Проклятие Хогвартса (джен)

Поставив перед собой тарелку, доверху наполненную яичницей с беконом, Том щедро намазал маслом аппетитно пахнущую булочку. Сидевший напротив него Орион, уплетая оладьи с джемом, недовольно косился в сторону гриффиндорского стола, со стороны которого в адрес слизеринцев летели едкие колкости. Хмурясь, Блэк повернулся к Абраксасу. Малфой с меланхоличным видом ковырялся ложкой в желе — происходящее, казалось, нисколько его не беспокоило. В отличие от друга, Орион сохранял спокойствие с огромным трудом — в уголках губ юного аристократа пролегла глубокая складка, выдававшая сильное раздражение.

— Я чего-то не понимаю, — проворчал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Одного меня только раздражает это наглое тявканье?

И с силой воткнул вилку в ничем не повинную оладью. Гриффиндорцы между тем затянули очередную шутливую песенку:

Охоту славную начнем

На змия шепелявого.

Сегодня мы его побьём,

Мы победим лукавого.

Начинался чемпионат школы по квиддичу, и стартовал он волею слепого жребия поединком между главными антагонистами, Слизерином и Гриффиндором. Встреча должна была пройти на новеньком стадионе, специально построенном к тысячелетию школы. Тому не было никакого дела до игрища, основой в котором служили полеты на метлах и умение вовремя увернуться от несущегося на тебя мяча. Однако большинство студентов не разделяли его мнения: всю последнюю неделю в Хогвартсе говорили исключительно о квоффлах, снитче и шансах команд на победу.

Не остались в стороне и охранявшие замок работники Министерства. Они вели себя так, словно вернулись в дни своей молодости. Поддавшись всеобщему ажиотажу, суровые на вид колдуны, многие из которых побывали во множестве серьезных переделок, завели разговоры о тактике, преимуществах оборонительного построения перед атакующим и каким образом скажется на игре моросящий с раннего утра дождь.

Поголовное увлечение предстоящим матчем было Тому только на руку — он мог допоздна засиживаться в безлюдной библиотеке и, главное, беспрепятственно встречаться с Григорием Раскольдом. Занимаясь с волшебником защитой от легилименции, он меньше чем за месяц достиг значительных успехов. И сейчас, поедая завтрак, с удовольствием вспоминал эпизоды вчерашнего вечера.

Сидевшая рядом с ним Поппея с таинственным видом о чем-то шепталась с Марком. Эйвери, как всегда, выглядел так, будто недавно побывал в модном магазине одежды: ослепительно-белая шелковая рубашка, узкие брюки и дорогие на вид кожаные ботинки. Под стать аристократу оделась и Поппея: длинная черная юбка, из-под которой выглядывали носы лакированных сапог, обтягивающая фиолетовая мантия и тонкие перчатки. Ни Макквин, ни Эйвери особо не интересовались предстоящей игрой, но на поединок они идти собирались.

Доев оладьи и бросив на друзей осуждающий взгляд, Орион, продолжая держать в руке вилку, повернулся к гриффиндорскому столу и нараспев прокричал на весь зал:

Львятам гриву подпалили,

Хвост узлом перекрутили.

С нами вам не совладать

И победы не видать.

Вздохнув, к Блэку присоединился Абраксас, а спустя минуту еще с десяток парней с факультета.

Слушая громогласное скандирование слизеринцев, Том испытал радостное, поистине пьянящее чувство. В последнее время он все чаще ловил себя на мысли, что доволен абсолютно всем. Он ощущал себя в Хогвартсе как дома. Школа стала для него тем местом, в котором он, несмотря ни на что, был счастлив.

Сентябрь подходил к концу, а он хотя и предпринял несколько попыток, но так и не сумел отыскать те ужасные картины. Видимо, преподаватели все-таки их обнаружили и запрятали в укромное место, подальше от посторонних глаз. После того происшествия Том больше не слышал о случаях проявления проклятия: доспехи оставались, как им и положено, неподвижными, а портреты чародеев мирно украшали стены коридоров и кабинетов. Все начинали потихоньку забывать об Одоакре, все реже вспоминая темного волшебника с его мрачным проклятием.

Пользуясь тем, что основная масса учеников собиралась сразу после завтрака отправиться на стадион, Том намеревался немного посидеть в гостиной, позанимавшись в тишине. Затем на пару часиков заглянуть в библиотеку, а после ужина встретиться с Григорием Раскольдом.

Предвкушая насыщенный и интересный день, Том пребывал в превосходном настроении. Он лениво взглянул на влетевшую в раскрытые окна вереницу сов — кроме пожилого мага, ему никто не мог написать, а дату и время для их бесед назначал Том. Как он и предполагал, в его сторону птицы даже не посмотрели. Одна бросила на колени Поппеи утренний выпуск «Ежедневного пророка», две с трудом положили перед Орионом толстый конверт песочного цвета. Четверо молоденьких сычиков, из последних сил махая крыльями, устремились к Абраксасу. Немного недотянув до места, где сидел блондин, они уронили громоздкий на вид сверток прямо на гору оладий.

Юные аристократы, не обращая на доставленную им почту никакого внимания, продолжали орать в адрес гриффиндорцев оскорбления.

— Вам нечего сегодня ловить! — надрывался, активно жестикулируя и строя смешные рожицы, Орион. — В Хогвартсе есть только две команды: основной состав Слизерина и те, кто мечтает занять их место!

— Ваш Паттерсон ни на что не способен! — вторил другу Абраксас. — Он не сумеет отбить мяч, даже если тот полетит прямо в него!

Люк Паттерсон, длинноволосый брюнет с широченными ладонями, как раз собирался ловить брошенное ему яблоко. Красуясь, он вытянул перед собой правую руку. С легкостью поймав, он высокомерно ухмыльнулся, но, видимо, сжал яблоко слишком сильно, и то, выскользнув, упало на пол. Над гриффиндорским столом повисла тишина.

— Ребята, я пошутил! — криво улыбнулся Люк и смущенно спрятал руки за спину.

Орион с Абраксасом схватились друг за друга — их настолько сильно распирало от смеха, что они боялись упасть.

Гриффиндорцы, быстро придя в себя, обрушили на противников яростные ругательства.

Медленно, будто не замечая происходящего, со своего места поднялся Корвин Лестрейндж. Взглянув на членов своей команды, он спокойным голосом скомандовал:

— Ну все, пора. За мной.

И неспешно направился к выходу. Тут же в его адрес полетели колкости и ехидные, полные злости выкрики. Том позавидовал выдержке Корвина. Парень шел высоко подняв голову, изредка бросая в сторону гриффиндорцев слегка насмешливый взгляд. Казалось, оскорбления нисколько его не трогают, а, напротив, придают дополнительных сил. Двигаясь по залу, Корвин словно купался в негативе, черпая в нем энергию для предстоящего поединка. Чего нельзя было сказать об остальных игроках команды. Ссутулившись, они семенили за Корвином, мечтая как можно быстрей добраться до двери. И хотя все последние дни они частенько подвергались давлению и нападкам от учеников остальных факультетов и должны были уже к ним привыкнуть, но происходящее сегодня превысило все мыслимые пределы.

Дойти спокойно до двери Корвину не удалось. Не выдержав, несколько гриффиндорцев выскочило из-за стола и бросилось к нему. Тут же им наперерез устремились слизеринцы. Видя, что в любую секунду готова вспыхнуть заварушка, со своих мест повскакивали преподаватели, криком попытавшиеся утихомирить разошедшихся учеников. Куда там! Студенты лишь распалились еще сильней.

И в этот самый момент двери Большого зала распахнулись и внутрь ввалилась Джулия Муркок. Неестественно бледная, с широко распахнутыми глазами и застывшим от ужаса взглядом, она выглядела настолько сильно перепуганной, что создавалось впечатление, будто повстречала в коридоре саму Смерть. Ее била столь сильная дрожь, что, сделав несколько шагов, она пошатнулась и едва не упала.

Том был с Джулией хорошо знаком и оттого прекрасно знал, что Муркок — девочка храбрая и весьма в себе уверенная. И напугать ее не так просто. И какому-то там привидению, пусть и очень страшному, такое не под силу. Значит, произошло действительно что-то серьезное. Тома охватило дурное предчувствие.

На Джулию обратили внимание далеко не сразу — все глазели на перебранку гриффиндорцев со слизеринцами. Том и сам заметил девочку только потому, что начинал собираться в библиотеку и оттого бросил взгляд на дверь.

— Там… там… — силилась перекричать Джулия стоявший в Большом зале гвалт, но безрезультатно — ее не то что никто из присутствовавших за завтраком не слышал, но даже не видел.

Чуя недоброе, Том встал из-за стола и тут же замер, решая, что лучше: узнать у Джулии, что случилось, или бежать к преподавательскому столу за помощью. Пока он размышлял, группа учителей во главе с Армандо Диппетом, спешащих к ученикам, готовых в любую секунду схватиться за волшебные палочки, достигла середины зала. Впереди бежали Стюарт Киган и Лициний Этелинг. Мужчин, судя по веселым выражениям на их лицах, происходящее искренне забавляло. Они посмеивались, перекидываясь на ходу шуточками. Позади них пыхтел Армандо Диппет. Директор тщетно пытался усилить свой голос заклинанием, но от излишней суетливости у него ничего не выходило. Рядом с ним ровным, но быстрым шагом двигались Альбус Дамблдор и Герберт Бири. Преподаватель трансфигурации поглядывал на учеников саркастическим взглядом из-под надетых на крючковатый нос очков-половинок, а любитель театра наматывал на кулак конец необычайно длинного шарфа. Последним плелся Гораций Слизнорт. Он тяжело дышал, вытирая вспотевший лоб носовым платком в клеточку. Зевая во весь рот, он в левой руке сжимал кружку с дымящимся кофе, а правой старался пригладить торчавшие в разные стороны усы.

Внезапно Стюарт Киган, споткнувшись, сбился с шага, и улыбка исчезла с его лица. Том проследил его взгляд и понял, что колдун заметил Джулию. Заинтригованный поведением знаменитого дуэлянта, побывавшего по слухам в десятках, если не сотнях передряг, Том лишь краем глаза успел увидеть, что не менее мрачным сделался и Лициний Этелинг. Не сговариваясь, мужчины бросились к Джулии.

Еще до того, как девочку окружила толпа, Том успел подбежать к ней.

— Там… там… — бессвязно, едва слышно бормотала Джулия.

Из ее глаз брызнули слезы и она, пошатнувшись, осела на пол. Стюарт Киган ловко подхватил ее под локоть и, усадив на скамейку, накинул на плечи свою мантию. Лициний Этелинг взмахнул палочкой и, достав прямо из воздуха стакан с булькающим в нем напитком темно-синего цвета, заставил Джулию осушить его до дна.

— Что случилось, юная мисс? — участливо поинтересовался Стюарт Киган. — Что вас так напугало?

Вокруг них стремительно росла толпа, на все еще продолжавших выяснять отношения слизеринцев с гриффиндорцами уже никто не обращал внимания. Тому приходилось прилагать все силы, чтобы находиться как можно ближе к Джулии. Рядом с собой он заметил Поппею и Марка. Макквин поглядывала на Муркок внимательным взглядом, а Эйвери, словно отгораживаясь от происходящего, сложил руки на груди.

— Там… — едва слышно произнесла Джулия чуть более ровным голосом, указывая рукой в сторону выхода из Большого зала. — Мы хотели переодеться на игру… Мы всегда там ходим… С охраной, разумеется… И вдруг… — Она замолчала, уставившись округлившимися от ужаса глазами на Стюарта Кигана. — Вы же их спасете? Обещаете?

— Конечно, милая, — мягко сказал колдун. — Но что все-таки случилось?

— И где охрана, с которой ты шла? — прибавил Лициний Этелинг, оглядывая зал.

Вместо ответа Джулия закрыла лицо ладонями. Преподаватель заклинаний извлек из воздуха второй стакан, на сей раз наполненный ярко-зеленой жидкостью. Толпа вокруг продолжала расти. Том увидел встревоженное лицо Ориона и прячущегося за друга белого как мел Абраксаса. Не понимая, что происходит, школьники поглядывали друг на друга, интересуясь у соседей, что случилось.

— Считаю, с нее достаточно и одной порции, благодарю вас, профессор. — Дамблдор коснулся плеча Джулии своей рукой, и девочка сразу же перестала дрожать. — Все хорошо, ты в безопасности. — Он повернулся к Кигану. — Стюарт, прошу вас немедленно проверить все ближайшие коридоры. Берите с собой столько людей, сколько потребуется.

Киган, лицо которого сделалось мрачным и сосредоточенным, кивнув, быстрым шагом направился к выходу из Большого зала. Дамблдор посмотрел на директора.

— Армандо, полагаю, учеников следует немедленно отвести в их гостиные.

— К чему такие меры, Альбус? — дрогнувшим голосом поинтересовался Армандо Диппет. — А игра? Перенести?

— Как минимум… — Дамблдор вгляделся в лица стоявших рядом преподавателей. — А еще лучше отменить.

— Вы же даже не знаете, что произошло! — опешил директор. — Не слишком ли поспешное решение?

— В мерах, касающихся безопасности учеников, не страшно переусердствовать. А даже если и сделать излишне много, плохо от этого никому не станет. Поправьте меня, если я говорю что-то не так, директор, — строгим тоном заметил Дамблдор и чуть более мягко обратился к Джулии: — Мисс Муркок, вы можете нам поведать, что вас так сильно напугало?

— Пол… — всхлипнула та. — Мы шли… И вдруг он весь покрылся трещинами… Они упали вниз… В ту яму… Красного… Ужасного красного цвета…

Том судорожно сглотнул. Сбывались самые худшие опасения. А он так надеялся, что все закончилось. Выходило, зря. Все только начиналось.

По толпе пронеслись испуганные вскрики: девушки встревоженно ахнули, а парни издали нервные смешки.

Преподаватели с директором во главе несколько секунд молча глядели на Джулию. На лице Армандо Диппета отразилась вся гамма чувств, переживаемая колдуном: от неверия в услышанное до полного отчаяния. Мявшийся неподалеку Гораций Слизнорт вздохнул так тяжело, что на его жилетке едва не полопались пуговицы. Лициний Этелинг, утратив привычную браваду, стоял с мрачным, вытянувшимся лицом. Герберт Бири нервно теребил край шарфа, не замечая, что с каждым разом все сильней, словно удавку, затягивает его вокруг своей шеи. Один лишь Альбус Дамблдор оставался совершенно спокойным. Взглянув на директора решительным взглядом и словно получив от него молчаливое разрешение, он склонился над Джулией.

— Мисс Муркок, вы уверены в том, что видели именно то, что нам описываете?

Девочка едва заметно кивнула.

— Крепость полов в каждом коридоре и на всех этажах летом специально проверили, — задумчиво пробормотал Дамблдор. — Что же такое должно было произойти, чтобы пол разрушился? Если только…

Лицо колдуна становилось все серьезней, а взор все решительней.

— Вы покажете место, где это произошло? — попросил директор слегка обреченным тоном.

Джулия еще раз кивнула.

Повернувшись к толпившимся вокруг ученикам, Дамблдор оглядел их и негромко, но так, что все прекрасно его услышали, произнес:

— Вынужден вас огорчить, но сегодняшнюю игру придется перенести.

В ответ раздались возмущенные крики. Среди особо усердствующих Том различил голос Ориона.

— Случившееся этим утром происшествие очень и очень серьезно, — продолжал Дамблдор, ему даже не требовалось усиливать голос заклинанием, каждое его слово эхом разлеталось по всему залу. — Во избежание дальнейших осложнений, прошу старост сопроводить студентов в гостиные факультетов. С этой минуты ни один ученик без личного распоряжения директора не должен их покидать. Надеюсь, вы все понимаете степень опасности и не станете подвергать свои жизни лишнему риску.

— Профессор, а что все-таки произошло? — поинтересовался Гилберт Даунинг.

— К вам обязательно зайдут деканы и непременно все расскажут. Неведение — страшная вещь, и, полагаю, немилосердно будет держать вас в полной неосведомлённости, — ответил Дамблдор. — А сейчас прошу вас немедленно вернуться в свои гостиные.

— Это проклятие? — всхлипнула Карина О`Брайан. — Вы ведь говорили, что оно выдумка. И где Ханна? А Эмбер? Почему я их не вижу?

Ученики недовольно зашумели, но, увидев грозный взгляд Дамблдора, послушно потянулись к дверям.

Сунув руки в карманы брюк, Том угрюмо развернулся, пропуская вперед одноклассников — так прекрасно начавшийся день превращался в поистине ужасный. Дамблдору явно было что-то известно, иначе он бы не принял решение еще до того, как выслушал Джулию, отправить всех по гостиным. Том вновь мысленно вернулся к проклятию и тем жутким картинам. Однако слова Дамблдора, произнесенные им тихо и предназначавшиеся исключительно Армандо Диппету, но при этом услышанные Томом, когда большинство учеников уже покинуло Большой зал, заставили его, начавшего было двигаться к выходу, вздрогнуть и резко остановиться.

— Школа больше не может гарантировать их безопасность, — говорил колдун.

— Что будем делать? — спросил директор. — Что ты предлагаешь, Альбус? Хогвартс нельзя закрывать. Он всегда считался самым безопасным местом в стране. Как такое событие отразится на Англии? Особенно в свете противостояния с Гриндевальдом.

— Необходимо усилить охрану, наложить еще больше защитных чар. Но как такие меры скажутся на учениках? Они и так живут под строгим контролем. Не лучше ли распустить их по домам? — Голос Дамблдора, обычно наполненный весельем и энергией, звучал слабо и безрадостно. — Следует обсудить все с родителями, собрать совет попечителей. И одновременно готовиться к самому худшему…

— Ты полагаешь, что школу все же придется закрыть? — уныло произнес директор.

— Как ни прискорбно мне такое говорить, но все к этому идет.

Дальше Том слушать не стал. Он не позволит закрыть школу. Если надо, он перероет все учебники по заклинаниям, но даст отпор проклятию. Он побывал в тех картинах и выбрался из них невредимым. Он бился с доспехами и остался жив. А что, за пределами замка намного безопасней? Там копит силы Гриндевальд, готовый развязать небывалую доселе войну. Объяты огнем магловские государства, конфликт которых, Том был в этом уверен, непременно коснется волшебного мира. Спокойной и тихой жизнью вне Хогвартса и не пахло.

Быстро догнав одноклассников, Том попытался отыскать взглядом Марка. Нет, он не собирался сдаваться и возвращаться в приют раньше лета. А у Эйвери до сих пор хранились книги про Одоакра, взятые им в библиотеке. И Том намеревался отыскать в них ответ, как уберечь школу от проклятия. Пока сохранялся хотя бы малейший шанс остаться в Хогвартсе, он был готов за него держаться.

К его удивлению, фигуры Марка нигде не было видно, видимо, тот вместе с Поппеей, Орионом и Абраксасом успел уйти далеко вперед. Расталкивая выглядевших напуганными первокурсников, Том устремился на поиски Эйвери.

В вестибюле стоял оглушительный крик. Без оставшихся в Большом зале преподавателей школьники остановились. Многие из них не спешили расходиться по гостиным, отказываясь слушаться старост. Предвкушая всю последнюю неделю намечавшуюся игру, они теперь громко высказывали недовольство ее отменой. С быстротой молнии распространялись различные слухи, одни нелепей других.

Прямо возле дверей в Большой зал веснушчатый третьекурсник с Когтеврана уверял своих слушателей, что на самом деле Джулия все выдумала, желая привлечь к себе внимание. Ведь, как он утверждал с невероятно серьезным лицом, других свидетелей случившегося не было, а, значит, она могла с легкостью говорить все, что придет ей в голову.

Где-то в середине холла Том столкнулся с группкой пуффендуйцев, обсуждавших, что дело в действительности не в проклятии, а в самом обычном износе здания — ведь замку как-никак тысяча лет, и когда-нибудь он должен начать разрушаться. Пухлый парень, с круглым лицом и носом, похожим на картошку, клялся, что Джулия и вправду едва не погибла, когда в одном из коридоров третьего этажа начал обваливаться пол. Он, мол, видел все своими глазами. И даже спас Джулию, вытащив ее из образовавшейся дыры. Но вот про красный свет она точно прибавила от себя, начитавшись модных нынче приключенческих книжек. А он, сколько ни всматривался в открывшийся в полу проем, никакого красного света в нем не увидел.

Том с легкостью поверил бы во все эти байки, если бы лично не пострадал от проклятия. Спустившись в подземелье, он вбежал в гостиную и огляделся. Несмотря на приличную толпу в вестибюле и коридорах, все кресла и диваны оказались занятыми учениками. Сидели даже на столах и полу.

Осмотревшись, Том не увидел среди присутствующих в помещении Марка. Также отсутствовали Орион, Абраксас и Поппея. Не теряя времени, Том бросился к комнате Эйвери, но та оказалась пустой — лишь аккуратно заправленные кровати да сложенные возле двери чемоданы. Тома словно ударили кулаком в живот — некоторые из его однокурсников не просто жаждали сбежать из школы, они уже давно подготовились к отъезду, а он ничего об этом не знал.

Выскочив наружу, он устремился в свою комнату. Там царил невообразимый беспорядок: всюду валялись учебники, одежда, перья, котлы и рассыпанные по полу ингредиенты для зелий. В дальнем углу на краю кровати ссутулился Абраксас, торопливо укладывавший в огромный чемодан стопки рубашек. Рядом с ним неспешно прохаживался Орион, глухо постукивая каблуками. В кресле, положив ногу на ногу, сидел Марк, а неподалеку на стуле непривычно тихая Поппея. Едва Том вошел внутрь, как все уставились на него. Малфой, охнув, быстро прикрыл чемодан, Марк выпрямился, а Орион перестал ходить. Одна лишь Поппея и бровью не повела, только негромко хихикнула, правда, смешок вышел откровенно наигранным.

— Ты уж, Том, прости меня, — нервно вскричал Абраксас тонким, переходящим в визг голосом. — Я прекрасно помню, что ты мне сказал… Но ты же сам видишь…

— Почему ты просишь у Реддла прощения? — удивился Орион. — С какой это стати?

— Том, Том, — не обращая на друга внимания, продолжал тараторить блондин. — От него ведь нет спасения… Мы же видели все своими глазами… Эти доспехи с топорами… Те ужасные картины… Том, пойми меня…

— Да что с тобой такое?! — разозлился ничего не понимающий Орион. — Реддл, что происходит?

— Абраксас знает, что совершает глупость, — спокойным тоном отозвался Том, облокачиваясь на стену возле двери и складывая на груди руки. — Оттого ему и стыдно.

— Глупость? — взвизгнул блондин. — Остаться в живых, Том, по-твоему, глупость?

— Дамблдор и остальные преподаватели со всем справятся, — произнес Том, стараясь в каждое слово вложить как можно больше уверенности. — Здесь мы в безопасности.

— Я не хочу сидеть здесь! — тяжело дыша, возразил Малфой. — Я не чувствую себя здесь в безопасности. Скажите ему, наконец.

— Том, ты не знаешь всего, — хмуро заметил Марк, покачав головой.

— Пропали Ханна, Лора и Эмбер, лучшие подруги Джулии, — объяснила Поппея. — Видимо, они были с ней. Это их она умоляла спасти.

— Как только Слизнорт проведает о случившемся с ними, то вынужден будет сразу сообщить их родителям, — продолжил Марк. — Представляешь, что тогда начнется?

— Все с ними в порядке. Вылезут живёхонькими из той дыры, — упорствовал Том. — Мы же с Марком выбрались. В крайнем случае им помогут Дамблдор со Слизнортом. Или Стюарт Киган.

— То были вы. — Поппея посмотрела на Тома так, как не глядела еще никогда, в ее глазах он прочел уважение. — А мы говорим о Ханне, Эмбер и Лоре. Они не способны обуздать даже разозлившегося котенка.

Поппея вновь хихикнула, и Том отметил про себя, что смешок у Макквин вышел нервным.

— Ты же не верила в проклятие, — ехидно напомнил Том. — Признайся, Поппея. Ты же откровенно веселилась, рассказывая всем желающим страшилки и запугивая глупых девчонок вроде Карины.

— Я действительно думала, что все это выдумки, — едва слышно произнесла ведьма. Голос ее звучал глухо, взгляд сделался мрачным и отрешенным — признание в собственной ошибке давалось Макквин с неимоверным трудом. — Но те картины… исчезнувшие из кабинета Дамблдора доспехи… рухнувший пол… замок полнится темной магией, Том. Неужели ты ее не чувствуешь?

Ничего такого Том не ощущал. Хогвартс и вправду, если настроиться на едва уловимые вибрации, буквально пульсировал энергией. Но то была хоть и мощная, но нейтральная энергия. И никакой опасности она не несла. Уж не разыгрывала ли Поппея очередную комедию, преследуя одной ей известную цель? Том вздохнул. Что бы ни творилось сейчас в голове этой взбалмошной ведьмы, ее мнение имело вес в их компании. И не в последнюю очередь благодаря поведению Поппеи все намеревались бежать из школы.

Однако Том не собирался сдаваться. Он просто не мог уступить. Всем им хорошо, их ждут теплые дома и заботливые родители. А его — холодная комната, ненавидящие его сироты и готовый полыхнуть войной Лондон. Если он сумеет убедить их, то сумеет и остальных.

— Я не думал, что вы такие трусы, — с легкой ухмылкой произнес он, в упор глядя на Ориона. — Стоило треснуть полу, и вы тотчас бежите к мамочке.

— Мы имеем дело с тысячелетним проклятием, наложенным одним из величайших волшебников в истории, — возразила Поппея. — Даже Дамблдор не может его разгадать.

— Он-то как раз все давно понял. — Том продолжал смотреть на Блэка. Юного аристократа явно задели его слова и сейчас он мялся на месте, пытаясь скрыть, что ему все равно. — Иначе он бы не стал устраивать засаду возле своего кабинета. Кого он ждал? Кому вообще могли понадобиться эти доспехи? Версию про то, что они ушли самостоятельно, сейчас предлагаю не обсуждать. Он точно что-то выяснил. И специально подстроил ловушку.

— К чему ты клонишь, Том? — спросил Марк.

— Раз Дамблдор сказал нам сидеть в гостиной, значит, следует сидеть и ждать. Уверен, он во всем разберется. Если бы он не видел иного выхода, то нас бы уже давно отправили по домам.

Он понимал, что нагло врет. Может, именно в этот момент директор с родителями принимает решение о закрытии школы. Но он не мог поступить иначе. В его силах было не допустить паники среди одноклассников, а, значит, тем самым повысить шансы остаться в Хогвартсе до лета.

Поппея переглянулась с Марком, а Абраксас с Орионом.

— В словах Тома есть логика. — Эйвери встал и прошелся по комнате. — Если честно, мне не особо улыбается торчать в родительском особняке.

— Мне тоже, — подхватил Блэк. — Находиться в одном доме с моими сестрами — сплошное мучение. Мне за глаза хватает Вальбурги.

Внешне оставаясь спокойным, внутренне Том пустился в залихватский пляс — он сумел их убедить.

— Вы что? — забеспокоился Абраксас. — Мы же вроде все решили? Друзья, одумайтесь! Я не хочу умирать.

— И не надо. — Орион покровительственно похлопал блондина по плечу. — Убраться из замка мы всегда успеем.

Том вдруг почувствовал сильную слабость. После всего случившегося в Большом зале, после всего того напряжения, что он испытал, убеждая юных аристократов не поддаваться панике, на него навалилась дикая усталость. Подойдя к своей кровати, он опустился на нее. Книгами Марка он займется чуть позже. А сейчас ему требовался небольшой отдых. Вытянув ноги, Том скинул на пол ботинки. Как же ему надоело постоянно пребывать настороже.

— Марк, — обратился он к Эйвери, — помнишь того волшебника, который помог нам выбраться из картины?

— Ты хочешь с ним поговорить? Не очень хорошая идея. — Том не успевал изумляться прозорливости парня, тот каким-то удивительным образом умудрялся предугадывать действия большинства людей на шаг вперед.

— Он выпустил нас наружу, не приложив особых усилий, — объяснил Том. — А если спросить у него про проклятие? Вдруг он знает, как его остановить?

— Если, конечно, захочет сказать, — хмыкнул Марк.

— Можно сообщить о нем преподавателям, они точно сумеют его разговорить, — медленно произнес Том. — Только как бы это сделать… Так, чтобы не рассказывать обо всем остальном… Надо подумать.

Он закрыл глаза и попробовал сосредоточиться. Почему он вспомнил об Эгнации Постуме только сейчас? Следовало пообщаться с ним намного раньше. По правде сказать, Том пару раз, оказываясь в кабинете Защиты от темных искусств во время занятий, поглядывал на портрет соратника Салазара Слизерина, но каждый раз заставал картину пустой. Сейчас же путь в тот класс был ему заказан — возле дверей в гостиную дежурили охранники, а другого выхода отсюда Том не знал.

Рассказывать об Эгнации Постуме преподавателям ему отчего-то не особо хотелось, и, подумав, Том понял почему. Он жаждал еще раз лично пообщаться с колдуном и первым выяснить, как снять с замка проклятие. Знание таких мощных и древних чар никогда не бывает лишним. И он не мог себе позволить упустить такую возможность. После, когда он аккуратно занесет его в свой дневник, он непременно расскажет об Эгнации Постуме Горацию Слизнорту. И таким образом получит двойную выгоду: славу спасителя школы, щедро сдобренную похвалами от директора, и ценное заклятие. Мечты уносили Тома все дальше, он почти не слышал едва доносящийся до него голос Поппеи, о чем-то тихо перешептывающейся с Марком.

Стоявший в гостиной несмолкаемый галдеж неожиданно резко усилился. Открыв глаза, которые он незаметно для себя прикрыл, Том неохотно встал с кровати.

— Что там происходит? — Поппея бросила на дверь полный любопытства взгляд.

Прислушавшись, Том различил сквозь все нараставшие крики усталый голос Горация Слизнорта.

— Послушайте же меня! — надрывался профессор. — Какая игра? Какой квиддич? Я ясно вам сказал. Все марш по своим комнатам.

Сопевший в своем углу Абраксас, не выдержав, выскочил из комнаты. За Малфоем, стуча каблуками, последовала Поппея. За ней Марк, на ходу поправлявший свою мантию. Сунув руки в карманы брюк, за Эйвери поспешил Орион. Не желая оставаться в одиночестве, последним в гостиную вышел Том.

— Еще раз повторяю! — махал руками на обступивших его учеников раскрасневшийся Слизнорт. — Приказ директора. А ну в комнаты за вещами! И помните, все дальнейшие действия совершать исключительно по моему личному распоряжению.

Переглядываясь между собой, студенты не спешили расходиться. Том отметил, что у многих, особенно у девушек, перепуганные лица. Парни явно храбрились, но и среди них он заметил бледных и сильно нервничавших.

— Профессор, что случилось? — протолкнулся Том к Слизнорту.

Обильно потевший колдун нехотя взглянул на него. Тяжело вздохнул, промокнув лоб шелковым платком.

— Что за день… что за день… Том, мой мальчик, ты разве не слышал? Тебя это тоже касается.

— В башне когтевранцев обрушилась лестница, — сообщил стоявший рядом Гилберт Даунинг.

— Ты шутишь? — изумилась Поппея. — И что?

— Выяснилось, что не все орлята умеют летать, — как бы между прочим бросила, подходя к ним, Вальбурга. — Орион, ты мне должен помочь с вещами. Или я нажалуюсь маме.

— С какой стати? — возмутился Блэк. — Постой, куда это ты собралась?

— Не прикидывайся идиотом, — скривилась Вальбурга. — Конечно, домой. Ты что, совсем тугой? Не слышал приказа директора? Хогвартс закрывается.