Между небом и землей (гет)

Что есть смерть? В чем ее смысл? Не существует доказательств жизни после нее, почему маггловская часть человечества так упорно верит в рай, в бытие после погибели? Всему виноц страх перед неизведанным — никто не возвращался с того света... никто, и даже великий маг Альбус Дамблдор не может...

После ухода директора уныние и тоска охватили Хогвартс, студенты будто шагнули в пропасть: ходили мрачные и непривычно тихие. И нет выхода из этой беды. Дамблдор ушел, оставив после себя печаль, скорбь. Для меня и Гарри он стал дорогой в новый мир, путеводной звездой, нитью Ариадны...

Но куда деваться мне? Мне нигде нет места, учебный год подошел к концу, и я не могу оставаться в Хогвартсе. Без Дамблдора это невозможно... Гарри не собирается продолжать обучение, нужно искать крестражи Тёмного Лорда, Рон и Гермиона будут ему помогать. Я осталась одна и вскоре окажусь на улице... Жить в Дырявом котле до наступления следующего учебного года? Но тогда быстро закончатся деньги, да и не могу я быть на виду у всех, Пожиратели быстро найдут меня. Но есть ли способ остановить эльфа? Если есть, то скоро Волдеморт доберется до меня. Чувствую, что моя сила растет, возможно, Снейп и научил контролировать её, но...

Снейп, как он мог всех предать? В голове его никогда не было подобных умыслов, его чувства не были огранены предательством. И вдруг он стал убийцей, лишивший надежды всякого, кто рассчитывал на Дамблдора, но почему я не могу в это поверить, хотя остальные уверены в предательстве профессора Снейпа? Нет, это должна быть ошибка, Северус не такой — пусть у него скверный характер, он одинок, но нет моей веры в его предательство, он всего лишь несчастный, забитый, беспомощный человек — в глубине души он именно такой...

Сириус... Мы перестали общаться со смерти директора, это совсем нас отдалило друг от друга. В сломленной душе мужчины появилось равнодушие, произрастающее от неизлечимой раны потери. Вина была в этом только моя. Бедный мой Сириус...

Укрытие, нужно укрытие, скрыться, убежать. Конечно, невзирая на мои страхи, укрытие всё же нашлось. Гарри твердил о том, что я просто обязана жить с ним и Сириусом на площади Гриммо, он знал, что между нами всё кончено, но это была необходимость. Дом Сириуса был защищен всевозможными чарами, Орден предложил его мне в качестве укрытия. Как же я могу согласиться? Угрызения совести, терзания души, очерненной ее же предательством. Сириус лишь молча кивал, в то время как Гарри вновь и вновь атаковал меня уговорами. Этот холод, исходивший от моего некогда моего мужчины, убивал все живое, калечил, сводил меня с ума. Если бы нашлось хоть какое-то место, способное укрыть меня... Но вариантов не было, и в конце концов, мне пришлось подчиниться судьбе.

Я стала пленницей собственных неудач в доме человека, при взгляде на которого мне становилось невыносимо холодно. Сириус часто отсутствовал, в эти моменты становилось легче. Я даже передвигалась по дому, не боясь встретиться с ним лицом к лицу. Гарри с нетерпением ждал своего дня рождения, времени, когда он сможет свободно использовать магию, ведь надзор снимают по достижении волшебником семнадцати лет, мое же совершеннолетие должно было наступить за неделю до дня рождения Гарри, только я вовсе не ждала этого момента — как сказал мистер Уизли, работающий в Министерстве Магии, надзор меня не распознавал. Семнадцать лет, пожалуй, самая важная дата в жизни мага, что до меня... Мне было всё равно... Лучшим подарком было бы забвение, надеюсь, никто не помнит и не знает моей даты рождения. Внимание? Бессмысленное, ранящее... Сколько слез я пролила над раздумьями о предательстве Снейпа и о моем собственном предательстве. Гарри иногда скрашивал мое существование, но он чувствовал, что мне проще запереться в комнате и никого не видеть.

День рождения, как я и ожидала, пролетел незаметно, тихо, Гарри и Сириус не вспомнили... Я лежала под одеялом, свернувшись калачиком, старалась восстановить в памяти то счастливое время этой зимой — один недолгий месяц в объятиях единственного близкого человека, находящегося сейчас в каких-то считанных метрах, в соседней комнате. Равнодушие. Это должно было рано или поздно случиться, Сириус смог пережить всё, перечеркнуть нас и жить дальше. Я сама этого хотела. Все могло бы сложиться иначе. Мое совершеннолетие... Мы могли бы быть вместе. Но теперь это еще невозможнее, чем раньше. Сириус прости, но я иная...

Я старалась отогнать мысли, приносящие угрызения совести, подарить себе на семнадцатилетие частичку добра, хоть крупицу, вернуть то ощущение безграничного счастья. По щеке вновь стекла слеза, и я уснула в собственных одиноких объятиях. Бессмысленные серые сны, словно старые фотографии, всплывали в сознании. Очертания незнакомых мест, лесов, полей, людей. Шум прибоя посреди людного города — первый раз за долгое время мне не снились кошмары, в которых Снейп убивает Сириуса, а затем и меня. Те ужасы казались настолько реальными, ранили в самое сердце. Иногда снился Темный Лорд, обретший силу, все яснее я видела собственную гибель, а затем бесплотную тень, собственную душу, скитающуюся в поисках покоя, что невозможно обрести.

Утром следующего дня я обнаружила в зеркале то, что повергло меня в тихий ужас: верхняя часть моих ушей вытянулась назад и вверх. Острые кончики вылезали из-под волос. Я едва сдержала крик, но, зажав рот ладонью, все же справилась с собой. Еще двадцать минут я пыталась свыкнуться с тем, что со мной произошло, глядя в отражение. Определенно об этом нужно сказать Гарри, но тогда это дойдет и до Сириуса... Нет, не хочу лишней шумихи и разговоров.

Я щупала новое приобретение, пытаясь магией придать ушам обычный вид, но, похоже, изменить их было невозможно. Кое-как спрятав кончики под волосы, я направилась на кухню, где домовой эльф Кричер накрывал на стол. Неприятное существо со злыми глазами — старый слуга в доме Блэков, его пересоленная стряпня вызывала рвотные позывы, поэтому, когда могла, я незаметно готовила сама. Мои познания в кулинарии не уходили дальше яичницы и омлетов, но это явно было лучше, чем то, что готовил противный домовик. Все еще спали, шесть часов утра, Сириус, видимо, должен был вскоре отправиться по новым поручениям Ордена, раз домовик копошился на кухне в столь ранний час. Наскоро я приготовила элементарный завтрак под злобные взгляды и бормотание Кричера.

— Доброе утро.

Голос Сириуса застал меня врасплох, и, на лету поймав выпавшую из руки сковородку, я невнятно проговорила:

— И т-тебе доброе.

— Так это ты привносишь в наши с Гарри трапезы что-то приятное? — он бросил злобный взгляд на Кричера. — Стряпню этого уродца невозможно есть!

Я вывалила еду на тарелку и поставила на стол. Сириус продолжал ругать эльфа во время завтрака. Его эмоции, которые я так долго отталкивала и так нестерпимо желала ощутить, отсутствовали. Я искала в его душе хоть намек, маленький огонек все еще горящий для меня, ради меня, но надежды рушились, ускользали в небытие, будто ничего и не было между нами... никогда. Я присела на соседний стул и принялась за яичницу, то и дело сканируя Сириуса. Пустота.

— Билл женится в следующее воскресенье, как ты знаешь, но Молли и Артур пригласили нас уже в четверг, чтобы помочь с приготовлениями и отпраздновать день рождения Гарри, — он едва заметно улыбнулся. — Да и вы давно уже не видели друзей.

Не хотелось праздников, но отказываться было неудобно, да и в Норе будут Джинни, Рон и Гермиона...

— Надеюсь, свадьба пройдет хорошо...

* * *

Весь день мы с Гарри обсуждали последние события, описанные в Ежедневном Пророке, они крутились возле смерти директора Хогвартса. Рита Скитер выпускает биографию под названием: «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора», идиотское интервью с ней на страницах этого издания вызывало в нас негодование, ярость. Гарри терзали угрызения совести о незнании жизни Дамблдора. Лишь некролог, написанный Элфиасом Дожем, вышедший почти сразу после трагического события, среди тумана лжи, наведенного Скитер, был хоть небольшой долей правды... Я и не подозревала, что у Дамблдора было такое трагичное прошлое — смерть матери и сестры... Отец, убивший троих маглов, дуэль с Темным магом Гриндевальдом. Рита Скитер обещала раскрыть все тайны прошлого «великого» человека, но что в ее макулатуре можно будет назвать правдой? Про эту писаку я уже была наслышана.

Поездка в Нору под охраной Сириуса и Грозного Глаза Грюма была назначена на семь вечера. Сетью летучего пороха нельзя было воспользоваться, так как Министерство с внедренными агентами Волдеморта отслеживало все передвижения магов, аппарировать тоже было невозможно, ведь Гарри все еще находился под надзором, магия в присутствии него становилась опасна обнаружением. Решено было воспользоваться порталом. Так как в доме на площади Гриммо подобные чары не действовали мы вышли на улицу. Грюм наложил на всех чары невидимости, а Гарри любезно одолжил мне свою мантию невидимку, ведь как всегда на меня не действовала магия. Но сработает ли портал? Процессия двинулась к детской площадке неподалеку. Старый солдатский сапог, лежавший в песочнице, должен был стать нашим проводником. Тихо шелестя мантиями, мы приближались к нему незримые, Гарри задел ногой камень, с шумом покатившийся по асфальтированной площадке. Внезапно из темноты кустов, что были неподалеку, вырвалась молния зеленого света, я слышала, как кто-то из друзей отскочил в сторону.

— Фините Инкантатем! — послышалось со всех сторон.

Дезилюминационные чары растаяли, и Сириус, Гарри и Грюм снова стали видимыми. Мантия невидимка укрыла меня от и без того бесполезного заклятия, однако капюшон слетел с головы. Пожирателей было много. Они окружили со всех сторон, зеленые лучи то и дело проскакивали в дюймах от нас. Огненные шары, выпускаемые мной, задели нескольких, путы вяза связывали противника на земле, но их было слишком много. Я не решалась воспользоваться энергией воды, слишком опасно. Страх комком образовался в горле.

— Коньюктивитус! — крикнул один из Пожирателей.

Уворачиваясь от одного заклятия, Гарри не сумел отскочить, и желтый луч ударил его прямо ему в спину. Сириус выпустил в этого Пожирателя несколько щитовых чар, того отбросило в сумрак. Гарри ослеп, но времени отменять заклятия слепоты не было, со всех сторон фигуры в капюшонах тянулись к нам, они отражали мою энергию. Портал был всего в нескольких метрах, но, увы, за кольцом окружившего нас противника. Я услышала хрип справа и обернулась. В моих глазах застыл ужас... Аластор Грюм упал на землю — с глухим стуком его тело стукнулось о вымощеный камнем тротуар. Грюм был мертв, не смог выстоять против пяти магов, атакующих смертельными чарами. Сириус метался из стороны в сторону. Гарри без разбора пулял заклятиями впереди себя. Внезапно из темноты выплыла фигура, облаченная в черную мантию, бледная кожа и красные глаза...

— Авада Кед... — крикнул было Волдеморт, но именно в этот момент палочка Гарри повернулась в его сторону, и из нее вырвался золотой свет, сокрушивший палочку в руках Темного Лорда.

Кажется, Волдеморт был обескуражен, нужно было действовать, воспользоваться этим секундным замешательством. Я повернулась в ту сторону, где должен был располагаться портал, и собрала всю мощь, которую только имела. Мантия на мне полыхала огнем, но не обжигала кожу. Я выпустила огромный поток огня, подобный заклятию адского пламени. Он снес пятерых Пожирателей, открывая проход к песочнице.

— Бегите, я задержу их! — взревела я.

Сириус среагировал мгновенно, он схватил Гарри за плечи и понесся что есть сил в сторону старого сапога. Я спасла их от очередной порции смертельных заклятий, пришедших в себя людей в капюшонах.

— Анна! Скорее! — крикнул Сириус.

Теперь уже холод, пронизывавший, словно поцелуй дементора, поднимался, закипал, кристаллизовался внутри меня. Я отходила в сторону портала спиной к друзьям, все еще борясь с заклятиями противника, но не успела я выпустить смертельный холод из себя, как что-то рвануло в районе пупка, легкие сжало, и в следующее мгновение меня засосало в темноту. Последнее, что я увидела — безжизненное тело аврора Грюма, лежавшее под ногами Пожирателей смерти. Павший воин, так хорошо умевший цепляться за жизнь, сильный борец, являющийся примером для многих, такой смелый и самоотверженный... он больше не встанет на нашу защиту...