Дионис Снейп и эликсир жизни (джен)

Перед его глазами предстала тёмная комната, укрытая колонами и куполом тишины. В этом мраке не было слышно голосов или стрекота летающих ключиков, лишь в центре неясным пятном выделялось нечто большое. Дионис спустился с кручёной лестницы, которую вдруг опоясал огонь, и распознал в пятне красивое зеркало, похожее на картинку из магловских сказок. Его грани покрыла туманная изморозь, сквозь которую, словно через кристалл, проходили лучи пламени, пылающие по стенам вокруг. Ребристая позолота на нём представляла некое подобие крыши и кое-где немного отливала бурным, зеленоватым пятном.

Дионис подошёл поближе, чтобы рассмотреть его чуть внимательнее, однако вместо своего отражения он вдруг увидел иное. В этом зеркале он был явно взрослее — волосы важно разбросаны, а осанку хорошо заточили уроки полётов — и будто бы заметно хитрее. Рядом с повзрослевшим Дионисом порхали кружевные флаконы, а на его правом плече сидел гордый ворон. Но когда отражение решило подвигаться, то птица вдруг разинула клюв. И тогда ровную гладь украсила воздушная лента, на которой можно было прочитать надпись: «Выдающийся зельевар поколения».

Представшая в отражении картина увлекала не только своей красотой, но и какими-то чарами. Дионис отчаянно желал оказаться внутри и вдоволь насладиться моментом, однако неизвестный шорох, раздавшийся позади, заставил его обернуться и ненадолго зажмуриться.

Когда испуг прошёл, он открыл глаза и увидел перед собой профессора Квиррелла, причудливо держащего неизменный тюрбан.

— Ч-что ты тут делаешь? — спросил он, торопливо укрывая затылок. — К-как ты с-сюда п-попал?

— Извините, сэр, — ответил Дионис. — Я не хотел вас потревожить.

Профессор, сглотнув, неуклюже попятился.

— Тебе з-запрещено з-здесь находиться! — вновь заверещал он. — Чего т-тебе надо?

— Ничего, сэр, — Дионис стыдливо опустил голову, потому что боялся рассказать правду. — Мне просто было любопытно, для чего в школе держат настоящего цербера.

— Нагляделся? — грубо спросил профессор. — А сейчас отправляйся обратно! Наверняка уже кто-то заметил, что ты сбежал.

— Но...

— Ты намереваешься спорить, мальчишка?! Хочешь, чтобы я позвал сюда Дамблдора и он исключил тебя из Хогвартса навсегда?

Лицо профессора Квиррелла исказила ужасная ненависть, а его лоб, видневшийся из-под тюрбана, изрядно вспотел. Неужели он так сильно растерялся оттого, что кто-то застал его в этом месте? Или... Невероятно! Может быть, он тоже знал о философском камне и зачем-то искал его для себя?

— Сэр, — осторожно начал Дионис и ступил в сторону, — вы что-нибудь знаете о том, что здесь прячут?

— Тебя это вряд ли касается.

— Я только подумал, что, наверное, смогу вам помочь, если пойму, что вы ищете.

Брови профессора недоверчиво сошлись к переносице, однако он не стал ничего отрицать.

— Чем ты сумеешь помочь мне? — его голос пленял скептицизм.

— Вы ведь желаете заполучить то, что способно продлевать жизнь?

— Будто бы ты что-то в этом смыслишь, мальчишка, — профессор Квиррелл пытался скрыть заинтересованность, но его губы поедало сомнение, поэтому спустя мгновение он всё же спросил. — Ты что-нибудь слышал о том, что существуют подобные вещи?

— Да, сэр, — Дионис решил проявить вежливость. — Есть несколько зелий, которые могут ослабить седину или разгладить морщины.

— Мне не нужна подобная ересь, — рот профессора растянулся в брезгливой усмешке. — Что ты знаешь о том, чтобы победить смерть?

Вопрос заставил Диониса хорошенько подумать. Очевидно, философский камень не может истребить тление, однако он вполне способен поладить с ним так, чтобы оно позволило человеку ещё какое-то время побродить по земле. Но говорить о том, как преодолеть смерть, абсолютно бессмысленно.

— Её нельзя победить, сэр, — спокойно рассудил Дионис. — В мире нет такого сильного зелья.

— Зачем же ты лжёшь? — профессор недовольно сощурился. — Сынок зельевара никогда не слышал об эликсире жизни?

— Конечно, я слышал. Но для него нужен один очень редкий ингредиент.

— Верно. Однако я знаю, где его отыскать... — раздалось чьё-то шипение, похожее на змеиный язык. — Ты представляеш-ш-шь, как выглядит филос-софс-ский камень, мальчишка?

Дионис неуверенно кивнул, размышляя о том, кто бы мог издать подобные звуки. Комнату продолжало охватывать пламя, которое в то же время не смело приближаться к небольшим подмосткам. Значит, никто бы не смог пробраться сюда без жутких ожогов и криков. Однако голос профессора не был обычным — о философском камне спросил кто-то другой. Но кто?

— Сэр, мы тут одни? — уточнил Дионис, не замечая, как его пальцы стала щекотать слабая дрожь.

— Ты испугался? Не стоит. Так ответь же: ты можешь представить, как выглядит чёртов философский камень?

— Я... я видел его лишь в книге по истории магии, — соврал Дионис, которому совершенно не нравился чужой тон.

— Так какого он цвета?

— Красный. Тёмно-красный. Как спелый гранат.

После короткой усмешки профессор направился к зеркалу и, заслонив его гладь, спокойно сказал:

— Камень заколдовали. Он спрятан здесь. Внутри. Понимаешь?

— Разве такое возможно? — удивился Дионис.

Он вдруг вспомнил о том, что говорил Нокс, когда они с Тео случайно подслушали старшекурсников в подземелье. В зеркале может таиться какая-то нечисть, но для того, чтобы её одолеть, нужно увлекаться Тёмными искусствами и хорошо разбираться в их силе. Получается, кому-то удалось спрятать камень таким сложным способом. Но зачем? Неужели с этим справился сам Дамблдор?

— Разумеется, — ответил профессор. — Его оберегают специальные чары.

— Тогда почему вы просто не достанете камень? Вы же знаете, как его туда поместили.

— Я не могу.

— Почему? — не понимал Дионис, осматривая золочёную раму. — Вы же взрослый волшебник. К тому же именно вы преподаёте защиту от Тёмных искусств.

— Я не могу достать его потому, что я вижу другую картину, — сердито вздохнул профессор, а затем обернулся и искривил губы в странной мольбе. — А что видишь в нём ты?

Отражение, встретившее Диониса незадолго до появления его преподавателя, никоим образом не походило на изображение философского камня. Хотя взрослого юношу и окружали флаконы с различными зельями, среди них наверняка не было того самого сложного эликсира. Поэтому Дионис беспокойно пожал плечами и произнёс:

— Ничего особенного. Только себя.

— А что ты держишь в руках? — осведомился профессор.

— Флаконы с настоями.

— И всё?

— Да, сэр. Всё.

Неожиданно опять зазвучало шипение — кто-то невидимый был явно рассержен:

— Пус-сть подойдёт к зеркалу. Он долж-жен предс-ставить его.

Сперва профессор отступил в сторону и ядовито добродушным жестом стал приглашать Диониса занять его место, но когда понял, что тот не торопится исполнить его приказ, то спешно подошёл к нему сзади и начал подталкивать слизеринца к зачарованной глади зеркала.

— Сосредоточься, — наставлял профессор. — Вообрази, что камень уже у тебя.

Сосредоточиться было почти невозможно. Дионис ведь тоже мечтал стать обладателем философского камня! Но настойчивость профессора Квиррелла будто намеренно отвлекала его, побуждала противиться и представлять что угодно, но только не камень. На мгновение Дионис подумал о Тео: смог ли он выйти из лабиринта заданий? С ним всё в порядке? Или он до сих пор дожидается своего друга? Они же так и не успели ничего обсудить, потому что плющ загородил проход совершенно внезапно.

Но это мгновение закончилось — отражение поглотило его с головой. Теперь вместо повзрослевшего Диониса на него смотрел мальчик, которого он встречал в обычном зеркале каждый день. За ним стоял мужчина в глухо запахнутой мантии и словно пребывал в усердном гипнозе.

— Что ты видишь? — поинтересовался профессор.

— Я вижу себя, — ответил Дионис, попытавшись стряхнуть чужую руку с плеча, но та грубо вцепилась в плоть и не желала ему поддаваться. — Вижу вас.

— А где камень?

— У меня его нет.

— Прекрати врать! — рявкнул профессор. — Я знаю, что ты его видишь! Говори!

— Я сказал правду! — Дионис притопнул. — Почему вы мне не верите?

— Глупый мальчишка! Камень обязан появиться у того, кто способен его хорошенько представить.

— Если так, тогда почему вы не можете увидеть его своими глазами?

Профессора охватил дикий гнев, после чего он схватился за голову. От его ярости тюрбан слегка зашатался, а вскоре и вовсе стал кружиться и слетать полосой. Дюйм за дюймом он клонился к земле, сопровождаемый незримым шипением, и когда наконец превратился в обыкновенный сугроб из ткани, то Дионис застыл от ужаса.

В зеркале он увидел, что затылок профессора разъела какая-то жуткая маска. Испещрённая воском и жиром, она превратилась в живое лицо и приказала:

— Поройс-ся в карманах.

Онемев от кошмара, Дионис остался стоять.

— Сейчас-с же!

Спорить было бессмысленно, потому что глиняный монстр, как оказалось, прекрасно за всем наблюдал. Его зрачки горели кровью и напоминали змеиный овал, нос перекосило так, что можно было заметить лишь едва раскрытые ноздри, а рот вытягивали неровные складки, впиваясь во взмокшую шею. Если бы Дионис встретил подобное чудище раньше, он бы точно не смог какое-то время спать по ночам.

Профессор же с ненавистью смотрел на чужие карманы и будто бы ждал, когда камень появится в них сам по себе. Но тот и не думал выбираться из зеркала, потому что Дионису больше абсолютно не хотелось его представлять. Он мечтал обо всём, что спасло бы его от этой беды: о наказании Филча и даже о разочаровании Дамблдора. Лучше расстроить самого могущественного в мире волшебника и понести наказание, чем подчиниться тому, чей затылок пожирает злой человек. Если, конечно же, это существо можно назвать человеком.

Но выбора не было — Дионису пришлось проверить карманы.

— Камень до сих пор там, — испуганно пробормотал он. — Я не могу его достать. Не получается.

— Тебе нуж-жно пос-старатьс-ся. Попробуй ещ-щё.

— Не могу. Это очень сложно.

— Тогда мне придётс-ся тебя убить.

Удержавшись от всхлипа, Дионис вмиг побелел.

— П-почему? — его голос одолел липкий страх. — Я же ничего вам не сделал...

— Ты знаеш-шь мою тайну, — равнодушно произнесла маска, — но мне нужен не ты. Почему с-сюда не явился мальчишка Поттер?!

— Повелитель, — трусливо вмешался в разговор профессор, — наверное, он не справился с моими подсказами, и я...

— Молчать! — разъярённо воскликнула маска. — Ты ис-спортил мой план.

Пока профессор пытался убедить свой затылок в том, что всё на самом деле в порядке, в стороне, откуда виднелся коридор пламени, вдруг из воздуха появилась чья-то макушка. Не успел Дионис вскрикнуть, как она превратилась в настоящего человека, которым оказался не кто иной, как неугомонный Эллиот Поттер. В одной руке он крепко сжимал волшебную палочку, а в другой — неизвестный предмет. Поначалу Дионис подумал, что там вполне мог быть спрятанный в зеркале камень, но он совершенно не отливал алыми пятнами. Когда же Поттер прицелился и бросил его в злоречивый затылок, то можно было понять: комнату рассёк обыкновенный булыжник.

Несмотря на изящный полёт камня, Поттер всё же промазал, отчего профессор, не заметив в тени гриффиндорца, вскинулся и заверещал:

— Это был ты, мелкий уродец?! Как ты посмел напасть на учителя?

— Вы угрожали мне, — Дионис решил пока не выдавать того, кто теоретически мог помочь ему отсюда сбежать. К тому же Поттер чудесным образом вновь пропал в воздухе, словно его никогда здесь и не было. — Я защищался.

— Защищался? — передразнил его профессор Квиррелл, а затем сменил собеседника. — Повелитель, позвольте провести этому мерзавцу урок хороших манер. Никто не смеет уродовать ваш восхитительный лик.

— Оставь мальчишку, — резко ответила маска. — Займёшься им позже. Сперва отыщи камень, потом можешь его убить.

— Как пожелаете, дорогой повелитель.

Вынув из кармана волшебную палочку, профессор направил её на Диониса и тотчас потребовал:

— Разбей зеркало. Живо!

— Но так не получится избавиться от чар...

— Я не просил тебя болтать, глупый мальчишка! Ты немедленно подойдёшь и...

Слова застряли и остались в полузабытье, потому что мимо профессора опять пронёсся булыжник. На этот раз он почти задел его нос, отчего тот пришёл в бешенство и стал внимательно вглядываться в пыльную темноту:

— Кто здесь?

Ответом ему послужил лишь треск огня и собственный шорох.

— Я знаю, что тут кто-то есть. Покажись!

В надежде на пресловутую солидарность — как можно не объединиться против общего врага, охваченного безумными мыслями? — Дионис повернул голову и стал наблюдать. Поттер обязательно выдаст себя, даже если он рассчитывает быть осторожным. Да и вообще как объяснить тот факт, что он способен исчезать из виду? Что за заклинание он использовал? И как ему удалось прошептать его столь бесшумно?

С правого плеча послышался хруст. Вероятно, Поттер прятался по кругу, но, как Дионис не старался прищуриться, кудрявые волосы не желали появляться на свет.

— Мы не собираемся злиться, — успокаивал профессор невидимый шум. — Всё хорошо.

— С кем ты разговариваеш-шь, болван? — сердилась маска. — Ты долж-жен достать камень!

— Конечно, повелитель! Однако сперва мне нужно...

— Ты бес-сполезен, Квиррелл. Твоё служ-жение смеш-шно и нелепо.

— Но я...

После этих слов на профессора повалился столп синих искр. Ухватившись за золочёную раму, он чудом не перевернулся и хотел уже было что-то выкрикнуть, как его перебил голос Поттера:

— Я знаю, кто ты. И я не стану тебе помогать!

Комнату охватил хриплый хохот, который быстро перерос в знакомое шипение:

— Надо ж-же. Великий Эллиот Поттер с-сам приш-шёл ко мне, чтобы наконец-то рас-статься с жиз-знью... Прекрас-сно...

— Неправда! Я уничтожу тебя!

— Неуж-жели? — затылок профессора скорчился в неприязни. — Твоя бес-сценная мамочка не с-сумела с-справиться с-со мной, а ты, ж-жалкий мальчиш-шка, не владеющ-щий даж-же элементарными чарами, намереваешься меня победить?

— Она сделала всё, чтобы защитить меня и моего брата! — кричал Поттер, не опуская волшебную палочку. — И у неё получилось!

— Так выш-шло только потому, что я поз-зволил ей выбрать. Твой брат или ты… Но она предпочла с-смерть... К тому же и помеш-шала мне глупой выходкой...

— Ты убил её хладнокровно! Ты лжёшь!

— Нет, мальчиш-шка, — зрачки маски стали тоньше и злее. — Я с-собирался убить лиш-шь тебя...

На Поттера напал ледяной страх: его пальцы не слушались, а губы прозрачно тряслись. Однако он и не думал сдаваться. Сквозь сжатые зубы он вопросил:

— Зачем ты хотел убить меня, Волдеморт?

Не дождавшись ответа, Поттер двинулся в сторону. Дионис оторопело переводил взгляд с него на спину профессора, не желая смотреть на воплощение ужаса, о котором он сначала даже не подразумевал. На затылке мужчины оказался сам Волдеморт! Как такое возможно? И почему он выжил после того, как смертельное проклятие прославило Поттера на весь магический мир? Оставив попытки разобраться в происходящих событиях, Дионис решил, что сейчас самое время достать из кармана мантии волшебную палочку. Он был уверен, что она здорово пригодится в том случае, если профессор вдруг станет сражаться по приказу своего повелителя.

— Ж-жить с-столько лет и не з-знать, почему ты до с-сих пор дышиш-шь... Я тебе рас-скажу. Но с-сначала ты дос-станешь мне камень...

— Ни за что! — запротестовал Поттер, отчего на его лбу появилась округлая ямка. — Ты никогда его не получишь!

— Ош-шибаешься, — кровавые зрачки вмиг переметнулись на притихшего слизеринца. — С-снейп уж-же пытался помочь мне обвес-сти зеркало.

— Я ничего не делал! — воскликнул Дионис, хотя понимал, что вряд ли обычное несогласие может их как-то спасти.

— Не нуж-жно с-стесняться с-своего ис-скуш-шения... — маска была явно довольна и поэтому радостно скалилась. — Твой отец с-служил мне и неплохо раз-збирался в Тёмных искус-с-ствах... Надеюс-сь, что ты перенял его мыс-сли, но не с-танешь таким ж-же мерз-зким предателем, как и он.

— Что? — Дионис непонимающе и нервно сглотнул. — Мой отец...

Маска Волдеморта пришла в полный восторг:

— Разумеетс-ся... Он прекрас-сно варил з-зелья. И я прос-сил его соз-здавать то, что не з-знает противоядия. Но он был слиш-шком с-слаб и бросил всё ради без-здарной и гряз-зной женщ-щины...

— Моя мама не такая!

— У неё парш-шивая кровь… Ведь от маглов не мож-жет родиться дос-стойный волш-шебник.

Вновь попав в плен вопросов, мучивших его с осени, Дионис замкнулся. С одной стороны, его раздражала людская ненависть к маглорождённым, но с другой — он был чересчур разочарован в родителях. Нет, безусловно, он гордился тем, кем они были и как им удалось противостоять силе зла, однако… почему никто из них никогда не рассказывал ему о том, что было в их прошлом? Как папа мог увлекаться Тёмными искусствами и служить Волдеморту? Как он мог учить сына зельеварению, если раньше оно приносило для кого-то страдания и невыносимую боль? Получается, Тео был прав? В Слизерине помешаны на чистоте крови. Дионис не мог поверить, что ему лгали, и поэтому сейчас стоял почти что без чувств.

Вместо него выступил Поттер. Околдовав едкое пламя, рьяно танцующее на лестнице, он при помощи палочки вынудил его обернуться змеёй. Толстое и гибкое тело попыталось ударить профессора, но тот с лёгкостью от него отклонился, и Волдеморт зашипел:

— Превос-сходно… Я вес-сьма впечатлён…

Не тратя время на разговоры, Поттер продолжил бороться. Он беспорядочно взмахивал палочкой, однако ни одно заклинание не попадало в заветную цель. Цвет искр менялся, ослепляя глаза, и когда Дионис понял, что нужно вмешаться, то вдруг обнаружил, что с зеркалом что-то не так.

— Оно треснуло, — чуть слышно прошептал он, но в пылу битвы его замечание затерялось в вихре непрерывного шума.

Чтобы контролировать движения Поттера, Волдеморт не спускал с него глаз. Из-за этого руки профессора неестественно изгибались, превращаясь в уродливые щупальца, словно оттуда разом исчезли все кости, голова странно покачивалась, а ноги путались в мантии.

Тем временем, чтобы обезопасить себя, Дионис спрятался за дальней колонной. Он не хотел стать жертвой случайного заклинания, поэтому лихорадочно думал о том, как подобраться к зеркалу. Он видел, как кристальная гладь артефакта загадочно отливала алым пятном, и надеялся, что если её разбить, то из неё выпадет философский камень. Полагаться на подобное было довольно глупо, но Дионис решил, что стоит попробовать. В конце концов, камень был нужен ему для того, чтобы он не достался Волдеморту, вознамерившемуся приготовить эликсир жизни, а не для того, чтобы порадовать Мартина, Тео, родителей и заработать очки.

Вычислив периодичность заклинаний Поттера, которому благоволила удача и — как ни странно — вполне здравый ум, Дионис стал перебегать от колонны к колонне. Его всячески пыталась задержать пыль, поднимавшаяся целыми тучами, но он смело пробирался вперёд. Но когда зеркало оказалось всего в нескольких дюймах, то профессор вдруг завопил:

— Повелитель! Снейп хочет украсть камень!

— Пус-сть с-сначала дос-станет его, — укорил слугу Волдеморт, не прекращая отбиваться от Поттера, а затем с усмешкой добавил. — Мож-жет, он принес-сёт больше польз-зы, чем ты…

Не обратив внимания на язвительность, Дионис крепко вцепился в раму ладонями. Зеркало, в свою очередь, проявляло упрямство и не желало поддаваться его слабым потугам. Оно кренилось, но не переворачивалось, отчего Дионис изрядно пыхтел. Раньше ему никогда не приходилось тянуть подобные вещи, потому что со всем справлялся отец. И что бы он сейчас сделал? Как бы он заставил зеркало подчиниться? Колдовать — опрометчиво, а продолжать — просто бессмысленно. Неужели он ни на что не способен?

Поддавшись оглушающему гневу, Дионис не вытерпел и ударил в трещину кулаком. Словно молния, она побежала по глади, создавая из отражения калейдоскоп грубых мазков, и вскоре зеркало хрупко рассыпалось. Под ним образовалась лужа осколков, опасно поблёскивающих багряным песком.

На мгновение Дионису показалось, что он всё испортил: камень навсегда раскрошился и вернуть его ни за что не получится. Его сердце замерло, а поток заклинаний съело отчаяние, отчего всё в одночасье умолкло. Однако стоило ему присмотреться и отыскать в осколках золотисто-алый край, Дионис судорожно выдохнул. Схватив камень руками, на которых тут же появились царапины, он поднял его и спрятал в кулак.

— У него получилось! — заверещал профессор Квиррелл, после чего на Диониса воззрилась жуткая маска.

— Бросай сюда! — заорал Поттер, утерев лоб. — Я поймаю!

— Глупос-сти… Он отдас-ст его мне…

От растерянности Дионис запутался. Он не знал, как следует поступить. Философский камень был у него, он приятно грел руки, вынуждая мысли крутиться и обдумывать всё наперёд.

Если он пойдёт на поводу у Поттера, то наверняка промахнётся. И тогда камнем точно овладеет Волдеморт. Если он продолжит сжимать кулаки, то непременно нарвётся на проклятие, которым не воспротивится воспользоваться профессор Квиррелл, чтобы проявить преданность. Если же он самовольно вручит камень Волдеморту, то проживёт от силы ещё пару минут.

Выбор был отвратительным — Диониса охватывал страх. Он накатывал на него болью в рёбрах и судорогами, а горло нестерпимо чесалось от вязи. Что же он должен сделать? Как обмануть человека, у которого две пары глаз?

Пока он пребывал в размышлениях, Поттер решил взять удар на себя. Не опуская палочку, он начал швырять ближайшие булыжники в преподавателя, чтобы его отвлечь.

— Confundus! — выкрикнул профессор Квиррелл, правая щека которого всё-таки обрела красный цвет.

Поттер неуклюже споткнулся, свалившись носом в груду камней. А Волдеморт, насладившись картиной, возликовал:

— Видиш-шь, что проис-сходит, если мне прекос-словить…

Тяжело дыша от волнения, Дионис предпочёл промолчать.

— Ес-сли ты вернёш-шь мне то, что ты прячеш-шь, я вознагражу тебя… Только предс-ставь, что я могу тебе предлож-жить…

— Мне ничего не нужно, — ответил Дионис, обронив резкий всхлип.

— Неуж-жели? Я ошибаюс-сь? Твой отец прекрас-сно разбирался в искус-стве добывать с-себе то, что могло принадлеж-жать ему с с-самого рож-ждения…

— И чего он хотел?

Складки чужого затылка преобразовались в волну, разрывая глиняные губы от радости.

— Как ты считаеш-шь, о чём мечтают вс-се люди?

— Я не знаю, — грубо отрезал Дионис, наконец ощущая жгучую резь. Его ладони кровили, но он стойко удерживал камень.

— Разумеетс-ся, они мечтают о с-славе, — Волдеморт не спешил прекращать разговор, очевидно находя его любопытным. — О том, как нас-сладиться мучениями тех, кто когда-то их обиж-жал…

Сперва Дионис собирался запротестовать, но потом понял, что не может этого сделать. Он ничего не ведал о папе, а тот, как оказывается, хорошо умел лгать. А что, если Волдеморт сейчас вовсе не старался его обмануть? Ведь он рассказал ему правду о том, что мистер Снейп в школьные годы был падок на Тёмную магию. Об этом уже несколько раз говорил ему Тео… Поддавшись искушению, Дионис робко спросил:

— Он пытался кого-то убить?

— Он с-сильно противился с-своей натуре, но я вс-сегда знал, что он жаж-ждет рас-справиться с ним…

— С кем? — выдавил Дионис, борясь с тем, чтобы не закричать.

— Как вос-схитительно… — Волдеморт удивлённо вздохнул. — Ты не имееш-шь понятия…

— С кем? — вопрос прозвучал намного жёстче.

— С-со старш-шим Поттером… Пораз-зительно, не так ли?

Дионис был готов опрокинуть весь ужин наружу, однако тот явно не торопился облегчить его муки. Он услышал то, что никак не могло оставить его равнодушным. Почему папа желал кому-то смерти? Что такого отец самовлюблённого гриффиндорца мог совершить? Так, вероятно, поэтому Поттер всячески старался вести себя как придурок. Ему объяснили то, о чём Дионис даже не смел догадываться.

Тем временем тело профессора Квиррелла, охваченное Волдемортом, постепенно двигалось в сторону того, кто обладал камнем. Заметив блеск кровавых глаз, Дионис предсказуемо дёрнулся и стал отступать.

— Я вс-сё рас-скажу тебе, мальчик… Я виж-жу, что ты потерян… Ты не зас-служил такого отнош-шения… — мягко успокаивала маска, а руки-щупальца заботливо тянулись к нему.

— Мне не нужна ничья помощь.

— Ты рас-сержен… Тебе с-столько врали… Раз-зве можно ничего не чувс-ствовать? Не ж-желать отомс-стить?

— Можно, — разбито откликнулся Дионис. Как бы то ни было, он ни в коем случае не мог отдать камень тому, кто намеревался уничтожить волшебный мир.

— Ты с-сомневаешьс-ся… Зачем лгать с-себе?

Спина Диониса уперлась в стену, а мрак скрыл его отчаяние, которое с каждым мгновением укоренялось внутри. Теперь он был здесь один — никто не спасёт его от проклятия. Ни везучий Поттер, валяющийся где-то вдали, ни толпа слизеринцев, к которым он успел проникнуться странным доверием.

Когда он понял, что всё было напрасно, его лицо озарила слеза. Попытавшись от неё избавиться, чтобы не выглядеть слабым, Дионис случайно выронил то, что так усердно сжимал в кулаке. Столкнувшись с полом, усеянным осколками зеркала, философский камень разлетелся на две неравные части. Из них тотчас вылилась неизвестная жидкость. Быстро испарившись, она оставила после себя аромат звенящей метели, от которой раздражённо захотелось чихать.

— Что ты с-сделал?! — в гневе завопил Волдеморт.

— Что… — Дионис недоуменно посмотрел вниз. — Почему…

— Ты з-заплатишь за это с-своей ж-жизнью!

В руках Волдеморта заиграла волшебная палочка, однако её движение остановилось тогда, когда он вздумал приблизиться. Наступив на морок того, во что превратилось сокровище, его глаза стали ужасно пениться, а рот вымученно каменеть и тянуться.

— Повелитель! — профессор Квиррелл захлёбывался от страха. — Я горю! Горю!

Но Волдеморт не мог проронить ни слова, нещадно плавясь, и вскоре мужчина вместе со своей тайной обратились в две тонкие тени.

Когда они исчезли, Дионис осторожно пригнулся, чтобы изучить разбитый по нелепости артефакт. На его месте оказалось что-то невероятное: из скорлупы, на которую он поделился, наружу лезла вязкая влага, напоминающая потускневшую лаву или забродивший клюквенный сок. Но ведь в книгах никто не писал о том, что философский камень — лишь скорлупа. Как же так вышло?

Поразмыслив об опасности, таящейся в незнакомой жидкости, Дионис предпочёл обойти её стороной и убедиться в том, что Волдеморт окончательно растворился. Не обнаружив ничего необычного, он наконец выдохнул и приготовился упасть на колени.

Что он пережил? Куда делся призрак? И как теперь отсюда выбраться?

Решив, что на первые два вопроса можно отыскать ответ позже, когда он хорошенько выспится и поест, Дионис подошёл к Поттеру. К счастью, тот хрипло дышал. Значит, когда он очнётся, то сможет всё подтвердить. Но это будет потом. А сперва — крепкий сон и спокойствие.