Legend of Oxford (гет)

В Больничном крыле Гарри задержался надолго. Мадам Помфри ухаживала за ним, как за немощным, порой она обводила его испуганным взглядом. Парню, конечно, становилось жутко неприятно при этом, ведь скорее всего Гарри вновь многие считают сумасшедшим, да и к тому же слухи распространяются в Хогвартсе моментально, поэтому и история с поцелуем дементора наверно не обошла ни одного уха.

Ханна, Эрни, Невилл, Дин и Симус навещали Гарри каждый день. Они рассказывали ему обо всём, что интересовало парня. Дело было в понедельник после выходных.

— Локонс совсем изменился – на первом уроке он устроил самостоятельную, проверял наши знания по прошедшему материалу на прежних курсах. Я написал нормально, вопросы оказались легче, чем я думал, — говорил Невилл. Он заметно изменился за лето: его неуклюжесть пропала, голос стал увереннее. Он не боялся выразить своё мнение, даже если знал, что с ним не согласятся.

Симус и Дин остались дружелюбными прежними парнями. Эрни, после происшедшего, стал менее болтливым. Часто можно было увидеть его серьёзное лицо. Все пятеро пришли в более хорошем состоянии, чем накануне, а вот Гарри совсем наоборот. Хоть, конечно, силы к нему возвращались, и слабость спадала, но на душе был камень. Который хранил в себе кучу мелких камешков. У Гарри было очень много времени, чтобы думать о всех событиях, которые он пережил, в том числе о Легенде Оксфорда, о Гермионе и семействе Уизли.

Рон теперь стал типичным монстром, вроде Малфоя. Гарри никак не мог вдолбить себе в голову, как он мог так измениться. На четвёртом курсе зависть переполняла Рона – они поссорились с ним из-за непреднамеренного участия Гарри в Турнире Трёх Волшебников. Неужели и теперь зависть движет Роном, неужели и Малфой был подвластен ей? Тогда получалось, что Малфой делал пакости и доставлял неприятности Поттеру, так как завидовал. С Роном произошло бы тоже самое, если он не познакомился с Гарри… Даже если с Роном всё понятно, почему и Джинни возненавидела Гарри, миссис Уизли похолодела, не говоря про мистера Уизли.

— В завтрак, обед и ужин у кубка ОЕКА стоят толпы учеников, — радостно сообщал Дин, который тоже был в команде Гриффиндора по квиддичу. – Жаль, что в этом сезоне не будет ничего подобного, только скучный чемпионат…

— Скучный?! – воскликнул Эрни. – Мы играем в финале со слизеринцами!

— Ну, это вы играете, а вот мы проиграли полностью прошлый сезон, — сказал Дин Эрни, а затем обратился к Гарри. — Мы встречаемся с Когтевраном через две недели. Это заключительный матч прошлого чемпионата, помнишь?

— Да, как не помнить, — произнёс Гарри. – Хоть у когтей мы должны выиграть. А этот сезон нужно начинать, да и заканчивать успешно.

— Уж постараемся, — улыбнулся Дин. – Вот только боюсь, у нас большие потери в составе. Рон и Джинни сегодня заявили об уходе, следовательно, тебе, Гарри, придётся выздоравливать, а то без ловца-капитана мы как без трусов.

Все дружно засмеялись, в том числе и Гарри, которому стало так хорошо в окружении друзей.

— Когда был завтрак, мелких, наконец, завершили распределять. Они вроде спали в комнатах второкурсников, как и говорил Дамблдор, — сказал Симус. Все улыбки сошли с лиц ребят моментально. – Старшекурсники находились в трансе после вчерашнего, как и малышня. Остальные – как обычно бесились. В том числе и Малфой с Роном и… Габриэль Торрес. Она, как и мелочь, распределялась – попала в наш Гриффиндор на шестой курс, — сердито произнёс парень. – И откуда она вообще взялась? Раньше в Хогвартсе такого не происходило.

— Она гостила у Рона летом, а познакомились мы с ней ещё во время поездки в Испанию на выездную встречу с ястребами, — ответил Гарри. – Она сейчас девушка Рону, но вот только общего у них не особо много. Кстати – она тоже изменилась: в Испании она была куда лучше, дружелюбнее.

— Мир катится к чёртям, — вымолвил Эрни, мрачно обведя взглядом кровати Больничного крыла. Вдруг из своего кабинета вышла мадам Помфри, удивлённо взирая на ребят.

— Что ещё за столпотворение? – рассердилась женщина. – Все вон!

Ребята поднялись, пожелали Гарри скорого выздоровления и удалились. Мадам Помфри в очередной раз испуганно посмотрела на Гарри, после чего взяла из своего кабинета стакан с какой-то жидкостью и подошла к Гарри.

— Выпейте, мистер Поттер, — произнесла она, давая Гарри стакан. – Будете спать без снов, — ответила она на вопросительный взгляд парня. Это зелье уже было знакомо Гарри – его давали парню в конце четвертого курса, после очередной встречи с Вольдемортом.

Гарри взял стакан и залпом выпил содержимое. Волна слабости хлынула на него, но теперь она приносила не боль, а тепло во всём теле. Гарри закрыл глаза и заснул.

Шли дни, друзья приносили Гарри всё новые известия. Самому парню не терпелось скорее выписаться из Больничного крыла, ведь столько интересного ждало его в последний день недели – пятницу. Шестикурсников, да и всю школу ждал первый урок по защите от тёмных искусств, но никто не знал, остался ли Снейп на своём прежнем месте учителя ЗОТИ.

— Предсказания вырезали из расписаний всех классов – Трелони-то… убили. А вот защиту, надеюсь, будет вести не Снейп. Вот, например как раз Трелони я ни разу не видел до начала предсказаний. Может и новый учитель где-то обитает в Хогвартсе, но не показывается? – поинтересовался Симус.

— Вряд ли такое возможно. У Трелони были не все дома, хотя конечно она не заслуживала смерти, — произнёс Эрни.

— Лишь Малфой и его дружки могли желать её смерти, — молвил Дин, почёсывая затылок. Тут Гарри вспомнил своё сон про Вольдеморта.

— Скоро Малфой не будет таким, какой он сейчас. Он лишь рисуется перед своей свитой, — изрёк Гарри, чем удивил остальных ребят.

— Но почему? – спросил Невилл.

— Я видел сон неделю назад, когда меня принесли сюда… — Гарри было довольно трудно, да и несколько стыдно говорить об этом. — Вольдеморт может скоро избавиться от отца Малфоя. Вольдеморт считает, что Люциус Малфой вскоре выйдет из-под контроля…

— Так ты ещё и сны видишь вещие? – спросил Дин. Гарри промолчал – ему надоело говорить о его способностях.

— Готовится новое нападение на Хогвартс, зимой. Тогда Южный полк Армии тьмы будет окончательно сформирован, — тихо проговорил он. Симус потемнел, Дин сжал руки в кулак, Невилл остановил взгляд на кармане своей мантии, где лежала его палочка. Ханна с испугом наблюдала за парнями.

Ребята молчали несколько минут, пока Дин с Симусом не поднялись со стульев.

— Ты, Гарри, выписывайся, будем ждать, — произнёс Дин и, как Невилл, Симус, Эрни и Ханна двинулся к выходу.

— Будем с нетерпением ждать твоего возвращения, — улыбнулась девушка и махнула ему рукой. Гарри, проводивший почти всё своё время в постели, поднялся, надел тапочки, которые ему принесла мадам Помфри, и в пижаме подошёл к окну. Вечернее небо было в звёздах. Они мило улыбались Гарри, как и Месяц, парящий над Запретным лесом. Парень взглянул на место, где он должен был погибнуть, но выжил. Затем взор изумрудных глаз поднялся обратно к нему. Невероятным казалось посещение… рая… Для Гарри странно было так говорить. Он не мог представить себе, как туда попал, как разговаривал с друзьями, родителями, Хагридом… он не смог закончить там своего разговора. Если бы он мог, то задал много бы вопросов. Он помнил, как родители отзывались о семье Уизли, о «многих» из неё, о Гермионе. Тьма и зло наполняло их, но как же это понять? Почему они стали такими? Что произошло?

Легенда Оксфорда… В сражениях с Вольдемортом между Армией Тьмы и остальным миром Гарри обязательно должен участвовать. Вольдеморт убил Армандо Диппета из-за этого мифа. Диппет не раскрыл его Тёмному Лорду,… но ведь кто-то кроме Диппета должен её знать! Скорее всего, Дамблдор как-то связан с этим. Он знаком с многими именитыми волшебниками – Николас Фламель, к примеру, создатель философского камня. Дамблдор ещё в детстве Вольдеморта знал его, он видел его насквозь, он знал о его мыслях, но, тем не менее, не исключил его. Гарри становился мишенью Дамблдора очень часто, но и его он не исключал. Гарри сотни раз нарушал правила и до сих пор в школе. Либо Дамблдор очень хороший человек, либо… он знает что-то связанное с Гарри. Он знает Легенду.

Но если Дамблдор… видит людей, видит их мысли, что похоже и на Вольдеморта (хотя Дамблдор этим не пользуется для своих целей, как Тёмный Лорд, — подумал Гарри), то он видит и Рона, и Джинни, и Гермиону. Почему Дамблдор не сообщит Гарри, что с ними? Он ведь даже не пытался разговаривать с ним. Но с другой стороны он слишком занят, он пытается сделать жизнь в Хогвартсе безопасной. Дамблдор постоянно общается с Артуром Уизли – он видит и его, знает, что с ним.

— Нужно мне самому подойти к нему, — уверенно рассудил Гарри. Мысли внезапно снова сосредоточились на Гермионе. Он её ещё любит, разлюбит ли когда-нибудь?

Последние мысли едва посетили голову Гарри, как он увидел в отражении девушку, о которой думал очень долго времени. Она стояла в дверях Больничного крыла в фиолетовой мантии.

— Здравствуй, Гарри, — произнесла Гермиона. Она не улыбалась, но вид у неё был до сих пор нагловатый. Гарри медленно развернулся и впился ей в глаза. Но ни чего не сказал в ответ.

— Ты ждал меня, котик? – спросила девушка, бесцеремонно разглядывая Гарри.

— Я тебе не котик, — громко произнёс парень.

— Значит ждал. Ну что ж, как видишь, я пришла. Спрашивается, зачем приходить к этому очкарику. Как думаешь, в чём заключается ответ? – продолжала свой расспрос Гермиона.

— Я понятия не имею, что тебе нужно здесь, — Гарри был очень хмурый. Такой наглой Гермионы он ещё не видел. Сейчас чувство отвращения начало одолевать его.

— Значит, ты бессмертный?

— Думай что хочешь.

— Полагаю, что да, такие люди есть, — говорила Гермиона, сделав несколько шагов к Гарри.

— И кто же?

— Лорд Вольдеморт, разумеется, — развела девушка руками. Гарри отвернулся от неё, взглянув на бархатную гладь озера. Гермиона медленно приближалась.

— Его можно убить, — заявил Гарри уже стеклу.

— И как же убить самого великого мага на свете?

— Придёт день, придёт час, когда кончится время террора Армии тьмы, — заявил Гарри, вновь повернувшись к Гермионе лицом. Она стояла в пяти шагах.

— И кто остановит это время? Неужели великий мальчик, Гарри Поттер?

— Этого я знать не могу.

— Что ж, тем хуже для тебя. Ты бы мог быть готовым к испытанию.

— Я всегда буду готовым к встрече с Лордом, — сказал Гарри, совсем опустив брови.

— Что ж, хорошо. Скажи, Гарри, ты кого-нибудь любил сильнее всего на свете? – этот вопрос заставил дернуться всему существу Гарри Поттера. Он не мог предполагать именно его, встреча с Гермионой не могла быть предсказана. Но она пришла, чтобы ему стало совсем плохо, испортить его итак тяжёлую жизнь. Чего она добивается этим? Малфоя можно было понять, им движет зависть, как и Роном, но плюющая на всё Гермиона не могла завидовать парню, над которым измывалась хуже любых Малфоев и самых оскорбительных слов Вольдеморта.

— Любил, — ответил, наконец, Гарри.

— Кого же?

— Людей, которые никогда не задавали мне таких вопросов. Уходи отсюда, Грейнджер!

— Что же так грубо, киса? – тихо произнесла Гермиона совсем сблизившись с Гарри. Она стала обходить его, и всё что говорила, шептала на ухо. – Я могу ответить, зачем я пришла. Хочешь услышать это?

— Мне плевать на то, что ты скажешь, — сказал Гарри, схватив руку девушки, которая гладила щёку парня. Он откинул от себя эту руку и отошёл от Гермионы, сев на кровать.

— Ты мне нравишься… — изрекла Гермиона, сев рядом с Гарри и взирая на его глаза. Гарри, с отвращением на лице, повернулся к девушке:

— Ложь! Убирайся отсюда, — грозно прикрикнул подросток.

— Ты от меня, Гарри, никуда не денешься. Завтра мы вновь встретимся, так что, до свидания, — и она поцеловала Гарри в губы, быстро поднявшись с кровати и, с развивающейся мантией за спиной, удалилась из Больничного крыла.