Я - Рой. Рождение (джен)

30 июня 2011 г.

Руководство решило дать Стражам время оклематься и выделило три дня внеплановых каникул перед выходными. Недолго думая, я взяла билет на первый же автобус до Броктон-Бей. Ранним утром я уже протискивалась в салон вместе с толпой крепких и хмурых мужиков. Похоже, очередная партия рабочих отправлялась на восстановление города. Я уже знала, что работы ведутся рекордными темпами: центр города уже очищен от развалин и заставлен лесом строительных кранов. Снесли даже немногие чудом уцелевшие здания и застраивают кварталы целиком с нуля. Где-то там работает и мой отец. Хотелось увидеть, как осуществляется его мечта о развитии города своими глазами, а не фасеточным зрением насекомых.

В пути я вздремнула и одновременно пробежалась ещё раз общим взглядом по городу и моему улью. Большинство нынешнего населения было занято на гигантской стройке, преступность практически отсутствовала; однако, к сожалению, многие коренные жители, пережившие ужас вторжения Губителя, решили не оставаться здесь и покинули город.

Водитель высадил нас на восточной окраине Броктон-Бей. Здесь же начиналась зона временного жилья для строителей. Прямо на стоянке дежурил какой-то прилизанный молодой человек в костюме, бодро бросившийся к автобусной двери и перехвативший выходящих рабочих. Быстро жестикулируя, он отправлял всех к нелепо смотревшемуся на пыльной обочине стеклянному павильону с вывеской строительной фирмы, явно привезённому сюда из какого-нибудь центра продаж элитной недвижимости. Я выходила последней, и парень машинально махнул рукой, протараторив: «Принимаем на работу там», — и лишь затем осознал, что перед ним девочка.

— Нет, спасибо, я сюда отдыхать приехала, — я улыбнулась ему и с удовольствием смотрела на ошарашенное лицо менеджера, у которого в голове не могли сосуществовать вместе Броктон-Бей и отдых.

Тут меня сзади крепко обхватили, приподняли в воздух и закружили.

— Я так рада тебя видеть! — конечно, это была Эльза; я видела её с самого начала, но не хотела портить сюрприз.

Я рассмеялась:

— Ну хватит, отпусти.

Эльза опустила меня на землю и обратила внимание на всё ещё наблюдающего за нами парня:

— Чего вылупился? Иди работягам лапшу на уши вешай!

Тот фыркнул и неторопливо пошёл к павильону.

— Эльза, ты чего? Что он тебе сделал? — я удивилась её немотивированной агрессии.

Обычно весёлая подруга поморщилась:

— Он лично — ничего. Поехали ко мне домой, там расскажу, — она повела меня к мотоциклу и протянула второй шлем.

Я села позади неё и постучала Эльзу по плечу:

— Едем.

— Держись крепко — дороги ужасные, будет сильно трясти.

Мы долго лавировали среди бесконечных грузовиков и строительной техники, заполонивших город. Со всех сторон виднелись разгребаемые руины или даже каркасы вновь возводимых зданий, облепленные рабочими. Броктон-Бей напоминал разворошённый муравейник — идеальная организация рабочего процесса и полная отдача сил. Расплатой за это было огромное количество пыли, поднятой в воздух тяжёлыми машинами.

Мы пересекли нетронутую полосу сплошных разрушений через узкий расчищенный проезд и въехали в Доки. Здесь я наконец смогла открыть забрало и прокашляться. Чёртова пыль набилась всюду, даже под одежду. Я надела в поездку свои обычные джинсы и футболку, не подумав, что, в отличие от своих насекомых, не обладаю защитным хитиновым панцирем. Неудивительно, что Эльза отказалась от своих обычных откровенных нарядов в пользу закрытой мотоэкипировки. Но и тут она не могла не выделиться, так что яркие жёлтые полосы по всему костюму привлекали внимание издалека.

Чем дальше мы ехали, тем больше попадалось жилых домов. На некоторых участках виднелись небольшие группы людей, занимающихся ремонтом. Услышав звук двигателя, все они отрывались от работы и приветственно махали нам. Приятно видеть, что наши усилия по помощи жителям не прошли даром. Мародёры, разграбив всё самое ценное в первые хаотические дни, уже ушли; Пчёлка с помощью друзей и активистов наладила общественный порядок и помогала нуждающимся — благодаря всему этому люди стали возвращаться.

Наконец-то мы добрались до дома и заехали в гараж! Я, постанывая, слезла с сиденья и пожаловалась Эльзе:

— Блин, всю задницу на кочках отбила. Я срочно в душ — смыть с себя эту чёртову пыль, а потом можно и поболтать, желательно лёжа.

Я улыбнулась и поспешила в ванную комнату, где с наслаждением стянула с себя грязные вещи и залезла под приятные тёплые струи. К сожалению, приходилось поторапливаться, так как централизованное водоснабжение было разрушено Левиафаном, и вода поступала из большой ёмкости на улице, собирающей дождевые стоки с крыши. Хорошо хоть с энергией проблем не было — электростанция не пострадала.

Посвежевшая и закутанная в полотенце, я вышла в нашу защищённую комнату и растянулась на диване, подвинув ожидавшую меня Эльзу:

— Ох, хорошо! Я столько раз видела этот дом, помогала в ремонте и строительстве, и как же приятно оказаться в нём вживую, — я зажмурила глаза от удовольствия.

Эльза уселась поудобнее и подтвердила:

— Мы отлично поработали, мне нравится. У нас всё относительно спокойно, за исключением твоих полей, а вот ты по телефону намекнула на серьёзные проблемы. Давай, рассказывай.

Я подробно поделилась всеми бостонскими событиями и своими переживаниями о судьбах Ренара и Посейдона. В заключение я высказала свои чувства по поводу виновности мальчика:

— Не знаю почему, но я не верю в предательство Посейдона.

Эльза скептически заметила:

— Не думаю, что вам удастся найти доказательства его честности, а СКП надо повесить на кого-нибудь провал операции. Малой идеально подходит на роль козла отпущения: потерял всю семью во время нападения Левиафана и получил аналогичные силы; был ограничен инструкциями Стражей и не мог полностью пользоваться своим могуществом; получил предложение от преступников и с радостью переметнулся.

— Чёрт! Но надо же что-то делать, — я не хотела просто опустить глаза и смотреть, как мальчишку втаптывают в грязь.

— Остаётся твой рискованный способ объединения сознания. Предлагаю потренироваться на мне.

Я потрясённо уставилась на невозмутимую Эльзу:

— Ты серьёзно?!

— А что такого? Ты всё равно постоянно присматриваешь за мной, так что у меня от тебя секретов нет. Не думай, что я жалуюсь. Твоя защита успокаивает меня; я девушка без комплексов и на всё остальное мне насрать.

Я покраснела, вспомнив, как неоднократно спешно улетала из комнаты, куда Эльза приводила парней.

— Уверена? Тебе придётся сделать рану, чтобы соединиться с моими контактами.

— Неси свои причиндалы, я тут всё подготовлю.

Я зашла за своими вещам, надела домашние шорты и майку и достала из рюкзака научные принадлежности, с которыми практиковалась дома с выданным мне для этого котом — Лучиком. Я так привыкла таскать эту связку проводов с собой туда-обратно, что не выложила из кармана при подготовке к поездке.

Вернувшись к Эльзе, я обнаружила на небольшом столике у дивана бутылку водки, стакан, ватные подушечки и шило. Она налила спиртное в стакан, сделала глоток и скривилась. Затем мы продезинфицировали руки и все «инструменты»; я вставила себе в разъём один конец провода, а Эльза решительно проколола шилом себе кожу на плече. Я заворожённо следила за струйкой крови, когда подруга отобрала у меня контакты и, зашипев от боли, вставила внутрь.

Мы обе дёрнулись, будто между нами прошёл разряд. Я ощутила боль и сильный страх, похоже, идущие со стороны. Сконцентрировавшись на них, я действительно ощутила себя Эльзой!

Я увидела себя стороны и промотала назад события сегодняшнего дня от лица подруги. Чужое чувство страха сменилось смесью любопытства и возбуждённости от новых впечатлений. Эльза помахала рукой перед нашими лицами и воскликнула:

— Охренеть!

Ещё до момента, как эти слова вырвались из её губ, я «услышала» их ментально. В свою очередь я тоже попробовала передать ей мысль:

— Ты меня слышишь?

После очередной вспышки эмоций я ощутила ответ:

— Да! Я тебя чувствую! И не только тебя! Это так необычно!

Эльзу начало лихорадить от сильных противоречивых эмоций; от неё на меня накатывали волны восторга, ужаса, удивления, спокойствия, тревоги. Я забеспокоилась и вернулась в своё тело, поспешно выдернула контакты у неё из плеча и накрыла рану повязкой.

Боль отрезвила мою подругу, и она начала забинтовывать руку, попутно выплёскивая на меня остатки напряжения:

— Вот это приход! Невероятно! Не думала, что подействует в обе стороны! Я прям нутром ощутила твою неуверенность и боязнь мне навредить; вспомнила вместе с тобой прошлое — я знаю, что тебе понравилось; а затем я услышала твой Рой — это неописуемо. Чувство сопричастности с чем-то бóльшим, страх затеряться среди этого бескрайнего моря, но одновременно — знание о своём предназначении, уверенность в поддержке; все мои проблемы отошли на второй план, но существовало и какое-то глухое напряжение страха перед будущим. И тут ты резко всё оборвала.

Эльза потирала забинтованную рану и с сожалением смотрела на окровавленные контакты. Я растерянно пробормотала:

— Для меня всё это тоже полная неожиданность. Даже не знаю, что сказать. Но понятно, что для обычного допроса такое соединение вообще не годится. Вот чёрт, надо подумать. Я, пожалуй, пойду полежу — так устала за все эти дни, ещё этот душный автобус.

— Валяй, мне тоже надо переварить всё это.

Мы разошлись по комнатам, я плюхнулась на широкую кровать и вышла на уровень сознания Роя.

Я помнила, что в «разговоре» с Левиафаном у нас не было подобного двустороннего обмена. Значит, надо как-то научиться ограничивать обмен информацией, но я даже примерно не представляла, что нужно делать. Оставался только метод научного тыка в практических экспериментах, но как к этому отнесётся Эльза? В любом случае это задача не на сегодня.

Недавние одновременные ночные нападения в Бостоне и Броктон-Бей были явно не случайны. Неужели кто-то начал подозревать меня? Или расчёт был просто на отвлечение Пчёлки? Вводных данных было недостаточно, чтобы судить о ситуации, поэтому я перешла к результатам защиты моих посадок.

В целом, новые особи насекомых прошли проверку. Модифицированные жвала муравьёв-солдат в виде острой пилы прекрасно справились с резиновыми трубками огнемётов. Выглядели теперь эти муравьи достаточно уродливо из-за отсутствия симметрии, так как для функциональности пришлось оставить только одно жвало, а голова представляла собой почти сплошную мышцу, практически сливающуюся с тельцем. Массивное тело не позволяло брать их в воздух, а на усиление двигательных мышц места уже не хватило, поэтому они так долго добирались до своих целей.

Зато авиация сработала просто блестяще: ослепление и удушье быстро вывели из строя всех врагов. Надо поставить задачу вывести наземные аналоги.

Множество рабочих муравьёв погибло в огне — необходимо организовать пожарную команду.

Эксперименты с кислотами требуют продолжения, более перспективны на ближайшее время двухкомпонентные клеи.

Интересный результат одной из мутаций — королева с уменьшенным яйцекладом, но увеличенным мозгом. Поставила дальнейшие работы в этом направлении в приоритет.

Достигнуты определённые успехи в улучшении зрения и слуха домашних тараканов, параллельно с уменьшением их размеров. Теперь они воспринимают звуковые колебания всем телом, а глаза увеличились за счёт челюстей и усложнились.

Наконец-то приобретена устойчивость к некоторым популярным инсектицидам, и можно снова заниматься слежкой внутри помещений.

Проинспектировав логово на свалке и удовлетворившись увиденным, я погрузилась в разговоры людей, надеясь случайно найти что-нибудь относящее ко мне или Пчёлке. Я просеивала шелуху словесного мусора до утра следующего дня и действительно услышала разговор, проясняющий всё.

В баре перед закрытием развязываются языки, и один мужчина сказал другому:

— Я те точно г’рю, Пчёлка — льсбьянка! П’этому она и не даёт парням! Помнишь, как я к ней в первый вичир по пр’езду подкатил? А слышл, шта к ней сёня девчонка при’хала и они з’перлись в доме? Пёхаются там небось... — он мечтательно закатил глаза.

В городе-стройке образовался явный дефицит женщин, и некоторые не особо интеллектуальные мужики, нарвавшись на отказ от Эльзы, как обиженки стали распускать слухи и всячески провоцировать Пчёлку при встрече. А я уже подозревала очередной заговор, когда видела какие проблемы от приезжих получала Эльза.

После завтрака мы с профессором Макгрубером осматривали наше экспериментальное поле. Недавнее ночное нападение уничтожило или повредило около трети всех посевов. Тем не менее, этого оказалось достаточно, чтобы пустить насмарку все наши труды. Из оставшихся растений уже не получится составить значимую выборку и сравнить урожайность, поэтому Энди обречённо мял в руках подгоревший колос и извинялся передо мной за недосмотр. Непонятно, что он мог сделать, но я выглядела расстроенной очередной неудачей с моим выпускным проектом, так что он пытался отвлечь меня любым способом. Эльза тоже ничем не могла меня порадовать: обращение в полицию ничего не дало. Хотя нападавших задержали той же ночью на месте преступления, предъявить им смогли лишь хулиганство. Суд проходил удалённо, и мы узнали обо всём уже постфактум. Адвокат сумел показать, что экспериментальное поле не имеет коммерческой ценности, поэтому всех нападавших лишь обязали выплатить Эльзе символическую компенсацию и отпустили восвояси.

Мы тепло попрощались с профессором: он возвращался в университет, а Эльза повезла меня к отцу на работу. Офис строительной фирмы располагался прямо на одной из строек, но я уже подобрала себе более подходящую одежду, так что вездесущая пыль доставляла лишь мелкие неудобства. Папа крепко обнял меня при встрече и извинился, что не смог вчера встретить лично. Он показал мне громадину строящегося здания и увлечённо начал рассказывать, какой здесь будет прекрасный город. Перед моими глазами сами собой встали широкие проспекты; зелёные пешеходные улочки; выполненные в одном стиле дизайнерские дома; вписанные в архитектуру магазины, школы, больницы; проходящая через весь город набережная со стоянками для катеров; деловой центр города с футуристическими небоскрёбами; с другой стороны — мемориальный парк в честь погибших жителей. Также я с интересом узнала, что организованность на этой стройке — феноменальнейшая. Материалы поставлялись без задержек, а все планы и графики были составлены настолько идеально точно, что работа не прерывалась ни на секунду. Учли даже возросшую нагрузку на рабочих: с самого начала организовали четыре смены. Восстановление города шло рекордными темпами и будет завершено максимум через год. На этой жизнеутверждающей ноте отцу пришлось извиниться и вернуться к работе, а мы с Эльзой вернулись домой. Там она рассказала обратную сторону этой золотой мечты.

Город заполонили приезжие: сюда стекались люди со всей страны за большими деньгами. Многие из них покупали дома или участки в северной части города, не затронутой большой стройкой. Банки легко одобряли им ипотечные кредиты с льготной процентной ставкой. Уже сейчас на одного местного приходился десяток чужаков. Большинство из них изначально негативно относились к Пчёлке из-за множества слухов, ходящих на стройке вокруг её персоны. Местная добровольная дружина самораспустилась после нормализации обстановки: все вокруг были заняты зарабатыванием денег и не видели ничего, кроме них. Герои протектората постоянно маячили около Эльзы, как единственного в городе независимого кейпа. Частенько мужики, отдыхающие от работы за бутылкой, позволяли себе оскорбительные реплики в адрес девушки, и тогда скучающие герои оживлялись и внимательно смотрели за ответной реакцией — как бы не произошло незаконное применение силы. После того, как Эльза несколько раз стала невольной виновницей драки между хулителями и местными парнями, она перестала отдыхать в людных местах и большую часть времени проводила дома. Мой приезд оживил скучную жизнь, а наш «контакт» подарил необычайный эмоциональный опыт. Неудивительно, что непривыкшая к скуке девушка настояла на продолжении экспериментов.

Схема работы уже была отработана, запасы спиртного для дезинфекции в доме были практически бесконечны, а энтузиазм подруги был так велик, что мы проработали вместе до поздней ночи. Эльза была в полном восторге: непоколебимое единство Роя и мои глубокие дружеские чувства к ней срезонировали с ответным желанием девушки в общении и её открытостью ко мне. Эту феерию чувств я уловила даже когда пыталась хоть как-то ограничить связующий канал между нами. Не скрою, мне было очень приятно, что Эльза полностью поняла и приняла меня как есть. А ей было приятно, что мне приятно: потихоньку уменьшаясь, наша симпатия многократно отражалась, как луч света в зеркальной комнате.

Пока Эльза пропитывалась хорошим настроением, я безуспешно пыталась ограничить эмоциональный и информационный обмен между нами до одностороннего. С каждой неудачей моё настроение немного падало, росли отчаяние и злость; после очередной бесполезной попытки Эльза не выдержала и разорвала контакт, отбросив провода. После редкого для неё многочасового молчания в течении эксперимента первые слова подытожили все мои усилия:

— Опять ты всё испортила!

Выходные дни перед отъездом мы провели вместе: ралли-рейд за городом, несколько пикников на природе, ужин с друзьями Эльзы в выкупленном на вечер кафе, и мой прощальный подарок — воздушный танец бабочек. Эльза пригласила своих друзей, пообещав красивое зрелище, те в свою очередь — своих, и так на поляну, где планировалось представление, пришли почти все старые жители Доков. Мы с Эльзой стояли, обнявшись, впереди, символизируя силу дружбы, а на самом деле скрывая будущие эмоции от зрителей — предполагалось, что это я должна удивляться и радоваться, а не Пчёлка. Я собрала цветных красавиц со всей круги и, немного волнуясь от количества зрителей, начала.

Сначала бабочки выстраивались в воздухе в виде разноцветных геометрических фигур, начиная от самых простых и переходя к всё более сложным. Так я проверяла правильность своих расчётов и вносила корректировки — всё-таки на репетициях я не присутствовала лично, а зрение стрекозы отличается от человеческого. После такого вступления началось собственно шоу.

В воздухе появилось изображение улицы из трёх небольших домиков, стилизованные человечки ходили около них. Внезапно со стороны налетела чёрная туча из мух в виде оскаленной пасти Левиафана и пронеслась сквозь дома, оставив после себя кучу обломков. Человечки забегали вокруг развалин, но тут им на помощь пришла Пчёлка в виде жёлтого человечка; прилетели пчёлы и указали на несколько мест в руинах. Все дружно переходили от одного места до другого, и развалины исчезали, превращавшись в новых человечков. Затем они все вместе обступили руины и превратили их в новые дома, ещё больше и красивее прежних. В конце были танцы с пчёлами и импровизированный салют.

Изображение получилось немного схематичным, с заметными переходами от одной сцены к другой, но людям понравилось, а главное — понравилось Эльзе, так как она обняла меня покрепче. Мы ещё долго не могли уехать, пока Пчёлка не приняла все благодарности от жителей. Мне тоже пришлось рассказывать, как там живётся в другом городе и всеми силами отнекиваться от просьб продемонстрировать свою новую силу супергероя. В Доках ещё не восстановили телевещание и интернет-связь, но уже каждая собака знала обо мне всё и даже больше. Самые глупые слухи я постаралась развеять: например, будто от моего костюма люди падают замертво, едва взглянув на него; но, по-моему, они не поверили.

Уже на автобусной остановке Эльза пыталась уговорить меня поехать вместе. Пришлось убедить её остаться и закончить наше общее дело с посевами. Хоть они и не годились теперь для серьёзного научного исследования урожайности моего метода, но можно будет собрать остатки и отчитаться перед СКП. Осенью ещё предстояла куча бумажной волокиты с исследованиями образцов на безопасность и сертификацию, так что скучать подруге точно осталось не долго.