Родственные связи. Внимание (джен)

— По-оттер! — вопль Роберта от колец. — Ты на матче, черт возьми, где гребаный снитч, нас разносят!

Хотелось бы знать ответ, но вот уже битых два часа они с Флер вовсю кружили по полю, а золотая погань даже не появилась ни разу.

Крылатые Фурии и Вихристые Ветры — последний матч сезона, послезавтра начнется сессия, и можно сказать, что ничего хорошего она не обещает. Пусть ИМБ после долгих занятий по вечерам и начало усваиваться, а анимагия существенно облегчила успехи в трансфигурации, но этот год также был посвящен трансформации «живое в неживое», только на более высоком уровне. Оп-па, снитч. Кровь вскипает адреналином, метла срывается с места.

Рванув навстречу золотистому мячику, Гарри скосил глаза на табло. Вот же черт, 410 — 230.

Ждать, пока оклемаются Дрей и Рикардо, некогда — за два часа при порывистом ветре и мороси, мелкой, но постоянно лезущей в лицо, устали уже все. Кубка Ветрам все равно не видать, так хоть закончат матч на своих условиях.

Делакур сзади сквернословит. Ее мантия уже насквозь промокла и здорово тянет вниз. У Гарри проще — мантия под Импервиусом, но зато бладжеры так и норовят задеть, ощущая сторонние чары. Флер, видимо, не решилась — она и так в зоне риска из-за вейловского Очарования. В квиддиче все продумано так, чтобы выигрывали по ловкости и силе. Только глубоко невежественный неволшебник решит, что квиддичисты не нуждаются в спортивных нагрузках.

Вот, скажем, охотники. Квоффл сделан из кожи и весит, собака, со всеми утяжелителями порядка четырех килограммов, при этом его необходимо не только держать в руках, но и постоянно пасовать, потому как в лобовую снесут к чертовой матери.

Загонщики — этим по должности необходимы турники и постоянные тренировки в меткости. Бладжер носится как угорелый, сбить его с траектории не каждому под силу.

Ловцы — самые легкие люди в команде. Мастерство ловца — это искусство обгонять ветер. Максимум, что могут себе позволить профессиональные ловцы — категорию «второй полулегкий вес» — 58 кило. И это взрослые маги. Поэтому они постоянно бегают, прыгают, висят на турниках или танцуют, как Флер. Лишние сто грамм — и ты сам дал противнику преимущество.

Чуть проще вратарям — чем шире плечи, тем больше площади кольца прикрыто. Совсем замечательно, если у вратаря высокий рост. Но тоже никакого лишнего веса — метла, как конь, тяжелого всадника плохо тянет.

Чертова золотая муха, виляет из стороны в сторону, Флер уже в затылок дышит. Где-то вопят болельщики, потому что Дрей таки дотащился до колец и закинул в крайнее левое квоффл. Ну да это все равно не спасет. Даже побалльно Ветры в этом году влезут только на второе место.

Снитч нырнул к земле, пришлось уйти в резкое пике. Пожалуй, помимо метафоры «ветер в мозгах», ничего и не проходит в голову. Там, в принципе, ничего нет, кроме мысли: «Ну, давай же, давай».

Мышцы вытянутой руки потихоньку начинают ныть от постоянного положения.

Да.

Скорость была такая, что снитч просто врезался в перчатку. Ох, спасибо тебе, Нимбус ненаглядный. Не подвел. Аж расцеловать хочется верного «коня».

Матиннен дунул в свисток, отдавая сигнал о конце игры. Обе команды с облегчением приземлились, болельщики радостно гудели — даже с зонтами на трибунах они держались лишь из азарта.

— Ну, Поттер, — выдохнула Флер, — я в следующих матчах просто на поле не выйду, а смысл? Ты опять даже посмотреть на снитч не дал, все на спину на твою любовалась.

— Спасибо, — приятно, ничего не скажешь, Флер летает и играет существенно дольше. — Если ты думала, что мне это легко.

— Не думаю, — самодовольно фыркнула вейла, в то же время весьма изящно слезая с метлы, зависшей над травой, — все-таки остальных ловцов я держу за спиной. Да и кубок, хочешь не хочешь, снова наш.

И, встряхнув серебристой гривой, Делакур отошла к Матильде Сван, вовсю обнимавшейся с чемпионским кубком. Роберт смотрел на них так, будто видел нечто неземное. И не понятно, кто ему больше нравится: Матильда или трофей в ее руках.

— Не грусти, Боб, и мы его потискаем. Не последний же у тебя курс.

— Много ты понимаешь, — вздохнул Коллинз. — Я два года уже капитан, а кубок от этого ближе не стал. Вы только начали сыгрываться, против Фурий переть не можем. Конечно, Реактивные Черепа, Всполохи и Грозы Небес нам проиграли, но мы даже по сумме очков на втором. Но спасибо за снитч, Джей, хоть не совсем опозорились.

Глядя на его ссутулившуюся спину, Гарри очень хотелось пообещать ему победу, но не мог отвечать за всех.

Было холодно, поэтому и он, и Драко предпочли поспешить в свою комнату. Вот там было тепло. Сабрина в течение трех минут прогрела гостиную огненными шарами.

— Ребята, помогите, — Гермиона и Корита втащили в комнату сшитый из старых простыней флаг «Ветры, вейтесь выше».

— Сколько воды... — Сабрина прищурилась, разглядывая флаг, и от мокрой ткани повалил пар.

— Джей, поможешь повесить? — тяжело дыша, спросила Гермиона. Они, правда, забыли, что являются волшебницами, и перли мокрый флаг с поля на руках?

— Да легко, Wingardium Leviosa, — флаг взмыл к потолку. Гермиона запоздало моргнула, нашаривая волшебную палочку в кармане.

— Baculum firmitrin, — произнес Дрей, обводя волшебной палочкой флаг по периметру.

И да здравствуют сосиски, бутерброды и какой-то выпендрежный чай, который притащил Альфарес. Что ни говори, но ни одно яблоко не компенсирует жареную сосиску. И хоть совесть Поттера подвывала, но делала это в уголке и тихонько.

— Можно? — дверь приоткрылась и в комнату заглянула Джин.

— Заваливайся, — Драко махнул рукой к камину. Даже он перестал плеваться на дочь семейства Уизли.

— Урсула, привет, — махнула юной горгоне Корита. Черути улыбнулась и уселась рядом с Джан.

Ее темные кудри уже не превращались в змей, как это было в первые недели практики Джинни. И хотя Урсула очень боялась, что кто-то увидит, как она становится горгоной, Гарри она нравилась. Наверное, потому, что он любил змей, а Черути была как раз представителем змеекровного народа.

В общем-то, она была симпатичной и умной, правда, стеснительной, но ведь это только плюс для девчонки. Вот Саб, например, не стесняется и болтает без умолку, так что даже неравнодушный к пиромантке Альфарес смотрит на нее глазами василиска.

О матче никто не упоминает, и правильно. Нечего давить на больную мозоль. Кубок второй год поблескивает с пьедестала и дразнит стоящих на второй ступеньке Ветров. Сил нет смотреть, как Роберт убивается по вожделенному трофею.

— Кто пойдет на кухню? — поинтересовалась Гермиона. — Сосиски кончились.

— Я пас, — Ник сползает на ковер. — Уже неделю таскаюсь.

— Я могу, — поднимается Корита.

— Я тоже пойду, — подскакивает Малфой. Корита умоляюще глядит на Гарри, но он вмешиваться не собирается. Эти двое не говорили с Рождества, демонстративно друг друга не замечая, и если Дрей решил положить конфликту конец, мешать ему никто не станет. Всех уже запарила эта молчаливая война.

* * *

— Кор, прекрати этот чертов бойкот.

— Не с меня спрос, ты его начал, — нарушила молчание Корита.

— И не говори, что не знаешь причин.

— Что я могу сделать с твоими причинами? Что я изменю? Я его не просила лезть ко мне целоваться.

— Ты не просила, — Драко брезгливо сморщился, — но от этого мне почему-то не легче.

— Мне тоже, — пробормотала Корита, заталкивая ладони в карманы джинсов.

— Ты перестала смеяться над его письмами.

— А еще я перестала на них отвечать.

— Ну и чего же это показатель?

Корита промолчала, шагая по коридору.

— Почему он?

— Дрей, я сама не знаю, — бормотанье превратилось в шепот.

— Кор...

— Прекрати, не говори, что ты меня любишь, я знаю, что это не так.

— Ты все всегда знаешь лучше всех, и это весьма раздражает.

— Дрей, ну я же эмпат...

— Это не определяет всего, совсем не определяет.

— Каких доказательств ты от меня ждешь? — раздраженно передернула плечами Корита.

— Весомых. А не «я знаю, я чувствую».

— Ну ладно, — Корита резко остановилась, развернулась к Драко и быстро, почти мгновенно поцеловала его в губы, но тут же отскочила, пристально глядя на Малфоя.

— И что это было? — замогильным тоном спросил Драко.

— Тебя поцеловала девушка. Что ты почувствовал?

— Хотел бы сказать что-то романтичное, но нечего, — и будущая надежда артефакторики развела руками, — слегка противно.

— Делай выводы сам, — хихикнув, Корита слегка поправила гнездо из дред на своей голове. — Не нравлюсь я тебе.

— Ты бесишь, знаешь ли.

— Знаю. Кстати, мой отец ясно дал понять, что выдаст меня замуж насильно, если я не найду Того Самого к двадцати. В общем, если я сама замуж не выйду, то мы можем и пожениться.

— Ладно, — возражений просто не нашлось. Драко и так посвятил три года ухаживанию за этой девушкой. — Прости, Кор, я правда не хочу ругаться.

— И я, — Корита радостно улыбнулась, — ты самый лучший друг, Дрей.

— Подозреваю, Джей плохо танцует.

— Не без этого, — развела руками Корита.

В штабе Драко, подавляя в себе предрассудки, пожертвовал свой эклер Джинни. И, пожалуй, не зря — все-таки, она была умней табуретки.