Проклятье дневника (гет)

Из груди вырвался тихий стон. В голове гудело, болели руки, ноги, одежда была промокшая и липла к телу.

До ее слуха доносился чей-то шепот, обрывки фраз. Она с трудом различила только бесконечно повторяющееся «пожалуйста».

Джинни с трудом открыла глаза. Вокруг было темно, несколько секунд глаза привыкали к полумраку. Все казалось размытым. Непонятный зеленоватый свет вызывал у Джинни вопросы. Она пока вообще не могла различить пространство, в котором находится. Однако, когда предметы обрели четкие контуры, легче не стало от слова совсем. Она лежала среди колонн, с которых на нее смотрели светящиеся глаза мраморных змей.

Рядом послышался судорожный вздох.

Джинни округлившимися от ужаса глазами смотрела в потолок, пытаясь понять, где находится. Она с трудом приподнялась на локтях, и дыхание сперло от страха. Первым, кого она увидела, был Гарри. Хотя такого Гарри Джинни не видела никогда. Лицо, одежда — все было в пятнах крови, а его сильная бледность различалась даже в полумраке. Но, пожалуй, самым жутким для Джинни было выражение его всегда улыбающегося лица. Ужас в зеленых глаз, казалось, можно было увидеть за милю.

Джинни хотела было закричать, но сил не хватило, и она просто вытаращилась на Гарри.

Что тут вообще произошло? Где она находится?

До Джинни не сразу начали доходить воспоминания о разговоре с Реддлом. Они обрывками путались в голове и никак не хотели складываться в целую картинку. Она спустилась в Тайную комнату, с дневником, потом Реддл… он ведь сказал, что она умрет…

Джинни быстро окинула зал взглядом. Реддла не было, а около дальней стены лежала туша огромной змеи.

Джинни перевела взгляд на Гарри. Его дыхание было хриплым и каким-то прерывистым. Он не сводил с нее взгляд и не говорил ни слова.

Получается, Реддл был прав? Гарри пришел сюда. Судя потому, что Реддла здесь нет, можно было понадеяться, что Гарри его победил.

Почему он весь в крови? Это ведь получается по ее вине? Почему на его лице написан такой ужас? Почему он молчит?

Нервы были натянуты до предела. Ей было страшно, больно, она не понимала, что с Гарри, и ей хотелось покинуть это сырое, жуткое место.

Джинни понимала, что весь тот ужас, скопившийся за все время ее пребывания здесь, достиг предела, потому что из глаз брызнул обжигающий поток слёз.

Она так не плакала, даже когда заколдовали Колина Криви.

Все это было по ее вине! И окровавленный Гарри и жертвы василиска. Все-все-все. И судя по лицу Гарри, он это знал.

— Ты меня ненавидишь, да? — срывающимся шепотом спросила Джинни, обращаясь к Гарри, хотя самого мальчика из-за слез уже не видела.

Вместо ответа из груди Гарри вырвался тихий стон, и он поддавшись вперед заключил ее в объятия, уткнувшись лицом в ее макушку. Джинни от неожиданности даже всхлипывать перестала. Она ощущала, как дрожат руки Гарри, изо всех сил прижимающие ее к себе.

— Что ты говоришь? Что ты говоришь, Джинни? — прошептал Гарри глухим голосом. Джинни не знала, что она говорит, она теперь вообще ничего не знала. Мозг отказывался воспринимать реальность. Девочка уткнулась в мокрую от крови рубашку Гарри и разрыдалась еще сильнее.

— Не бойся, не бойся, все хорошо, я здесь, я с тобой, — срывающимся голосом зашептал Гарри, отчего у Джинни слезы полились с новой силой.

— Реддла больше нет, василиска тоже, все хорошо, — Гарри осторожно провел рукой по ее волосам, и Джинни почувствовала необъяснимое тепло, такое не сочетающееся с этим подземельем.

У нее было миллион вопросов к Гарри, начиная с того, как он уничтожил Реддла, змею, и заканчивая тем, как он вообще тайную комнату нашел, но ни один она задать не могла — все спуталось и смешалось в голове. Джинни могла лишь цепляться за рубашку Гарри и орошать ее собственными слезами.

Гарри дрожал еще сильнее нее, и поняв это, мозг Джинни наконец начал перерабатывать информацию.

— Ч-ч-то он с т-тобой с-сделал? — это был первый вопрос, который смогла сформулировать Джинни.

— Кто? — еле слышно уточнил Гарри. Его пальцы запутались в ее волосах, и, судя по голосу, он понимал происходящее не лучше нее.

— Н-не з-знаю, Р-реддл или в-василиск. Т-ты в-весь в крови. — пролепетала Джинни, и попыталась заглянуть ему в лицо, но Гарри снова прижал ее к себе.

— Я… я в порядке, — поспешно отозвался мальчик, и наклонившись к ее уху дрожащим голосом спросил: — Как ты? Тебе больно? Скажи, у тебя что-нибудь болит? Ты вся в царапинах, и у тебя рана на голове.

Джинни не понимала, о какой ране идет речь. У нее не хватало сил придумать что-нибудь для ответа.

— Джинни, Реддл что-то сделал с тобой? — в голосе Гарри слышался неподдельный испуг, вероятно, из-за отсутвия ответа.

— Н-не помню, — с трудом произнесла Джинни. Она чувствовала, как кружиться голова, то ли от ещё не прошедшего страха, то ли от слабости. — Да н-ничего такого. Кажется, он меня т-толкнул и я об пол ударилась. А, еще к-когда только сюда пришла, упала в обморок, и, наверное, поцарапал голову о статую.

Джинни предприняла еще одну попытку посмотреть на Гарри, но тот прятал лицо в ее волосах, и судя по лихорадочной дрожи, совсем не пришел в себя, чтобы обсуждать что-либо.

— Гарри, — хрипло позвала Джинни, и тот дернулся. Больше она ничего не сказала. Он не просил продолжения. Джинни чувствовала его обжигающее дыхание, в другой раз, это, наверняка, смутило бы ее, но сейчас она понимала, что и она и Гарри находятся не в том состоянии, чтобы смутится от чего-то. Да и от его дыхания хоть какое-то тепло в этом страшном, холодном подземелье.

Руки Гарри прижимали ее к себе так бережно и осторожно… Без них она наверняка бы уже упала. Джинни больше всего боялась, что Гарри отпустит ее. Тогда сразу станет еще холоднее и ужаснее, а в голову вернутся мысли, от которых она хотела убежать или забиться в какой-нибудь темный угол, где они бы ее не достали. Но Гарри даже не пытался отстранится, напротив, она буквально чувствовала его желание прижать ее еще сильнее. Ему, наверное, тоже было очень страшно. И он, несомненно, не знал, какие ужасные вещи она творила. Иначе не обнимал бы ее так крепко. Не стал бы защищать.

Но поверить в то, что Реддл не обмолвился о ее деяниях, она не могла, и рано или поздно, Гарри об этом спросит. Джинни хотела опередить события, и как в бреду зашептала, сильнее вцепившись в рубашку Гарри, чтобы тот не смог ее отстранить:

— Я п-правда не хотела, Р-реддл управлял мной, я п-пыталась рассказать, н-но там К-колин, п-потом этот сон, я и-испугалась, что н-нападу на кого-нибудь ещё, как было с…

— Тш-ш, пожалуйста, нет, не надо, — лихорадочно зашептал Гарри. — Я все знаю… Ты… ты ни в чем не виновата! Пожалуйста, не волнуйся! Все хорошо, все будет хорошо!

Джинни сильно сомневалась, что все хорошо, особенно если учесть внешний вид Гарри. В его слова о том, что он в порядке, не верилось от слова совсем.

— Тебе холодно? — тихо спросил Гарри, и Джинни поняла, что ее бьёт дрожь. Правда, она не могла понять, от холода или нет, поэтому на вопрос Гарри неопределенно пожала плечами.

— Прости, у меня ничего нет, чтобы ты могла хоть как-то согреться, — извиняющимся тоном пробормотал Гарри.

— Мне н-ничего не нужно, — дрожащим голосом заверила Джинни. Ей хотелось попросить, чтобы он не уходил никуда. Но капелька разума, что все еще оставалась после всего произошедшего, подсказывала — Гарри без нее не уйдет. И сейчас ее не отпустит. По крайней мере, она от души на это надеялась.

— А з-змея м-мертвая, да? — ей хотелось услышать его голос, и хоть ответ был вполне очевидный, она не смогла больше ничего придумать.

— Да, и змея и Реддл, — прошептал Гарри. — Их больше нет, не бойся ничего!

Несколько минут оба молчали. Руки Джинни по локоть были испачканы в крови, чьей именно, она, правда, не знала. За короткое время она так успела привыкнуть к объятиям Гарри, от которых становилось спокойней и теплее, что, когда тот отстранился, она почувствовала, как все ее нервы натянулись, подобно струнам, готовым в любой момент лопнуть. В голове моментально мелькнула мысль, что обнимал ее Гарри, видимо, не совсем осознано, а сейчас он понимает, кто перед ним на самом деле, что бы он там не говорил. Однако, полностью Гарри так ее и не отпустил. Его руки остались на ее плечах, и теперь она могла видеть его лицо. Хотя «видеть» слишком громко сказано. Он сидел, опустив голову, и кроме слегка подрагивающих, окровавленных губ, Джинни ничего не могла различить. Она захотела снова спросить, не больно ли ему, потому что состояние мальчика начинало пугать.

— Джинни, там была запись, — Гарри кивком головы указал в сторону статуи. — Чем ты ее сделала?

Пара секунд у Джинни ушла на то, чтобы понять, о какой записи вообще идет речь.

Гарри сильнее сжал ее плечи, его пальцы дрожали. Джинни не могла найти причину его состояния. То есть вариантов-то было море, но один страшнее другого. Понимая, что Гарри ждет ее ответа, она протянула руку к слабой зеленоватой полоске света и еле слышно произнесла:

— Вот…

На указательном пальце виднелся порез с запекшейся кровью.

Гарри несколько секунд смотрел на ее руку, но из-за тени Джинни снова не смогла разглядеть его лицо.

— Ты знала, что кто-то придет? — тихим, почти срывающимся голосом спросил он, и Джинни отрицательно замотала головой.

— Гарри, — Джинни со слезами на глазах пыталась заглянуть в его лицо. — Гарри, а тебе холодно? Почему ты дрожишь?

Несколько секунд он молчал, и Джинни подумала, что Гарри тоже пожмет плечами, но он неожиданно произнес:

— Я очень сильно испугался.

Джинни застыла. Нет, не то чтобы ее поразило, что он испугался, ведь при виде такого чудовища, как василиск, любой нормальный человек испугался бы. Да и она понятия не имеет, что происходило в Тайной комнате, пока она лежала без сознания. Просто откровенность Гарри была для нее в новинку. Гермиона когда-то говорила, что он даже им с Роном о себе практически не рассказывает, не говорит о том, что чувствует или думает на самом деле.

— Да, змея очень страшная, — пробормотала Джинни, покосившись на мертвое чудовище.

— Дело не в василиске, — откликнулся Гарри, он так и сидел со склоненной головой, словно у него не было сил ее поднять. — Хотя надо сказать, что он очень страшный. А ты… Ты ведь его не видела?

— Только во сне, — Джинни нервно сцепила пальцы в замок. — В живую ни разу.

— Вот и хорошо, — Гарри погладил ее по плечу, а на его губах появилась слабая улыбка. Джинни все меньше и меньше нравилось его состояние.

— Если причина не в василиске, то в Реддле, да? Он тоже сказал тебе, что он, ну…

— Воландеморт?

— Да, Воландеморт, — кивнула Джинни. Странно, но имя больше не вызывало никакого внутреннего волнения.

— Нет, причина не в нем. Хотя раньше я не представлял себе, как он выглядел молодым.

— Понимаю, — пробормотала Джинни, а потом внимательно посмотрела на Гарри. Что тогда могло его напугать? Реддл что-то сделал с ним? Может почти убил? Или… волосы на голове Джинни встали дыбом. Что если Реддл пытал его?

— В-в чем тогда дело? — истерическим шепотом спросила Джинни, с трудом подавив желание вцепиться в его руки.

Ей казалось, что он не ответит. Слишком долгим было молчание. Но она ошиблась.

— Я испугался, что ты умерла, — ничего не выражающим голосом ответил Гарри и поднял голову. Джинни с трудом подавила судорожный вздох. Его лицо было бледным, но глаза… под глазами залегли красные пятна. Во взгляде читалась измученность. Она никогда не видела у Гарри такого выражения лица.

— Когда я нашел тебя здесь, ты… — Джинни чувствовала, как Гарри сильнее сжал ее плечи, словно боясь, что она иллюзия или плод его воображения. — Ты была почти мертвой…

Джинни пораженно смотрела в такие знакомые зеленые глаза.

— Ты ведь живая, правда? — Джинни поразили подавленность в голосе Гарри, и его умоляющий взгляд, обращённый на неё.

— Живая, — пролепетала Джинни, лихорадочно пытаясь убедить себя в том, что она и вправду живая. Реддл ведь говорил ей, что она умрет. А Гарри врать не хотелось. Хотя если бы она умерла, то, наверное, уж как-нибудь поняла бы это. Не призрак же она, иначе Гарри не смог бы сжимать ее плечи.

Джинни посмотрела на Гарри. Он выглядел таким несчастным, что она, не сдержавшись, поддалась вперед и обняла его, прижавшись щекой к испачканной в крови рубашке.

— Прости, это из-за меня, — шепот Гарри срывался, он уткнулся лбом в ее плечо. — Я догадался, что это была ты, но боялся сказать кому-либо, думал, что ты от этого пострадаешь. Я знал, что ты делала не по своей воле, но мне нужно было знать, кто за этим стоит. И… и знаешь, что странно? Я…я пытался подойти к Макгонагалл, но каждый раз ее не находил. А после трансфигурации говорить с ней было невозможно, кругом к-куча народу, а мне… мне не хотелось, чтобы о тебе что-то говорили. Я хотел поговорить с тобой, но т-ты тоже меня избегала. Я д-даже других профессоров спросить не мог, все куда-то постоянно пропадали! Мне не следовало оставлять тебя одну сегодня, нужно было попросить, чтобы Рон один сбегал в больничное крыло! Тогда Реддл не забрал бы тебя сюда! Прости! Прости меня!

— Что? — только и смогла выдавить Джинни. — Т-ты знал? Д-давно ты догадался?

— Недели три назад, — пробормотал Гарри. — Прости, я мог успеть сделать хоть что-то!

— Гарри… — Джинни хотелось много чего сказать, но все слова застряли в горле, а из глаз полились слезы. Она сильнее прижалась к мальчику, стараясь подавить рыдания.

— Знаешь, я пыталась рассказать тебе, я очень хотела, н-но… я боялась, что он тебя убьет, — на последнем слове Джинни захлебнулась собственными слезами, и дрожащие пальцы Гарри стали гладить ее по волосам. — Прости, если бы не я, всего этого не было бы!

— Не вздумай винить себя, слышишь? — голос Гарри напоминал трескающийся лед. — Это все не твоя вина!

— Если бы я не начала вести этот дурацкий дневник! — воскликнула Джинни и разрыдалась. При слове «дневник» Гарри странно дернулся. Что послужило причиной, девочка не знала и быстро затараторила:

— Честно, я не знала, что переписываюсь с воспоминанием, в магазинах ведь правда продаются дневники, с которыми можно переписываться. У меня в восемь лет тоже был такой, потом я его потеряла, когда нашла этот, подумала, что он такой же! Их называют «дневники Огви» я думала, этот один из них…

— Не надо… пожалуйста, не продолжай! Все хорошо, тебе не надо все объяснять мне, — зашептал Гарри сильнее обняв ее. Джинни почувствовала ощутимый ком в горле и попыталась его сглотнуть.

Голова раскалывалась, тело ломило, и прижаться к Гарри было самым лучшим решением. Да и он не возражал. Они молчали. Тишину нарушали только капли, со стуком падающие на пол. Ей не хотелось думать, что будет дальше, она мечтала о том, чтобы время остановилось. Еще недавно она была на грани смерти, сейчас сидит в объятиях Гарри, и оба эти факта казались странными и невозможными.

По рукам, лежавшим на спине Гарри стекало что-то теплое, и сначала она не предала этому сильного значения, потому что знала, что мальчик с ног до головы измазан в чьей-то крови. Но чужая кровь должна была уже стать холодной, нет?

Джинни так резко отстранилась от Гарри, что тот вздрогнул, и в его глазах появились страх и недоумение.

— У тебя кровь идёт? — неестественно тонким голосом пролепетала Джинни, хотя это было скорее утверждение, нежели вопрос.

— Что? — с явным облегчением, которое не разделяла Джинни, переспросил Гарри.

— У тебя кровь идёт, — нахмурившись, повторила девочка и показала ему свою руку, измазанную в красной жидкости.

— Ничего страшного, мадам Помфри быстро разберётся, — Гарри с преувеличенным оптимизмом улыбнулся, а Джинни в его «ничего страшного» не поверила.

— Что он с тобой сделал? — еле слышно спросила девочка. — Это… это все т-твоя кровь?

— Нет-нет! Ну что ты! Со мной никто ничего не делал, я просто поцарапался о статую, ничего серьезного! — быстро заверил Гарри. Джинни не сводила с него не верящего взгляда, и он прибавил: — На мне еще кровь василиска.

— А с щекой что? — Джинни не могла успокоиться, и теперь ее волновало буквально все.

— А что с ней? — Гарри приложил ладонь к правой щеке.

— Левая, — подсказала Джинни, а потом добавила. — Она какая-то красная.

— Ах, ты об этом, — Гарри отмахнулся и мягко улыбнулся. — Я просто ударился.

— А-а… — Джинни помолчала, а потом пробормотала: — Развернись, пожалуйста.

— Там правда ничего серьезного, — попытался заверить Гарри.

— Почему тогда так много крови? — нахмурившись, заметила Джинни, и Гарри, поняв, что спорить бесполезно, повернулся к ней спиной.

Вся рубашка была пропитана кровью, по словам Гарри, принадлежавшей василиску, но рану Джинни отыскала моментально. Да что там, ее даже искать не пришлось. Спина была рассечена от лопаток до пояса брюк. Рубашка вокруг раны превратилась в жалкие клочья, пропитанные кровью, которая текла из рассеченной спины.

Джинни побледнела и закусила губу. Кровь растекалась по полу, смешиваясь с грязной водой. Вид у раны был просто ужасный. Девочка не понимала, как Гарри еще умудряется сидеть. Она бы точно ревела от боли. А он то ли не чувствовал ее от шока, то ли делал вид, что не чувствует.

— Я повернусь? — спросил Гарри.

— Тебе нужно чем-то рану зажать, — вместо ответа тоненьким голосом произнесла Джинни.

Гарри развернулся, и Джинни с трудом подавила всхлип. У него было такое навивное выражение лица, словно он не понимал, о какой ране идет речь.

— У т-тебя много крови, — запнувшись сказала девочка.

— Да? — Гарри смущённо улыбнулся. — Я просто сам посмотреть не могу…

— Но тебе же больно, — возразила Джинни.

У Гарри вырвался полу-истерический смешок, и он попытался опровергнуть слова Джинни, но та отрезала:

— Это был не вопрос.

Гарри замолчал и на его лице появилась болезненная улыбка.

— Я не знаю, чем можно перевязать, — призналась Джинни и огляделась, но было бы странно, если бы она обнаружила в этой зале бинты или какую-нибудь тряпку. — У тебя нет ничего?

Гарри отрицательно мотнул головой. Слабая полоска света попадала на его лицо, и Джинни показалось, что оно стало еще бледнее.

У нее, конечно, с собой тоже ничего не было. Да и откуда? Она же не носила с собой аптечку. Наверное, теперь она об этом задумается. Ну мало ли что, а она ничем не может помочь. Прям как сейчас.

Джинни снова огляделась. Ничего не увидев, она нервно затеребила рукав джемпера.

Джемпер. А почему бы и нет? Хотя он укороченный, рану целиком не закроет. Но можно же одну переднюю сторону разрезать на мотив обычной кофты с пуговицами, тогда она сможет ее растянуть и зафиксировать с помощью рукавов. Да и у нее как раз под джемпером футболка.

Джинни, мысленно продумав свои дальнейшие действия, начала стягивать кофту.

— Что ты делаешь? — лицо Гарри из белого стало красным.

Джинни тоже покраснела и зачем-то пояснила:

— У меня футболка под ним.

Потом, быстрее, чтобы не видеть лица Гарри, сняла джемпер. В конце концов, порыв снять кофту в этой холодной зале и вправду выглядел немного странно, поэтому Джинни не удивилась тому, что Гарри смотрит на нее в полном недоумении.

— У тебя есть что-то острое? — поинтересовалась Джинни, стараясь не смотреть в лицо мальчика.

— Нет… А, стой, ну клык василиска есть. А зачем тебе?

— Мне нужно порезать джемпер, — с поразительным хладнокровием к любимой кофте отозвалась Джинни. Да и о какой кофте вообще могла идти речь, если плохо Гарри!? Она готова была сейчас отдать все свои любимые вещи в доме, лишь бы рана на спине Гарри прошла.

— А я могу узнать зачем? — осторожно спросил Гарри, явно не понимая, что собралась сделать Джинни.

— Тебе нужно рану зажать, — пояснила Джинни. Гарри покраснел и тут же запротестовал:

— Нет, не стоит. Это все-таки твоя кофта, да и лучше тебе одеть ее обратно. Тут очень холодно.

— Мне все равно, — упрямо возразила Джинни.

— Ну не надо, пожалуйста, мадам Помфри все за минуту исправит! — Гарри умоляюще посмотрел на Джинни. — Ты же простынешь!

— Хотела бы я знать, как ты с такой раной до мадам Помфри дойдешь, — пробормотала Джинни.

— Послушай, правда не стоит, — тихо произнес Гарри, на что Джинни замотала головой:

— Другого у меня ничего нет. Про какой клык ты там говорил?

Гарри вздохнул, но все же указал на длинный, наполовину окровавленный, наполовину залитый чернилами, клык василиска, лежавший неподалеку от него.

Джинни кивнула, в знак благодарности и посмотрела на клык. Секунда, и в воспоминаниях вспыхнула картина, как этот самый крик насквозь пронзает руку Гарри.

Ее собственный крик вылетел одновременно с криком Гарри из воспоминаний. Перед глазами затанцевали цветные пятна, и Джинни уперлась ладонями в пол, чтобы не свалится. Дыхание сбилось, глаза стали огромными от ужаса, все тело забила лихорадка. А в голове звучали только два вопроса: как она могла это видеть? Было ли это на самом деле?

— Джинни, Джинни, ты чего!? — она почувствовала, как Гарри, схватив ее за плечи, притягивает к себе, чтобы посмотреть в ее лицо. Джинни приоткрыла глаза, чтобы посмотреть на Гарри, но вместо его лица увидела другое. Бледное, без признаков жизни, с закрытыми глазами и огромной раной на руке, из которой ручьями текла кровь. Джинни не понимала, откуда взялось воспоминание, но оно повергло ее в настоящий шок.

— Джинни, тебе больно? Джинни, ответь пожалуйста! Джинни, ты слышишь меня? Джинни! — крики перепуганного, побелевшего, как полотно, Гарри более-менее вернули в реальность.

Джинни тряхнула головой, пытаясь отогнать невесть откуда взявшуюся картину.

— Джинни, ответь мне хоть что-нибудь! Ну пожалуйста, Джинни! Джинни! — Гарри прижал ладонь к ее щеке.

Джинни попыталась выровнять дыхание, но ничего не вышло, и она продолжала трястись от ужаса, не в силах произнести и слова. Джинни открыла глаза, и нащупав руку Гарри сжала ее, чтобы хоть как-то дать ему понять, что с ней не все так плохо, как он думает.

Гарри шумно вздохнул, а потом осторожно приподнял ее за плечи и прижал к совей груди.

— Что-то случилось? — тихо спросил он, наклонившись к ее лицу. Джинни закивала, поскольку дар речи еще не вернулся.

— Тебе больно?

Джинни отрицательно мотнула головой и указала пальцем на него.

Гарри посмотрел на нее с непониманием.

Джинни, цепляясь за Гарри, дрожащей рукой указала на клык и севшим голосом прошептала:

— Он тебе руку проткнул?

— Что?

— К-клык, он руку проткнул? — Джинни продолжало трясти.

— А… — Гарри замялся. — Как ты… ну…

— Да или нет? — срывающимся шепотом спросила Джинни.

Гарри несколько секунд молчал, а потом медленно произнес:

— Да… — он хотел было продолжить, но не успел. Джинни со слабым стоном чуть было не сползла на пол.

— Джинни, Джинни, — Гарри снова приподнял ее обмякшее тело, и быстро зашептал: — Это… это не важно, Джинни. Ты слышишь меня? Посмотри сюда, раны нет! Видишь?

Джинни слабо повернула голову в сторону его руки. Гарри лихорадочно стал расстегивать манжету рубашки. Когда он закатал рукав до того места, где по видению Джинни была рана от клыка, девочке пришлось убедиться в его правоте. Рука была в крови, но место, откуда она должна была вытекать, полностью затянулось кожей. Никаких следов от страшной раны не осталось, если, конечно, не считать крови. В воздухе словно появилось больше кислорода. Джинни сжал руками разболевшуюся голову и вздохнула.

— А к-как она пропала?

— Слезы феникса, — пояснил Гарри. — Здесь был Феникс Дамболдора. Только сейчас я не знаю, где он.

— Ясно, — слабым голосом пролепетала Джинни, и Гарри поспешил обнять ее. Очень кстати, без кофты стало намного холоднее.

— Джинни, — Гарри коснулся ее плеча, и она подняла голову, чтобы посмотреть в его бледное лицо.

— Д-да? — голос все еще не слушался.

— Откуда ты знаешь про руку? — осторожно спросил Гарри.

— Н-не знаю, — пролепетала Джинни. — Я будто видела…

— Видела? — переспросил Гарри.

— Да… Я правда не знаю, — слова прозвучали жалобно.

— Не волнуйся, — Гарри слабо улыбнулся. — Мы разберемся с этим, хорошо?

Джинни кивнула, хотя не волноваться не могла, особенно после того, как в ее голове появилось лицо полумертвого Гарри. Стоило подумать о клыке, как Джинни вспомнила, зачем он изначально был ей нужен.

— Я возьму клык? — голос зазвучал еще жалобнее. Вопрос был задан для того, чтобы Гарри выпустил ее из своих объятий, самой отстраняться ей не хотелось.

— Клык? — переспросил Гарри. Видимо, он успел забыть о том, с чего начался разговор.

Джинни кивнула. Гарри не очень решительно отпустил ее, наверное, боялся, что она свалится на пол. Девочка подползла на коленках к клыку, посмотрела на него и протянула дрожащую руку, чтобы взять его. Как только пальцы на нем сомкнулись, ее передернуло. Сразу всплыла картинка про мальчика с огромной раной на руке. Переборов свое отвращение к клыку, Джинни сжала его крепче и вернулась к тому месту, где сидел Гарри.

Устроившись рядом с мальчиком, она поднесла клык к джемперу.

— Стой, может не надо? — Гарри попытался оттащить джемпер, но Джинни придавила ткань рукой.

Не без труда, но ей удалось разрезать переднюю часть кофты напополам. Гарри смотрел на это чуть ли не с отчаянием.

— Можешь развернуться? — попросила Джинни, закончив свою расправу над джемпером. В этот раз Гарри спорить не стал и покорно выполнил просьбу.

Стараясь не разглядывать рану, Джинни принялась фиксировать к ней кофту. Растянув ее по вертикали и сложив пополам, девочка приложила джемпер к спине Гарри. Тот вздрогнул, и у Джинни затряслись руки.

— Тебе больно?

— Нет-нет, все хорошо, — последовал быстрый ответ.

Джинни не верила Гарри, к счастью, ей оставалось только связать между собой рукава.

Когда-то ей уже пришлось перевязывать рану одному из близнецов, умудрившемуся пораниться пока родителей не было дома. Ее Мама обычно любые царапины залечивала с помощью волшебной палочки. Наверное, и с этой раной справилась бы.

Стараясь поправить ткань так, чтобы она закрывала всю рану, Джинни прикусила губу, боясь в любой момент увидеть, как Гарри дернется от боли. Сделать узел из рукавов на его груди было не трудно, но у Джинни так тряслись руки, что она провозилась с рукавами минут пять. Когда с этим было покончено, Джинни специфически посмотрела на получившуюся повязку. По крайней мере, так уж точно лучше, чем ничего.

— Все, кажется, — пробормотала Джинни, вытирая испачканные в крови руки о юбку.

Гарри повернулся к ней. По его лицу было не понятно, как он себя чувствует и стало ли ему лучше.

— Спасибо большое, — Гарри смущенно улыбнулся, а Джинни заметила, как дернулись уголки его губ.

— Пожалуйста, — Джинни чувствовала, что голова начинает болеть с новой силой. Очень не кстати появились мысли о том, что будет, когда они поднимутся из подземелья. Что ей скажут все?

От мыслей отвлек Гарри:

— Джинни, там Рон ждёт, пойдем?

Джинни не шелохнулась. Сил встать не было, да и желания идти тоже. Одно дело быть здесь, с Гарри, который не смотрит осуждающе и ни в чем не обвиняет, и совсем другое идти туда, где куча людей, которые тебя не поймут.

— Джинни? — Гарри смотрел на нее с тревогой.

— Можно я тут посижу? — вид у Джинни был самый несчастный. — Ты иди к Рону, скажи, что все хорошо, я потом подойду.

Гарри придвинулся поближе и прошептал:

— Я без тебя никуда не пойду, хочешь мы ещё немного посидим тут? Рон не станет сердиться, что мы сразу не пришли, я ему все объясню.

Джинни с благодарностью посмотрела на Гарри. Все-таки он был самым удивительным человеком на свете. И его глаза не могли сравниться ни с чем по красоте.

В голове вдруг возникло новое, странное воспоминание. Бледный Гарри с ярко красным пятном на щеке стоит перед Реддлом и совсем тихо говорит: «Даже если убьешь меня, это не отменит факта, что любовь сильнее.»

Джинни нахмурилась. Откуда у нее берутся эти отрывки? Это то, что было пока она лежала без сознания, или у нее просто крыша поехала?

— Даже если убьешь меня, это не отменит факта, что любовь сильнее, — как во сне пробормотала Джинни и тут же почувствовала на себе взгляд зелёных глаз. — Это твои слова? — Джинни посмотрела на Гарри.

— Да… но откуда?

— Гарри, я точно была без сознания, когда ты нашел меня?

— Без сознания? — у Гарри вырвалось что-то похожее на истерический смешок. — Ты без пульса была и без каких-либо признаков жизни! Ты не дышала, сердце у тебя не билось, и ты была холодная, как лёд! Я думал, что тогда т-ты уже умерла... — на последних словах Гарри запнулся, и сжал руки в замок.

Джинни почувствовала, как натягиваются нервы. Откуда она тогда это помнит?

Новое воспоминание, возникшее как вспышка молнии, только ухудшило ситуацию.

— Гарри, — Джинни сглотнула и еле слышно спросила: — А где человек оказывается, когда умирает?

— Что? — Гарри в секунду сделался таким белым, что Джинни пожалела о прямоте вопроса. — Почему ты спрашиваешь?

— Не знаю, просто, — Джинни начала теребить край футболки. — После того, как я потеряла сознание, я оказалась в странном месте. Коридор такой черный, зеркальный, я не знаю, что это было… А потом там одна стена стала как окно… ну …кажется, я видела, что тут происходило, когда ты пришел…

Гарри вытаращился на Джинни и прижал ладонь ко рту.

— Ты считаешь, я с ума сошла? — всхлипнула Джинни, не понимая, чем вызван ужас на лице Гарри. Впрочем, все это и вправду было похоже на безумие.

— Нет, просто очень странно, — Гарри явно пришлось приложить не мало усилий, чтобы взять себя в руки. Его лицо снова приняло выражение частичного спокойствия, рукой он опять уперся в пол. Помолчав пару секунд, он спросил: — А что ты помнишь?

Джинни нахмурилась. Все было по обрывкам. Она медленно вспомнила как к ней, ну, точнее, к ее телу подбежал Гарри, как потом подошёл Реддл. Они говорили, говорили… Чем больше подробностей всплывало перед глазами, тем хуже становилась. В ее взгляде, обращенном к Гарри, становилось больше и больше ужаса.

А потом, новая деталь заставила на время забыть о криках Гарри, просящего ее не оставлять его.

Джинни побелела, а в следующую секунду лицо стало ярко-красным. Реддл читал Гарри дневник! Он читал то, что она писала! Наверное, ее лицо в этот момент со стороны выглядело очень странно, потому что Гарри снова начал смотреть на неё с испугом.

— Джинни, что с тобой?

Пару секунд Джинни пыталась прийти в себя и уложить в голове тот факт, что теперь Гарри знает о ней гораздо больше, чем она бы хотела. Так стыдно ей не было, даже когда Малфой отправил ее стих валентинкой. Захотелось провалиться прямо на месте или потерять сознание, только не помнить того, что Гарри читал Реддл.

— Джинни, — Гарри придвинулся еще ближе и сжал ее плечи. — Джинни, не молчи, пожалуйста!

— Он читал тебе мои записи, — на лице Джинни появилась кривая, неестественная улыбка.

Гарри побледнел, легче от того, что Джинни заговорила ему явно не стало.

— Да?

Гарри хотел было что-то сказать, но, видимо, ничего не придумав, просто кивнул.

У Джинни начался истерический смех, через пару секунд переросший в настоящую истерику. Что делать дальше она не знала. Провалиться? Вот только куда? Сбылись ее страхи. Впрочем, было бы удивительнее, если бы Том Реддл ничего Гарри не сказал.

Руки Гарри так и лежали не ее плечах, но говорить что-то он явно не решался и смотрел не нее с выражением полной беспомощности.

Джинни съежилась. Как же тут было холодно, особенно в одной футболке. Не глядя на Гарри, она попыталась отсесть подальше. Мальчик быстро убрал руки. В его взгляде читалось отчаяние.

Прошло минут пять, прежде чем Джинни наконец заговорила:

— Ладно, все не так плохо да? — она обращалась не к Гарри, а к лежавшему перед ней клыку, поднять голову на мальчика она так и не смогла. — Меня исключат из Хогвартса, мы больше никогда не встретимся, и ты обо всем этом забудешь, а даже если не забудешь, я об этом не узнаю, — Джинни всхлипнула, продолжая сверлить взглядом клык. Из-за нее, все-все-все из-за нее! И страшные раны Гарри, и его нахождение здесь… Она не могла больше видеть его, тем более, что теперь он знал все о ее чувствах. Девочка повернулась к Гарри спиной и, обхватив руками колени, уткнулась в них лицом.

— Джинни, ну прости, я правда не хотел, чтобы он читал, он сказал, что, если я буду мешать, он убьет тебя! — трескающимся голосом прошептал Гарри.

Джинни хотела было сказать, что он тут не причем, но из-за рыданий вышло что-то нечленораздельное. Да и какая разница теперь, кто читал и почему? Он знает о ней слишком, слишком много. Она не сможет этого пережить. Наверное. Гарри, должно быть, просто не может сейчас показать, как относится к ней на самом деле. Невозможно хорошо относится к человеку, совершившему столько всего. Ему должна быть неприятна ее влюбленность. Он наверняка не хочет об этом говорить. Он мог бы понять то, почему она все это сделала, понять, а не принять.

— Джинни, — снова позвал Гарри.

Из-за слез она почти не слышала его. Ее трясло от холода, ужаса и еще от обиды. Почему все сложилось именно так? Почему с ней? Почему обо всем этом должен знать Гарри, в которого она влюблена уже два года?

— Джинни, ну он прочитал совсем не много… Я уже даже не помню, что там было… Ну пожалуйста, Джинни!

— Я…я н-не…х-хотела в-все это… — зуб на зуб не попадал от охватившего озноба, и из-за слез, застилающих глаза, Джинни даже не могла понять, на Гарри ли она вообще смотрит.

— Ты совсем замерзла, — еле слышно прошептал Гарри, а в следующую секунду Джинни снова оказалась в его объятиях. Таких теплых и таких… нежных? Джинни разрыдалась еще сильнее, а Гарри все прижимал ее к себе, не смотря на бессвязный лепет девочки о том, что он не должен так беспокоится о ней после всего, что она сделала.

— Джинни, я правда не хотел, чтобы он читал, — тихо произнес Гарри.

— А п-почему он читать перестал? — всхлипывая, выдавила Джинни, пытаясь воспроизвести в голове дальнейшие события.

— Ты не помнишь, что было дальше, да? — осторожно спросил Гарри, стараясь успокоить ее, гладя по плечу.

— Не знаю, — пробормотала Джинни и побледнела. — О Боже…

— Что? Что такое? — Гарри заглянул в лицо Джинни, а та неожиданно вскочила и, обойдя ничего не понимающего Гарри, остановилась за его спиной.

Его волосы. Они тоже были в крови, вот только Джинни прекрасно знала, что кровь не только василиска. Дрожащие пальцы Джинни потянулись к кудрявым волосам. Гарри в этом момент откинул голову назад. Зеленые глаза, они опять смотрели со страхом.

— Г-гарри, — Джинни опустилась на пол рядом с ним. — О-он т-толкнул тебя, так что ты… эта дурацкая статуя, да?

Ее губы дрожали, а глаза снова наполнялись слезами.

— Джинни, все хорошо, слышишь? — Гарри накрыл ее руку своей, и Джинни подумала, что вот сейчас разрыдается точно.

— Ничего не хорошо! — с трудом, не сорвавшись на крик, произнесла Джинни. — Что с головой? Там большая рана? Гарри!

— Нет, не думаю, — Гарри смотрел на нее с жалостью, а Джинни так и хотелось сказать, что жалеть надо не ее, а его.

— Зачем было…- Джинни не смогла договорить. Слезы полились из глаз с новой силой. — Э-эти дурацкие записи не стоили этого!

— Я не мог… — прошептал Гарри. — Я не хотел, понимаешь, это были твои секреты, он не имел права…

— Ни один секрет не стоил этого! — Джинни, давясь рыданиями указала на голову Гарри. — Ни один, понимаешь? Тебе не надо было…

Вместо ответа Гарри протянул ей руку. Джинни вцепилась в нее, как в спасательный круг, и уткнулась лицом в тыльную сторону его ладони.

— Джинни, ну пожалуйста, тебе нужно успокоится, — Гарри свободной рукой приобнял ее за плечи. — Джинни, ты слышишь меня? Сделай глубокий вдох!

Последовать совету Гарри удалось с большим трудом. Наконец, слегка успокоившись, Джинни оторвалась от руки Гарри и посмотрела в его лицо. Щеки запылали, ей было ужасно стыдно перед ним, но она уже перестала контролировать все свои действия, он был единственным человеком, кто мог бы помочь.

Гарри, заметив ее взгляд, улыбнулся. Джинни попыталась ответить ему тем же, но получилось плохо.

— У меня больше нечем рану перевязать… — пролепетала Джинни.

— Там точно не большая, не волнуйся, — заверил Гарри. Джинни понимала, что мальчик может говорить неправду, но она все равно ничего больше сделать не могла.

— Ч-что дальше было, после этого? — дрожащим голосом спросила Джинни, и лицо Гарри стало какого-то странного оттенка.

— Лучше не пытайся вспоминать, — мягко произнес Гарри.

— А что там? — тут же нахмурилась девочка, вопреки словам Гарри, изо всех сил стараясь вспомнить продолжение.

— Нет, ничего такого, просто… ну, там будет василиск, не стоит тебе этого… в общем, не вспоминай.

— Я помню, что он перестал читать мой дневник, сказал, что ему не нужен мой труп, — Джинни смотрела в пол, пытаясь воспроизвести картинку дальше. — Он что-то говорил про расклад… Спросил, не влюблен ли ты в эту дурочк… -Джинни осеклась, поняв, что говорит и быстро посмотрела на Гарри. На его лице расцветали пятна, сливающиеся с красной щекой.

— Джинни… — Гарри замялся и Джинни почувствовала, что его рука, лежавшая на ее плече, дрожит.

— Но ведь он п-просто так сказал, — пролепетала Джинни. — Да? Ты сам ответил нет…

Взгляд Гарри был странным, Джинни никак не могла понять, с чем это связано. Он смотрел с какой-то непонятной тоской.

Джинни уставилась в пол. Чувствовала она себя до ужаса неловко, да и Гарри так и не убрал руку с ее плеча, что ухудшало ситуацию. В воспоминаниях снова возник Реддл.

«Ты врешь, Гарри?»

Джинни вздрогнула, но мозг нещадно добавлял все новые и новые детали забытых воспоминаний. Она вспомнила испуганный голос Гарри, уверяющий, что она ему не нравится, а потом…

Джинни отшатнулась от Гарри, с ужасом глядя в его лицо. Красная щека. В голове зазвучал голос мальчика: «Ах, ты об этом… Я просто ударился».

Его слова не вязались с теми картинками, что мелькали перед глазами Джинни. Пощечина Реддла. Гарри обманул ее.

— Т-ты чего? — раздался рядом встревоженный голос Гарри.

«Не надо, пожалуйста! Она в этом не виновата! Это мои чувства!»

Джинни зажала рот рукой, продолжая таращится на снова побелевшего Гарри.

— О Боже… — воспоминания возвращались так стремительно, что у нее перехватило дыхание.

— Джинни! — Гарри сильнее сжал ее плечо, а Джинни готова была завопить от ужаса. Она тщетно искала в лице Гарри хоть одно опровержение всему случившемуся. Пусть это будет сон, страшный кошмар, ее бред, ведь не могла она в конце концов это видеть? Реддл издевался над ним, говоря, что сделает что-то с ней… Заставил отдать палочку, заставил бежать навстречу василиску…

Джинни схватилась за голову и попыталась сделать глубокий вдох, чтобы не впасть в истерику.

— Джинни, посмотри на меня! Джинни, слышишь?

Джинни с трудом выполнила просьбу. Перед глазами все плыло, она с трудом различала черты лица Гарри.

— Ты помнишь все остальное? — тихо спросил он.

Джинни кивнула, сглотнув ком в горле.

— Не переживай, слышишь? Не переживай, мы со всем справимся, — Гарри попытался улыбнуться, но у него не вышло, обнимать ее еще раз он тоже не решался, хотя Джинни с огромной радостью прижалась бы к нему перед предстоящими разборками.

— Эт-то из-за меня, да? — Джинни указала на щеку Гарри. Ей хотелось прибавить, что вообще все его раны, да и нахождение в этой комнате из-за нее, но промолчала.

— Нет, почему? — Гарри удивленно посмотрел на Джинни.

— Он подумал, что ты ему врешь…

— Он знал, — Гарри посмотрел прямо на Джинни, и та моментально покраснела.

— Ч-что знал? — еле выдавила девочка.

— Я просто боялся, что он воспользуется и этим, — вместо ответа произнес Гарри, задумчиво глядя куда-то поверх ее затылка.

Глаза Джинни полезли на лоб. Она боялась высказывать свое предположение касательно того, что говорил Гарри, чтобы не стать в его глазах еще большей дурочкой. Такого просто не могло быть. Не после того, что он узнал.

— Я не понимаю, о чем ты… — пробормотала красная, как помидор, Джинни.

— Правда? — в голосе Гарри послышалось удивление. Джинни продолжала изучать его лицо, вот только он на нее не смотрел. — Гермиона весь год надо мной смеялась, говорила, что ты уже сто раз догадалась…

Джинни показывалось, что из-под ног исчез пол, и она рухнула куда-то вниз.

— О ч-чем? — запнувшись уточнила девочка.

— Я говорю о словах Реддла, ну о том, что ты… ну, ты поняла… — смущенно пробормотал Гарри, посмотрев на девочку.

Джинни хотела было сказать, что ничего она не поняла, он это было бы откровенным враньем.

Гарри, наверное, не был уверен в том, что смог ей объяснить, потому что еле слышно пояснил:

— Ты нравишься мне.

Вот тут Джинни показалось, что у нее и вправду начался бред, и не исключено, что она уже в больнице святого Мунго. Может, она вообще умерла?

Ответить Гарри на такое признание Джинни не смогла, и молча продолжила таращится на мальчика. Да и что ей было говорить? О ее чувствах он знает, спасибо Реддлу, уже все, что можно.

— Если скажешь, что не знала, будет смешно, — Гарри улыбнулся, явно стараясь разрядить обстановку.

— Ну, — Джинни нервно стала дергать прядь волос. — Н-ну, я, наверное, догадывалась… А ты?

Гарри отрицательно покачал головой.

— Что, даже после валентинки? — не сдержавшись, нервно хихикнула Джинни.

— Ага, — Гарри затеребил рукав рубашки. — Ты же сказала, что писала просто так…

— Я никогда стихов не писала до этого, — призналась Джинни, вытирая руками мокрые щеки. — Ну, по крайней мере, нормальных. У меня стихи писать не получалось. Не мое, короче говоря.

— Ну не знаю, это стихотворение, по-моему, вышло отлично, — отчаянно краснея, пробормотал Гарри.

— Что можно было расслышать в пении этого гнома? — несмотря на всю обстановку Джинни рассмеялась, а Гарри последовал ее примеру. У обоих сдали нервы.

Когда их смех смолк, к Джинни вернулось осознание того, в каком месте они вообще находятся.

— Я боялась, что ты придешь, — неожиданно для себя призналась Джинни. — Я надеялась, что тебе хватит ума не лезть сюда…

— Может у меня совсем нет ума, но, догадавшись, где ты, я не мог не спуститься сюда, — отозвался Гарри.

— Я думала, вы с Роном расскажете учителям, и они найдут способ со всем разобраться, — покраснев, пробормотала Джинни.

— Мы с Роном тоже так хотели. Побежали в учительскую, но пока бежали, объявили, что было новое нападение, и нам нужно в гостиную. Мы с Роном туда не собирались, но нас остановил Перси. Он пытался утащить нас в гостиную, мы кричали, что знаем про чудовище, тогда он заорал на нас, сказав, что никуда не пустит, потому что забрали тебя, и он не может гарантировать, что с информацией о чудовище вне гостиной мы в безопасности. Он сказал, что учителя уже поручили твое спасение Локонтсу. Локонтсу! Ты представляешь? Рон чуть не подрался с Перси, но тот буквально приволок нас в гостиную. Мы с Роном сбежали, попытались найти учителей и никого, Джинни! Вообще никого! Словно все куда-то испарились! Мы пошли к Локонтсу, а он собирался не тебя спасать, а сбежать! В общем, мы заставили его пойти с нами, нашли вход, спустились сюда, но случился обвал, нас с Роном разделило, он остался там, с Локонтсом, а я пошел сюда, ну, дальше ты знаешь.

— Ужасно, — Джинни посмотрела на Гарри. Он, наверное, был таким усталым, а еще все эти раны… как он до сих пор держится-то вообще?

— Главное, что ты жива, — прошептал он, стараясь улыбнутся.

— Гарри, — Джинни почувствовала, что нервы опять сдают. — Я столько всего сделала, Гарри! Кто меня простит?

— Ты ничего не сделал, — Гарри покачал головой. — Это была не ты, Джинни, поверь, ты бы такое не сделала никогда!

— Я рылась в т-твоих вещах, ч-чтобы забрать д-дневник, — заикаясь от подступающих слез, пролепетала Джинни. Она не знала, зачем говорит ему это. Видимо, мозг решил, что Гарри знает о ней недостаточно.

— О, ну что ты, это совсем не важно! — Гарри осторожно положил руку на ее плечо и улыбнулся. — Это не имеет значения, можешь в любое время рыться в моих вещах!

Джинни смотрела на Гарри, пытаясь понять, что должно происходить в его голове, и как можно быть… таким?

— Я н-не хотела, чтобы он сделал с тобой то же, что и со мной, понимаешь, я… — попыталась оправдаться Джинни, а Гарри болезненно сморщился.

— Не стоит, пожалуйста, не надо объяснять, — еле слышно попросил Гарри. — Ты знаешь, я тебя ни в чем не обвиняю. Ни в чем.

— Прости, — побормотала Джинни. — Я, кстати, пыталась уничтожить этот дневник. Утопить пробовала, сжечь… Ничего не помогло. Как ты додумался клыком проткнуть?

— Я думаю, на дневнике сильные чары, — пробормотал Гарри. — Тот листок, который ты сказала найти в руке у Гермионы, там было написано о том, кто такой василиск. Его клыки ядовиты, в отрывке, который нашла Гермиона, было сказано, что клыки василиска могут уничтожать предметы, созданные темной магией. Ну, мне показалось, что раз из дневника выходит Воландеморт, то вещь явно нечистая. Да и кроме клыка у меня тут ничего не было. Слушай, как ты вообще узнала о том листке?

— Мне приснился сон о том, как я натравливаю василиска на Гермиону. Я сказала ему…- Джинни запнулась, а потом продолжила. — Убить ее… А потом я видела саму Гермиону в библиотеке с Пенелопой Кристалл, как раз в день нападения. Она показывала Пенелопе этот листок. Затем, в коридоре послышался шум, Гермиона достала зеркало ну и… Там был василиск.

Джинни пристально смотрела в лицо Гарри, стараясь найти в нем хоть какие-то перемены. Этот рассказ его не оттолкнет? Все остальное же не оттолкнуло, но…

— Бедная Джинни, ты пережила такой ужас, — прошептал Гарри, обняв ее за плечи. Девочка всхлипнула и обвила руками его шею.

— Я всего этого не хотела, — выдавила Джинни, прижимаясь к Гарри.

— Я знаю, — тихо ответил мальчик. — Все будет хорошо, Джин.

У Джинни округлились глаза. Странно, даже не странно, а смешно, но ее имя до этого никто так не сокращал. Ее называли Джиневрой, Фред и Джордж умудрялись называть Джиненком или Джиненсыей, а до такого простого сокращения никто почему-то не додумался.

— Меня так никто еще не называл, — поделилась Джинни.

— Извини, я нечаянно, — на щеках Гарри снова пылал румянец.

— Нет-нет, — поспешно произнесла Джинни. — Наоборот прикольно, не знаю почему кроме тебя никто не додумался.

Гарри смущённо улыбнулся, а потом внимательно посмотрел на Джинни.

— Ты готова идти?

— Наверное, — пробормотала Джинни. — А ты? Сможешь идти?

— Да, конечно, я в порядке, а ты?

— Да, вроде… наверное… не знаю, — честно ответила Джинни, стараясь справится с ознобом.

— Не волнуйся, я помогу тебе дойти, — пообещал Гарри, мягко улыбнувшись.

— А тебе кто поможет? — мрачно взглянув на мальчика, спросила Джинни, но тот в ответ лишь тихо рассмеялся и заверил, что он в состоянии идти.

Несколько минут они не двигались с места, а потом Гарри, отпустив Джинни, медленно начал подниматься. Джинни с трудом смотрела на то, как дрожат его ноги, и как он пошатывается, вопреки заверению, что все хорошо. Когда он повернулся спиной, Джинни прикусила губу. Кофта, приложенная к его ране на спине, насквозь пропиталась кровью.

— Ты далеко? — ее голос почему-то прозвучал испуганно. Когда Гарри сидел рядом, было не так страшно, а сейчас, она словно одна тут осталась, хоть Гарри и находился в поле зрения.

— Возьму меч с шляпой, — откликнулся Гарри.

Джинни кивнула, а потом встала, чтобы помочь ему поднять все вещи с пола.

— Нужно дневник взять, показать учителям, — Гарри встал рядом с Джинни и заглянул в ее лицо так, словно его слова были вопросом.

— Хочешь, я возьму? — предложила Джинни, хотя это было последнее, что она хотела брать в руки.

— Нет-нет, не переживай, — Гарри подцепил дневник с дырой посередине.

— Давай хоть что-нибудь возьму? — пробормотала Джинни, глядя как Гарри пытается удержать в руках одновременно и меч, и шляпу и дневник и ещё поднять с пола свою палочку.

— Можешь шляпу взять, если хочешь, — Гарри протянул ей ветхий головной убор. Джинни в который раз поразилась тому, как эта шляпа ещё не развалилась.

— Гарри, ты точно в порядке? — напряженно глядя в бледное лицо мальчика, уточнила Джинни.

— Не волнуйся за меня, — Гарри улыбнулся, убирая палочку в карман.

— Не могу, — хмуро сообщила Джинни.

— Тогда придется идти в обнимку, чтобы никто не упал, — Гарри нервно засмеялся.

— Ага, — пробормотала Джинни, стараясь скрыть цвет своего лица. В глазах потемнело, и она мотнула головой, чтобы размывшийся на пару мгновений зал принял чёткие очертания.

Гарри поравнялся с Джинни и оба на несколько секунд замерли. Джинни, стараясь смотреть куда угодно, только не на Гарри, приобняла его за талию, тот осторожно сжал ее плечо. Теперь, девочка понимала, что, если кто-то из них начнет падать, сваляться оба. Впрочем, сейчас это не имело значения. Джинни становилось спокойней рядом с Гарри, а его рука помогала не терять связь с реальностью, когда кружилась голова.

— Пойдем? — тихо спросил Гарри.

Джинни кивнула, а потом спросила:

— Ты уверен, что с Реддлом навсегда покончено?

— Да, с ним покончено. С тобой больше такого не повториться. Обещаю. Ты же веришь мне?

Джинни подняла голову и посмотрела в изумрудные глаза за стеклами треснувших очков. В них было столько тепла и уверенности, что Джинни в тот момент поняла, что верить ему будет всегда, что бы не случилось.

— Верю, — на лице Джинни появилась слабая улыбка, и Гарри сильнее сжал ее плечо, словно боясь отпустить.

Они медленно пересекли Тайную Комнату. Перед тем, как войти в следующий коридор, Джинни обернулась. Это было жуткое место, которое она вряд ли когда-нибудь забудет. Тут чуть не умерла она, чуть не умер из-за нее Гарри, но и отрицать она не могла, что именно в этом месте поняла, что есть человек, который был готов пойти на все, чтобы она осталась в живых. Мальчик, спасший ей жизнь, и чуть не пожертвовавший собственной. Мальчик, который не винил ее в том, что произошло. Не осуждал, даже не рассердился на тот факт, что она рылась в его вещах. Мальчик, которому она оказывается нравиться даже после всего, что он узнал о ней…