Украденные мгновения (гет)

Нарезав полотенца, Нина потащила Инеж в ванную, чтобы перевязать раны. Уходя, Инеж обернулась на Каза и перехватила его встревоженный взгляд. Она едва заметно успокаивающе улыбнулась ему и последовала за Ниной.

— Итак… — произнесла Нина, когда дверь ванной закрылась за ними.

— Итак что? — спросила Инеж, присев на край роскошной ванны, хотя и догадывалась, о чем Нина хочет поговорить.

Та одарила ее взглядом «Ты знаешь», и Инеж невольно улыбнулась. Но ничего не сказала, вместо этого принявшись снимать с себя тунику и штаны, чтобы промыть раны. Несколько мгновений Нина наблюдала за ней, а потом подошла помочь с перевязкой. Если с ранами на ногах Инеж вполне могла справиться сама, то руку и плечо перевязывать было неудобно.

Нина тяжело вздохнула, стирая засохшую кровь на ее плече намоченной тряпкой:

— Что у тебя с Казом?

— Что ты имеешь в виду? — невинно спросила Инеж.

Нина выразительно посмотрела на нее, и Инеж хихикнула, но после следующих ее слов поперхнулась.

— Не прикидывайся дурочкой. Я видела, как вы целовались на Черной Вуали.

Когда Нина успела их увидеть? Инеж поморгала, а потом ухмыльнулась:

— Если ты всё видела, то о чем спрашиваешь?

Нина чуть ли не зарычала в раздражении, и Инеж подавила желание рассмеяться.

— Ладно, спрошу по-другому, — Нина начала аккуратно перевязывать ей плечо и потому не смотрела в глаза. — Как давно это между вами?

— Смотря что считать точкой отсчета.

Инеж не то чтобы нарочно уходила от ответа, просто на самом деле не могла точно сказать, когда именно началось то, что медленно расцветало между нею и Казом.

Нина закончила с плечом и перешла к предплечью.

— Первый поцелуй?

— На «Феролинде», когда я очнулась после ранения.

— Хм… — Нина выглядела определенно удивленной. — Первое признание?

— Прямо словами? — уточнила Инеж.

Потому что Каз почти никогда не говорил о своих чувствах, он предпочитал показывать их поступками. Нина кивнула.

— В Ледовом Дворе.

— Серьезно? — Нина вскинула голову, чтобы посмотреть ей в лицо.

Инеж пожала плечами. Нина прищурилась, что-то обдумывая, а потом начала обрабатывать ее бедро.

— А если не прямо и не словами?

Инеж улыбнулась. Вот это правильный вопрос.

— Год назад примерно.

— Да ладно! — Нина отвлеклась от своего занятия, чтобы уставиться на нее пораженно расширившимися глазами.

Инеж снова пожала плечами. Давно ей не было так весело. Даже все их проблемы на какое-то время отступили.

Иногда Инеж думала, что влюбилась в Каза с их первой встречи, когда он спас ее из «Зверинца». Да, он был непростым человеком, с которым подчас было очень тяжело общаться, который раздражал ее своим пренебрежением к Святым и постоянными насмешками. Но он всегда был честен с ней. И относился к ней с гораздо большим уважением, чем подавляющее большинство окружающих. Он видел ее настоящую.

Впрочем, тогда Инеж не задумывалась о своих чувствах. У нее были более насущные проблемы — научиться выживать в Бочке. Озарение пришло одним солнечным днем, когда она сидела на подоконнике в комнате Каза и кормила воронов. Когда он подошел к ней с совершенно невероятным выражением в темных глазах. Инеж ни разу еще не видела у него такого восхищения, благоговения и желания. А когда он коснулся ладонью ее щеки, по ней словно прошел электрический разряд.

Но потом что-то пошло не так. Инеж была близко знакома с паническими атаками на собственном опыте, так что сразу узнала одну из них. Прикосновение почему-то повергло Каза в панику. Инеж давно заметила, что он не выносит, когда к нему прикасаются, но до тех пор думала, что это отчасти дань брезгливости, отчасти способ поддержания репутации. Теперь она поняла, что здесь кроется нечто более серьезное.

В тот день Каз отказался объяснять ей, что произошло, снова спрятавшись за привычной маской. Он рассказал ей позже.

Инеж глупо попала в ловушку во время разведки, и ее подстрелили. Не смертельно — она даже смогла вернуться в Клепку и забраться в комнату Каза на чердаке. Но на этом ее силы закончились. Последнее, что помнила Инеж перед тем, как потерять сознание, был вопрос Каза:

— Какие новости, Призрак?

Очнувшись, Инеж обнаружила себя в кровати, но явно не своей. Она едва не запаниковала, но тут узнала комнату Каза. Озадаченно нахмурившись, она попыталась вспомнить, что произошло. И озадачилась еще больше. Получается, после того как она потеряла сознание, Каз не позвал кого-нибудь, чтобы ее унесли к себе и позаботились о ней, а устроил в собственной кровати и… Опустив взгляд, Инеж поняла, что рана перевязана. Сам перевязал? Это казалось невероятным.

Инеж села на кровати и поморщилась от стрельнувшей в боку боли. Дверь в кабинет Каза была раскрыта, а сам он сидел за своим самодельным столом, занимаясь документами.

— Как себя чувствуешь, Призрак? — спросил он, даже не поворачиваясь, когда она бесшумно подошла к двери.

Инеж усмехнулась и покачала головой. Она никогда не понимала, как он это делает, как определяет ее присутствие.

— Сносно, — ответила она и подошла к столу, присев на угол, не занятый бумагами. — Спасибо.

Каз пожал плечами, но окинул ее быстрым внимательным взглядом, проверяя ее состояние. Инеж улыбнулась и принялась отчитываться о разведке. Когда она замолчала Каз кивнул, а потом странно неуверенным для него тоном предложил:

— Ты можешь… остаться здесь, отдохнуть. Если хочешь.

Наверное, это было то самое выражение в его темных глазах, что заставило Инеж осторожно протянуть руку и коснуться его щеки. Каз дернулся, но заметным усилием воли заставил себя не отстраниться. Инеж прямо-таки видела, какого труда ему это стоит, и с сожалением опустила руку. В его глазах вспыхнуло облегчение пополам с разочарованием, но всё быстро исчезло, сменившись привычной ледяной маской.

— Чего ты хочешь от меня, Каз? — спросила она с замиранием сердца.

Он нахмурился и опустил взгляд в бумаги.

— Не понимаю, о чем ты.

Инеж вздохнула. Она знала, что он всё прекрасно понял. Что ж, возможно, ей следует сделать первый шаг.

— Ты дорог мне, — искренне произнесла она. — Но я не могу всё время биться в глухую стену. Если ты хочешь… — она прервалась, не осмелившись озвучить эту мысль, и сделала неопределенный жест. — Ты должен впустить меня внутрь. Снять броню.

Не дожидаясь ответа, Инеж вышла, чтобы спуститься в свою комнату. Она была уверена, что Каз просто сделает вид, будто ничего не произошло, и почти смирилась с тем, что останется с разбитым сердцем. В конце концов, она всегда знала, какое это безумие — любить Каза Бреккера. Но он в очередной раз удивил ее.

После того дня он каждый раз подпускал ее чуть-чуть ближе, делал крошечный шажок навстречу, пока однажды не рассказал историю о смерти своего брата. В тот день Инеж отчетливо поняла, что будет сражаться за этого мальчика до последней капли крови. Даже если он сам уже не верил, что его можно спасти.

— И ты молчала всё это время? — возмущенно воскликнула Нина.

Инеж тихонько засмеялась, а потом серьезно сказала:

— Ты ведь понимаешь, почему никто не должен знать?

— После того, как вы страстно обнимались на глазах у нас с Уайленом? — фыркнула Нина. — Даже Джеспер уже догадывается.

Тут она была права.

— Хорошо. Никто за пределами нашей тесной компании.

— Это я могу тебе обещать, — Нина ухмыльнулась и продолжила перевязку, а после некоторого молчания добавила: — Я рада за тебя, Инеж. Не знаю, что ты нашла в Бреккере, но, если ты счастлива, я рада.

— Я счастлива, — Инеж благодарно улыбнулась. — Спасибо, Нина.