хогвартсом, а значит ее отсюда никто не вытащит. Сама она сильно сомневалась, что выберется.

— Как самочувствие? — раздался где-то неподалеку насмешливый голос. Джинни, ещё больше перепугавшись, хотела было вскочить, но силы не позволили, и она с трудом приподнялась на локтях.

В нескольких шагах от нее стоял Том Реддл собственной персоной.

Только в этот раз, это был не сон, а реальность.

Джинни с нескрываемым страхом смотрела на шестнадцатилетнего юношу с темными волосами и ледяным взглядом голубых глаз. На нем была школьная форма, она отличалась от той, что носили сейчас, но по гербу на мантии сразу было ясно, что это -ученик Слизерина. От Реддла исходил непонятный, прозрачно-белый свет.

Джинни чувствовала, как дрожит с головы до ног, сейчас ее сознание полностью принадлежало ей, впервые за последние две недели. И прямо сейчас она видела перед собой свой кошмар.

Том медленно подошёл к ней и опустился на корточки. Джинни отпрянула, на что Реддл усмехнулся.

— Вот мы наконец и встретились, Джинни Уизли. Ты рада? У тебя есть ещё минут двадцать, возможно больше, можем поболтать, — с жуткой улыбкой произнес Реддл.

— Ч-что з-знач-чит м-минут д-двадцать? — Джинни хотелось говорить спокойно, но голос дрожал, впрочем, как и она сама.

— Видишь ли, — Том поднялся и посмотрел на лежащий неподалеку от Джинни дневник. -Я — бестелесный дух и живу в этом дневнике, как думаю ты и сама уже поняла, давно. Чтобы обрести тело, мне нужны жизненные силы, которыми я не наделён.

Джинни чувствовала, как ей от страха не хватает воздуха. Жизненные силы? Но Реддл здесь, и на духа не смахивает. Из этого выходило, что силы он у кого-то взял, а кроме нее тут никого нет…

Джинни округлившимися от ужаса глазами посмотрела на Реддла.

— Да, все правильно, — Том улыбнулся и у Джинни по спине побежали мурашки. — Силы и правда дала мне ты, спасибо. Так вот, возвращаясь к твоему вопросу, минут через двадцать-сорок все твои силы перейдут ко мне, а ещё через какое-то время ты умрешь. — он говорил это тоном, которым обычно обсуждают погоду на улице.

— У-ум-мру? — пролепетала Джинни. Странно, но мысль о том, что в конечном итоге умереть может она, ее никогда не посещала.

— Умрёшь, — кивнул Реддл.

«Умрешь». И что, все? Она никогда не задумывалась о смерти. Да и какой нормальный ребенок в одиннадцать лет будет об этом думать? Смерть. Что это вообще такое?

— Но у меня для тебя все же есть одна хорошая новость, — неожиданно произнес Реддл, и его улыбка стала ещё шире.

Джинни понимала, что слова Тома «хорошая новость» означают полную противоположность.

— Ты умрёшь в один день со своим ненаглядным Поттером, — Реддл рассмеялся, от его смеха кровь в жилах застывала.

Казалось, новость о том, что Гарри грозит смерть, испугала ее больше той, что она сама уже одной ногой в могиле.

Несмотря на то, что силы медленно покидали ее, Джинни пошатнувшись вскочила, сжав пальцы в кулаки.

— О-о, ещё есть силы подняться? Не переживай это ненадолго, — усмехнулся Реддл, с иронией глядя на ее тщетные попытки не трястись как осиновый лист.

— Зачем тебе Гарри? — голос Джинни звучал хрипло и совсем тихо. Но все же из-за эха вопрос прокатился по залу, будто она его выкрикнула

— Давно мечтал с ним познакомиться, — осклабился Том и Джинни поймала себя на мысли, что, если так посудить, он ведь ровесник Перси. Как пятнадцатилетний или шестнадцатилетний подросток может быть… таким?

— Зачем тебе Гарри? — повторила вопрос Джинни, вцепившись в мраморную складку мантии, чтобы не упасть.

Реддл улыбнулся.

— Глупая, маленькая девочка, ты даже не знаешь кто я.

— Да что ты? — Джинни с презрением глянула на стоявшего напротив юношу. Он больше не пугал ее. Да и что ее теперь может напугать, если она скоро умрет? Хотя нет, кое-что напугать могло. Что вместе с ней умрет и Гарри.

— Ты меня совсем не знаешь дурочка, — усмехнулся Реддл. — Тебе знакомо имя Лорд Воландеморт?

Джинни вздрогнула. Это имя все боялись произносить вслух, включая ее саму.

— Ну так знаешь или нет? — повторил вопрос Реддл, хотя ответ был очевиден.

— Знаю. И что? — отозвалась Джинни, стараясь передать во взгляде всю свою ненависть к юноше.

— Воландеморт — это я.

— Ты? — Джинни вдруг расхохоталась, хотя смех был истерический, и ситуация смешной отнюдь не казалась.

Судя по выражению лица Реддла, он рассчитывал на другую реакцию.

У Джинни в голове уложиться не могло, что волшебник, которого боялся весь магический мир, стоит перед ней в облике подростка.

Нервы были вконец расшатаны, прошло, наверное, минуты две, прежде чем она перестала смеяться. В тот момент ей уже было не страшно, стоял перед ней молодой Воландеморт, или эта была ложь Реддла, сейчас вообще почти все казалось неважным.

— Если Воландеморт это ты, неудивительно, что тебя победил годовалый мальчик, — выпалила Джинни. Она впервые произнесла это имя вслух, но даже не вздрогнула. Ей сейчас было не до этого.

На лице Реддла промелькнула тень ярости, но он тут же улыбнулся, своей пугающей улыбкой.

— Что, понабралась смелости, а Уизли? Думаешь, что если мне здесь шестнадцать, это как-то поможет твоему любимому Поттеру?

— Ты не тронешь Гарри, кем бы ты там ни был! — закричала Джинни, хотя голос слушался плохо и немного хрипел.

— О, — Реддл сделал вид, что удивлён. — И кто же мне помешает? Одиннадцатилетняя девчонка, которая вот-вот умрет?

Джинни понимала, что ничего не сделает Тому. Палочки с собой у нее не было, по крайней мере тогда она так думала, сил, впрочем, тоже немного. А уж взгляд полный ненависти вряд ли может причинить Реддлу вред.

— Ты не убьёшь его, — тихо сказала Джинни, ноги подогнулись, и она упала на колени.

— А знаешь, что самое интересное? Виновата в его смерти будешь ты. — Реддл улыбнулся и посмотрел куда-то в потолок.

Джинни показалось, что ей резко сжали легкие, не давая возможности сделать вдох. А ведь он прав, если с Гарри что-то случиться, виновата в этом будет она. Ведь если бы она не начинала писать в этом дневнике, всего этого не было бы. Наверное.

Ее начало трясти.

— Хочешь расскажу тебе, как это будет? — Реддл явно наслаждался ее состоянием. — Гарри придет сюда, потому что ты сестра его лучшего друга, может и брата твоего сюда притащит. Не знаю. Он придет, увидит твой труп. Не знаю расстроиться ли, — язвительно заметил Том и продолжил. — А дальше он познакомиться со мной, а потом со взглядом василиска. Исход будет летальным. И нет больше Гарри Поттера.

Джинни чувствовала, что дрожит как в лихорадке.

— Он не придет, — прошептала Джинни, стараясь сохранить в голосе твердость. — Он не знает, как сюда попасть, и вообще…

— Ты его недооцениваешь, — хмыкнул Реддл. — Он придет, я уверен. Я не просто так дал тебе возможность увидеть сон. Я знал, что ты побежишь к своему драгоценному Гарри.

Джинни уверенности Реддла не разделяла. Гарри не знает, где Тайная комната, он не сможет сюда спуститься. По крайней мере, она хотела, чтобы он не знал. Но слова Тома о сне заставили задуматься. Значит, он спланировал, что она расскажет ему? Но зачем? Даже если он узнает о змее, комнату-то он уж точно не найдет.

Что ей делать, она не представляла. Да и что за василиск, который одарит Гарри взглядом с летальным исходом, она не знала.

Решив, что хуже ситуация уже не станет точно, Джинни обратилась к Реддлу:

— Кто такой василиск?

— Змея, — спокойно ответил Том. — Змея, которой ты управляла этот год. Ее взгляд смертелен.

— Не убивай Гарри, — Джинни и сама понимала, как глупо звучит ее просьба, поэтому нисколько не удивилась, когда Реддл расхохотался.

— Не убивай Гарри, — передразнил он ее тонким, почти девчачьим голосом. — Какая же ты смешная, Уизли!

— Ты не сможешь его убить, у тебя никогда не получалось! — упрямо произнесла Джинни, хотя голос предательски дрожал, и она чувствовала, что вот-вот расплачется.

Реддл лишь усмехнулся.

Джинни начала осознавать всю безысходность ситуации. Ведь Том мог убить Гарри, даже если тот сюда не спуститься.

— Не трогай Гарри, убей меня! — в отчаянии закричала Джинни, в тот момент из головы вылетело, что она и так скоро умрет, и Гарри это вряд ли чем-то поможет. — Не трогай Гарри! — из глаз полились обжигающие слезы.

Реддл наградил ее презрительным взглядом. Он смотрел на неё, как на какое-то ничтожество.

Джинни попыталась подняться, но попытка была безуспешной.

— Ты и так умрёшь, — холодно заметил Реддл. — Поттеру ты ничем не поможешь. И да, прими от меня совет, тебе конечно он уже вряд ли пригодится, — Том усмехнулся. — Но все же, хоть перед смертью знать будешь. Жертвенность — это верх тупости. Поттер твои старания не оценит.

Джинни рукавом кофточки вытерла слезы. Такого ужаса она не испытывала никогда, не говоря о том, что видимо это ее последний день в жизни.

— Тебе стоит понять, глупышка, твои старания, даже когда ты забрала дневник у Поттера -тщетны.

— Гарри не умрет, — давясь слезами, прошептала Джинни, хотя понимала, что сама себе до конца не верит. Но мозг отказывался воспринять информацию, что Гарри может погибнуть.

— Тебя послушать, так твой Поттер бессмертный, — хмыкнул Реддл.

Конечно Гарри бессмертным не был, и Джинни это прекрасно понимала.

— Учителя узнают про василиска и что-нибудь придумают, — еле слышно пробормотала Джинни.

— Тебе это ничем не поможет, — холодно произнес Реддл.

— Ему поможет, ты не сможешь ничего ему сделать! — голос стал совсем тихим. Джинни чувствовала, как с каждой секундой силы покидают её.

— Даже перед смертью будешь думать о Поттере? — усмехнулся Том и присел рядом с ней.

Джинни вжалась в мраморную складку мантии. Находиться рядом с этим юношей ей не хотелось от слова совсем.

— Думала бы лучше о себе, хотя… — лицо Реддла исказила зловещая улыбка. — Это уже ничего не изменит.

Джинни до боли впилась пальцами в руку, чтобы не потерять сознание. Оно висело на волоске, и с каждой секундой ей становилось все хуже. Ещё и голова ужасно болела, после ее падения на мрамор статуи.

Сейчас Джинни очень хотелось, чтоб если она умирала, то лучше в каком-нибудь светлом, залитом солнцем месте, а не в этой жуткой зале, от которой по телу бежали мурашки. Хотелось, чтобы рядом сидели ее братья и родители, может ещё Гарри и Гермиона, пусть они ее ненавидят за случившееся, но ведь это все-таки не она делала. Да и попрощаться в любом случае хотелось.

Лучше бы ее обняла мама, а не Реддл сидел с ней рядом в Тайной комнате.

Может и Гермиона простила бы ее? И Гарри…

Но нет. Видимо она так и умрет здесь, в одиночестве, не успев никому ничего сказать и объяснить. Интересно, ее труп потом вытащат отсюда? Или он будет гнить здесь? А ее кости с течением лет смешаются с мелкими косточками, разбросанными по полу?

— Эй, Уизли, не делай вид что умерла, я знаю, что в тебе ещё не всё силы закончились, — подал голос Реддл.

— Если тебе нужен собеседник, поищи кого-нибудь получше, змею твою любимую к примеру, — сквозь зубы процедила Джинни.

— Ну, змея… с ней я ещё успею поговорить сегодня — неприятно улыбнулся Том. — Я пятьдесят лет был заперт в дневнике, не имея возможности и рта раскрыть. Только в этом году начала писать ты, и я хоть что-то узнал о том, что происходит в мире.

— Я не верю, что ты — Воландеморт, — Джинни имя больше не пугало, хотя может это было связано с тем, что юноша сидящий перед ней не походил на описание самого могущественного темного мага. Если бы не его улыбка и взгляд, юношу наверняка можно было бы даже красивым назвать.

— Почему? — поинтересовался Реддл.

— Ты не похож, — голос Джинни совсем сел и стал хриплым. Зачем она отвечала, Джинни не знала. Ну просто вдруг не ответит, и он разозлиться и сделает что-нибудь ужасное с Гарри. О себе она уже не беспокоилась, и так скоро умрет, терять-то нечего. Зато возможно разговор даст Гарри и Рону время объяснить все учителям, вызвать помощь, и Гарри опасность угрожать не будет.

— А ты что, видела? — фыркнул Реддл, если бы не ненависть в его глазах, то вполне себе обычный подросток. — Мне же шестнадцать, а ты говоришь обо мне в будущем.

— Но в будущем ты умер, — заметила Джинни не без злорадства.

— Не совсем. Сейчас же я практически жив, — отозвался Том. — А вообще, ты смотришь на вещи слишком поверхностно. Я был как раз в этом возрасте, в котором ты меня видишь, когда сменил свое имя. Том Реддл. Так звали моего отца маггла. Я ненавидел его, как и это имя. Поэтому с помощью анаграммы придумал себе новое имя. Мое полное — Том Нарволо Реддл, я создал из него новое — Лорд Воландеморт.

— Но ты ведь ничего не знаешь из своего будущего, так? — Джинни совсем не интересовало, знает Воландеморт свое будущее или нет, просто нужно было тянуть время. И она всеми силами, что ещё остались в ее хрупком тельце вцепилась в разговор. Ведь пока они говорят, Реддл, или кто он там, Воландеморт, не важно, вреда Гарри не причинит.

— Да… Я помню только до того момента как создал воспоминание, то есть где-то в конце пятого курса. Мне было шестнадцать. Это примерно после того, как я открыл комнату, и василиск убил одну девчонку.

Джинни почувствовала, как у нее от страха затряслись руки. Кем надо быть, чтоб так просто говорить о чей-то смерти? Она судорожно вздохнула. Нужно было взять себя в руки и продолжить разговор, больше она ничего не могла сделать для Гарри.

— Как ты открыл Тайную комнату? — голос Джинни звучал жалобно и испуганно, хоть она и хотела придать ему твердость.

— О, это интересна история, — глаза Реддла загорелись, и от этого стало ещё страшнее. — Все началось очень давно. Во-первых, я узнал, что на парселтанге говорил лишь Салазар, а я с детства говорил со змеями. Странно, да? Два года я искал информацию о своей родословной в архивах Хогвартса. Моя мама была волшебницей, — Реддл скривился, будто ему было неприятно об этом говорить. — Насобирав достаточно информации, я сделал вывод, что и вправду являюсь единственным живым потомком Салазара Слизерина. В учебнике истории Хогвартса, который был у нас, я нашел легенду о Тайной комнате. Она очень заинтересовала меня. Особенно та часть, в которой говорилось, что открыть комнату может лишь прямой потомок Слизерина. Конечно же меня это зацепило. Я искал информацию. Много информации. Всю, которая была в Хогвартсе об этой комнате. Даже у учителей спрашивал. В существование комнаты никто не верил. А я решил найти. У меня ушел весь четвертый курс на вычисление местонахождения комнаты. Я составлял план замка, делал пометки и в итоге, весной пятого курса, я наконец смог найти вход. С помощью метлы я спустился сюда и тут познакомился с легендарным чудовищем Хогвартса — василиском. Думаю, продолжение очевидно, ты ведь знаешь, что чудовище было выведено, чтобы убивать грязнокровок. Три месяца я натравливал на них василиска, но никто не умирал, всем везло. Кроме одной девчонки, моей ровесницы. После ее смерти в Хогвартсе такая суматоха поднялась… Школу собирались закрыть, но Хогвартс был моим домом, я не хотел, чтобы все так закончилось и выдал за наследника Хагрида. Однако комнату открывать ещё раз не решился и создал это воспоминание.

Нельзя сказать, что история сильно интересовала Джинни, но она поражалась, насколько надо было всех ненавидеть, чтобы натравливать на ни в чем неповинных учеников василиска.

— Разве ты бы не воспользовалась возможностью открыть тайную комнату, когда знаешь, что являешься потомком самого Слизерина?

Джинни поежилась и еле слышно ответила:

— Нет. Не знаю насколько нужно ненавидеть людей, чтобы сделать такое.

— Хочешь сказать, — Реддл усмехнулся. — Что нет человека, которого ты ненавидишь?

— Ну почему же нет, — Джинни понимала, что до ее обморока осталось совсем не много, а там уже и до могилы видимо тоже. — Я ненавижу тебя.

Реддл рассмеялся.

— А знаешь, я даже знаю причину. По тому, что я хочу убить твоего ненаглядного Поттера, да? Или по тому что умрёшь ты?

— Даже если я умру, и к тебе перейдут мои силы, Гарри все равно победит тебя, — с вызовом отозвалась Джинни.

— Девочка, у тебя явно проблемы, раз ты считаешь, что Поттер победит меня.

— Он уже дважды побеждал тебя, — прошептала Джинни.

— Очень жаль, что я не могу оставить тебя в живых, чтоб ты увидела, как твоего любимого Гарри убьет василиск, — прошипел Реддл и Джинни сильнее вжалась в мрамор, ее снова начало трясти. Оставалось надеяться лишь на то, что у Гарри хватит ума не спускаться сюда.

— Впрочем, я бы на твоём месте радовался, — как ни в чем ни бывало произнес Том. — Вы же умрёте в один день как-никак.

Джинни очень хотелось, чтобы все происходящее было кошмаром, просто страшным сном, она скоро проснется в уютной гриффиндорской гостиной и всего этого не было…

— А ты знаешь, что ссорится с кем-то перед смертью не хорошо? — язвительно осведомился Реддл. Он явно не мог молчать дольше тридцати секунд.

— Тебе-то какая разница, умру же я, а не ты, — Джинни уж очень хотелось прибавить, что, мол, и ты умрёшь сегодня, но она решила промолчать. Не потому, что по словам Реддла «ссориться перед смертью не хорошо», а потому что она хотела сохранить хоть какую-то, даже самую тоненькую нить разговора, которая позволит учителям принять необходимые меры.

— Да мне-то никакой, — честно ответил Реддл. — Но так подумать, я должен быть тебе благодарен, если бы ты, наивная девчонка, не начала писать в дневнике, у меня не было бы возможности быть сейчас здесь.

Джинни ничего говорить не стала. Да и что на это скажешь? И правда, если бы не она, всего этого не было бы.

— Ты, наверное, считала, что мы друзья, верно? Когда писала в дневнике? — на лице Реддла снова появилась усмешка.

— Я не считаю дневник другом, у меня крыша не на столько поехала, — процедила Джинни. Хотя частично это было враньем. Какое-то время Том Реддл и вправду заменял ей друзей. — Если бы знала, что ты воспоминание, в жизни бы не написала.

— Да, но ведь ты рассказывала мне все, потому что друзей у тебя не было, — заметил Том с неприятной улыбкой на губах. Он знал, за какие ниточки дернуть, чтобы задеть.

— У меня были друзья, — тихо возразила Джинни.

— Правда? — лицо Реддла вдруг приняло сочувственное выражение. — Это случайно не те друзья, которые по твоей вине лежат в больнице? Или может быть твой друг Поттер? Вот только ты подумай, что будет, когда он узнает, что за всем этим стоишь ты? Он так же будет считать тебя подругой? Может, он вообще тебя как друга никогда не воспринимал… Ты была просто сестрой Рона, не удивлюсь, если своим другом он назвал тебя из жалости.

Слова Реддла пронзили словно нож. Он был прав, она виновата перед всеми, кого считала друзьями. Про Гарри думать не хотелось. Мысль о том, что Реддл и в этом оказался прав вгоняла ее в отчаяние.

Джинни изо всех сил старалась не расплакаться, но слезы сами потекли из глаз. Ей очень хотелось отвернуться от Реддла, глядевшего на неё с усмешкой, уйти, убежать отсюда. Да и умирать ей совсем не хотелось. У нее ведь шесть братьев, родители, бабушка с дедушкой. Да и вообще, она даже первый курс не закончила, а ведь мечтала оказаться здесь, в Хогвартсе. Мечтала отучиться семь курсов, выбрать себе профессию…

Джинни представляла, как жалко она выглядит. Маленькая плачущая девочка, сжавшаяся в комочек у основания статуи. Могла ли она подумать, что ее первый год в Хогвартсе закончиться так? Могла ли подумать, что не доживёт даже до своего двенадцатилетняя?

— Как мне тебя жаль, — произнес Реддл без малейшего сожаления в голосе.

Джинни не стала смотреть в его сторону.

Реддл поднялся и пошел куда-то вперёд. Звук его шагов эхом разносился по зале.

— Твой конец уже очень близко, но знаешь, мне и впрямь жаль, что ты не увидишь смерти Поттера, очень было бы интересно посмотреть на твою реакцию, — Реддл улыбнулся своей ужасающей улыбкой. — И да, ещё… если его труп просто будет лежать здесь — это не интересно. Надо будет скормить его василиску. Тогда от Поттера не останется ничего.

Это было последней каплей. У Джинни, наверное, в тот момент открылось второе дыхание, потому что она, еле шевелящаяся, бросилась к стоявшему неподалеку Реддлу.

Половину своих оставшихся сил Джинни потратила на то, чтобы закричать:

— Ты не тронешь Гарри!

Ей под руки попался раскрытый дневник и, до конца, не осознавая, что делает, она схватила его и попыталась разорвать напополам.

— Что ты делаешь, дура? — Реддл больше не улыбался, он подскочил к ней и вырвал дневник из рук. Саму Джинни он схватил за воротник кофточки и со всей силы швырнул обратно к статуе.

В тот момент, когда Джинни ударилась о мраморный пол, она думала, что умрет раньше, чем предсказывал Реддл. Ей чудом удалось избежать столкновения с рельефной складкой мантии старца, которая наверняка разбила бы ей голову.

Перед глазами все поплыло. Джинни прекрасно понимала, что в данный момент уходят ее последние силы.

И все же пока мозг мог соображать, она пыталась сложить в голове картину по обломкам. Получалось, что Реддла уничтожить можно было только уничтожив дневник? Прошлые ее попытки сжечь, утопить и сейчас — порвать, с треском провалились, но ведь она не все варианты пробовала.

Джинни приподняла голову, очень мешали спадающие на лицо волосы, но убрать их сил не было. Реддл стоял к ней спиной. В какой-то момент по залу разнёсся его ледяной голос:

— Ты глупая, Уизли, уж не знаю, слышишь ты меня или нет, но умрешь ты здесь в полном одиночестве, а твой скелет навсегда останется здесь. Твоя семейка даже похоронить тебя не сможет…

Продолжение речи Реддла она не слушала. Если кто-то сюда и спуститься, то убить его не сможет. Нужно было оставить какое-то послание, чтобы тот, кто решит покончить с Томом, понимал, что делает. Джинни даже не могла быть уверенной в том, что кто-то спуститься сюда, но меры предпринять стоило.

Краски с собой у нее не было, писать нечем, разве что... Джинни еле двигающимися руками подобрала лежащую неподалеку заостренную косточку и сделала небольшой порез на пальце. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не вскрикнуть — иначе Реддл обернется. По ладони потекла темно-алая дорожка крови.

Джинни вывела на полу прямо там, где лежала: «Том — дневник» рядом она нарисовала крестик, написать что-то ещё не смогла. Она понадеялась на сообразительность того, кто может сюда спуститься. Хотя шанс был очень маленький, что ее послание вообще найдут и правильно поймут.

Надпись, выведенная ее собственной кровью, смотрелась жутко.

Джинни успела бросить последний взгляд на Реддла, и её глаза закрылись. Приподнятая голова упала на пол, и девочка провалилась во тьму.