Ends and Means: Everybody lies (гет)

18 апреля 1998 года

Поговори со мной, прошу, поговори,

Ведь мы с тобой давно взаперти у открытой двери.

Ты можешь делать все что хочешь,

Ночь безумно долга,

Ты можешь злиться между прочим,

Ты даже можешь мне лгать.

Но говори со мной!

Город 312, «Поговори со мной»

— Мисс Дафна, мисс… — тоненький, почти детский голосок назойливо лез в уши. Лиззи не отвяжется, это уж точно. Ну почему ей нельзя поспать еще хоть часок?

— Мисс Дафна, через полчаса завтрак, вставайте, я уже набрала вам ванну. Ваши родители будут недовольны!

Что, уже утро? Но как же хочется спать! А казалось, она не сможет уснуть. Привычная спокойная жизнь расползалась по швам, а все, что ей хочется — это накрыться одеялом с головой и подремать еще чуток. Но нельзя, нужно вставать и снова впутываться в очередную авантюру.

— Открой окно. Сколько сейчас времени?

— Уже восемь часов. Лиззи не виновата, мисс никак не хотела вставать, — личико домовихи сморщилось, как печеное яблоко. Только ее слез не хватало.

— Я тебя не ругаю, так что не хнычь, пожалуйста, и без тебя тошно. Принеси мне кофе в ванну и жди. Молча.

Всего полчаса на сборы и завтрак. Мало. А потом надо лететь на вокзал провожать ребят вХогвартс. Глупость какая, кому это нужно? Словно в нелепом магловском фильме — стоять на перроне, махать платочком и утирать слезы. И чтоб оркестр играл… Можно подумать, за это их полюбят еще сильнее. Как же!Но деваться некуда, надо идти и провожать. А еще придумать, что она будет врать Нотту, Флинту и остальным. Им не скажешь, что это Блейз попросил ее остаться.

Есть хотелось ужасно, хотя до конца проснуться не удавалось. Что она вчера ела? Кекс, и пила какую-то бурду, которую маглы почему-то зовут кофе. Во всяком случае, в этом их… как его? Макгонагалл? Нет. Макдонагал? Тоже нет… Неважно.

Родители сидели за столом с каменными выражениями лиц, но, хвала Моргане, молча. Эби и Тори не было. Когда же отец поймет, что дочки выросли? Во всяком случае — Эби, да и она тоже.

Вечером, когда они с отцом переместились в их гостиную, она так надеялась, что они проведут вечер вместе, вдвоем, как раньше. Папа сядет у камина в свое любимое кресло, разложит на столе документы, и они будут говорить о том, что в этом доме интересно только им двоим. Для мамы банк — только место, где можно зарабатывать деньги, она не понимает, как это может захватить. Если бы гоблины не были такими консерваторами! Отец тоже когда-то пытался вводить некоторые новшества, но столкнувшись с их упрямством, махнул рукой. Она бы так не сделала! Удивительно, как этим маглам удается заставлять деньги работать! Это же глупость — держать такие капиталы в золоте, запертом в подвалах. Будь ее воля… Но ее воли не будет. Все решает отец, потом его место займет Блейз, которому наплевать. Он точно не станет воевать со всеми этими Бухгларами.

Дафна вздохнула и отодвинула пустую тарелку. Еще пара горячих сандвичей, и она, наконец, будет сыта. Хорошо хоть Тори нет — ее кислая мордашка действует на нервы. Придумала себе любовь! Тоже мне — герой… Рон и правда смелый, но слишком глупый. Дуракам, конечно, везет, но не вечно же…

Тишина за столом начала угнетать. Интересно, что же вчера отмочила Эби? Отец явно ждал ее и волновался. Раньше она никогда не слышала, чтобы он на кого-нибудь кричал. Это мама обожает устроить концерт. Сестре уже двадцать, сколько можно ее контролировать? Пошла на вечеринку, ну и что такого? Может быть, в Париже возвращаться домой в час ночи — вообще норма, это в Лондоне сейчас по вечерам все сидят дома и трясутся. Но все равно с Эби нужно поговорить. Вон у мамы вообще глаза на мокром месте.

Огромная сова свалилась прямо на стол, опрокинув стакан с тыквенным соком. Отец вздрогнул и уставился на нее невидящими глазами. Да, не отвязать утренние газеты и не углубиться в чтение? Такого еще не было. Обычно в это время Лиззи убирала его тарелки, подавала кофе, и отец читал свою утреннюю корреспонденцию. Ее он тоже приучил к этому ритуалу. Кофе, тихое шуршание страниц, редкие комментарии… Мама и Тори только вздыхали и переглядывались. Но сегодня все шло как-то неправильно. Ну, с Тори все понятно — она наверняка с вечера ничего не собрала, сейчас рыдает и гоняет домовиков. Странно, что мама не с ней. Ждать сестру не хотелось. Слушать про ее разбитое сердце не было времени. Тем более что она все это уже слышала, и не раз. А ей нужно перехватить Рона, пока он не ляпнул что-нибудь лишнее. Стоит попробовать удрать к нему, Эби наверняка сейчас с сестренкой. Ну конечно, они же обожают копаться в тряпках и сплетничать! Вот пусть Эби ее и провожает.

— Мама, мне нужно к Блейзу, он просил, чтобы я ….

— Да-да, конечно,— да что с ними сегодня? Мама никогда не соглашается сразу. Ворчит, что приличная девушка никогда, ни за что… Что все решат, что она за ним бегает, и вообще…

— Тогда я пошла. Тори же доберется сама?

Мама торопливо кивнула. Похоже, всем тут не до нее. Хорошо, что она уже собралась, возвращаться к себе не хотелось.

* * *

Проходить через барьер платформы 9 и 3/4 без тележки, набитой вещами, было непривычно. Солнце неожиданно ударило в глаза, словно из сумеречного лондонского утра он сделал шаг в летний день. До отхода поезда оставалось еще много времени, но перрон казался переполненным: мамаши тащили первокурсников, таращащихся вокруг, словно были здесь в первый раз, тележки сталкивались, чемоданы падали, совы недовольно косились на ухоженных котов, с деланным равнодушием выглядывающих из переносок. Отойдя в сторону, чтобы не мешать прибывающим, Рон внимательно оглядел платформу, выискивая Дафну.

Это было несложно: малышня быстро садилась в вагоны, торопясь занять самые удобные места, а те, кто постарше сбивались в кучки, что-то взволнованно обсуждая. Как всегда — они с Гарри и Гермионой тоже не могли наговориться, расставаясь на время каникул. Рон грустно улыбнулся, сообразив, что неосознанно ищет в толпе не Дафну, а именно их.

Где же ее носит? Ведь могла бы догадаться, что он придет ее провожать. Не хватало еще, если она заявится за минуту до отбытия поезда, ведь он понятия не имеет, что делать дальше.

Вчера они не договорились о встрече. После того, как он дал понять, что намерен еще задержаться в шкуре Забини, Рон ждал чего угодно — злости, криков, даже удара заклятия. Но Дафна лишь молча аппарировала вслед за ребятами, странно собранная и спокойная, оставив его в одиночку бродить по магловскому парку развлечений, обдумывая свое положение. Отъезд школьников путал ему все карты. Нотт, единственный человек, который явно владел какой-то информацией, мало того — обсуждал ее с Забини — уезжал, увозя с собой последнюю надежду разузнать хоть что-нибудь. Возможно, именно поэтому его «невеста» и была так спокойна — теперь ему оставалось только убраться восвояси, прихватив с собой Забини и, наконец, перестать угрожать ее безопасности.

— Ты опоздал, — Дафна выросла, будто из ниоткуда, спокойно и ясно глядя на него своими серыми глазами. Рон замер, опешив от такой наглости.

— Я торчу здесь уже минут десять! Это ты где-то бродишь, — вещей при ней не было — наверняка уже отнесла в купе. Он мог бы и сам догадаться, что она пришла раньше, и поискать ее в поезде.

— Я тут подумала… — алый паровоз неожиданно дал гудок и окутался тучей дыма. — Задержусь-ка я, пожалуй, в Лондоне, а то ты тут таких дров без меня наломаешь…

Что ответить на это, Рон не знал. Поблагодарить? Возмутиться? Как бы то ни было, ему это на руку.

— Блейз, Дафна, где вас носит? — Нотт махнул рукой откуда-то из толпы и, расталкивая окружающих, направился к ним. — Мы только вас ждем. Все уже собрались.

— Мы только что пришли.

— Идем скорее, а то скоро отправление.

Дафна мгновенно оказалась рядом и решительно повисла у Рона на локте. Теодор скосил на нее глаза, но промолчал. Они быстро вышли из толпы к группе ребят, ждущих их чуть в стороне около скамеек.

— Привет, а вы не торопитесь,— Крэбб, Гойл, Монтегю и какая-то незнакомая симпатичная девчонка с коротко стриженными рыжими волосами. Или он видел ее в школе? А что здесь делает Маркус Флинт? Ах да, про него Теодор что-то говорил. Его нужно поставить на место. Поставишь такого — ему же лет двадцать, здоровенный, как лось, и рожа наглая.

— Сандра, тебе так идет короткая стрижка! — так рыжую зовут Сандрой? Девица неловко улыбнулась, а все уставились на Дафну так, словно она решила станцевать на поминках.

— Что скажете? — у Грэхема растерянный вид. Нотт улыбается, похоже, он как раз все понимает.

— Я ожидал чего-то подобного, но не публикации,— какой же у Флинта неприятный голос. Все как по команде уставились на Рона. Надо что-то говорить, но что?

— Ребята, у меня нет слов. Но дома такое творится… — Дафна опять перехватила инициативу. — А я еще и проспала, так что не успела просмотреть газеты. Я вообще не ожидала… к тому же меня попытались заставить Астории помогать собираться и тащить ее сюда, еле отбилась. Кстати, я остаюсь, так что можете на меня рассчитывать. Едва уговорила своих, но раз все так серьезно… У кого-нибудь есть статья?

Сандра молча протянула скрученную газету. Похоже, Дафна старалась зря. Все были слишком ошарашены новостью, чтобы начать разговаривать нормально.

— Кажется, началось… — это было все, что Рон смог из себя выдавить. — Сколько до отхода поезда?

— Минут десять у нас есть.

— Этого мало, — теперь надо сдвинуть брови и задуматься. — Крэбб, Гойл, у вас есть идеи хоть на этот раз?

Монтегю хмыкнул, Гойл покраснел. Похоже, если у них и были идеи, то их надо было вытаскивать клещами.

— Здесь столько лишних ушей… Думаю, надо собраться где-нибудь в другом месте, — только бы выиграть время! Надо же так глупо вляпаться на пустом месте.

— Дафна, ты что, не могла меня дождаться? — вот и Астория, легка на помине.

— Тори прости, тут такое… Ребята, я на минутку, — схватив надувшуюся отравительницу под руку, Дафна потащила ее вдоль поезда. Значит, отдуваться придется одному.

— Можно зайти к Тому, у него сейчас пусто,— Флинт, поигрывая палочкой, смотрел в глаза.

— Нет. Ты что, сам не понимаешь? — похоже получилось, во всяком случае, Нотт согласно кивнул. — Тут есть магловская кафешка, пойдем туда.

— Ребята, как же не вовремя этот отъезд… — Теодор пнул ногой скамейку. — Столько готовились, и надо же! И в доме так много дел. Блейзу везет, он с вами остается.

— Ну, всем с чем-то везет. Кому-то с бабушкой, кому-то с ее отсутствием…

— Кстати, о бабушке. Она тебе передает привет. Если что — она будет рада тебя видеть.

А бабушка-то зачем? Лекции читать о вреде прогулов? Но на всякий случай Рон кивнул, изобразив радость.

— Ладно, пора занимать места. Расходимся по своим, встречаемся тут, как только поезд тронется. — Флинт опять попытался взять инициативу в свои руки.

— Угу, идите,— минут десять у него есть. У кого бы стащить газету?

* * *

Светлая прядь скользнула по щеке, словно серебристый шелк. По шее побежали стаи мурашек.

— Улыбайся, будто я говорю что-то приятное, — быстрый взволнованный шепот в самое ухо. — Слушай и молчи. Статья Риты Скитер в Пророке. Слезливая история полукровки, у которого отняли палочку и счет в банке. Она валит все на Министерство.

— Что валит? — Рон ничего не понимал.

— Я же просила молчать, — теплые руки обняли за плечи, волосы опять защекотали шею. — Напрямую она этого не говорит, но к идее массовых нарушений по вине руководства подводит. При этом ссылается на твоего брата Перси.

— Перси-то тут причем? Этот слизняк… — улыбаться не получалось. Почесать шею хотелось до слез, да и обнимавшие его руки отвлекали. И чем от Дафны так пахнет? Какими-то цветами…

— Он не слизняк, а помощник Министра. Оказывается, все это время он собирал целое досье по невинно осужденным, и теперь оно у Скитер. Не знаю, кто все это затеял, но судя по тому, что говорит Нотт…

Нотт действительно что-то говорил. Так вот они чего ждали? Но зачем? А главное — какое Перси имеет отношение к Пожирателям? Неужели и он тоже? Если бы Дафна перестала его обнимать, наверное, он бы смог начать думать. Но сейчас…

— …и нашли, кто будет за все отвечать. Я уверена, что в Министерстве будут серьезные перестановки. Как бы твой братец не стал Министром! — она рассмеялась тихим смехом и взяла его за руку. Умом Рон понимал, что ее поведение — игра, но все равно странное чувство не оставляло его.

— Кстати, я буду рада, если Амбридж попадет в Азкабан. Туда этой старой жабе и дорога. Похоже, Пию тоже достанется. Обними меня, быстро!

— Ребята, нам даже как-то неловко… — а вот тут рыжая врет, она просто светилась от радости. Правда, непонятно почему.

— Холодно сегодня, — голос Дафны прозвучал настолько безапелляционно, что Рон и сам бы поверил, не будь все вокруг легко одеты. — Ну что, идем?

В кафе приятно пахло какими-то пирогами, на стене в чем-то вроде картины извивалась тощенькая негритянка в блестящем топике, шортиках и высоченных сапогах на каблуках, похожих на соломинки для коктейлей. Играла музыка, слишком громкая, но это было даже к лучшему. Паренек-магл притащил меню и застыл неподалеку. Даже не открыв его, Рон произнес в воздух:

— Яблочное мартини, два раза. Маринара.

Дафна сказала, что маглы умудряются всегда услышать то, что им нужно. Чуть попозже надо не забыть заказать кофе. Черный. Это самое ужасное, и его придется выпить. Какое счастье, что Блейз не курит!

Сандра внимательно читала меню, словно что-то в нем понимала. Крэбб и Гойл молчали, но смотрели на Рона с надеждой. Для них нужно будет заказать по два светлых пива. А остальным что нужно?

— Блейз, закажи нам что-нибудь! — первым сдался Монтегю.

— Берите горячие сандвичи с ветчиной и рыбой или пиццу. Мы угощаем! — как по волшебству, официант возник рядом с Дафной. Та что-то быстро пробормотала, почти не заглядывая в меню. Официант записал и исчез.

Все опять уставились на Рона. Надо было начинать спектакль.

— Говорю сразу — я не могу сказать, кто за этим стоит,— теперь выдержать паузу и обвести всех цепким взглядом. Чтобы запомнили, что он именно не может сказать. Но наверняка знает. Сандра кивнула первой, Монтегю сразу опустил глаза, Крэбб с Гойлом вообще, похоже, не слушали,— но вы понимаете, чего от нас ждут.

— Я готова. Сегодня в доме и начну. Мои там будут вечером,— рыжая даже подпрыгнула от усердия.

— Лучше подходите к обеду. Туда подвезут сливочного пива, сандвичей и еще какой-то еды. Все там и перезнакомятся, — Флинт нравился все меньше и меньше. Но спорить сейчас было опасно. Тем более что Рон по-прежнему не понимал, о каком доме они говорят.

— Блейз, а вы когда будете?

— Пока не знаю, у нас есть пара нерешенных вопросов,— только бы не спросили, каких. С Флинта станется.

— Завтра там должен быть кто-то из старших. Думаю, ребят давно надо было перезнакомить, — Грэхем, достав из подставки бумажную салфетку, задумчиво накручивал ее на волшебную палочку.

— Вот этим и займитесь. Я постараюсь быть после обеда. Флинт, я тебя слушаю.

Это был риск, но на него стоило пойти. Кажется, Рон начал понимать, во что они играют. Вернее, как играют в эту игру.

— Мы подойдем сегодня, постараюсь привести их перед Сандрой.

— Сколько у тебя человек?

— Как и было, двенадцать. Пусть занимаются делом. Там на втором этаже вообще ужас.

— Знаю, а на первом? — только бы он был, этот первый этаж!

— Все старье выкинули. Пытались хоть что-то трансфигурировать, но, сам понимаешь, эти докси и пыль…

— Может, туда закинуть магловского пива? — предложение понравилось, Гойл даже заулыбался.

— Потом начнем говорить про статью. Думаю, начать лучше мне, — Флинт перевел взгляд на Сандру, — а ты подхватишь.

— Угу. Жаль, что школьники уехали, но с ними Теодор и Драко, так что проблем не будет. — Официант, вынырнув откуда-то сбоку, раскладывал столовые приборы, следом вышагивал второй с полным подносом.

Ленч вопреки ожиданиям прошел в молчании. Флинт удалился, не выпив кофе, прикрывшись какими-то делами. Сандра проводила его задумчивым взглядом, но осталась, Дафна просто кивнула.

— Я тут встретил Спиннет в Косом переулке. Не могу сказать, что она была дружелюбна, но и не кусалась… — задумчиво протянул Монтегю. — Как думаете, шанс есть?

— Спиннет? Это которая из сборной Гриффиндора? Она еще выпустилась пару лет назад? — Дафна бросила быстрый взгляд в сторону Рона, но он уже слишком мало понимал, чтобы хоть как-то отреагировать. — Не думаю, что это хорошая идея.

— Она занимается квиддичем, — Грэхем уставился на Рона, тот автоматически кивнул. Что именно вытекало из спортивных интересов Алисии, он не понял, но Монтегю слегка улыбнулся. — Нам пора, если мы, конечно, хотим успеть к обеду. И да, Блейз, тебя вчера искал Ирвин, а я не знал, где ты.

— Выгуливал Дэвиса, — Рон удержался от того, чтобы допить мартини, — все-таки прошлый опыт чему-то его научил! — и попросил счет. — Ты не знаешь, что ему нужно?

— Нет, но он был какой-то нервный. Как всегда, впрочем. Винсент, Грегори, вы со мной? — громилы кивнули. — До встречи.

Они вышли, следом — Сандра.

— Нам надо поговорить, — уверенно заявил Рон. Дафна кивнула.

* * *

За окном шел дождь. Серое небо, кусты намокшей сирени, облетающий жасмин. И на душе так же серо. Гермиона сама не понимала, откуда пришло это странное чувство, но что-то было не так. Картинка не складывалась, она что-то упустила. Что-то очень важное, но мысли путались. Хотелось оказаться где-нибудь далеко отсюда, пусть даже там опасно, но это лучше, чем эта непонятная тревога.

Гермиона сидела на подоконнике, накинув на плечи плед, и смотрела на заснеженные пики. Надо попробовать начать все с начала. Не стоило сразу так безоговорочно верить Марку. Это ведь он сказал, что ее привели к нему зеркала, потому что он был единственным, кто мог ей помочь. А она поверила, как последняя дурочка. А если это не так? Если он и есть тот враг, что не давал выбраться на свободу? И теперь она в плену? Но зачем она ему нужна?

В памяти совсем некстати всплыл глупый магловский фильм, который она начала от скуки смотреть во время своих последних каникул у родителей. Там наивная девушка встретила милого молодого человека, а он оказался маньяком-убийцей. Она ему верила, а он играл с ней, как кошка с мышкой. Тогда это показалось бредом, теперь она жалела, что выключила телевизор. Там дурочка как раз начала понимать, что что-то не так. Но что может сделать мышка, если кошка с ней не совсем играет? Вернее, если происходящее — игра только для кошки?

Но если это действительно так, все равно нужно бороться. Сперва стоит понять, почему выбор пал именно на нее. В конце концов, она — подруга Избранного, выполняющая ответственное задание. Обычно такие люди не погибают от рук случайного маньяка или поскользнувшись на банановой кожуре. Хотя, наверное, каждый попавший в такую переделку думает так же. Для каждого именно его жизнь кажется важной. Но мир даже не замечает их смерти. Если Марк расставил паутину и спокойно ждал первого, кто в нее попадет, то ему действительно все равно, кто его жертва. Но что он будет с ней делать дальше? Убьет? Не похоже… Мог бы убить уже давно. Лишит… самого дорогого, что есть у девушки? Гермиона хмыкнула. Возможность была, но, похоже, это сокровище его тоже не прельстило. Может быть, он — шпион Волдеморта? Но почему он ее ни о чем не расспрашивает? Сколько бы она смогла выдержать Круциатус? Но говорят, Волдеморт сильнейший легилемент, так что ее и пытать особо не надо. Хотя она и пыталась научиться оклюменции, но без практики это сложно, а Рону быстро надоело. Все-таки как Рон мог отказаться от возможности получить такую способность!

Опять тупик. С какой стороны не подойти. Что ей следует делать? Может, для начала добраться до своей волшебной палочки? Но для этого нужно перерыть весь кабинет, а там наверняка полно охранных заклятий. Тогда Марк сразу догадается…

— Соня, ты до вечера спать собралась? А я уже обед приготовил! — маньяк, похоже, не дремлет.

— Заходи, я не сплю.

— Какое тоскливое зрелище… Сидеть на подоконнике и смотреть на дождь — лучший способ загнать себя в депрессию. Если, конечно, не надеяться, что в это время кто-то запекает окорок, — Марк раздернул шторы. Стало совсем светло и почти не страшно.

— Я не хочу есть.

— А чего ты хочешь? Опять пить? А потом будешь говорить, что я тебя спаиваю.

Похоже, она все-таки права. Он слишком красивый и веселый. Таких не бывает. Во всяком случае, рядом с ней такого мужчины быть просто не может. Как и такой жизни — легкой, беззаботной. Вот холодная палатка, Рон с его истериками и постоянная угроза смерти — это как раз не кошмар. Это и есть жизнь. От этой мысли Гермиону передернуло.

— Пить я хочу. У тебя есть персики в сиропе?

— Полно. Есть еще и ананасы, и сливы…

В гостиной на этот раз свечей не было, но на столе стоял букет белых пионов. Тонкие стебли наклонились под тяжестью огромных, как капустные кочаны, головок.

— Помидоров хочется, — Марк с тоской смотрел на тарелку с солеными огурцами. — Красненьких, свежих, с веточками…

— Угу, — помидоров и правда хотелось.

— Вообще надо бы нам начать выбираться в люди. По-моему, мы тут засиделись.

А вот это кстати.

— Надо бы мою палочку проверить. Может, я уже могу колдовать?

— После обеда и проверим. Только давай не станем этим каждый день заниматься, а то ты только об этом и будешь думать. Хотя даже и без палочки я тебя все равно вытащу из дома. Ты любишь авантюры? Хотя я уверен, что да, — по глазам вижу.

— А куда мы отправимся? За помидорами? — что он мог увидеть в ее глазах?

— Нет, но я тебе пока не буду рассказывать, а то у тебя слишком буйное воображение. Расскажи ты мне лучше что-нибудь. Как там у вас в Англии дела? Сто лет ничего не слышал.

— У нас там только Тот-Кого-Нельзя-Называть…

— А что с ним делать можно?

Нет, определенно, с ним невозможно разговаривать! Маньяки — страшные люди. Отсмеявшись, Гермиона начала рассказывать историю Тома Реддла так, как выглядела официальная версия. Марк слушал, почти не задавая вопросов. Только сегодня она удивлялась, что он ее ни о чем не спрашивает, и тут — пожалуйста.

Перед глазами сами собой вставали листы книги о современных волшебниках. На память она никогда не жаловалась, так что слова лились сами. Главное — рассказывать так, словно все эти имена для тебя значат не больше, чем для всех. Обычная современная история, хоть и жуткая. Приютский мальчик, ставший убийцей. Сделавший сиротой другого мальчика и не убивший его только потому, что не хватило сил.

— Интересная история. Хотел бы я знать, какой магией владели эти Поттеры…

— О чем ты?

— Авада Кедавра. От нее нет спасения, а малыш выжил. Притом не просто выжил, а победил. Интересно…

— Дамблдор говорил, что Гарри спасла мать. Своим самопожертвованием… — что она говорит? Есть ли это в книгах? Но Марк, казалось, не обратил внимания.

— Пенни, это, конечно, красиво звучит, но… Если бы это было правдой, на свете было бы полно сирот и ни одного убийцы. Во все времена матери пытались заслонить собой детей. И никому это не удавалось. Иначе Авада не являлась бы тем, что она есть. Тут что-то другое. Или какое-то другое заклятие, или магия такой силы, о какой мы даже не имеем представления. Но откуда маглорожденная девушка могла о ней узнать?

— Ты не понимаешь! Потому Гарри и называют Мальчиком-Который-Выжил! Он уникален. Темный Лорд несколько раз пытался его убить и не мог.

— Я понял. Но вопрос — почему? Только не говори мне о силе материнской любви. А что было потом? Он опять пытался убить его с помощью Авады?

* * *

Дафна хорошо помнила тот день, когда она увидела мать Блейза Забини. Стоял последний день лета — день ее первой поездки в Хогвартс. К поезду ее провожал отец — маме было нехорошо, и она осталась дома, утешать рыдающую Асторию, не желавшую расставаться с сестрой. Огромный алый паровоз встретил ее заливистым гудком, словно приветствуя, их поминутно кто-то толкал или окликал. Почти всех своих будущих однокурсников Дафна знала, кроме тех, кто не стоил внимания.

Драко, аккуратно подстриженный, неожиданно взрослый в темной модной мантии, важно кивнул ей:

— Дафна, рад тебя видеть. Мистер Гринграсс, — голос его взлетел и надломился, дав смешного петуха.

Откуда-то слева вынырнул Тео:

— Что это было? Сэр, вы наступили на мышь?

Что ответил Драко, Дафна уже не слышала. Толпа увлекала ее все дальше, и она уже давно потерялась бы в ней, если бы не рука отца, сжимавшая ее вспотевшую от волнения ладошку. Мимо, роняя чемоданы, бежали нескончаемые рыжие Уизли, Грег и Крэбби, словно два забавных толстых брата-медвежонка, семенили за родителями. Лица — знакомые и чужие, радостные и озабоченные, смешались в разноцветный хоровод:

— Мантию оденешь в поезде!

— Носки! Носки в боковом кармане, а сандвичи…

— Кота кормить не забывай!

— Дафна! Дафна! А ты уже видела Поттера?

— Кого? — Дафна в первый момент даже не поняла, что это кричат ей. — Панси?

Расталкивая толпу, Паркинсон бежала к ней навстречу. Киара что-то кричала дочери вслед, но та лишь отмахивалась.

— Гарри Поттер, он же будет учиться вместе с нами! Его пока никто вроде бы не видел. У него должен быть шрам, тут Захария нарисовал себе такой и всех дурачил.

Точно, Поттеру же тоже исполнилось одиннадцать! Дафна поднялась на цыпочки, пытаясь высмотреть его в толпе. И тут увидела эту женщину. Очень высокую, ростом почти с отца Дафны, тонкую, как струна, стоящую чуть в стороне ото всех. Людская река огибала ее, словно налетая на риф. Женщина что-то говорила мальчику, стоящему рядом с ней, будто не видя обращенных на нее взглядов. Дафна понимала, что ведет себя совершенно неприлично, не ничего не могла с собой поделать, уставившись на нее во все глаза.

— Сезария, счастлив видеть вас в Лондоне, — отец почтительно склонил голову. Женщина обернулась стремительно и чуть нервно, словно хищное животное, и тут же улыбнулась, показав ровные белоснежные зубы.

— Эдгар. Вы совсем не изменились, — голос у нее был низкий и чуть вибрировал. Он как нельзя лучше подходил к ее удивительному облику. Сезария… И имя, словно из сказки. Кто она? Вейла? Но они же белокурые… И откуда отец ее знает?

Дафна шла за отцом, шаг за шагом приближаясь к незнакомке. А та становилась все более невероятной. Черная кожа, высокие скулы, огромные пронзительно зеленые глаза. Волосы ее были заплетены во множество тоненьких, как веревочки, косичек, образуя на голове странный узор, и падали за спину. А когда она поворачивалась, змейками скользили по шелку мантии, достигая талии.

— Вы мне льстите, колдунья, — отец грустно улыбнулся. — Это вы знаете секрет вечной молодости, а я уже вторую дочь провожаю в школу. Разрешите представить вам Дафну.

Огромные зеленые глаза приблизились, тонкие пальцы с длинными золотыми ногтями нежно скользнули по щеке.

— Дафна… Ты будешь первой красавицей Лондона.

А она… Она чувствовала себя уродиной, бледной молью, серым мышонком. Жалкие бесцветные косички, тусклая кожа, светлые ресницы… Дафна поспешно спрятала в карманы руки с обкусанными ногтями. Что отвечать на странный комплимент она не знала.

— Простите мою дочь, она волнуется, — в голосе отца послышались извиняющиеся нотки, к которым Дафна не привыкла. По крайней мере, по отношению к ней.

— Как и все первокурсники, — Сезария улыбнулась и сделала шаг назад, подталкивая вперед замершего рядом с ней мальчишку. — Блейз, поздоровайся с мистером Гринграссом и его очаровательной дочерью. Надеюсь, вы с Дафной станете друзьями.

Дафна с трудом перевела взгляд на будущего сокурсника, тот вежливо поклонился. Кто это, ее сын? Но Сезария так молодо выглядит… Может, просто родственник? Между ней и высоким, с кожей цвета молочного шоколада, мальчиком явно проглядывало сходство. И откуда отец ее знает? Ведь все остальные, хотя и провожали красавицу восхищенными взглядами, с ней не заговаривали.

— У меня палочка с волосом единорога, а у тебя? — голос Блейза вывел Дафну из задумчивости.

— Сердечная жила дракона.

— Здорово! — непонятно чему обрадовался Блейз. — Хочешь шоколадную лягушку?

Дафна вежливо отказалась, показаться Сезарии маленькой девочкой, уплетающей сладости, было стыдно.

— Дафна, давай к нам! Тут свободное место! — Панси радостно махала рукой, вывесившись из окна.

— Иди, — отец поцеловал ее в лоб и подтолкнул к вагону. Заскочив внутрь, Дафна прижалась носом к стеклу, высматривая Сезарию, но та будто растворилась в воздухе вместе с Блейзом. Она так и стояла у окна, пока поезд не тронулся, тщетно выискивая в толпе заплетенные в косички черные волосы.

Это была их первая и последняя встреча. Больше Сезария не провожала сына в школу, не встречала на перроне, и даже не появилась на заключении помолвки.

Но здесь, в гостиной дома Забини, ее присутствие ощущалось почти физически. Казалось, Сезария только что вышла из комнаты, оставив после себя едва уловимый аромат сандалового дерева. Мягкий диван с изящно изогнутыми подлокотниками, низкий журнальный столик, удобные кресла, шкура на полу были черными, но комната не казалась мрачной из-за светлых стен и пола. Бронзовые светильники на изогнутых ножках, вырезанные из дерева скульптуры женщин с вытянутыми головами, длинными шеями и огромными отвислыми грудями, пара обтянутых кожей барабанов, длинный стол, идущий от окна до середины комнаты.

Все удивительно гармонировало, дополняя друг друга, и, несмотря на кажущуюся в первый момент несовместимость, поражало своей законченностью. Без лишней роскоши, позолоты и картин, комната казалось чем-то удивительным, неожиданным и изысканным.

Однако войдя в гостиную, Рон и Дафна, не сговариваясь, проигнорировали уютные уголки, освещенные светом бра, и расположились за столом. По разные его стороны, напряженно сгорбившись, с волшебной палочкой под правой рукой. В падающем на стол прямоугольнике света не хватает только доски, чтобы завершить сравнение с началом шахматной партии.

— Дурак в шахматы играть не может, — говорил отец, когда учил ее играть в детстве. — Но иногда пытается. Играть с дураком сложно — логика ходов отсутствует, и часто можно принять глупость за хитрость. Ты, конечно, выиграешь, но нервы себе попортишь, да и удовольствия никакого не получишь. Но главная ошибка — недооценить противника, дать ему возможность навязать свой стиль, использовать твои ошибки.

И вот он сидит перед ней. Непонятный, непохожий ни на недотепу Рона, ни на остряка Блейза. Это полное несоответствие внешности и личности сбивает, не дает почувствовать эмоции противника. Он готов к бою? Или сомневается в своих силах? Ему страшно или он заманивает ее в ловушку?

— Почему ты остался? — глупый вопрос, ответ на который ей известен, но нужно было сказать хоть что-нибудь.

— А почему осталась ты?

И снова Рон передает ход ей. Эта его пассивность начинала Дафну пугать, потому что приводила к непредсказуемым последствиям. Ведь все, что было сделано на сегодняшний момент, было сделано ей самой. Спасение Рона в Косом переулке, идиотская эскапада в Малфой-мэноре, договоренность с отцом… Рону оставалось лишь наблюдать, как она все сильнее запутывается в его паутине. Или собственной глупости?

И снова Дафне вспомнился первый курс, на этот раз — церемония вручения Кубка Школы. Тогда Рон принес своему факультету пятьдесят баллов за лучшую шахматную партию, сыгранную в Хогвартсе за последние годы. Как она могла забыть об этом?

«Дурак в шахматы играть не может».

Проигрыш Рона — конец семейства Гринграсс.

А значит…

— Я осталась, чтобы помочь тебе.

Рон удивленно открыл рот, хотел что-то сказать, но передумал.

— Блейз стал Пожирателем зимой, во время Рождественских каникул. Его отец, Паоло, погиб в самом конце Первой Магической, и был в среде Пожирателей героем. Думаю, поэтому Темный Лорд и взял Блейза к себе. Хотел показать, что верность всегда окупается, свою благодарность семье, не знаю… По крайней мере, бросать его в самое пекло, как Драко, он не собирался.

Дафна прикрыла глаза. Рассказывать эту историю сухо, так, будто она ее совсем не касалась, не получалось. Как бы ни хотел отец оставаться в стороне от дел Пожирателей Смерти, это было невозможно — слишком много родственных, дружеских, деловых связей их соединяло, слишком мал был их мир. Каждый шаг, каждое действие неминуемо отражалось на всех.

— Блейзу дали задание — работать в Хогвартсе, помогать Инспекционной Дружине. Нет, не вербовать новых Пожирателей Смерти, но не давать Ордену Феникса перетаскивать школьников на свою сторону. Блейзу это не понравилось. Хогвартс… Рон, он изменился, ты просто не представляешь, насколько. Темные, полупустые коридоры, осунувшиеся ученики, Кэрроу, обучающие Круциатусу на провинившихся студентах. Наш пятый курс казался на этом фоне верхом свободы и гуманизма.

— Это был ваш выбор.

— Нет, мы этого не выбирали, но ты все равно мне не поверишь. Блейз понимал, что в таких условиях его работа не будет иметь никакого смысла. И он предпочел уйти из Хогвартса, сделать ставку на тех, кто уже выпустился и не видел творившегося там кошмара, оставив школу на Драко, Тео и прочих. Но в Лондоне было не намного лучше — страх пропитал всю Магическую Британию. Людям нужно не так уж и много — знать, что есть кто-то, кто защитит и поможет в трудную минуту. Рядом с ним было не просто весело. Он помогал ребятам найти работу, пересдать экзамен, познакомиться с нужными людьми. Жить нормальной жизнью. Он хотел помочь и защитить, как ты не понимаешь?

— Ты сама в это веришь? В то, что Блейзу не наплевать на всех, кого он собрал вокруг себя? На Роджера, Чжоу и остальных? И сколько всего их было?

— У него — семь человек, значит теперь — девять, — на первую часть вопроса Дафна предпочла не отвечать.

— У него?

— Достаточно скоро он понял, что не справляется в одиночку. Тогда появились Маркус, Грэхем и Сандра. Они делали то же самое — собирали вокруг себя людей. Так что всего — человек сорок, я думаю. Но пойми, ни у кого не было цели делать их Пожирателями!

— Но ведь какая-то цель была, — Рон смотрел ей в глаза, пристально и неприятно. И был прав, как теперь понимала Дафна. — Нотт говорил, что они чего-то ждали. Как оказалось — публикации. Кстати, какое отношение имеет ко всему этому Перси?

— Перси? Не думаю, что твой брат понимает, что происходит. Его используют. Нужно же свалить все произошедшее на кого-то, а Перси Уизли — достаточно заслуживающая доверия фигура, чтобы стать борцом с несправедливостью. Статья означает конец террора, тебя это должно радовать.

— Меня не радует, что вы что-то замышляете, ничем хорошим это не кончится… А ты, что делала ты, Блейз говорил, что выбил тебе место в руководстве? Ты же училась в Хогвартсе?

— Да. Я финансировала его деятельность, она требовала немалых средств.

Вечный удел семьи Гринграсс — оплачивать происходящее, самим оставаясь в стороне.

— Понятно. Что еще мне следует знать?

Дафна задумалась. Статья многое меняла в раскладе, но выкладывать свои соображения она пока не собиралась. Сначала стоило поварить их в голове еще немного и решить, стоило ли вообще ими делиться. Начиналась новая игра, и Дафна надеялась, что сумеет отделаться от Рона раньше, чем она наберет обороты.

— Даже не знаю… Пожалуй, это все. Ах да, еще дом, тебе придется там побывать.

— Дом?

— Да. Понимаешь, всем этим компаниям требовалось где-то собираться, а семьи Флинта, Монтегю и Фосетт не слишком устраивало, что в их доме устраивались шумные сборища. Да и Блейз не любил водить кого-либо к себе. А потом он познакомился с Ирвином. Забавный полукровка, которому достался в наследство дом. Сама я там не была, но, по словам Блейза и Ирвина, он требовал капитального ремонта. Тогда Блейзу и пришла в голову мысль помочь, заодно получив место, где все могли бы собраться и перезнакомиться. Ты слышал, как сегодня об этом говорили в кафе.

— Да, я еще обещал там быть после обеда. В таком случае, нам следует торопиться, мы опаздываем…

— Нет. Вначале тебе следует посмотреть на свою компанию, я постараюсь собрать их завтра на нейтральной территории…

— Завтра?! — какое нетерпение для человека, до сих пор не выдавшего себя только благодаря ее помощи. Дафна почувствовала, что начинает злиться:

— Да, завтра. Одна авантюра в день, пожалуйста. И вообще, теперь моя очередь задавать вопросы. Когда ты собираешься уходить, и что мы будем делать с Забини?