Гермиона Грейнджер и наследник Слизерина (гет)

— Сейчас самое время, — сказал Риддл, пролистывая книгу и останавливаясь на странице семьдесят. Он подтолкнул книгу через стол так, чтобы она оказалась между ними. — Это та страница, до которой я дошёл. Ты можешь изучить страницу семьдесят, а я начну со страницы семьдесят один. Возможно, ты захочешь попрактиковать заклинания на запасном куске пергамента, прежде чем попробовать его на книге… просто чтобы избежать любых… последствий.

Сказав это, он начал читать и больше не удостоил Гермиону взглядом. Гермиона последовала его примеру и начала читать свою страницу, что-то заставило её почувствовать тревогу. На её странице были перечислены четыре заклинания, и все они звучали довольно сложно.

Она вытащила из сумки запасной кусок пергамента и начала практиковаться в своём заклинании. Это оказалось гораздо сложнее, чем она себе представляла, и ей было очень трудно довести его до совершенства. Не помогало и то, что её головная боль становилась всё хуже и хуже.

Осторожно повернув голову, она увидела, что Риддл напряжённо сосредоточился, продолжая читать первое заклинание, перечисленное на его странице. Через мгновение он попытался произнести своё заклинание, практикуясь несколько раз на обрывке пергамента, прежде чем произнести заклинание на специальном месте. Тёмно-серые чернила заполнили квадрат и исчезли мгновение спустя. Он снова произнёс заклинание, и на этот раз квадрат был мгновенно заполнен чёрными чернилами. Он довёл до совершенства своё заклинание.

Гермиона уставилась на квадрат, не веря своим глазам.

«Конечно же, у него должно было быть лёгкое заклинание…»

Гермиона вернулась к своему собственному заклинанию и удвоила усилия. К тому времени, как она довела его до совершенства, Риддл уже приступил к четвёртому.

— Заклинание ничего не показало на ожерелье? — Спросил Риддл, наблюдая, как она накладывает заклинание на своё ожерелье.

— Нет, ничего, — ответила она, поднимая глаза. — А как насчёт твоего?

Он покачал головой и тихо сказал:

— Тоже ничего. Этого и следовало ожидать. Я перепробовал более пятидесяти заклинаний, прежде чем одно из них сработало.

Они вернулись к своей работе, и на этот раз Гермионе удалось закончить второе заклинание на своей странице как раз, когда Риддл закончил свою собственную страницу.

— Неплохо, — мягко заметил он, когда её квадрат почернел после десятой попытки. — Честно говоря, я и не ожидал, что ты вообще справишься.

Хотя в его тоне не было и следа сарказма, его замечание глубоко задело её гордость. Тем не менее, она всё ещё не могла не впечатлиться тем, как быстро он овладел своими чарами, особенно учитывая, что многие из них были намного выше уровня СОВ.

— Как тебе удалось так быстро закончить? — неохотно спросила она.

— Талант, — ответил он с лёгкой усмешкой.

Они продолжали работать в тот день в течение всего дня, останавливаясь только для быстрого обеда, а затем возобновляли свою работу. Только за несколько часов до ужина Риддл решил закончить их работу, и к этому времени Гермиона была встревожена тем фактом, что Риддл освоил более чем в два раза больше заклинаний, чем она сама. К её досаде добавлялось ещё и то, что вместо того, чтобы её состояние чуточку улучшилось, как она надеялась, ей становилось всё хуже. Риддл предположил, со своей характерной полуулыбкой, что она должна гордиться тем, что она достигла, это было очевидно «намного больше, чем можно было ожидать от кого-то с твоими способностями».

Что ещё хуже, только одно заклинание оказалось успешным, и оно было произнесено Риддлом. Оно просто показало, что на ожерелье были наложены защитные чары, чтобы уберечь его от ухудшения в течение многих лет, что, как криво заметила Гермиона, они могли бы понять сами.

— Я думаю, этого достаточно, — сказал Риддл, когда Гермиона потянулась и подавила зевок. — Мне нужно ещё кое-что изучить. Мы можем продолжить завтра.

Он заколдовал книгу так, что она снова стала как учебник зелий, и осторожно положил её в сумку, прежде чем вытащить свой учебник Арифмантики.

— Увидимся за ланчем, я думаю, — сказала Гермиона, прежде чем уйти.

— О, и кстати, если кто-нибудь спросит, мы просто изучали зелья, — сказал он, прежде чем она открыла дверь, — независимо от того, что они ещё могут подумать.

Гермиона едва сдержалась, чтобы не покраснеть от его тона, прежде чем выйти из комнаты. Она заметила, что при этом привлекла внимание нескольких человек вокруг себя, и некоторые из них ухмылялись.

«Отлично. Мы с Риддлом часами находимся в маленькой комнате, и каждый автоматически предполагает худшее. Я не знаю, как я собираюсь это пережить».

Чувствуя себя слишком измученной, чтобы делать ещё какие-либо исследования, и её головная боль взяла верх над ней, Гермиона решила найти Гарри и Рона. Однако ей не пришлось идти далеко, так как вскоре она заметила Гарри, сидящего в другом конце библиотеки и окружённого книгами.

— Привет, Гарри, — сказала она, подходя к столу и садясь рядом с ним.

— Гермиона! — воскликнул он, удивлённо подняв глаза. — Я не видел тебя за обедом. Ты в порядке?

— У нас был поздний обед. Я в порядке. Не волнуйся… ну, насколько я могу быть в порядке с этой головной болью, — сказала она, поморщившись и потирая виски.

Гарри пристально посмотрел на неё, прежде чем произнести заклинание заглушки.

— Это потому, что ты нарушила обет? — спросил он, озабоченно глядя на неё.

— Да. Мне пришлось солгать Риддлу. Он попросил меня рассказать ему всё, что я знаю об ожерелье, но я не сказала ему о том, что путешествие во времени является главной возможностью. И теперь моя голова убивает меня… не говоря уже о том, что я случайно прикусила язык во время обеда. Я думаю, что невезение тоже начинает действовать, — добавила она, нахмурившись. — Хотя если это самое худшее, то я не жалуюсь… лучше, чем пятый уровень. Ну ладно, слушай. Я могу рассказать тебе всё прямо сейчас, потому что у меня уже болит голова.

Гермиона быстро объяснила, что произошло.

— Послушай, эта головная боль ужасна, и я не могу терпеть её каждый день. Так что я не собираюсь посвящать тебя в то, что происходит с Риддлом каждый день, хорошо? Может быть, только раз в неделю. И ты не мог бы рассказать Рону за меня? Кстати, а где Рон? Только не говори мне, что он всё ещё репетирует?

— Да, они репетируют вместе с профессором Бири. Профессор очень целеустремлённый. В любом случае, Гермиона, посмотри, что я нашёл, — сказал он, протягивая ей книгу, которую Гермиона сразу же узнала.

— «Знаменитые сокровища школы Хогвартс: том IV»? — Спросила Гермиона, вопросительно глядя на Гарри. — Мы уже просматривали эту книгу, Гарри. Но это не очень помогло.

— Это не об ожерелье, но взгляни на это, — сказал он, подталкивая книгу к Гермионе.

Глаза Гермионы расширились, когда она сразу узнала свисток Гриффиндора.

— О, Гарри! Отлично! Это просто великолепно! — воскликнула она.

— Я знаю, — ответил он, усмехаясь. — На самом деле тут почти ничего не сказано, кроме того, что он принадлежал Гриффиндору и что он носил его на шее на цепочке. Но вот эта часть привлекла моё внимание. Тут упоминается, что всякий раз, когда ему нужен был свой свисток, он делал это, морщась и сосредотачиваясь на нём. Очевидно, он был заколдован Равенкло, чтобы тот, кто владеет им, мог вызвать его к себе таким образом.

Гермиона была поражена.

— Это просто замечательно. Если Риддл попытается украсть его, а я уверена, что он это сделает, я всегда могу просто призвать его обратно, — сказала она.

Вскоре к ним присоединился Рон, который смущённо улыбался.

— Эй, — пробормотал он, прежде чем рухнуть в кресло рядом с ними, выглядя измученным.

— Привет, Рон, — холодно сказала Гермиона, поджав губы.

— Да что с тобой такое? — недовольно спросил Рон.

— О, я не знаю… — начала она саркастически. — Я ведь не могу быть раздражена тем фактом, что кто-то играет в театре и не может обеспечить безопасность, или могу? Всё это дополнительное внимание — это как раз то, что нам нужно, не так ли?

— Это не моя вина, — огрызнулся Рон, выглядя оскорблённым. — Скарлетт практически заставила меня попробовать, и Бири, должно быть, курил что-то в ту ночь, когда он действительно выбрал меня для этой роли.

— Тебе не нужно было так сильно стараться во время прослушивания, — ответила она.

Она не собиралась так резко отчитывать Рона, но головная боль посодействовала этому.

— Я и не очень старался! Честно говоря, я имею в виду, да. Я старался изо всех сил, чтобы не поставить себя в неловкое положение, но откуда мне было знать, что Бири ищет лучшую пару, а не талантливых людей? Там было много парней, которые были лучше меня, но ни одна из девушек не была так хороша, как Скарлетт. Я имею в виду, что даже споткнулся нарочно, но это не помогло. Бири был действительно впечатлён и подумал, что я сделал это как интерпретацию персонажа!

Гермиона не могла удержаться, чтобы не фыркнуть при виде этого образа. Гарри воспользовался случаем, чтобы вмешаться.

— Послушайте, ребята. Нет смысла спорить об этом сейчас. Что сделано, то сделано, — сказал он. — Кроме того, у нас есть более важные дела, о которых нужно беспокоиться.

И с этими словами он начал рассказывать Рону о том, что произошло между Гермионой и Риддлом.

Гермиона чувствовала себя ужасно весь остаток дня. К тому времени, как наступил вечер, она порезалась об бумагу, споткнулась, входя в Большой зал (чем спровоцировала довольно много смеха, в основном от студенток), и порезала палец за ужином. В довершение всего её тошнило от ужасной головной боли.

К несчастью для неё, хотя на следующее утро она чувствовала себя лучше, на утренней перемене Риддл спросил её, уверена ли она, что рассказала ему всё, что знала об ожерелье.

— Конечно же, я тебе всё рассказала! — сказала она, пытаясь казаться раздражённой, но безуспешно, так как её головная боль вернулась на середине фразы. — Ты бы знал, если бы я что-то скрыла от тебя, Риддл.

Она провела остаток дня, чувствуя себя отвратительно, и в довершение всего Риддл решил не встречаться для «учебной подготовки» из-за задания, которое им дал учитель чар. Через два дня Риддл снова пригласил её в библиотеку, но так как это был будний день, они могли работать только несколько часов вечером. Тем не менее, они всё ещё умудрялись работать вместе по вечерам до конца недели.

И снова Риддл овладевал заклинаниями более чем в три раза быстрее, чем она, но она обнаружила, что без постоянной головной боли, мешающей ей, она показывала некоторый прогресс. Риддл тоже это заметил.

— Неплохо, — медленно произнёс он в следующую субботу. — Это заняло у тебя всего-то десять минут?

Однако от Гермионы не ускользнула его ухмылка. Бывали моменты, когда она замечала, что он наблюдает за ней краем глаза, и могла бы поклясться, что иногда он даже выглядел слегка впечатлённым.

Между тем, Риддл был очень собственническим по отношению к книге. Он никогда бы не позволил ей даже взглянуть на неё, если бы она не была в его компании. Но даже тогда он постоянно оглядывался через плечо, словно пытаясь уловить хоть какой-то намёк на то, что она знает что-то, чего не говорит ему. Как следствие, она не осмеливалась сделать что-либо большее, чем просто беспорядочно перелистывать страницы и читать их содержимое. К своему разочарованию, она вообще не видела какие-либо свойства на чарах для путешествий во времени.

Риддл также диктовал способы, с помощью которых они пробовали заклинания. Гермиона хотела пропустить эти разделы и сосредоточиться на более интересных и потенциально полезных свойствах. Однако он настоял, чтобы они работали над всем. Она не понимала, откуда у него столько терпения, чтобы работать над заклинаниями, раскрывающими такие вещи, как было ли ожерелье зачаровано, чтобы оставаться тёплым зимой, когда они могли бы раскрыть более интересные свойства, такие как защищало ли ожерелье владельца от других тёмных проклятий и тому подобное. Однако какая-то её часть подозревала, что он забежал вперёд, когда работал без неё. В противном случае она не видела в этом никакого смысла.

Пока она и Риддл работали вместе, Гарри и Рон отдавали все силы в квиддич и, в случае Рона, актёрской игре. Они искали дополнительную информацию об ожерелье через книги, но всё ещё с небольшим успехом. Несмотря на то, что они старались делать это незаметно, Риддл замечал их и имел обыкновение ухмыляться в их сторону всякий раз, когда ловил их на этом. Гермиона была довольна, просто зная, что, если они что-то найдут, ей всё равно не придётся рассказывать это Риддлу.

Таким образом, прошло очень много времени. К тому времени, как прошло две недели, Гермиона и Том закончили первый том и готовились приступить ко второму, субботним утром. Первая книга открыла кое-что интересное: Гермиона узнала больше о целебных свойствах ожерелья и заподозрила, что оно не только излечивает серьёзные травмы (вроде тех, что она получила самостоятельно), но и очень хорошо справляется с самыми тяжёлыми травмами. Они также обнаружили, что ожерелье очень хорошо подходит для защиты от некоторых тёмных проклятий. Однако они не смогли найти заклинание в этом томе, которое точно указывало, какие именно тёмные проклятия. В общем, хотя всё это было очень интересно, Гермиона была рада, что они готовы приступить ко второму тому, который, как она надеялась, будет больше посвящён путешествиям во времени.

— Вот он, — сказал Риддл, осторожно вытаскивая из сумки том, снова замаскированный под книгу по зельям.

Он приподнял книгу, и Гермиона увидела, что она выглядит точно так же, как и предыдущий экземпляр. Риддл смотрел на неё с такой же любовью и уважением, как и на предыдущий том. Она видела это выражение его лица только тогда, когда он смотрел на две вещи — редкие книги и его ожерелье основателей.

К сожалению, Гермиона знала, что Риддл будет так же опекать этот том, как и предыдущий.

Но как только Риддл поднял руку, чтобы открыть книгу, раздался стук в дверь. Риддл только успел зачаровать книгу, чтобы она снова стала похожа на его учебник зельеварения, как дверь открылась. Гермиона была удивлена, увидев там профессора Дамблдора.

— Доброе утро. Я надеюсь, что не помешал вам, — сказал он, улыбаясь им обоим с огоньком в глазах.

Риддл вежливо встал.

— Конечно, нет, профессор. Чем мы можем помочь вам? — сказал он спокойно, хотя Гермиона заметила, что его руки, которые он держал за спиной, выглядели довольно напряжёнными.

— Я надеялся, что вы сможете мне помочь, Том. Видите ли, с мистером Малфоем, кажется, произошёл несчастный случай недалеко отсюда, и, мы не знаем, что с этим делать. Он сумел достаточно убедительно объяснить, что вы бы могли помочь, — объяснил профессор Дамблдор.

Гермиона заметила, что профессор внезапно развеселился.

— А что с ним такое, сэр? — с любопытством спросила она.

— По словам мистера Блэка, он уже полчаса не может перестать петь маггловские колыбельные.

Гермиона не смогла удержаться от смеха, представляя эту картину. Риддл, однако, не выглядел слишком довольным.

— Вы не могли бы пойти со мной, Том? Он всего в нескольких коридорах отсюда.

— Да, сэр, — покорно ответил Риддл, прежде чем повернуться к Гермионе и посмотреть ей прямо в лицо, так чтобы Дамблдор не мог видеть его лица. — Я вернусь через несколько минут, Гермиона. Нет никакой необходимости начинать без меня.

Даже без такого выражения лица Гермиона точно поняла бы, что имел в виду Риддл.

— Не волнуйся, дорогой, — сказала она, фальшиво улыбаясь. — Я буду тебя ждать.

Он подозрительно посмотрел на неё, но больше ничего не мог сказать в присутствии Дамблдора. Он повернулся и последовал за хихикающим Дамблдором к выходу. Как только она убедилась, что они скрылись из виду, она вскочила на ноги и захлопнула дверь, прежде чем поспешить обратно к столу, не потрудившись снова сесть. К её полному разочарованию, ей потребовалось почти две минуты, чтобы снять заклинание Риддла с книги. Как только она это сделала, её желудок сделал своего рода скачок, когда её глаза остановились на тех самых словах, которые были предметом её поисков — путешествии во времени. Она быстро пролистала соответствующие страницы и, осознав, что раздел путешествий во времени занимает много страниц, решила, что лучшим вариантом будет сделать копию книги. В этом экземпляре не было ничего от магии книги, но это было не так важно, как собрать необходимые ей теоретические знания.

Она закрыла книгу и прошептала:

— Джеминио.

Но как только рядом с оригиналом появилась копия, дверь библиотеки распахнулась, и Гермиона так испугалась, что подпрыгнула и резко обернулась. У неё перехватило дыхание, когда она увидела Риддла, который стоял там, глядя на две одинаковые книги на столе, выражение его лица было чрезвычайно жёстким, а губы плотно сжаты. Это пугало её.

Он вошёл в комнату и быстро закрыл за собой дверь. Именно тогда Гермиона заметила, что его щёки порозовели. Его волосы были слегка растрёпаны, и он дышал быстрее и глубже, чем обычно. Ей пришло в голову, что он, должно быть, бежал всю дорогу назад. Его глаза переместились с книг на её лицо, не теряя своей твёрдости.

— Я думал, что велел тебе подождать, — тихо сказал он, его тон был непринуждённо угрожающим, и по её спине пробежала дрожь.

— Технически, я не начинала без тебя, — сказала она гораздо увереннее, чем чувствовала себя на самом деле.

Он подозрительно прищурился, глядя на неё.

— Почему ты так торопишься, Гермиона? — мягко спросил он, слегка склонив голову набок и рассматривая её, одновременно делая шаг вперёд. — Что же заставило тебя не ждать? Можно было бы подумать, что есть что-то, что ты ищешь, что-то конкретное. Что-то, о чём ты мне не сказала.

— Почему ты так беспокоишься, Риддл? Ты сам что-то скрываешь? — спросила она. — Мне просто было любопытно и…

— Лгунья, — сказал он, делая два быстрых шага по направлению к ней, полностью сокращая расстояние между ними. Он выхватил палочку из её руки, прежде чем положить обе ладони на стол по обе стороны от неё, поймав её в ловушку.

У неё перехватило дыхание, и сердце сильнее заколотилось от страха, когда она поняла, в каком опасном положении оказалась. Она чувствовала себя уязвимой и беззащитной, полностью отданной на милость человека, который мало что знал о том, что на самом деле означает милосердие.

— Что ты на самом деле делала, Гермиона? — прошептал он, глядя ей прямо в глаза. — Что ты от меня скрываешь? Ты можешь мне сказать. Ты можешь мне доверять.

— Я же сказала тебе, я ничего не скрываю, Риддл, — спокойно настаивала она, изо всех сил стараясь удержать его взгляд.

— Совсем ничего? Ты уверена? — сказал он, подняв бровь в насмешливом недоумении. — Это никак не может быть связано с тем, что сказал Эванс, не так ли? Насчёт использования ожерелья, чтобы вернуться домой, да?

Её глаза слегка расширились, и она покачала головой. Однако она не была так талантлива в актёрском мастерстве, как Риддл, и знала, что он в это не верит. Он наклонился и прошептал ей прямо в ухо:

— Что ты от меня скрываешь, Гермиона? Что ты здесь делаешь, на самом деле?

Она почувствовала его горячее дыхание на своей коже и невольно вздрогнула, её глаза расширились от его близости, хотя она не осмеливалась ничего сделать, пока он держал её палочку.

— Что ты имеешь ввиду? — сказала она, глубоко дыша, чтобы успокоиться.

Самая большая ошибка. Эта близость означала, что она не вдыхала ничего, кроме его свежего запаха. Её сердце билось до смешного быстро. Она попыталась откинуться назад так далеко, как только могла, но это лишь заставило Риддла усмехнуться.

— Не нужно бороться с этим, Гермиона, — мягко сказал он, пронзая её тёмными, пленительными глазами. — Просто отпусти себя. Поверь мне.

И с этими словами он наклонился к ней и прижался губами к её губам, нежно целуя её.

Гермиона застыла на месте, когда её разум стал совершенно затуманен. Она не замечала ничего, кроме того, что его губы вскоре коснулись её губ, и что он слегка подтолкнул её в бок своей палочкой, призывая — или угрожая — ответить.

Она робко поцеловала его в ответ, и он поспешил углубить поцелуй. Его мягкие, тёплые губы дразнили её собственные, опьяняя её. Его руки каким-то образом оказались вокруг её талии, и он притянул её ближе, но только когда она почувствовала, как его язык мягко заставил её губы раздвинуться, она пришла в себя.

«Я целуюсь с Тёмным Лордом».

Она задохнулась и попыталась оттолкнуть его от себя, когда её губы горели, а глаза расширились от ужаса. Будучи намного выше её ростом, он почти не шевелился, но, к её облегчению, отодвинулся от неё и выпустил из объятий. Его руки вернулись на свои места на столе и поймали её снова. Она заметила, что его покрасневшие губы растянулись в довольной ухмылке, а щёки слегка покраснели.

— Ч-что это ты делаешь? — она запнулась.

— По-моему, это называется поцелуй, — сказал он, снисходительно улыбаясь её потрясению.

Разъярённая, Гермиона впилась в него взглядом и резко сказала:

— Ну, конечно же, это не так.

Это полностью стёрло ухмылку с его лица. Вместо этого его глаза опасно потемнели.

— Ты уверена? — прошептал он, снова приближаясь к ней. — Потому что твои губы говорят об обратном.

Он поднял руку и провёл большим пальцем по её нижней губе, и в этот момент Гермиона увидела свою палочку прямо перед своим лицом. Не раздумывая, она протянула руку и схватила её за какую-то часть, которую смогла найти.

— Агуаменти! — она закричала, и из кончика её волшебной палочки вырвалась струя ледяной воды, забрызгав их обоих.

Риддл отскочил в шоке, его хватка на её палочке ослабла и это позволило Гермионе выхватить её обратно. В суматохе она схватила свою сумку и, прежде чем он успел остановить её, распахнула дверь. Она выбежала из библиотеки, не обращая внимания на испуганные взгляды других учеников. В коридоре, однако, её глаза начали гореть слезами раздражения, и она с трудом моргнула, чтобы остановить их. Она продолжала бежать, теперь уже в поисках ближайшей ванной комнаты. Она врезалась прямо в испуганного Дамблдора, когда сворачивала за угол, но снова убежала, прежде чем он успел посмотреть на неё внимательно, надеясь, что он не узнал её.

Наконец она нашла ванную комнату, которая, к счастью, была пуста, и облокотилась на раковину, глядя в зеркало. Её охватил стыд, когда она увидела, что её губы стали чуть краснее, чем обычно.

Но не гнев на Риддла вызвал у неё слёзы на глазах. Это был даже не страх. Это был стыд и отвращение к самой себе из-за того, что она поцеловала его в ответ. Ей было стыдно за то, что она получила удовольствие.