Не та книга (джен)

Ужин после урока полётов оказался особенно уместен. Форелевый крамбл с овощами и брусникой никого не оставил равнодушным, да и беседы за ужином были полной противоположностью обеденным: о собственных полётах отныне никто не беспокоился, всем понравился новый предмет. А прекрасный десерт в виде сладкого творожного пудинга портили лишь две детали: отсутствующий Лонгботтом да вновь припёршийся к гриффиндорскому столу Малфой.

— Ну что, Потный Потти, висеть зелёной соплёй на палке — это всё, на что ты способен? Деликатно говоря, не впечатляет.

— Зелёная сопля — это как раз ты, белобрысый! — немедленно взвился Уизли.

Однако Драко проигнорировал рыжего, неотрывно глядя только на Гарри. Гарри неспешно поставил чашку на стол и лениво поинтересовался:

— Ты только за этим сюда шёл? — Мальчик потянулся за салфеткой и продолжил, не давая Малфою ответить. — Знаешь, я вот одного не понимаю. Это вроде бы высокородное племя не должно замечать простолюдинов, а не наоборот. У знати просто не находится общих тем с плебеями: там иные задачи по жизни. Но ты в который раз приходишь ко мне сам, будто мелкий проситель к важному чиновнику.

Даже в неверном факельном свете было видно, что породистое лицо пошло гневными пятнами. Но у Малфоя был выстрадан гениальный план на эту встречу, так что он сдержался.

— Я всегда к твоим услугам, Поттер. В любое время, только ты и я. На палочках, без контакта. Называется «магическая дуэль». Хотя откуда тебе знать такие вещи?

— Разумеется, он это знает, — опять влез Уизли. — Я его секундант. Где и когда?

— Сегодня в полночь, в Зале наград.

— Идёт!

— Мой секундант — Крэбб, — объявил Драко, разворачиваясь. — Жду вас в полночь.

— Ну вот и подерётесь наконец нормально, а не языками, — буркнул Гарри, подкладывая себе в тарелку ещё кусочек пудинга.

Малфой аж споткнулся.

— Что это значит, Поттер?

— Ты и Уизли, — невозмутимо ответил Гарри. — Славная будет битва, хотя лично я ночами предпочитаю спать.

— Гарри, не лезь, я тебе сейчас всё объясню!

Гарри проигнорировал рыжего, потому что всё касательно «Отвали!» Рону было сказано давно и предельно понятно.

— Поттер, ты что, зассал? — состроил презрительную мину Малфой. — Ты только что согласился на дуэль, отказ не принимается!

— Я ни на что не соглашался.

— Это сделал твой секундант!

— О, чуть не забыл. — Гарри повернулся к Рону. — Я — секундант Малфоя. Он согласен на дуэль с тобой. Сегодня в полночь, в Зале наград. Трупоноса найдёшь себе сам — я уже занят.

— Что за чушь! — взвился Малфой. — Я не назначал тебя секундантом!

— А твоё мнение тут никого и не интересовало, — пожал плечами Гарри и посерьёзнел. — В таком виде, как сейчас, меня это «к-твоим-услугам» не интересует.

«Вингардиум Левиоса»

Драко кипел от бешенства, однако не решался высказать ничего достойного в ответ на прямое оскорбление. Поттер опять, как тогда в поезде, вдруг превратился из вялого ботаника в величественного сфинкса, от спокойного взгляда которого веяло равнодушным холодом могилы.

— Драко Люциус Малфой, — произнёс Гарри как будто всей вселенной. — Либо делай вызов как положено, чтобы я, как вызываемая сторона, выбрал место, время и условия дуэли; либо иди, куда шёл. Мимо и дальше.

Нижняя губа Малфоя начала нервно подрагивать, однако он продолжал молчать. Крэбб и Гойл, хрустнув пальцами, встали по бокам, прикрывая босса от поглядывающих на них старших гриффиндорцев. Пауза затягивалась.

— Что здесь происходит? — подошёл к перегретой точке зала Снейп. Смотрел он почему-то на Гарри.

Некоторое время Гарри боролся с желанием сдать дуэльную провокацию прямо сейчас — малфоевскому декану и при всех свидетелях. В конце концов, если Драко обстряпывает ложный вызов на глазах у половины педсостава, почему Гарри должен делать вид, что происходящее имеет хоть какое-то отношение к порядочности?

Победило то обстоятельство, что на Малфое пока что не был поставлен окончательный крест. В отличие от Уизли.

— Я пытаюсь выяснить это уже в третий раз, — произнёс Гарри скучающим голосом. — Наверное, Малфой жалеет, что распределён не на Гриффиндор. Наша компания ему нравится больше, чем своя.

Это стало последней каплей для обозлённого Малфоя, но отреагировал он совершенно неожиданно: сорвался с места и выбежал из зала. Гарри ошарашенно проводил взглядом удаляющуюся макушку. Это что, девчачья истерика, или блондина просто прихватило?

Судя по растерянно топчущимся телохранителям, они за Драко такого тоже не помнили.

— По одному баллу с Поттера, Уизли, Финнигана и Томаса за неподобающий внешний вид, — помолчав, выродил Снейп. — Сегодня, на уроке Полётов. Крэбб и Гойл, ваш факультет давно поужинал.

Гарри равнодушно принял к сведению ещё одну ушедшую спину и вернулся к десерту. Снейповские штрафы за потребляемый воздух стали привычны как потребляемый воздух. Если коту больше нечем заняться, он лижет себе яйца.

* * *

— Хагрид, прикинь: а Гарри не хочет драться на дуэли с Малфоем!

Уизли присел на уши сразу же, ещё до того, как Снейп удалился из зоны слышимости для полуглухих. Некоторое время Гарри игнорировал прилипчивую рыжину, но потом демонстративно достал и надел на голову наушники. Те самые волшебные «заглушки на ушки», в которых через год им предстояло потрошить мандрагоры. Мальчик купил их в Косом переулке, по настоянию Луны выбрав самый яркий и розовый цвет. Теперь задумка подруги получила наглядное объяснение: наушники невозможно было не заметить на тёмной Гарриной шевелюре, а дерзкий цвет изрядно бесил Уизли. То, что и требовалось для их функции: ведь если Гарри нужна была именно тишина, он использовал «Силенцио».

— Дуэли — дел’ хорошее! Токмо главное, чтоб твой кулак успел вперёд евойной палочки, а уж опосля… кхм, ну то бишь… А с кем дуэль-то?

— Да с Малфоем же!

— А эти да, они подлецы знатные… Да токмо так надобно, чтоб не увидел кто! А то, помню, Артур, отец твой который, собрался аднова с Пилсом да Батлером, Адам который, да пошли и настучамши тудой энтим «лыцаря́м» аккурат когда они…

Когда Гарри отправился к Хагриду, Рон, разумеется, увязался вместе с ним: «показать дорогу и вообще мне туда же». Гарри шёл не снимая наушников, так что ему было всё равно. Рон уверенно постучался в хижину, был облаян, повален и обслюнявлен Клыком, а Гарри тем временем с печалью посмотрел на ржавеющий у ступенек арбалет, хлопнул воздухом по носу сунувшемуся к нему псу, снял наушники, обошёл мимо вновь поваленного Рона и поднялся в хижину.

Изнутри жилище Хагрида выглядело точь-в-точь как в книге. Самым колоритным украшением в нём были пёстрые фазаньи чучела, свисающие с потолка. Гарри признал, что они удивительным образом идут всей остальной окружающей обстановке. Здесь царила гармония целостности сродни той, что мальчик увидел в магазине Кидделла.

Наверное, это потому, что между этими двумя очень разными людьми есть одно общее звено: Запретный лес.

— … Абраксас требы метал исключить да выпороть, но Дамблдор не дал. А попало им знатно — неделю на воде сидемши, а отъедались тай в ночах.

— Вау! А папа не рассказывал, что пустил Малфоя на юшку!

— Четыре года разницы — отчего б не пустить? — буркнул Гарри.

Рон не позволил Хагриду даже поздороваться — сразу завёл шарманку про дуэль.

— Да что б ты понимал! Во, Хагрид, ну хоть ты ему скажи! Слово дал — иди и бейся! Пацан сказал — пацан сделал!

Гарри начал сожалеть, что не сдал эту провокацию Снейпу первым. То, с какой скоростью Уизли разбалтывал всем новость о мнимой дуэли, позволяло предполагать, что завтра эта небылица станет реальностью в головах общественного мнения.

— Ну, ширше глядячи… Дуэли энти в школе не положено вести, так-то. Но ежели захотеть, так жаждущим в той нужде никогда серьёзного препону не случалось.

— Да нет никакой дуэли, — поморщился Гарри. — Обиженный Малфой попытался пригласить меня на встречу с Филчем в торжественной обстановке. Сам-то он в это время будет спать, чем и я собираюсь заняться, потому что завтра у нас с утра Снейп, а он по пятницам вдвойне обозлённый из-за постной овсянки на завтрак.

Перевод разговора на Филча сработал штатно: Хагрид немедленно переключился на поливание грязью школьного завхоза и его кошки, с которыми перманентно враждовал по неизвестным причинам. А может, и не враждовал, а просто до Гарри необходимо было донести идею не искать сближения с горбатым дедом.

Но Рон держался собственного курса куда мертвее, чем корабельный гирокомпас — направления на истинный север. Перебив планы Хагрида на знакомство Клыка с кошкой Филча, он пинком отправил тему на старые рельсы:

— Много ты понимаешь, Поттер! Так положено, ясно? Чтоб не попасться на глаза всяким Снейпам, выбирают место и время подальше от них!

— В зале с прекрасной акустикой, — кивнул Гарри, — полном хрусталя и блестяшек, над которыми так трясётся Филч.

— Нормальное место!

— Я, может, чего не понимаю в волшебном мире…

— Ясен пень, нифига ты не понимаешь!

— … но в моей прошлой школе, если пацанам нужно поговорить, они просто идут за ближайший угол. Этих углов в школах всегда полно — там бугры курят. И откладывается это дело самое большее до ближайшей перемены. А не на полночь, да ещё с какого-то перепугу в здании!

— Да школа запирается на ночь!

— Ничего подобного, — возразил Гарри, немного изучивший этот вопрос за две отработки. — Ты замахаешься двигать ту воротину всей той толпе, что тут шляется через главный вход по ночам.

— Да врёшь ты всё!

— Не говоря уж об отдельных калитках, «доработанных» окнах и потайных проходах в Хогсмид.

— Кхм… ну так-то… — безуспешно попытался вставить экспертное мнение Хагрид.

— Что только не придумают трусы, лишь бы не идти на честную дуэль! — крикнул Рон.

— Чего только ни придумают провокаторы, лишь бы заманить жертву в ловушку, — с зевком ответил Гарри.

И отвернулся к окну.

Начался странный диалог. Рон с занудством дверной пружины впаривал давно пережёванные тезисы Гарри, который молча смотрел в наступающую ночь, и Хагриду, вынужденно выслушивающему рыжего в одиночестве. Великан порывался вставить что-то своё, но, видать, относился к Рону слишком хорошо, чтобы властно окоротить, получить право голоса и расспросить уже Гарри о том, о чём хотел поговорить почти две недели: как у него дела, как учёба, что со Снейпом, какие мысли о газетке на столе и нет ли желания развеяться от детской рутины и прикоснуться к манящим тайнам взрослых дамблдоров с фламелями.

Да что там расспросы: Хагрид даже чай по чашкам разлить не смог и давно томившиеся кексы к столу подать. Для этого нужно было отвернуться аккурат тогда, когда говорят именно с тобой, на повышенных тонах и неизнашиваемой глоткой.

Посидев из вежливости полчаса, Гарри скосил глаза на «Темпус», после чего извинился и сообщил, что ему на завтра ещё уроки делать и к Снейпу готовиться. Хагрид расстроился и остался раздосадованным, ну да кто ж ему виноват, если он обязанности хозяина не выполняет? А Гарри откупился тем, что забрал с собой парочку каменных кексов.

Рон, разумеется, и здесь увязался следом, но Гарри был к этому готов. Сначала мальчик взял бодрый темп, заставив неумолкающего рыжего почти бежать. Затем под ноги Рону попала непонятно откуда взявшаяся палка, и тот феерически растянулся на булыгах. А когда он смог подняться, Гарри рядом уже не было: тот бесшумно взлетел на полсотни метров вверх. И даже если бы Рон догадался поднять голову, то всё равно ничего не увидел бы в темноте.

* * *

— Гарри, не бросай меня тут!

У Гарри и в самом деле не было дописано эссе по Зельеварению на завтра, а ещё нужно было обязательно составить отчёт о сегодняшних событиях для Луны. Так что сразу после Хагрида мальчик пошёл в библиотеку. Увы, но в пределах Гриффиндорской башни невозможно написать хотя бы строчку: вам банально некуда поставить одновременно и чернильницу, и лист бумаги. Годрик не предполагал, что его ученики будут уметь писать, и не поощрял эту дурацкую блажь. Удобные кресла для живого общения рубакам важнее. Точка.

В библиотеке Гарри вновь отыскал Рон. Наушники на рыжего уже не действовали, и тогда Гарри просто послал его грязным матом, пригрозив настучать в торец прямо здесь. Удивительно, но несколько голосов постарше пообещало добавить от себя: рыжий умел доставать даже мебель. Остаток времени до закрытия библиотеки Гарри провёл в блаженной тишине: до экзаменов ещё далеко и сентябрьскими вечерами в библиотеке сидели действительно целеустремлённые личности.

— Тут уже дважды проходил Кровавый барон, он меня едва не заметил!

Однако после библиотеки нужно было ещё посетить совятню, пообщаться с Хельгой… Одним словом, возвращался в свою башню Гарри уже после наступления комендантского часа.

Делал такое он не в первый раз, но не видел в том никакой проблемы. Во-первых, миновать возможные патрули для Гарри не составляло сложности: он чувствовал возмущаемый ими воздух задолго до того, как его самого могли услышать чужие уши. Во-вторых, мальчик не особо боялся обнаружения: штрафы и отработки оставляли его равнодушным, да и у патрульных он не числился в списке хулиганов. Таких как он быстро отпускали с устным предупреждением.

Вообще Гарри пришёл к выводу, что ловили шалопаев в основном потому, что передвигались они стадом и не могли обойтись без громких разговоров. Да, аккурат о том, что вести себя надо тише, а то у миссис Норрис чуткие уши. Те, кто после отбоя находился здесь по делу, шли в одиночку, тихо и молча. Для патрулей это был своеобразный знак, что ловить там нечего.

— А если б и заметил, что ему до тебя?

— Ну, он же… Говорят, цепями душит, если поймает в темноте.

— Невилл, если бы какое-то привидение серьёзно угрожало ученикам, его бы изгнали. Ну или перевели школу в другое место. У нас есть Безголовый Ник, ему всегда можно пожаловаться.

До входа в гостиную Гарри дошёл без приключений, а уже здесь обнаружил клюющего носом Лонгботтома под дверью.

— А ты чего тут делаешь? Почему не в больнице?

— Да меня отпустили. Пришёл сюда, а там…

Но Гарри уже всё видел и сам: Полная дама на двери отсутствовала. Кукловоды подстраховались и услали её пораньше?

— Сейчас разберёмся.

Гарри подошёл к двери и деликатно постучался. Не дождавшись ответа, ударил несколько раз кулаком, а потом развернулся и трижды лягнул дверь каблуком. Ноль внимания: Полная дама не появилась, а картинный холст словно бы пружинил под ударами. Слегка. Гриффиндорцы не брезгуют открывать школьные двери пинками, так что здесь должна была быть защита.

— Я сейчас вернусь.

Гарри дошёл до ближайшего пустого класса и принёс оттуда ученический стул. Нужно отметить, что стулья и парты в аудиториях учитывали разрушительный характер детской магии и были выполнены в трудноубиваемом исполнении. Основой такой мебели служил сварной каркас из трубы-дюймовки квадратного сечения, на который приклёпывались дубовые сиденья, спинки и столешницы. Получалась тяжёлая устойчивая вещь с заусенистыми углами плохо обработанной стали.

Впечатав ещё раз подошву в пасторальный пейзаж и окончательно очистив свою совесть, Гарри отошёл, примерился и метнул стул железным основанием вперёд.

Стул зашёл как надо: острым углом по центру картины. Несколькими этажами ниже кто-то по-бабски взвизгнул. Гарри без спешки поднял импровизированный таран, отошёл на прежнюю позицию и вновь примерился.

И тут на картину ворвалась хозяйка. Ходящие ходуном маргариновые бурдюки озвучились омерзительными воплями:

— Охренел, смертник? Тебя четвертуют, не дав сожрать последний завтрак! Ты станешь пахать инферналом в клоачных оврагах, пока не отработаешь ущерб до последнего…

Не обращая внимания на неконструктивные шумы, Гарри завершил прицеливание и метнул снаряд, вложив в бросок уже куда больше силы. Занозистый угол с треском вошёл прямо в вопящую пасть, однако толстухи на том месте не оказалось: она упала на нарисованную землю и попыталась прикинуться кучей фестральего навоза. Окрестности огласил панический визг.

— Чего тебе надо?

Эти интонации понравились Гарри чуть больше, но успех нуждался в закреплении. Мальчик выбросил волну воздушной магии, заставив хаотично забиться факельный свет вокруг, и гаркнул:

— ТАМ! — его рука ткнула на дверь. — Моя кровать! Оплаченная на семь лет вперёд! И единственная преграда здесь — ты! ЖИРНАЯ КОРОВА! УПОЛЗШАЯ СО СВОЕГО ПОСТА! В жопу к такому же обнаглевшему дерьму!

Похоже, Гарри несколько переборщил с личными оскорблениями. Дикий бабский ужас обратился неудержимой истерикой. Уши заложило от сиреноподобного воя, переходящего в захлёбывающиеся рыдания.

Гарри опустил руку, а его лицо стало неестественно спокойным. Сильно похолодало, вокруг детской фигурки завертелась красивая карусель из снежинок.

— Открой дверь, — сказал Гарри тихо. — Или я зарублю тебя топором.

Створка немедленно распахнулась, икающий плач стал глуше. Гарри кивнул сам себе и вернул магию к спокойному состоянию.

Удивительный факт: непреодолимый оплот безопасности самого боевого факультета смогла разодрать обычная собачья лапа. Да, собака Сириус был не из маленьких, да и когти хищника — не наманикюренные ногти, но роговое вещество — всё равно не сталь. Так что Гарри был совершенно спокоен за успех мероприятия, которое также продумал заранее.

А топорик у него действительно был. Не здесь, правда, а в спальне, но что-нибудь трансфигурировать он мог бы попытаться. Топор на стул — нормальный обмен, должно сработать.

— Заходи, Невилл, — пригласил Гарри, ставя ни разу не пострадавший стул у стенки напротив входа. Потом повернулся к дверному полотну: — И запомни, кошёлка: железа в замке много.

Рыдающее блеяние стало в два раза чаще, и под этот великолепный аккомпанемент Гарри полез во входную дыру. За оставшиеся на портрете оспины мальчик не беспокоился: там обязан быть медленный саморемонт. Тут вам не музейный термостат, а беспощадная школа волшебства, и без регенерации портреты не проживут и десятилетия.

* * *

Родная гостиная встретила его внезапно замолкшими голосами и тотально скрестившимися взглядами.

— Эй, Поттер, ты правда на дуэль с Малфоем зарубился?

— Нет, Рон Уизли вам соврал. — Гарри всё ещё был на кураже после «профилактики дверных замков», так что в непоколебимой ауре титановой совести недостатка не испытывал. — На дуэль зарубился он, а теперь вот путается в показаниях.

— Сам ты соврал, брехло! — залаял рыжий. — Я твой секундант!

Гарри посмотрел на него, как на мусор, который давно нужно убрать.

— Я бы никогда не взял в секунданты настолько болтливый фонтан, — припечатал он. — Всё, что ты можешь, ничтожество — придумывать гадости про других.

— Да ты!..

Рон вскочил со своего места и сделал несколько угрожающих шагов. Гарри наклонил голову и с интересом уставился на приближающегося рыжего, но надежды не оправдались: Рон остановился загодя и предпочёл словесную перебранку на расстоянии.

— Предатель! Позор своих…

— Знаешь, а вот тебя бы я на дуэли отмутузил, — задумчиво произнёс Гарри, прерывая невозвратный наезд. — Только на нормальной. Где действительно нужны секунданты.

— Так, а ну хватит! — отморозился Перси. — Поттер, никаких дуэлей, они запрещены!

— А что, только мне запрещены? Сколько этот свистун вам про дуэли вещает? Час, полтора? Может, это потому что он твой брат?

Перси заиграл желваками, но владел он собою лучше.

— Брэйк! — раздался властный голос.

По лестнице спускалась Айрис Шервуд, какое-то время наблюдавшая за спором со входа на женскую половину. Шум в помещении стих.

— Говорит только Поттер. Гарри, Малфой вызвал тебя на дуэль?

— Хм. Нет. Он пригласил меня пообщаться с Филчем. В полночь, в Зале наград.

— Ты согласился?

— Нет.

— Неправда! — крикнул Рон.

— Уизли, — Айрис повернулась к нему, — Малфой вызвал Поттера на дуэль?

— Да!

— Он согласился?

— Да!

По гостиной прошёл лёгкий ропот. Народ скорее веселился, нежели возмущался. Айрис бросила взгляд на Гарри и вернулась к Рону:

— Расскажи, какими в точности словами Гарри выразил согласие.

— Он… — Рон запнулся, но упрямо продолжил: — Я его секундант, ясно? Поттер нифига не понимает!

— То есть Поттер не соглашался.

— Я его секундант!

— Замолкни! Гарри, — нечитаемый взгляд обратился к Поттеру. — Малфой вызвал тебя, но ответил Рон? И после этого Малфой ушёл, будучи уверенный, что вызов принят?

— Не совсем.

— Враки!

— Я окликнул Малфоя, объяснил свою позицию и предложил ему сделать нормальный вызов. Чтобы именно я выбрал место и время.

— Разумно. — Айрис сощурила правый глаз, на секунду задумавшись. — И что Малфой?

— Дал заднюю.

— Враки!

Айрис приглашающе посмотрела на Уизли, но тот не стал ничего уточнять.

— В конце разговора подошёл Снейп, — добавил подробностей Гарри. — Уж очень жалко начал выглядеть его подопечный.

— Какими именно словами Малфой отказался?

— Никакими. Он занервничал, но на моё прямое предложение так ничего не ответил.

— Подтверждаю, — гуднул кто-то из старшекурсников. — Снейп был. И эта кодла уже второй раз к нам подходит. Когда заговорил Поттер, Малфой стал как недельный запор на унитазе.

— А потом ломанул прочь, будто прорвало! — хохотнул кто-то.

— Ломанул?

— Убежал, оставив своих шестёрок. Прямо от Снейпа.

— Слизни! — понимающе фыркнул кто-то. — А Поттер молоток.

— Резюмирую, — вынесла вердикт Айрис. — Дуэли нет. Есть дешёвая провокация от Слизерина. Рон, в следующий раз думай, за кого ты топишь. Гарри, у нас не одобряются дуэли среди своих. Перси, нужно кое-что обсудить на завтра.

Гарри развернулся и пошёл в спальню. Единственный вопрос, который его действительно волновал — за что же и в самом деле так усиленно топил Рон?

* * *

В том, что Рону было за кого топить, Гарри убедился этим же долгим вечером.

Мальчик неспешно приготовился ко сну, залез в кровать и вооружился магловской приключенческой книжкой — почитать перед отбоем. Но тут к первокурсникам в спальню заявились близнецы Уизли.

— Хей, Гарри! А ты чего разлёгся?

— … Да это маскировка. Он одет под одеялом…

— … Уже готов? Пару полезных советов дать?

— К чему готов? — не понял Гарри.

— К дуэли! К честной полуночной дуэли, как и положено нормальным пацанам.

Гарри вздохнул.

— Мой вечер на сегодня закончен, парни. Это был долгий день, и я хочу наконец отдохнуть.

— Походу яйца у него не из стали, Фред…

— … Может, их вообще нет? Только девчонки-плакчонки отказываются от хорошей драчки.

— … Да нет, Поттер не такой. Ты же не такой, Гарри?

— Дуэли нет, — всё так же спокойно произнёс Гарри. — Там, внизу, мы прояснили это окончательно.

Фред и Джордж переглянулись и посмотрели на Гарри без улыбки.

— Ты не прав, Поттер.

Приглашение подискутировать здесь мог бы разглядеть только безнадёжный ботаник. Гарри отложил книгу и вернул близнецам серьёзный взгляд.

— Кто говорит?

Близнецы помедлили, удерживая давящую паузу.

— Есть мнение, что на дуэли нужно ходить в любом случае. Просто чтобы убедиться и потом предъявить. А иначе получается не по-пацански.

— Кто говорит? — с нажимом повторил Гарри.

— Люди.

— Угу, — кивнул Гарри, не сводя взгляда с близнецов. — Люди проявляют изумительную рассудительность, если поработать предстоит не им. Но раз уж убедиться нужно именно «людям», почему бы им самим и не сходить? Или вон пусть Рона пошлют. Ему всё равно заняться нечем.

— На дуэль вызвали тебя.

— Если я на каждую слизеринскую сошку буду реагировать так, как интересно «людям», я быстро загнусь от бессонницы.

— Ты не прав.

— Даже если на дуэль меня вызовет сам Мерлин, драться мы будем днём. А ещё, — Гарри подхватил воздух в комнате и медленным сквозняком погнал его на близнецов, — это дело будет касаться лишь меня и Мерлина. «Людям» придётся поскучать или назначить свои дуэли.

— Ты не прав, Поттер. Сильно не прав. А случается в жизни всякое.

— Если у «людей» не значится в планах вызвать меня на честную дуэль…

Гарри замолк, делая приглашающую паузу. Один из Фроджей сощурил глаза, но ответа не дал.

— … то приём на сегодня окончен, парни.

Сквозняк усилился.

— Оглядывайся, герой, — не мог не подбросить гнилья на посошок «людской депутат».

Гарри покачал головой. Для него не было новостью, что шакалы атакуют в спину, равно как он ни на минуту не сомневался в природе рыжей банды. Однако сегодня мальчик с удивлением осознал, что на факультете присутствуют минимум две фракции: та, в которой авторитетна Айрис, и вот эти «люди», сколько бы их ни было. Последние, предположительно — местный школьный криминалитет: контрабанда, рэкет младших курсов и что-то специфично-магическое. С учётом наличия в волшебном мире неотзываемых клятв, простор для фантазии открывается широчайший. Хотя директор должен держать границы произвола под контролем: скандалы ему не нужны.

Соседи не спешили собираться в спальню ко сну, и мальчик решил устроить себе отбой пораньше, благо полог это позволял. Уснуть удалось как всегда легко, тем более что уже засыпающую голову посетила ещё одна успокаивающая мысль: никаких «людей» может вообще не существовать. Фред и Джордж просто организовали тотализатор на исход дуэли, а Рон должен был педалировать участие Гарри в нужном ключе. А каким образом близнецы могли узнать о дуэли раньше Гарри? Да, например, подслушали Малфоя, выбалтывающего свою гениальную задумку шестёркам перед ужином. Простая гипотеза, Оккаму бы понравилось.

* * *

В это трудно поверить, но история с опостылевшей дуэлью имела продолжение на следующий день. Как оказалось, Гарри счастливо проспал много интересного. Хотя просвещать его об этом никто не спешил.

Как обычно, мальчик спустился к завтраку пораньше, и почти сразу к нему прилетела Хельга с газетой. Столь ранняя подача почты являлась нетипичной, и Гарри не замедлил проверить наличие письма среди газетных листов. Непонятно было, как он его прочтёт у всех на виду, но ситуация намекала на срочность.

Послание было записано карандашом на газетных полях:

«Не ходи туда»

Надпись исчезла сразу же, как только Гарри её прочёл. Письма внутри сегодня не было. Пролистав для вида заголовки, Гарри брезгливо поморщился, отбросил прессу и взялся за овсянку.

Что в точности имелось в виду, сказать было трудно, хотя вероятнее всего это был запретный коридор. Но Гарри не беспокоился по этому поводу. В отличие от Трелони, работавшей на эффект «я-же-говорила!», Луна никогда не произносила слов, которые не могли помочь ДО наступления необратимых событий. Её предупреждение требовалось просто запомнить и внимательно смотреть по сторонам, а в нужное время всё разъяснится.

Малфой за завтраком сиял как отполированный соверен, с торжеством поглядывая на гриффиндорский стол. Что бы это могло означать, Гарри обдумать не успел: его самого сдёрнули в кабинет МакГонагалл. Прямо от недоеденной овсянки.

— … мне никогда не было так стыдно, и это в начале второго ночи! Вы полагаете, ваши преподаватели бодрствуют круглосуточно?

МакГонагалл распекала на штрафном ковре странную компанию: Рона Уизли, Невилла Лонгботтома и Грэйнджер. Сопоставить шкодливого рыжего с сияющим Малфоем труда не составило, но при чём здесь Лонгботтом? Гарри же впустил его вчера вечером на факультет! Или он настолько идиот, что вновь вышел наружу, а Толстая Корова не вняла уроку и опять ушла в самоволку?

— Я ва́с спрашиваю, Грэйнджер!

— Нет, мэм. Мне очень жаль, мэм.

— Я совершенно не ожидала такого именно от вас! Вот, думала я, хоть на этом потоке у нас будет один нормальный ученик. Какое разочарование: и недели не прошло, как мне…

На вошедшего Гарри декан не обратила внимания. Ну и стоило ли его сдёргивать с завтрака, чтобы держать полчаса в очереди на пропесочивание?

— А вы, Лонгботтом! На кой леший именно вы там приключились? Что мне теперь говорить леди Августе, можете мне сказать? Ведь вы же только два часа как были выпущены из больницы! Уму непостижимо, о чём вообще можно было думать, если…

Гарри сосредоточился на анализе спускаемого пара и через минуту-другую был вынужден признать: случилось невероятное. Все трое пошли на дурацкую «дуэль», где и были пойманы Филчем со всеми поличными потрохами. Разгорелся ночной скандал, Филч зачем-то поднял из кровати МакГонагалл, всех повели к директору…

Как именно рыжий провокатор убедил этих двоих пойти на совершенно не причастную к ним вылазку, оставалось неясным. Где конкретно их поймали — в читаемых моралях пока также не проскакивало. Гарри присмотрелся к лицам.

Рыжий изображал подавленное раскаяние в дежурном режиме, но было видно, что нотации ему по барабану и он просто ждёт, когда деканша иссякнет и его отпустят пожрать. Ну, тут всё понятно: самый строгий человек в их доме — Молли, Артур ни разу в жизни не выписывал ему ремня, а тут просто какая-то тётка затянула ораторию, но при этом даже стёкла не дрожат. Во взгляде Рона пока не обжилась скучающая глумливость, как у близнецов, но он пребывал на верном пути к успеху.

Отчаяние Гермионы было настоящим. Такое впечатление, что она вообще впервые «на ковре». Или очень хорошо играет.

А вот Лонгботтом… Это было странно: в понуренном взоре царила непонятная обречённость. Он боялся своей бабки, это было видно, но Гарри не мог избавиться от ощущения, что к ночной авантюре Невилла принудил ещё больший страх.

— Явился? — МакГонагалл наконец обратила внимание на Гарри. — Отлично, все в сборе и никто не уйдёт от наказания! Особенно это касается вас, Поттер!

— Могу я узнать, в чём провинился? — Гарри коварно воспользовался паузой, которой декан рассчитывала придавить штрафника к полу испепеляющим взглядом.

— У вас проблемы со слухом? — разозлилась МакГонагалл. — То, что вы ухитрились улизнуть на месте, всего лишь отсрочило неизбежную поимку!

— Видимо, речь о так называемой дуэли, — кивнул Гарри. — При чём здесь я?

— Мэм… — начала Грэйнджер.

— Ваши сообщники указали на вас как на главную причину этой…

— Мэм, Гарри ни при чём, он…

— Хватит! У меня нет времени разбираться с этими дрязгами! В отличие от вас я оставалась на ногах до первых петухов!

— То есть, «указыватель» был всего один, — кивнул Гарри, после чего потерял к дальнейшей защите интерес.

МакГонагалл раздражена после бессонной ночи, с логикой к ней взывать бессмысленно. Да и железного алиби, как ни парадоксально, нет. Шимус с Дином видели лишь закрытый полог, а позже крепко спали под такими же. Ну а декан, как выяснилось — судья того сорта, что выслушивает лишь первую обратившуюся к ней сторону. Что же касается самого «свидетеля»… Гарри мельком покосился на рыжего и буркнул в пространство:

— Полагаю, вопрос с «патронажем» окончательно закрыт.

В конце концов, на кону стоит всего лишь отработка-другая, а это для Гарри ни на минуту не является проблемой. Приобретёт дурную репутацию в преподавательских глазах? Мальчик горько усмехнулся. До сегодняшнего утра он пребывал на хорошем счету: показывал заметные успехи на уроках, все эссе сдавал на «Превосходно» (ну, кроме Снейпа — в его рецензии Гарри вообще не заглядывал), шкоды не творил. Ну и как, помогла она ему — репутация эта? Первый же малолетний брехун оклеветал его половине школы. В одиночку!

Ну а дискутировать с преподавателем о результативности подобной педагогики тем более не входило в его одиннадцатилетнюю компетенцию. Откуда он знает, чему тут на самом деле учат? Может, тому, что мир жесток и несправедлив?

МакГонагалл не реагировала на последние Гаррины слова: она смотрела в сторону книжных шкафов, о чём-то размышляя.

— Дамблдор слишком мягок с вами, — отозвалась она наконец. — При Диппете и его розгах здесь было куда больше порядка. Все эти новомодные «лечить подобное подобным»…

Она осеклась и повернулась к детям, принимая окончательное решение. Взгляд посуровел.

— Значит так. Поскольку вы все из кожи вон лезете, чтобы туда попасть, директор даёт вам такую возможность. Вдоволь. До тошноты. Ваше наказание будет проходить в Запретном коридоре.

Дети подняли головы и ошарашенно уставились на декана.

— Сегодня в девять вечера вам надлежит быть у Большого зала и ждать Хагрида. Он предупреждён. Далее вы поступаете…

«Вингардиум Левиоса»

— Нет, — сказал Гарри твёрдо и чётко.

— … в его распоряжение и… Что-о!?

— Я не пойду в Запретный коридор, мэм. Я могу…

— Да вы в своём уме?

— … драить туалеты, выгребать птичники, перекапывать навозные ямы, но…

— Молчать!! — МакГонагалл грохнула по столу ладонью. — Вы забыли, где находитесь? В закрытом интернате, Поттер! Не в детском саду и не в уютном родительском доме! Вашим воспитанием, образованием, досугом и особенно наказаниями отныне занимаются специальные люди! Вся ваша жизнь, круглосуточно и ежедневно — не в ваших руках! И если вам что-то здесь не нравится, если вы возомнили себя…

Гарри дал декану выговориться — а после пропесочивания остальной тройки её хватило ненадолго, — и с наступлением паузы произнёс негромко, но твёрдо:

— Не сочтите за оскорбление, профессор, но максимум вашей власти надо мной — исключение из Хогвартса. Я не отказываюсь от наказания, однако вместо Запретного коридора просто пойду к главным воротам. Это будет по-настоящему трагично и я буду жалеть об этом всю жизнь; но лучше остаться маглом, чем мёртвым.

Уизли состроил презрительную гримасу и намылился что-то вякнуть, но получил под дых воздушным кулаком, а воздух внезапно отказал ему в праве пропускать звуковые колебания или сгибаться пополам в потугах натянуть диафрагму. МакГонагалл ничего не заметила, ей было не до того.

— С меня довольно этого бреда. В девять вечера, все четверо — у Большого зала! Иначе вопрос об исключении и правда будет решён максимально оперативно. Дисциплину не позволено нарушать никому, иначе здесь давно бы воцарился…

Гарри дослушал и эту тираду, отстранённо глядя в окно.

— Я вот думаю: вещи можно собирать прямо сейчас, или лучше пойти в последний раз на Зельеварение? — пробормотал он себе под нос. — Хотя кормить меня здесь больше не будут, так что…

Мальчик кивнул принятому решению, развернулся и направился на выход из кабинета.

— Стоять! — гаркнула МакГонагалл. — Я никого не отпускала!

Гарри вздохнул и молча вернулся назад.

— Что это значит? Какие ещё вещи?

Гарри посмотрел в глаза декану, увидел там некоторые перемены и решил не затягивать с риторическими непонимайками.

— В этом учебном году, — процитировал он, — правый коридор на третьем этаже. Закрыт. Для всех. Кто не хочет умереть. Самой мучительной смертью.

Лонгботтом, не поднимая взгляда с пола, тихо кивнул своим мыслям. На лице Грэйнджер также отсутствовали какие-либо возражения по этому поводу. Рон только-только получил возможность сделать первый вдох и восстанавливал веснушки на зелёной роже. МакГонагалл выглядела так, будто сомневалась, что расслышала всё правильно.

— Специально для вас его откроют, — произнесла она наконец.

— Закрыт, — повторил Гарри. — Для всех. Кто не хочет умереть.

— Поттер. — МакГонагалл оглянулась на остальных детей, будто желая убедиться, что странная зараза не приобрела характер эпидемии. — Вы понимаете, что такое игра слов? Образные выражения? Живописные обороты и гиперболизация?

— Маги такой силы, как Дамблдор, никогда не разбрасываются словами просто так, — ответил Гарри. — Потому что их слова имеют собственную, объективную силу.

— Я не думаю, что директор имел в виду… Вздор! Абсолютно точно, он не имел в виду ничего подобного!

— Даже если подобные слова произносятся, гм, ради красного словца, они всё равно имеют тенденцию исполняться. Неожиданным для хозяина образом.

МакГонагалл молчала, поджав губы и, по-видимому, подбирая аргументы на остатках терпения, но тут в игру вступил… Лонгботтом.

— Кхм… Профессор, я… Бабушка… В общем, моя бабушка тоже запретила мне туда ходить.

— Это наказание, мистер Лонгботтом!

— Я написал ей, ну… что говорил тогда Дамблдор, и что он зачем-то вообще, ну, всей школе…

— Поверить не могу! — всплеснула руками МакГонагалл.

Лонгботтом запнулся, но продолжил тише, твёрже и упрямее:

— Она ответила, чтобы я не ходил туда ни при каких обстоятельствах. Вам… Вам следует с ней связаться. Я пойду туда, только если она даст прямое разрешение… Извините. Я лучше туалеты… или теплицы…

— Так почему же вас вчера поймали как раз на пороге этого самого коридора? Самому-то вам бабушка не указ, Невилл?

Гарри навострил уши. На пороге, но не внутри?

— Мы… не знали, что попадём туда… в тот район.

Лонгботтом помрачнел и затравленно покосился на рыжего.

— Профессор МакГонагалл, — заговорила Грэйнджер, — мистер Филч смог нас догнать и обнаружить только потому, что мы отказались заходить в тот коридор. А путь назад… Мне очень стыдно за вчерашнее, но запрет директора Дамблдора — он во сто крат важнее даже такой позорной поимки.

— Что вы делали на третьем этаже? — задала прямой вопрос МакГонагалл.

Грэйнджер странно посмотрела на Уизли, но тоже промолчала. Однако Гарри получил первую хорошую новость за сегодня: дети не входили в гибельное крыло. И Лонгботтом, и Грэйнджер отнеслись серьёзно к их с Парвати предупреждениям, хотя по их виду этого было не сказать. Они умнее, чем кажутся, и это вселяет надежду.

Но что же в таком случае могло втянуть их в эту нелепую авантюру?

Минуту! А почему МакГонагалл вообще задаёт подобные вопросы? Она что, не в курсе о дуэли? Что ей тут наплёл брехливый рыжий, если единственное, что знает декан — что тройку гриффиндорцев поймали в проклятом коридоре глубокой ночью, а четвёртый заводила удачно улизнул? И чем таким жутким Рон обязал их всех молчать?

— Мне жаль, но ваше наказание назначил директор Дамблдор, — сообщила МакГонагалл после паузы. — Этот случай у него на особом контроле. И не думайте, что вчера всё закончилось сразу, как только вас отправили спать. А потому, — декан обвела взглядом всех четверых, — девять вечера, Большой зал.

Гарри подождал, пока это решение утвердится в воздухе, после чего достал из-за уха палочку. Незаметно подменив её «Акцио» на муляж, он подошёл к начальственному столу и положил её перед деканом.

МакГонагалл изумлённо уставилась на него. Жаль, конечно, но попадать в гибельный коридор нельзя никоим образом. «Не ходи туда» прислано не просто так, притом что Гарри и без того не собирался туда идти.

— Десять лет назад, — негромко сказал он, — одно такое неосторожное слово остановило войну.

Теперь на Гарри смотрели все, за исключением Рона. Тот пожирал глазами палочку.

— Я выбираю жизнь, декан МакГонагалл.

Что уж там на Хэллоуин произошло на самом деле — вопрос тёмный. Но официальная «светлая» версия — именно такова. И пусть теперь Дамблдор попробует что-либо этому возразить.

Настоящую палочку Гарри планировал оставить себе либо вернуть Кидделлу лично. Нечего ей ходить по немытым рукам или тем более умирать на свалке с переломанным хребтом. Но в его планы опять вмешался Лонгботтом.

Пухлый увалень, ни разу не сказавший «нет» за две недели, достал свою палочку и положил её рядом с Гарриной.

— Отдайте бабушке, когда она приедет за вещами.

Гарри стало немного стыдно: Невилл, в отличие от него, с муляжами не мухлевал.

Гермиона подержала в руках свою «лозу», прощаясь с ней, и присоединила к «параду изгоев».

— Я уже поняла, что здесь совсем не сказка, но… мне…

Губы у девочки вдруг предательски задрожали, она подозрительно всхлипнула, прошептала «простите!» и выбежала из кабинета.

Рыжий проводил её досадливым взглядом и вознамерился отпраздновать восстановление дыхания свежим комментарием, но получил ещё один беззвучный удар — по печени. Воцарилось тяжёлое молчание: МакГонагалл не была готова к такому ультимативному повороту. Хотя бы сейчас ей должно было стать очевидным: в рабочей версии ночного происшествия что-то не сходится. Один-единственный свидетель — кардинально недостаточно.

— Мы не хотим попасть в Запретный коридор, — примирительно произнёс Гарри. — Я, Парвати и Лаванда. Дин и Шимус — тоже. Все — по одной и той же причине. Невилл и Гермиона, как выяснилось, тоже. Вплоть до…

Гарри красноречиво посмотрел на палочки, после чего синхронно с МакГонагалл перевёл взгляд на Уизли. Тот, благодаря природно-перекошенному лицу, мог с одинаковым выражением на моське изображать и боль, и страдание, и вселенское сожаление о содеянном. Но одно являлось бесспорным: Рон остался единственным, кто не возразил против отработки в гиблом месте. Он был не против.

За окном ударил колокол, возвещая о начале первого урока.

— Заберите свои палочки, джентльмены, и ступайте на урок. Ваша участь будет решена позже. Уизли, я не имела в виду вас, задержитесь. Поттер, найдите Грэйнджер и верните ей палочку.