Дионис Снейп и эликсир жизни (джен)

Отныне вечера ребята проводили в догадках: зачем прятать в Хогвартсе философский камень, если в школе есть те, кому он необходим? Неужели директор всё это время намеревается его изучить? Может, он хочет узнать рецепт и научиться создавать артефакт самостоятельно? А может, в запретном коридоре целый музей необычных реликвий? Но теперь спору не было — цербера точно приставили оберегать камень. Вот почему Ядвару так нравится там бывать! Вот почему он до сих пор злится! Профессор мечтает сварить эликсир жизни, но Дамблдор не позволяет забрать ему самый важный ингредиент.

Дионис решил, что Мартину обо всём этом знать вовсе не обязательно, потому что тот может в любой момент ненароком наябедничать. А если декан выяснит, что кто-то нарушил правила и посетил — хоть и случайно! — третий этаж, то непременно исключит ученика из школы. Поэтому, пребывая в таинственной лжи, Дионис по-настоящему доверял только Тео. А тот, к счастью, отлично умел держать язык за зубами.

Когда снег понемногу раскис и стал превращаться в огромные реки, должен был состояться матч по квиддичу среди команд Хаффлпаффа и Гриффиндора. Слизеринцы относились к нему хладнокровно, потому что смотреть на борьбу чужих команд, когда собственной далеко до первого места, было абсолютно бессмысленно. Как ни старался заверить их Пьюси, команда змей уступила Рейвенкло со счётом 240:80.

Перед новым матчем с участием Поттера, которого многие называли «легендой», к столу Слизерина в Большом зале вдруг подошёл Найджел. На нём была нелепая шапка под цвет факультета и повязанный восьмёркой шерстяной шарф в придачу. Он дружелюбно улыбнулся Дионису и, не обращая внимания на косые взгляды по сторонам, громко спросил, чтобы его было слышно:

— Ты собираешься идти на стадион?

Тот, наскоро проглотив остатки глазуньи и положив вилку на стол, ответил намного тише:

— Нет. А что случилось?

— Джастин слегка приболел, так что я подумал, что мы могли бы сходить туда вместе.

На самом деле Дионису было любопытно попасть на этот матч, но не потому, что ему хотелось понаблюдать за полётами, а потому, что на нём Поттеру могло опять изрядно достаться. А разве что-то могло поднять настроение лучше, чем неудача любимого всеми мальчика? Однако просмотр игры пришлось отложить: Тео остро нуждался в помощи. Профессор Флитвик заставил его отрабатывать Сухие чары, и Дионис после завтрака обещал другу наконец-то потренироваться.

— Извини, — сказал он спокойно. — Но на сегодня у меня уже есть кое-какие планы.

— Совсем ничего не получится? — огорчённо пробормотал Найджел.

— Ага. Тебе больше не с кем пойти?

— Я неплохо общаюсь с Ханной, но она терпеть не может квиддич, — Найджел посмотрел на приятеля с наивной мольбой. — Может, всё-таки мы сможем провести время как раньше? Я соскучился.

Последние слова так сильно тронули Диониса, что он совершенно не заметил, как загоготал Малфой. Наверняка чистокровных волшебников веселила чужая забота, потому что они издавна привыкли думать исключительно о себе. И именно поэтому первокурсник с Хаффлпаффа показался Малфою столь чудноватым.

Поднявшийся смех поддержали Крэбб с Гойлом, после чего Дионис внезапно ляпнул:

— Хорошо.

— Правда? — обрадовался Найджел. — Здорово!

— Но ненадолго. А то меня ждут.

— Конечно! Пошли?

Пробираясь к холлу сквозь унизительный хохот, Дионис заволновался. Он ничего не сказал Тео, которому пришлось бежать вместе с Забини в кабинет чар. Так и не отыскав друга по пути, как и никого из знакомых старшекурсников, Дионис вздёрнул нос и решил, что вернётся до того, как Тео освободится.

Окрестности замка ласкали крепкие лучи солнца, а верхушки деревьев лениво, словно улитки, тянулись за ним. Учеников, спешащих на стадион, было вдоволь, несмотря на явное равнодушие к игре обладателей зелёных лацканов мантий. Всю дорогу Найджел рассказывал о бедном Джастине, которому не повезло переесть лакричных конфет, а также о профессоре Спраут. По его мнению, декан Хаффлпаффа была замечательной: она искренне беспокоилась о каждом из них. И когда Дионис спросил о распределении штрафных очков, то Найджел лишь предсказуемо почесал подбородок:

— Что за штрафные очки? Впервые о таком слышу.

— Их дают за то, что ты нарушил правило, — пояснил Дионис. — Профессор Спраут никогда вас не ругает?

— Ругает, — поддакнул Найджел и помахал в ответ какой-то девочке. — Но она очень добрая. И всегда нам во всём помогает, — затем он прошептал. — А правда, что профессор Ядвар превращает вас в жаб?

Дионис опешил.

— Каких жаб? Откуда ты взял этот бред? — он грубо вспыхнул.

— Ребята рассказывают. Они говорят, что те, кто плохо учится в Слизерине, постоянно становятся жабами. Но только на вечер. А утром заклинание перестаёт действовать.

— Это ложь! — возмутился Дионис. — Над нами не издеваются!

— Хорошо, — попытался успокоить друга Найджел. — Я просто спросил. Значит, меня разыграли.

Расположившись на высокой трибуне, искрящейся желтизной, Дионис предпочёл промолчать. Ему было так обидно! Как мог Найджел поверить в то, что Ядвар настолько жесток и мелочен? Как мог Найджел подумать о том, что в Слизерине происходит такое? Да, все знали, что на этом факультете место высокомерным и тщеславным волшебникам, но что бы распространять сплетни о том, что в подземелье разрешено своеволие...

Да, в чём-то Найджел был прав, однако соглашаться с его словами было невыносимо. Поэтому Дионис, чтобы отвлечься от дурного настроя, с удвоенным вниманием стал наблюдать за игрой.

К сожалению, команду Поттера вновь ожидала победа, к тому же его ни разу не удалось сбить с метлы. На протяжении всего матча он чувствовал себя крайне уверенно и перед вальяжной — а как иначе! — поимкой неугомонного снитча даже смог описать в небе зигзаг.

— Эх, мы проиграли, — подавленно выдохнул Найджел.

— Ага, — с грустью ответил Дионис, внутри которого до сих пор таились обида и кроткая злость. — В следующий раз всё получится.

— Наверное. Тебе уже пора идти?

— Да. Встретимся как-нибудь.

— Хорошо, — попрощался Найджел и тотчас скрылся в пёстрой и шумной толпе.

Когда Дионис появился в гостиной, он не сразу заметил неладное. Привычная болтовня смешалась с ворохом передвигаемой мебели, а частый смех и вовсе сменился ворчанием. В центре общей комнаты кто-то неподвижно лежал, пока трое слизеринцев обеспокоенно вертелись вокруг того, кто расположился в кресле неподалёку. Приблизившись, Дионис распознал в сидящем с окровавленной губой старшекурснике самого Нокса. Он как ни в чём не бывало ухмылялся, хотя изредка над его переносицей появлялась волна. Испугавшись, что по другую сторону драки мог без труда оказаться Мартин, Дионис пробрался к дивану. Однако вместо знакомого пепла волос на голове несчастного разметались чёрные кудри.

— Останови Флинта! — раздался оглушительный крик Джеммы, которая суетливо помогала привести неизвестного в чувства.

— Да уже поздно, — ответил ей высокий юноша с родимым пятном на щеке.

— Ну сделайте хоть что-нибудь!

— Что?

Пока Дионис строил теории о том, что могло произойти здесь чуть ранее, на пороге возник декан. В его глазах поселилась такая острая ненависть, что многим пришлось отвести взгляд. Затем за спиной профессора обнаружился Флинт, благодаря которому Дионис вмиг понял: именно капитан команды Слизерина обрёк Стормхелла на публичную плаху.

— Сэр, — Джемма нервно сглотнула, — это несчастный случай...

Не желая слушать глупые отговорки, профессор подошёл к Ноксу. Тот, хитро спрятав губу, стал тереть её указательным пальцем и, казалось, наслаждался бравадой. Когда молчание затянулось, послышался твёрдый голос профессора:

— Причина?

Пока Нокс впопыхах соображал, как лучше соврать, что было отлично заметно, декан осматривал не приходящего в себя слизеринца. Поняв, что ему понадобится помощь целителя, профессор отправил Джемму за мадам Помфри.

— Извините, сэр, это личное, — уверенно произнёс Стормхелл, видимо, так и не придумав ничего убедительнее.

— Напомните, мистер Стормхелл, сколько вам лет?

— Пока шестнадцать.

— То есть вы определённо в курсе, что в следующем году за подобный проступок вы можете смело отправиться в Азкабан? — неумолимо отчеканил профессор.

— Я не применял Непростительное, сэр, — ответил Нокс, шмыгнув носом. — Меня не за что упекать за решётку.

Гостиная начала забиваться людьми.

— Преступников объединяет цель, а не средства, мистер Стормхелл. Не все из них пребывают в объятиях дементоров только потому, что когда-то предпочли выбрать Непростительное проклятие, — строго растолковал профессор. — А если учитывать вашу ситуацию, то нисколько не удивлюсь увидеть вас там через пару лет.

Некоторых слизеринцев сковал дикий ужас, однако никто из них не посмел возразить. Нокса же охватила робкая дрожь, отчего его пальцы перестали слушаться. Он поспешно убрал их в карманы, но продолжил наблюдать за профессором.

— В качестве наказания назначаю вам отработку у мистера Филча. Думаю, он будет рад научить вас тому, как правильно стирать вещи. Без использования волшебной палочки, разумеется. Вам будет полезно подумать о том, как живётся маглам, — сказал тот. — К тому же я добавляю вам пятьдесят штрафных очков за драку, устроенную в общей гостиной без выяснения «личных» обстоятельств. Помнится, за ваши былые заслуги вы уже были вознаграждены двадцатью. Значит, с сегодняшнего дня в вашем распоряжении все семьдесят. Продолжайте в том же духе, если хотите как можно скорее покинуть Хогвартс.

— А какое наказание ждёт Галлса? — поинтересовался Нокс, сбросив с плеча чью-то руку. Диониса поразила его покорность. — Будет несправедливо оставлять его так.

— Я поговорю с ним после того, как он очнётся. Поверьте, мистер Стормхелл, любимчиков у меня нет.

В этот момент в гостиную залетел Мартин. Запыхавшийся, с пылким румянцем на щеках, он с ужасом воззрился на друга.

— Вы весьма пунктуальны, мистер Сафферс, — поддел декан, развернувшись. — Пожалуй, мне стоит серьёзно задуматься над тем, кого назначить в следующем учебном году новым старостой.

— Простите, сэр, — пролепетал Мартин, нещадно хватая ртом воздух. — Меня задержала профессор Макгонагалл. Она...

— Насколько мне известно, сейчас профессор Макгонагалл находится на стадионе вместе с командой своего факультета, кот...

— Нет, сэр, я...

— Вы ещё смеете мне перечить?! — вскрикнул Ядвар, из-за чего Мартин зажмурился. — Добавляю к вашему штрафу ещё десять очков! И забудьте о дополнительных занятиях по зельеварению! Мисс Фарли превзошла все ваши старания, поэтому я больше не желаю видеть вас в моём классе помимо основных уроков! Вам понятно?!

— Да, сэр, — голос Мартина почти невозможно было расслышать. — Мне очень жаль.

К слизеринцам, удерживая в руках два средних флакона, примчалась мадам Помфри. Вместе с профессором Ядваром они помогли Галлсу откашляться и вспомнить о том, что случилось. Однако все объяснения старшекурсника терялись в густых и страшных хрипах. Когда его сознание наконец стало понемногу светлеть, а слова обретать свою логику, до локтя Диониса вдруг кто-то дотронулся и спросил:

— Ты в порядке?

Перед ним стоял Тео, с беспокойством осматриваясь по сторонам.

— Да. Всё нормально. Ты здесь давно?

— Пришёл, когда профессор Ядвар начал назначать Ноксу штрафные очки. Как думаешь, почему он подрался?

— Точно не знаю, — пробормотал Дионис. — Надо спросить у того, кто тут был. Но вряд ли Нокс сейчас станет что-то рассказывать, — он оглянулся и увидел, что около старшекурсника собрался небольшой круг. — Мартин больше не будет заниматься зельеварением.

— Наверное, он так расстроен... — с грустью выдохнул Тео.

— Ещё бы. Он так хотел хорошо подготовиться.

— Может, профессор смягчится...

— Сомневаюсь, — Дионис отошёл в сторону, чтобы пропустить Дафну. — С другой стороны, он сказал, что Джемме удалось выяснить всё о трёхцветной реторте... Но как? Ей кто-то помог?

— Без понятия, — ответил Тео. — Может, найдём Мартина? Они ведь общаются.

Убедившись, что старосты нет в гостиной, ребята отправились в Большой зал. Однако там его тоже не было, и, почти отчаявшись его отыскать, им улыбнулась удача. Мартин расположился на ступенях лестницы, ведущей к кабинету защиты от Тёмных искусств. Его спина стыдливо ссутулилась, а голову устало подпирали ладони. Чтобы не произвести много шума, Дионис осторожно присел рядом и произнёс:

— Ты не виноват.

Несмотря на бушевавшее в душе разочарование, Мартин не промолчал:

— Я предупреждал его. Говорил же, что Галлсу нельзя доверять.

— Ты про Нокса? — уточнил Дионис.

— Да, — фыркнул староста. — Я имею в виду этого идиота, который решил устроить драку, чтобы вернуть сэндарк.

— А что это?

— Сэндарк? — удивился Мартин беззлобно. — Это вещество, в котором содержится разная пыль, — он равнодушно обвёл взглядом стены. — Но лучше о нём здесь не трепаться. Хотя мне уже абсолютно плевать. В следующем году Ядвар назначит нового старосту, так что пусть Стормхелл сам разбирается со своими проблемами.

Тео вдруг понимающе кивнул и приободрил:

— Жаль, что ты больше не будешь заниматься зельеварением.

— Да и ладно, — невольно обрадовался тот. — На самом деле мне так надоело разбираться в том, чем отличаются иглы дикобраза от игл красной геофы. Сам справлюсь. В конце концов, передумаю и стану подрабатывать в Мунго.

— Ты шутишь? — вскинул брови Дионис. — Лучше побереги нас.

Несуразная шутка, к счастью, заставила Мартина усмехнуться и по-доброму огрызнуться взаимностью.

— Но вообще я серьёзно, — им вновь овладел ровный тон. — Я больше не намерен поддерживать во всём Ядвара. И если он действительно хочет сварить эликсир жизни, то я постараюсь предупредить Джемму, чтобы она не стала вмешиваться.

— Так это ты рассказал ей об эликсире? — изумился Тео, пересаживаясь на ступень выше.

— А вы подумали, что она сама догадалась? Ну конечно это был я.

— Но зачем? — с недоумением протянул Дионис. — Ты ведь всё знал!

— Затем, что она никогда меня не подводила, — упрекнул Мартин. — Мы знакомы с ней с детства. Джемме важна учёба, но она ни за что не станет пользоваться чужим умом. Я поделился с ней для того, чтобы она помогла мне с возможным опросом. Но Ядвар, как назло, услышал от неё намного больше, чем я мог бы объяснить сам. Поэтому он оставил попытки меня натаскать.

— И тебе совсем не хочется доказать ему, что он заблуждается?

— Да ладно вам. К тому же, что я могу сделать?

Внезапно в голове Диониса появилась идея. Одновременно разгорающаяся до тошноты и тотчас тлеющая, словно мелкий фонарик, она стала беспрерывно стучать в висках. Он придумал, как всё исправить!

Прекрасно осознавая долю неминуемой глупости, Дионис посмотрел на Тео, а потом изрёк:

— Мы можем сварить эликсир жизни без Ядвара. Ты с нами?

Поначалу лицо старосты охватило веселье, потому что он не сомневался в том, что первокурсники решили его разыграть, но когда Тео ошеломлённо уставился на приятеля, то стал строже.

— О чём я не знаю? — начал выпытывать Мартин. — Вы что-то украли? У Ядвара?

— Нет, мы ничего такого не делали! — запротестовал Тео.

— Тогда что?

— Мы правда ничего не крали, — защитил друга Дионис. — Но мы кое-что выяснили, — заметив, что Мартин внимательно слушает, он продолжил. — В запретном коридоре держат цербера. Он стережёт философский камень. Ядвар постоянно находится там, чтобы получить его для своего зелья, но Дамблдор хранит артефакт для себя. Если мы получим его, то я попрошу папу достать другие ингредиенты. Тогда мы сварим эликсир жизни сами.

— Вы спятили?! — сурово изумился староста. — Во-первых, нам туда ни за что не пробраться, во-вторых, Ядвар по-любому всё выведает, в-третьих... Какой, к чёрту, цербер?! С чего вы взяли, что он в школе? И с чего вы вообще решили, что его приставили караулить философский камень?

— Я слышал лай. Случайно.

— Ты что?! — яростно взревел Мартин. — Почему ты ничего мне не рассказал?

— Потому что я думал, что ты обязательно пожалуешься, — Дионис скрестил руки и самодовольно хмыкнул. — Ты же староста!

— И? Разве это повод скрывать нечто подобное? — Мартин слегка успокоился. — Давайте рассказывайте. Иначе я действительно наябедничаю обо всём декану.

Когда первокурсники закончили описывать свои недавние приключения, мимо них, странно оборачиваясь, пробежала стайка девочек из Хаффлпаффа. Дождавшись затихания их звонкого смеха, Мартин мрачно сказал:

— Это очень опасно.

— Но мы же будем вместе, — не переставал убеждать Дионис. — Ты научишь нас полезным заклинаниям. О том, как справиться с цербером, можно прочесть в книге. Возьмём камень и всё.

— А как мы туда проберёмся? То, что тебе повезло спрятаться одному, абсолютно не значит, что у нас выйдет проскользнуть на глазах у Филча и миссис Норрис втроём.

— Верно, — кивнул Дионис. — Поэтому нам нужно, чтобы ты получил там дежурство.

— Вы хотите, чтобы я помог вам пройти к церберу? — насторожился Мартин.

— Вроде того.

Утонув в усердном осмыслении, старшекурсник растрепал волосы и стал гипнотизировать пол. Было заметно, как его поедают совесть и желание выделиться, однако последние укусы всё-таки одержали верх.

— Ладно, — наконец выплюнул он. — Только сперва мы хорошо подготовимся. Что вы знаете о цербере и его привычках?

— Наверняка он такой же лапочка, как и Клык, — улыбнулся Тео. — С ним просто нужно поиграть.

— Да уж, так себе лапочка…

— Точно! — воскликнул Дионис. — Хагриду нравятся монстры! Он может подсказать нам, что делать с цербером!

— Ну конечно, — ухмыльнулся Мартин. — Он же будет так рад поделиться советом со слизеринцами.

Дионис хитро прищурился и посмотрел на Тео.

— У тебя получится его разговорить. Я уверен.

— Думаешь, я справлюсь? — тот робко пожал плечами. — Я не люблю врать…

— А ты и не будешь. Поболтай с ним. Как обычно.

— А если он ничего не расскажет?

— Тогда придётся перерыть всю библиотеку, пока мы не найдём то, что сможет помочь нам усыпить эту тварь.

Как оказалось, Хагрид был любезным хозяином и вместе с историей о Пушке — так он назвал таящегося в школе цербера — выдал Тео целую коробку печенья. Оно было отвратительным и таким жёстким, что ребята спрятали его как можно дальше. Дионис был бы не прочь подсунуть его как-нибудь Малфою, но пока бережно хранил общий секрет.

Хагрид с удовольствием поведал Тео о том, что Пушок обожает сладости, а ещё крепко спит, если услышит звук флейты. Поэтому было решено научиться какому-нибудь подходящему заклинанию, самым простым из которых, по мнению Мартина, было Musica circulus.

Чтобы выяснить больше об эликсире жизни, Дионис написал папе письмо. Ответ пришёл быстро: среди зельеваров ходили слухи о том, что это зелье помогает скрываться от смерти. Конечно, сбежать от неё насовсем не получится, но прятаться можно, пока эликсир под рукой. Узнав об этом, Дионис больше не мог спать спокойно — теперь он был обязан забрать артефакт и порадовать папу.

Когда план о том, как заполучить философский камень, уже твёрдо отлетал от зубов и Ядвар благодушно назначил новое дежурство для старосты, ребята не могли сомкнуть глаз. Всю ночь Дионис пытался унять неприятную дрожь, однако та в ответ переросла в дразнящую стаю мурашек. Неужели он сам примет участие в настоящей авантюре, наполненной тайнами? Станут ли им гордиться родители за то, что он сам приготовит эликсир жизни? Неожиданно кто-то раздвинул полог и прошептал:

— Пора?

Двумя ладонями удерживая волшебную палочку, Тео боялся наколдовать свет.

— Это будет так круто!

— Надеюсь, — также тихо ответил Дионис и застелил постель.

Выбравшись из гостиной, они встретили Мартина, который раздражённо барабанил пальцами по стене.

— Если нас кто-то увидит, то прикидываетесь тупицами, которые потерялись, — напомнил он и, дождавшись согласия, смело повёл их навстречу мечте.

Хогвартс окружило звёздное небо, насылая на его обитателей прекрасные сны. По коридорам бродили лишь призраки и отголоски пока не впавших в дремоту картин. Когда перед слизеринцами возник проход на третий этаж, Мартин заволновался.

— Как же это глупо, — сказал он.

— Перестань бурчать, Мартин, — попросил Дионис неслышно. — Всё будет хорошо.

Словно по мановению зелья удачи, ребята сумели проскользнуть мимо Филча. Тот отвлёкся на любимую кошку, у которой неожиданно застряла лапа у ног грозной статуи.

Преодолев сгущённую тьму и неприятную паутину, Дионис заметил знакомую дверь. Он до сих пор помнил о том, как испугался, когда впервые узнал, что скрывается за этим замком.

— Alohomora! — Мартин взмахнул волшебной палочкой, и дверь распахнулась.

За ней, безмятежно посапывая и издавая редкие храпы, спала огромная трёхголовая псина. Её морды возвышались над полом не менее, чем на десять футов, а громадные лапы скребли что-то странное. Слева от зверя расположилась изящная арфа, которая сама по себе изливала мелодию.

— Её кто-то заколдовал? — удивился Дионис. — Но зачем?

— Наверное, Пушок плохо спит, — предположил Тео.

— И где камень? — нервно спросил Мартин, осматривая всё вокруг. — Вы соврали?

— Он должен быть где-то здесь, — настойчиво заявил Дионис. — Давайте обойдём пса.

— Нет. Так мы его только разбудим.

— Смотрите! Тут что-то есть! — воскликнул Тео и указал на одну из лап чудища.

Под ней оказалась квадратная дверца, ведущая вниз.

— Камень там, — заверил Дионис. — Но лапа мешается.

При помощи неизвестного заклинания Мартин сумел уменьшить её до размера с квоффл, тем самым освободив дальнейший путь за сокровищем.

— Lumos!

Дно следующей комнаты охватила непроглядная тьма, изредка отбрасывающая блик чего-то странного.

— Что это? — Дионис подошёл ближе. — Вы видите?

— Похоже на дьявольские силки, — пробормотал Мартин, жмурясь. — Кто додумался устелить ими пол?

— Может, на них стоит прыгнуть? — Тео проявил любопытство. — На травологии профессор Спраут рассказывала, что они неопасные, если их не сердить.

— Тогда прыгаем, — потребовал Дионис и начал спускать ноги в дыру.

— Ты с ума сошёл?! — вскипятился староста и схватил его за руки. — Откуда ты знаешь, что впереди?

— Я уверен, что камень там. Дамблдор не хочет, чтобы он достался Ядвару. Поэтому он прячет его так далеко.

— Тогда я пойду первым, — Мартин стал расталкивать первокурсников.

— Нет! Мы пойдём с Тео.

— Ещё чего!

— Кто-то из нас должен остаться, чтобы позвать на помощь при необходимости, — настоял Дионис. — Если это сделаем мы, то тебя снимут с должности старосты. Потому что все посчитают, что это ты решил украсть философский камень. А если ты останешься и поймёшь, что мы очень долго, то расскажешь директору о том, как мы тебя обдурили.

— Но вам может понадобится моя помощь, — запротестовал Мартин.

— Мы справимся, — заверил его Тео. — А ты не подпускай Филча.

Вконец разуверившись в своих чувствах, Мартин шумно выдохнул и стал помогать Дионису осторожно спуститься. Вскоре растение облепили тёплые руки, отчего оно стало обвивать их скользкими щупальцами. Когда Тео оказался рядом и ощутил то же самое, то посоветовал другу не дёргаться, чтобы не задохнуться и не умереть прямо здесь.

Преодолев дьявольские силки и убедившись в том, что Мартин их больше не слышит, ребята двинулись дальше.

Впереди них оказалась небольшая золочёная дверь, за которой раздавался неудержимый цокот.

— Что это? — переминаясь с ноги на ногу, спросил Тео. Его мантия успела пропитаться густым соком растения и теперь неприятно пахла тухлой капустой.

— Похоже на стрекоз, — подметил Дионис, прислушиваясь и стараясь не кривить нос. — Но почему их так много?

Раздражающий звук с каждым шагом становился всё громче и громче и постепенно переливался в стеклянный звон.

— А если это кто-то другой? Что мы будем делать? — Тео попытался отряхнуть рукава, но, поняв, что тогда пальцы тоже увязнут в жидкости, брезгливо вытер их о чистый лоскут.

— Если мы смогли проникнуть сюда, то и с этим справимся, — спешно приободрил Дионис и, выставив перед собой палочку, распахнул дверь.

Навстречу ему вылетел рой золотистых лучей, напоминающих крохотных птичек. Не обращая внимания на пришедших гостей, они безудержно скитались по комнате, озарённой небесно-голубым цветом люстры, важно возвышающейся над ними вдали.

— Смотри, тут есть метла! — обрадовался Тео. — Наверное, надо взлететь.

— Но дверь находится за тобой, — не согласился Дионис. — Зачем тогда нам подниматься?

— Она не открывается, — расстроенно произнёс Тео, когда заклинание не помогло совладать с зачарованным и тяжёлым замком. — Где же ключ?

— Кажется, я всё понял.

Прикоснувшись к метле, отчего неопознанный рой тотчас взбесился и стал нападать, Дионис ринулся как можно выше. За ним мелькала волна золотого свечения, мешая смотреть и управлять полётом.

— Это ключи! — крикнул Тео, а затем помахал. — Дионис, ты видишь?

— Да! Но как понять, какой нужен нам?

— Замок очень старый! И открывает его что-то такое же!

Долгие минуты утонули в поиске, которому, казалось, не будет конца. Трепет крыльев был чересчур резвым. Но наконец-таки ключ отыскался: крохотный, едва балансирующий на высоте, он притаился под люстрой, свет которой неимоверно раздражал глаза. Поймав его в кулак, Дионис спустился к Тео и сказал:

— Держи.

В следующей комнате их поджидала небывалых размеров шахматная доска. На ней идиллическим сном отдыхали огромные, высеченные из грубого камня фигуры, при приближении к которым две из них преградили путь.

— Придётся сыграть с ними, чтобы пройти, — спокойно рассудил Тео.

— Кажется, ты в этом профи. Веди, — уступил Дионис и стал слушаться.

Сражаться с мудрым соперником, которому ведомы все уловки, было довольно сложно. Фигуры под руководством Тео несколько раз попадали под удар потому, что враг, словно провидец, смотрел в будущее и делал шаг наперёд. Время рассеялось лихорадочными криками, поскольку в этот момент Дионис ещё был готов спорить. Однако ссора только отвлекала от битвы и, смирившись со своим самолюбием и излишней бравадой, он умолк и даже попросил у друга прощения. А Тео, не обратив на эту глупость внимания, продолжал указывать ладье, куда встать.

Когда ребятам всё-таки удалось победить, Дионис вдруг остановился.

— Что такое? — испугался Тео. — Что-то не так?

— Нет. Я… я должен кое в чём признаться.

— С тобой всё в порядке? Может, нам стоит вернуться к Мартину?

— Нет, — вновь возразил Дионис. — Дело в том, что я… я… я вам соврал.

— О чём ты? — недоумевал Тео, растирая по левой щеке непослушную пыль.

— Я не собирался делиться с Мартином философским камнем. Я хотел забрать его, чтобы приготовить эликсир жизни сам. Понимаешь?

— И что? — улыбнулся Тео. — Ты ведь уже говорил нам об этом. Все давно в курсе, что ты отличный зельевар. Так в чём проблема?

Дионис заслонил проход, ведущий к очередной загадке. Ему было слишком тяжело говорить правду.

— Я бы выдал эликсир как собственную заслугу. Без помощи Мартина. Без твоей помощи, — виновато пробормотал он и замолчал.

Постепенно на лице Тео стало отражаться обречённое понимание, отчего уголки его губ тоскливо устремились вниз.

— Ты хотел нас использовать, — правильно заключил он. — Тебе было важно просто получить камень.

— Да, и мне жаль, что я не сказал тебе раньше. Я так виноват. Извини. Пожалуйста.

— И почему ты говоришь об этом сейчас? — шутливо изумился Тео.

— Потому что я надеюсь, что ещё могу всё исправить.

Дионис стыдливо опустил голову и стал ждать. Ничего удивительного, если вскоре с ним перестанут общаться и променяют на дурацкие розыгрыши, которые нравятся устраивать чистокровкам. Он сам всё испортил, хотя у него был отличный шанс. Однако Тео, обладая невероятно миролюбивым характером и желанием видеть в людях лишь доброту, вдруг одарил его своим прощением:

— Ничего. Всё нормально. Я же говорил, что мне интересно с тобой общаться потому, что ты стараешься поступать правильно. Так что я не обижаюсь. Но в следующий раз предупреждай, ладно?

— И ты не посмеёшься надо мной с Малфоем? — парировал Дионис, несмотря на очевидную радость.

— Боюсь, мне надоест быстрее. Знаешь, иногда он такой зануда, — пожаловался Тео, наплевав на то, что пыль окончательно прилипла к мантии.

— Неужели? И почему?

— Он без ума от одних и тех же выходок. В прошлом году он трижды подбрасывал Винсу зачарованную монетку, которая оскорбляет того, кто берёт её в руки. Поначалу это было забавно, но потом уже нет.

— Представляю. Ну, что, готов идти дальше? — спросил Дионис, отступая от двери.

— Конечно!

Пройдя мимо спящего горного тролля, от которого Тео пришёл в неподдельный восторг, ребята оказались в комнате, напоминающей кабинет зелий. Здесь стоял большой стол с котлом, в котором беспрерывно что-то шипело, а рядом расположился столик с коробочками. В них Дионис без труда распознал крылья фей, стеклянные глаза тритонов и сушёные лепестки заунывников. Когда-то родители знакомили его с некоторыми ингредиентами, часто применяемыми в несложных настоях. Но определить содержимое в остальных баночках на первый взгляд ему, к сожалению, не удалось.

— Что будем делать? — Тео осторожно притянулся к котлу но, чуть не приняв кипящий пузырь прямиком в лоб, тут же отошёл в сторону. — Ты знаешь, что это такое?

— Нет, — огорчённо ответил Дионис. — Но уверен, что папа бы разгадал состав сразу.

— Давай попробуем понюхать эту странную штуку, — предложил Тео и потянулся к флакончику с синей жидкостью. — Вдруг ты поймёшь, что это, если почувствуешь запах?

— Почему бы и нет. Это… звучит разумно.

Воодушевившись от похвалы, Тео передал флакон другу. Когда Дионис откупорил его и пальцами стал разгонять аромат, то мгновенно ощутил дикий смрад, похожий на сгнившую несколько месяцев тому назад ягоду.

— Это какой-то яд, — заключил он, всеми силами удерживая рвущуюся наружу рвоту. — Точно.

— Ладно. А это? — Тео взял баночку, переливающуюся тёмно-зелёным оттенком. Она была столь мала, что могла ненароком разбиться. — Может, это перетёртый крыжовник?

— Пусть будет так, — взмолился Дионис и стал принюхиваться.

К его удивлению, запах был почти что невнятным: чуть кислый и с долей чего-то цветочного. Но радоваться было нечему, так как выяснить, что же это такое, как и предыдущий ингредиент, не получилось.

— Эх, — обречённо выдохнул Тео. — Остался последний.

Наконец-то Дионису повезло. Вмиг учуяв привычную горечь, он пояснил:

— Настойка полыни. Папа добавляет её для того, чтобы смягчить вкус многих зелий.

— Отлично! Теперь осталось понять рецепт. Есть идеи?

Мысленно перебирая все известные варианты, Дионис цепенел с каждой секундой. Он не может так опозориться! Только не сейчас! Только не при Тео, который верит в его постоянный успех в зельеварении! Но ни одно решение, несмотря на медленно нарастающую панику, так и не приходило на ум.

— Знаешь, наверное, я скажу глупость, но… — постарался подсказать Тео, — ингредиентов тут явно немного. Прямо как любит раскладывать профессор Ядвар…

Дионис пересчитал крылья и листья и согласно качнул головой. Как он мог не заметить?

— Так вот, — продолжал Тео. — Что, если нам просто бросить всё в котёл? Да, порядок смешается, но вряд ли что-то сильно испортится. Что скажешь?

Тактично не вступая в спор с человеком, которому абсолютно невдомёк, что любое зелье легко испортить, если начать не с той последовательности, Дионис лишь возразил:

— Не думаю, что это правильно.

— Тогда давай бросим всё по наитию!

— Ну уж нет, — Дионис несмело оградил все коробочки. — Это ещё хуже.

— И что же нам теперь делать? — с грустью произнёс Тео, облокачиваясь на большой стол. — Мы же не можем отправить письмо твоему папе сейчас, хотя здесь есть кусочек пергамента.

— Какой кусочек?

— За котлом. Ты разве не видел?

Действительно, там спрятался треугольник, на котором аккуратным почерком были выведены цифры: «351426».

— Как считаешь, что они обозначают? — поинтересовался Тео, приблизившись. — Вес? Обороты?

— Нет, — уверенно оборвал Дионис и стал бороться с отчаянием. — Здесь нет приборов для измельчения. Значит, в котёл всё идёт так. Может… это последовательность ингредиентов? Шесть цифр — три флакона, три заготовки. Надо понять, какая цифра чему принадлежит. Но как это сделать?

— Ерунда, — прыснул Тео и указал на лепестки заунывников. — Этих лепестков всего четыре, а этих… э-э-э… штук, — он перевёл палец на глаза тритонов, — всего пять.

— Да, но… Как быть с флаконами?

— Хм-м-м, — задумался Тео и поднёс палец к губам. — Они отличаются друг от друга по цвету, но…

— Круговой спектр! — вмиг осенило Диониса. — Их цифру можно узнать по расположению в теории цвета всех зелий! Мой папа был бы тобой доволен.

— Здорово! — улыбнулся ему Тео, а затем, когда тот спешно начал бросать ингредиенты в котёл и уже ничего не слышал, понуро добавил. — Жаль, что моему отцу всегда всё равно на меня.

Когда загадочное зелье было сварено, Дионис внезапно поник. А что дальше? Не пить же его, в самом деле… Тогда куда его нужно разлить? Или, может, его стоит нанести на кожу?

Однако не успел Дионис увязнуть в бесконечных вопросах, как впереди него вырвалось яркое пламя. Оно танцевало страшной тьмой и без труда уничтожило очередную дверь, куда необходимо было отправиться. На её месте тотчас вырос громадный плющ и, догадавшись о том, что его нужно облить приготовленным зельем, ребята вдвоём применили заклинание Wingardium Leviosa. Дикое растение истошно завизжало, будто настоящий человек, и быстро усохло.

— Ого! — восхитился Тео и потянулся к одному из листьев. — Никогда раньше не видел такую разновидность плюща. Моя бабушка… О, нет! Дионис, смотри! Он опять растёт!

Чёрные листья, явно выздоравливая после неприятного для них снадобья, резво оплетали дверь снизу доверху. А зелья больше не осталось, чтобы их уничтожить! Ни капли!

— Успеет пройти только один, — Тео старался не терять рассудок. — Иди скорее!

— Почему я? Попробуем вм…

— Скорее!

Даже за столь малый спор плющ успел увеличиться до размера самого большого котла, который когда-либо Дионис встречал в своей жизни.

— Если сейчас не пролезешь, то всё было зря! — настаивал Тео.

От творящейся вокруг суматохи мыслить здраво не получалось совсем. Поэтому, шумно втянув воздух в лёгкие, Дионис стал пробираться сквозь ужасно колючие и горячие листья.

И когда ему наконец посчастливилось выдохнуть, встать на ноги и отряхнуться, то он понял: теперь всё зависит исключительно от него самого.