dammit, maccapel (гет)

Кристина сидела на ступенях крыльца Департамента Сан-Франциско и задумчиво курила. Третью (или четвёртую) сигарету из её рук мягко вытащили, стряхнув пепел недалеко от её ноги.

— Совсем погано, да? — спросил Леонард, присев рядом и с наслаждением затянувшись.

— Похоже на смену в детском онкологическом, — нервно хихикнула Кристина, чуть трясущимися руками вытащив из пачки пятую, — За один день забрала семерых детей, не старше десяти…

Мужчина придвинулся к ней поближе и обнял за плечи, притянув к себе.

— Бывает… Срок сдачи отчётности через три дня, Пайк будет рвать и метать… — невпопад заметил он и, отобрав у девушки пачку, достал очередную сигарету.

— Кирк ещё и за прошлый месяц не сдал ничего, — фыркнула Кристина, прижавшись к МакКою, и потёрлась носом о его плечо, — И у меня уже почти всё готово. Тебе помочь?

— Да нет, справлюсь, а Джиму Грейсон поможет, должен же от него быть хоть какой-то толк, — отмахнулся Леонард. Чуть помедлив, он неуверенно спросил:

— Слушай, может, сейчас момент не самый подходящий, но… Сколько лет тебе было, когда ты умерла?

— Шестнадцать, — равнодушно ответила Кристина, пригревшись в крепких объятиях.

— Я педофил… — заключил МакКой, забрав из рук Чапел сигарету и мягко поцеловав её в уголок губ, — Мне было тридцать шесть…

— С точки зрения возраста я тебя старше. Ты помнишь Великую депрессию, да? — дождавшись кивка, девушка усмехнулась, — а мой папа был крупным рабовладельцем с Юга. Я росла в набожной католической семье… Не смейся! Между прочим, грамотное руководство — тоже труд!

Леонард вдруг резко оборвал смех и поднял девушку на руки. Цели он достиг — она и думать забыла о забранных жизнях. Кристина подхватила свою Косу, чуть не выпавшую из кармана — маленький аккуратный скальпель — и прижалась к МакКою ближе, уткнувшись лицом куда-то в его шею.

— Пойдём домой… Могу пообещать испечь что-нибудь, если у тебя нет планов поинтереснее, — заработав поцелуй и почувствовав, как её парень ускорил шаг, Кристина счастливо рассмеялась. Волнения прошедшего дня стирались.

За их спинами полыхает закат. Окна в Департаменте Жнецов смерти зажигаются одно за другим. Рабочий день походит к концу, но на смену уставшим товарищам прибывают новые.

Люди не перестают умирать ни на секунду.