Legend of Oxford (гет)

— Что ты здесь делаешь? – спросил Гарри, поднимаясь на ноги.

— То же самое я хотела спросить у тебя, — произнесла Панси, наблюдая за парнем.

— Я просто забрёл сюда, когда… в общем, неважно, — отмахнулся он, встав с холодного каменного пола.

— Неважно? Как такое может быть, если я заметила тебя ночью на вершине Астрономической башни, боясь, что ты без сознания, если вообще жив?.. – удивилась девушка, наблюдая за Гарри.

— Не лезь, пожалуйста, в мои дела, — попросил он, подходя к лестнице, ведущей в замок.

— Мда… — протянула слизеринка, слегка покачивая головой.

На улице было прохладное утро. Солнце только-только взошло на безоблачный небосклон. Габриэль проснулась в довольно бодром расположении духа, ведь сегодня её должны были выписывать из Больничного крыла.

— Вы уже встали, мисс Торрес? — приветливо улыбнулась мадам Помфри. – Что ж, тогда можете отправляться на завтрак вместе со всеми – сейчас как раз почти девять.

Прежде одевшись, Габриэль отправилась в Большой зал. Разумеется, завидев её по пути на завтрак, ученики в некотором испуге старались как можно быстрее и дальше отойти от девушки, что весьма её смутило. Поэтому входила в зал она вся пунцовая.

Гриффиндорка села за стол рядом с одиноким Гарри, хмуро ковырявшим отвратительную, на его взгляд, яичницу. Завидев знакомую, он ещё больше насупился и стал быстро поедать содержимое своей тарелки, дабы скорее покинуть зал, избежав разговоров.

— Думаешь, сейчас наброшусь? – спросила Габриэль, грустно наблюдая за действиями соседа. Тот, поправив на носу очки, сурово взглянул на девушку.

— Это ещё зачем? – изрёк он, после чего сделал пару глотков тыквенного сока.

— Да все так думают: только оглянись, — пожала плечами гриффиндорка, осматривая окружающих. И вправду, около десяти человек, включая Дина Томаса и Симуса Финнигана, с опаской взирали на вернувшуюся девушку. Гарри также не мог этого не заметить.

— Мда… У меня подобное было когда-то. Создавалось впечатление, что я дементор, — горько усмехнулся Гарри.

— А сейчас что? Хм… Рон с Гермионой сидят отдельно, — заметила Габриэль. Гарри тем временем продолжал беззаботно пить сок.

— Неважно, — буркнул гриффиндорец, непринуждённо взяв меню.

— Что-то случилось? – спросила Габриэль, не сводя с Гарри взгляда.

— И ты думаешь, что после того, как из-за тебя родители Гермионы, ученики школы были схвачены Армией тьмы, да и к тому же моя жизнь была полным дерьмом, я стану тебе всё рассказывать? – неожиданно вспылил Гарри, резко поднявшись со скамьи и выходя из Большого зала.

Габриэль печально глядела ему вслед, пока он не скрылся. Тогда ей оставалось лишь завтракать, но голова сильно раскалывалась, сердце больно ныло.

Завтрак уже кончился, зал был абсолютно пуст. И лишь Габриэль тихо сидела за столом Гриффиндора. Её взгляд был прикован к пустой тарелке. Хоть она ничего не ела, голод не мучил её. Её терзали воспоминания, когда она была под властью Тёмного Лорда – ей манипулировали, что вызывало сильный страх за себя, за свою жизнь, но, прежде всего, за близких людей.

«Ты плачешь, ты горюешь,

Надежды умирают.

Ты по другим тоскуешь,

И силы пропадают...»

— Габриэль? – послышался чей-то неуверенный голос. Гриффиндорка подняла глаза и увидела недалеко от себя Невилла Долгопупса. Его лицо было несколько напряжено, походка, с которой он приближался, была осторожной. – Ты в порядке?

Девушка не сводила с парня глаз и молчала.

— Почему ты плачешь? – спросил Невилл, садясь рядом. Но Габриэль продолжала всё также молча глядеть на гриффиндорца. – Что произошло?

— Одиночество, — вымолвила, наконец, девушка.

— Всё из-за…

— Да, — ответила Габриэль на вопрос, который не желала слышать.

Молчание. Суровая тишина, давящая на слух. Невилл не знал что сказать, как и Габриэль, следившая уже за лучами солнца за окном, которым было так весело на улице, как и ребятам, купающимся в их свете на школьном дворе.

— Почему ты не с ними? – спросила девушка, наблюдая за первокурсниками, резво бегающими друг от друга.

— С кем? С Гарри, Роном и Гермионой? – не понял Невилл. – Я бы не сказал, что я не с ними, но… сейчас это разные люди, не объединённые ничем…

— А как же любовь?

— Больше Гарри и Гермиона не вместе, они поссорились.

— А как же Рон? Его любовь к Гермионе?

Невилл удивлённо посмотрел на Габриэль, которая опустила тяжёлые веки.

— Я так и не смогла сблизиться с ним, когда была собой. Это получилось лишь у Гермионы…

— Получится и у тебя, — рассудительно сказал Невилл, пришедший в себя после лёгкого шока, но Габриэль слегка покачала головой.

— Нет, Невилл, ты не понимаешь. Любовь – совсем не игрушка, о которой так много пишут в глупых книжках. Это чувство, неподвластное человеку… — девушка глубоко вздохнула. — Рон влюблён, но не в меня – этого изменить никто и ничто не сможет сейчас, разве что заклятие…

Шли дни, а вместе с ними приближался и первый матч по квиддичу сезона 2005/2006, и тренировки, которые Гарри был обязан проводить, чтобы подготовить собственную сборную. Первая встреча должна была состояться 23 сентября: Гриффиндору противостоял вице-чемпион Хогвартса – Слизерин, и Гарри не собирался понижать итак низкий престиж красно-золотых львов.

В понедельник Гарри проснулся довольно поздно, так как вечером предыдущего дня всё думал о квиддиче, Гермионе и Роне, Габриэль. На завтраке парня ожидало удивление: к нему подсела слизеринка Панси Паркисон.

— Привет, Гарри. Как дела? – спросила девушка просто.

— Эм… тебе не кажется, что за гриффиндорским столом должны сидеть ученики этого факультета, так же как и за столами Слизерина, Когтеврана и Пуффендуя? – поинтересовался Гарри, стараясь говорить шёпотом, так как на него с Паркисон глядели, по-меньшей мере, почти все ученики гриффиндорского и слизеринского факультетов.

— Пустяки, — отмахнулась Панси, будто разговаривала со старым другом.

— Тебе делать нечего, как подходить к парням с других факультетов и спрашивать об их делах во время завтрака? – не понимал Гарри, продолжая судорожно глядеть по сторонам. Гермиона сидела рядом с Авзонией и Томом, медленно съедая содержимое своей тарелки. Похоже, что появление за столом слизеринки она не заметила, либо просто не хотела замечать.

— Хм… К кому тогда мне ещё подходить? – сухо спросила Панси.

— Да к тому же Малфою! – возмущённо сказал Гарри, опустив глаза к собственной тарелке, которую он ещё не успел заполнить из-за появления неожиданного гостя.

— Легко тебе говорить, Поттер. Будто ты его и меня так хорошо знаешь…

Гарри усмехнулся.

— Смеёшься? Что вас знать? Да и, собственно, зачем? Один кретин, которому лень даже говорить, хотя… — на секунду Гарри задумался, и его тут же перебила слизеринка.

— Хотя он до неузнаваемости изменился за последнее время? – подняла брови Панси. – Я заметила. И даже со своими дружками он больше не общается. Только взгляни, — девушка кивнула в сторону слизеринского стола, где одиноко сидел Малфой, разглядывающий «Ежедневный пророк».

Гарри нахмурился и перевёл взор на Панси, которая стала игнорировать его.

— А ведь раньше вы были друзьями, — вспомнил гриффиндорец. – Теперь почему-то он даже на тебя не смотрит…

— Не хочу сейчас говорить об этом, — потемнела слизеринка, поправляя мантию.

Гарри внимательно смотрел на неё с минуту, пока не изрёк:

— Похоже, ты к нему не равнодушна…

На это Панси не нашла что ответить и, поднявшись со скамьи, удалилась из Большого зала.

— Итак, вы должны были выписать на выходных многочисленные свойства Приворотного зелья, — высокомерным тоном говорил Снейп. Был первый урок – зельеварения с когтевранцами. Гарри сидел за одной из последних парт аудитории вместе с Невиллом. – Все ли подготовились?

— Да! — громче всех крикнул Дин Томас, за что Снейп стал мерить его ненавистным взглядом.

— Ещё один такой вопль, Томас, и в вашем расписании больше не будет такого предмета, как зельеварения! Минус пять очков Гриффиндору!

— Повезло же, — послышался рядом с Гарри восторженный шёпот Морага Макдугала. – Было бы классно быть отстранённым от зельеварений…

Похоже, Дин разделял мнение Морага, но перечить всеми известному «добряку» профессору Снейпу было все равно, что совершить самоубийство, поэтому гриффиндорец промолчал.

— Хм… — протянул преподаватель, проходя по рядам и удивлённо осматривая пергаменты учеников. – В таком случае, мисс Грейнджер, соберите работы и положите их мне на стол.

Гарри не мог не взглянуть на Гермиону, которая выглядела темнее тучи. Она быстро прошла вдоль рядов, собирая списки свойств. Когда должна очередь до парты Невилла и Гарри, она даже не посмотрела на него, будто Гарри был узником былого Азкабана.

— Теперь же пришло время кому-то из вас испробовать Приворотного зелья… — торжественно произнёс Снейп, когда Гермиона села на своё место.

— Но мы ведь даже не изучили состав зелья, профессор, — возразила Салли-Энн Перкс, подняв руку.

— Прошу не говорить глупостей, мисс Перкс. Зелье считается запрещённым в волшебном мире по закону, принятому Союзом Европейских Магических держав, от 1736 года. Неужели профессор Бинс не поставил учеников в известность? – раздражённо спросил Снейп, доставая с полки шкафа, в конце класса, небольшую баночку с фиолетовым раствором.

— Но сейчас кто-то из нас будет применять это зелье, а мы даже не знаем…

— Если вы выписали свойства, вы обязаны знать, что зелье безвредно, — Снейп перебил своим возмущённым тоном Салли-Энн и продолжил высокомерно утверждать: — Однако оно даёт власть, которой не должен владеть любой волшебник магического сообщества. В данный же момент мы должны пройти обязательную школьную программу. Практика на одном из учащихся предусмотрена Министерством Магии, — едва не кричал Снейп, на что когтевранка не могла ничем возразить и грустно опустила руку.

После этого профессор продолжил более спокойным, но ехидным голосом:

— Две капли – самое оптимальное количество концентрированного зелья на стакан обычной питьевой воды, — с этими словами Снейп показательно набрал зелья пипеткой и пару раз капнул в хрустальный стакан с водой, стоявший у него на столе. Жидкость в нём, через несколько мгновений, приобрела ярко-красный оттенок.

Наступила тишина. Гарри почти не сомневался, что честь испробовать такой «заманчивый» напиток удостоится именно ему, чего ему крайне не хотелось. Снейп, глаза которого сверкали нехорошим сиянием, в это время обводил затихший класс взглядом, полным какой-то неописуемой радости.

— Томас, прошу подойти к учительскому столу, — вынес свой вердикт профессор зельеварения, чем удивил многих, особенно Гарри, у которого отлегло от сердца. Однако вскоре неожиданно появившаяся жалость к Дину вновь стала неприятно щекотать нервы.

Когда парень подошёл к столу Снейпа, профессор процедил:

— Выпейте всё, Томас. Иначе эффект может быть неправильным.

«Бред полнейший» — думал Гарри, не сводя глаза с гриффиндорца, выражение лица которого показывало отвращение.

Дин неуверенно взял дрожащей рукой стакан и быстро вылил жидкость в рот. Класс продолжал бесшумно лицезреть за гриффиндорцем, которого сильно передёрнуло, глаза налились кровью и стали похожи на жидкость, которую парень какое-то время назад выпил. Гарри не сводил глаз с гриффиндорца, взгляд которого напоминал реддловский. Однако вскоре белки Дина вновь вернули себе былую белизну, после чего юноша обессилено рухнул на каменный пол.

— О Мерлин, что вы с ним сделали? – завопила Лаванда, в ужасе поднесся ладони к лицу. Парвати вскочила со своего места и подбежала к Дину, еле поднимающемуся с пола.

— Как ты? – спросила девушка, помогая парню подняться.

— Не очень, — чуть слышно сказал он, исподлобья взирая на Снейпа. Тот даже и бровью не повёл, когда Дин упал – глаза профессора всё также ехидно сверкали, как и минуту назад.

— Что вы себе позволяете?! – воскликнула Гермиона, также обеспокоенная состоянием Дина. Её лицо было тревожно, но внутри всё кипело в ярости.

— Вы ведь тоже выписывали свойства Приворотного зелья, не так ли, мисс Грейнджер? – поразительно спокойным тоном спросил Снейп.

— Но вы должны были что-либо предпринять, – Гермиона в смятении посматривала на Дина, потирающего ушибленную макушку.

— А почему вы этого не сделали? – будто удивился декан Слизерина, буравя взглядом девушку.

Гермиона молчала, не отводя глаз от гриффиндорца, которого подводила к своему месту Парвати.

— И Томас должен был знать эффект зелья. Прошу вас, Патил, не трогайте Томаса – практическая часть урока ещё не закончена.

— А Я ДУМАЮ ИНАЧЕ! – закричал вскочивший Гарри, которого переполнял гнев. Снейп перевёл взгляд своих холодных глаз на него.

— Что вы сказали, Поттер? Повторите, — повысил тон Северус.

— Что не слышали ваши грязные, гнилые уши, — грубо заявил Гарри, продолжая смотреть в бездушные снейповские глаза.

— Неужели? – мужчина даже бровью не повёл. – Урок окончен для всех… кроме Поттера, — процедил Снейп. Но никто и не собирался покидать кабинет: ученики продолжали сидеть, взирая на разъярённого Гарри Поттера и Северуса Снейпа.

— Что ж… тогда, Поттер, поговорим в коридоре, — сказал мужчина.

— Тогда мы все пойдём! – громко заявил Невилл, поднявшись с места, едва Гарри сделал шаг. В классе поднялся одобрительный ропот, который вскоре вылился в протест против преподавания Снейпа.

— Похоже, не быть вам больше учителем по зельеварению, — серьёзно произнесла Салли-Энн.

— Хм… это мы выясним у директора, мисс Перкс, — ответил Снейп. – Пойдёмте, Поттер. – Но кроме Гарри поднялись с мест все ученики, на что Снейп сузил чёрные глаза и покинул кабинет, а за ним и гриффиндорцы с пуффендуйцами. На какой-то миг Гарри встретился взглядом с Гермионой: выражение её лица было по-прежнему крайне серьёзно, но, заметив Гарри, она слегка улыбнулась.

Толпа спускалась по лестнице за длинной чёрной развивающейся за спиной Снейпа мантией, который, очевидно, и правда двигался к кабинету защиты от тёмных искусств, где, скорее всего, был урок у профессора Дамблдора. Наконец, Снейп вышел на нужном этаже и быстрыми шагами стал преодолевать коридор. Дойдя до кабинета защиты, он остановился и обвёл суровым взглядом всех учеников, после чего взял ручку и потянул на себя старую дверь. Она подалась, издав душераздирающий скрип, и глазам Гарри предстала аудитория: у доски стоял профессор Дамблдор, в руке которого была волшебная палочка, за партами сидели семикурсники, концы палочек которых горели ярким пламенем.

— Я извиняюсь, Дамблдор, но нам нужно поговорить, — сказал Снейп, глядя на сидящих в классе студентов, удивлённых появлению незваного гостя. Дамблдор изумлённо посмотрел сначала на Снейпа, затем на Гарри, стоявшего неподалёку, после чего слегка кивнул семикурсникам и вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь.

— В чём дело, Северус? – легко спросил директор, взирая на декана Слизерина сквозь очки половинки.

— У Поттера и некоторых других учеников хватило наглости заявить, что мои методы преподавания не допустимы, — говорил Снейп слегка подрагивающим голосом: похоже спокойствие Дамблдора часто выводило его из себя.

— Это так, Гарри? – осведомился директор, взглянув на гриффиндорца.

— Совершенно верно, сэр. Дин Томас получил несколько ушибов во время пробы запрещённого Министерством магии зелья...

— Вы прекрасно знаете о школьной программе шестого курса по зельеварениям, Дамблдор. В указе Министерства написано, что Приворотное зелье может быть использовано на практике в магических учебных заведениях Британии! – выразительно закончил возмущённый Снейп, перебив Гарри.

— Мистер Томас, подойдите, пожалуйста, — попросил профессор по защите от тёмных искусств, будто не услышав слов Снейпа. Коротким шагом Дин подошёл к Дамблдору, который поднёс свою сухую морщинистую руку ко лбу парня. – Как вы себя чувствуете после принятия зелья, мистер Томас?

— Эээ… как обычно… вот только голова немного побаливает, — тихо произнёс гриффиндорец. Дамблдор опустил руку и покачал головой. Гарри никак не мог понять этого его действие: юноша вгляделся в лицо старика, которое оставляло желать лучшего – оно было крайне худым, цвет кожи имел какой-то бледно-серый оттенок, местами она просвечивалась и на глаза показывались сосуды и вены.

— Я сегодня же напишу Артуру Уизли, Северус. Думаю, очень скоро пробе запрещённых зелий в магических школах придёт конец. Я не понимаю, о чём только думал Корнелиус, когда ещё…был с нами.

— Но, Дамблдор, ученики должны знать на себе действие этих зелий. А как же Аластор Грюм, который…

— Хоть к сегодняшнему дню и началась война, но травмировать здоровье учеников недопустимо… особенно когда изучаемое вещество никак не может помочь ученику в чрезвычайной ситуации.

— Но Грюм… — отчаянно пытался Снейп напомнить о своём существовании.

— Защита от тёмных искусств и зельеварения, Северус, — совершенно различные предметы, — слегка улыбнулся Дамблдор Гарри и подмигнул ему. Снейп же совсем обезумел и едва ли не заскулил:

— Дамблдор, одумайтесь, это невозможно. Школа – другое измерение, отделённое от внешнего мира. Зельеварения – очень важный предмет, без которого не прожили бы многие маги и большей половины своей жизни. Приворотное зелье, как и многие другие зелья, необходимы для изучения – это обязательная программа шестого курса…

— И впредь, — заговорил директор, тем самым перебив возмущённого преподавателя зельеварений, — тот, кто будет подвергать здоровье учеников риску понесёт строгое наказание.

Снейпу больше нечего было говорить, поэтому он с самым разъярённым видом, тяжело дыша, двинулся обратно к лестнице. Возбуждённые ученики тем временем окидывали его унизительными взглядами.

— Ну, уж теперь пора всем разойтись по гостиным, раз урок все равно сорван, — спокойно сказал ученикам Дамблдор. – Гарри, не мог бы ты посидеть в моём классе до звонка… мне нужно тебе кое-что сказать после урока.

Гарри, уже собравшийся идти на седьмой этаж в гостиную Гриффиндора, удивлённо посмотрел на Дамблдора. «Может, наконец-то, он скажет что-нибудь о Легенде?» — заметалась надежда в голове парня.

— Встретимся на трансфигурации, — произнёс Невилл, отходя со всеми к лестнице. Директор с минуту подождал, пока все присутствующие не разойдутся, после чего открыл дверь в аудиторию, в которой стоял громкий ропот – семикурсники что-то активно обсуждали. Как только в класс зашёл учитель, все смолкли. Гарри, которого стали сопровождать непонимающие взгляды, прошёл мимо рядов и сел за последнюю парту. К нему моментально повернулся Том Шнайдер, сидевший за столом спереди и по-дружески кивнул в знак приветствия. Гарри сделал то же самое, после чего поднял глаза на директора.

— Итак, Огненным заклятием маг может пользоваться при нападении на него как враждебно настроенного существа, так и человека. Оно ослепляет нападающего на время от половины часа до двух часов, в зависимости от внутренней силы мага, отнимает у него определённую часть энергии, а также оставляет ожоги, как и обычный магловский огонь. Многие волшебники используют заклинание и в быту, что является очень удобным средством разжечь тот же магловский костёр. Само заклинание, как я говорил ранее, настолько элементарно, что его запомнить может даже ребёнок, вот только сильный маг сможет использовать его. Файро! – сказал Дамблдор. Конец его палочки мгновенно загорелся ярко-оранжевым пламенем. Он навёл её на свечу, стоявшую у него на столе, после чего палочка выстрелила огнём, воспламенив фитиль. – В общем-то, это всё. Дома от вас требуется лишь практиковаться, на уроке будет то же самое, после чего будут выставлены баллы за урок. Все свободны, — после этих слов палочка Дамблдора потухла, как и свеча, раздался звон в колокол, объявляющий о конце первого урока.

— Ну, как ты себя чувствуешь, Гарри? – спросил Том Шнайдер, кидая вразнобой в свой ранец пергамент, учебник, перо и пузырёк с чернилами.

— Нормально, — сухо ответил Гарри, поднимаясь с собственного места.

— Когда тренировка? Ты ведь помнишь, у нас матч со Слизерином в пятницу, — озабоченно изрёк Том, застёгивая молнию рюкзака и закидывая его на плечо. Позади него активно покидали кабинет семикурсники, громко разговаривая между собой.

— Я пока не знаю, Том. Врядли сегодня…

— Жаль… Ну что ж, действительно, тебе бы отдохнуть от всех потрясений, которые ты пережил, – будто сам себе объяснял ситуацию голкипер сборной Гриффиндора.

— Да нет, не в том дело, — сказал Гарри, глядя на профессора Дамблдора за спиной Шнайдера.

— Так в чём же, старина? Ты скажи, я пойму, — искренне признался Том, с надеждой глядя на Гарри.

— Это личное, Том… — замялся Гарри, опустив глаза.

— Аа…всё-всё, я понял, — слегка поднял руки парень, будто сдавался. – Ох, эти девушки, бьют нам сердца, несчастным парням. Ну ладно, не буду влезать в твою личную жизнь. Крепись, парень, — Том ободрительно хлопнул друга по плечу и быстро покинул кабинет. Теперь в классе находились лишь Гарри и Дамблдор. Второй стоял возле окна, наблюдая за передвижениями туч по небу. Похоже, готовилась гроза, так как где-то вдалеке слышались раскаты грома.

— Как я понимаю, Гарри, у тебя более чем достаточно вопросов для меня? – скорее утверждал, чем спрашивал директор.

— Верно, — ответил Гарри, пройдя несколько шагов и сев за первую парту. Дамблдор тем временем обернулся и, тяжёлыми шагами подойдя к широко распахнутой двери, закрыл её.

— Что ж, я слушаю твои самые важные вопросы, но прежде: хочу предупредить, что не даю обещания отвечать на все. А теперь задавай первый, — спокойно высказался старец, держа руки за спиной.

У Гарри в животе неприятно булькнуло и, после минутной паузы, он, наконец, спросил:

— Где Сириус и что с ним?

— Хм… я думал, что ты задашь этот вопрос, но не ожидал что не первым… Что ж, отвечу искренне, Гарри: Сириус сейчас в доме семейства Уизли. Он крайне занят одной работой… гм… что уж скрывать, нашего Совета Легенды, о котором ты уже, вероятно, слышал, — едва слышно молвил директор.

— Легенды Оксфорда? – моментально вырвался у Гарри следующий вопрос. Дамблдор, ранее осматривавший кабинет, медленно перевёл взгляд своих почти бесцветных глаз, с еле заметным оттенком голубого, на Гарри.

— Верно, — изрёк он всё также тихо.

— Не могли бы вы рассказать мне о её содержании? – осторожно поинтересовался Гарри.

— Боюсь, что нет, Гарри. Я не могу рассказать о ней – ты узнаешь сам со временем…

— НО МНЕ НУЖНО ЗНАТЬ ЕЁ СЕЙЧАС!! – завопил гриффиндорец, вскочив с места. Теперь он понимал Снейпа, которого раздражал спокойный голос директора.

— Сейчас это тебе не поможет, Гарри, поверь мне. Тем более о том, что ты должен сам узнать Легенду, и никто не вправе тебе помочь, гласит подлинник Легенды Оксфорда.

— А как же Терри Бут? Джастин Финч-Флетчли? Первокурсники? Родители Гермионы? ИХ ВЕДЬ УБЬЮ, ЕСЛИ МЫ НИЧЕГО НЕ БУДЕМ ДЕЛАТЬ!!! – кричал Гарри, после чего со всей силы ударил кулаком по столу – тот никак не отреагировал, вот только рука гриффиндорца сильно заболела.

— Для их спасения не нужно знание Легенды Оксфорда, — покачал головой Дамблдор.

— ТАК ПОЧЕМУ ВЫ СОВСЕМ НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЕТЕ??? – орал Гарри, пнув ногой соседнюю парту, которая с грохотом упала на пол.

— Совет делает всё, что в его силах, но мы не знаем, где все эти похищенные люди, куда Вольдеморт их увёл. Не исключено, что они уже…

— НЕ ВЗДУМАЙТЕ ГОВОРИТЬ ЭТО! – рыкнул парень, после чего обессилено опустился на стул и скрыл лицо руками. – Они были моими друзьями: и Терри, и Джастин. А как же первоклашки? Мы итак погубили Кэтрин и Грэгори…

— Нет, Гарри, не мы…

— КОГО ВЫ ОПРАВДЫВАЕТЕ?! – поднял тяжёлую голову Гарри. – Себя! Мы все виновны в этом!! Кто смеялся над Кэтрин? МЫ! Кто хотел эвакуировать всех учеников с помощью порталов? ВЫ! Так почему ВЫ допустили оплошность, ПОЧЕМУ?! – Гарри не мог выдержать напряжения, которое испытывал. Говоря эти слова, перед глазами всплывала тот вечер 29 октября, те события, Рождество, худшее в жизни. Из глаз потекли горькие слёзы, заливавшие глаза, горячие, словно кровь, вызывавшие страх, который заполнял рассудок. – КТО ВИНОВАТ… В СМЕРТИ… ХАГРИДА? Я…

— Нет, Гарри, Хагрид сам хотел уйти – я говорил тебе. В остальном ты прав. Я виноват в смертях. А ещё говорил Снейпу буквально полчаса назад…

— НЕТ! Замол… замолчите, — с трудом выговаривал юноша. – Я… не хочу больше… слушать… всё это!

Парень кинул мутный взгляд в окно, стекла которого уже вовсю заливали капли дождя: гроза началась – гром слышался совсем рядом, молнии рассекали воздух над тёмным озером, по которому странствовали испуганные волны.

Гарри медленно поднялся и вышел из кабинета. Дамблдор даже не собирался ему мешать – он лишь кинул напоследок на него грустный взор своих бездонных глаз.