Проклятье дневника (гет)

Джинни и Гарри медленно подходили к концу коридора. Впереди и вправду виднелся завал. Обрушилась часть стены или потолка. Когда Джинни только шла в Тайную комнату этого не было.

Почему-то чем ближе они подходили к груде камней, тем сильнее Джинни накрывала паника. Интересно, что Рон ей скажет?

До слуха доносилась какая-то возня, и поминутно что-то с грохотом падало на пол.

— Рон, я здесь! Джинни со мной! Она жива с ней все в порядке! — крикнул Гарри, когда до завала оставались какие-то несколько метров.

— Гарри? Джинни? — послышался голос Рона с другой стороны обвалившейся стены.

Подойдя ближе, Джинни увидела проем, через который, приложив усилия, вполне можно было пролезть. Рон, видимо, времени зря не терял в отсутствие Гарри.

— Давай ты первая, — губы Гарри дрогнули, образовав не совсем естественную улыбку, и он пропустил ее к отверстию, а сам прислонился к стене. Джинни испуганно оглянулась на мальчика. Решив не медлить, чтобы Гарри не стало хуже, Джинни осторожно забралась внутрь расщелины, стоило ей оказаться с другой стороны, как ее подхватили чьи-то руки, не дав возможности коснуться ногами пола.

— Джинни! Джинни! Какое счастье, ты в порядке! Я так перепугался! — Рон так крепко стиснул сестру в своих объятиях, что Джинни начала опасаться, что он ее задушит, шляпа выпала из рук и упала на пол. — Ты просто не представляешь, как я испугался!

Рон отстранил сестру на расстояние вытянутых рук, чтобы посмотреть на нее и ахнул:

— На тебе кровь, Джинни! Откуда на тебе столько крови? Почему ты в футболке? Тут так холодно! Джинни, ты ранена?

Джинни мельком глянула на футболку. Она и вправду вся была в крови.

— Это не моя кровь, — пролепетала Джинни. Язык почему-то плохо слушался.

— Не твоя? Ты сама не ранена? Ты в порядке? — Рон до боли сжал ее плечи.

— Я в порядке, — Джинни посмотрела на брата. Таким испуганным она видела его впервые. Рыжие волосы взлохмачены, лицо бледное, почти белое, а на испачканных щеках видны дорожки слез.

В этот момент из отверстия показался Гарри, и Рон, отпустив сестру, метнулся к нему.

— Гарри! Ты в пор…- Рон осекся. — Боже, что с тобой случилось?! Почему ты весь в крови?! Откуда меч?

— Рон, Рон, все в порядке, правда, все хорошо, меч… долгая история, давайте лучше подумаем, как выбираться, — откликнулся Гарри и поморщился. Джинни, глядя на него, прикусила губу. Стоял на ногах Гарри явно с трудом. От мыслей о состоянии мальчика ее отвлек странный звук, похожий на курлыканье. Джинни огляделась и увидела под потолком кружащего феникса. Рон, заметив ее взгляд, пояснил:

— Он прилетела сюда, наверное, минут сорок назад, улетел в проем, который я успел сделать в завале, потом вернулся и кружит тут уже минут двадцать.

— Ясно, — пробормотала Джинни, не отрывая взгляд от феникса.

— Ого, сколько вас тут, — раздался из темноты чей-то голос, и Джинни шарахнулась к Гарри.

— Да, кстати, у нас тут проблемка, — пробормотал Рон. — Локонтсу память отшибло.

Джинни посмотрела в сторону, откуда слышался голос и разглядела очертания профессора, прислонившегося к стене.

— Отшибло? Совсем? Как же… — Гарри испуганно посмотрел на Рона, но тот, казалось, воспринял эту новость не так болезненно.

— М-да, — Рон бросил взгляд на Локонтса, а потом посмотрел на побелевшего лучшего друга. — Ну, с другой стороны, сам виноват, а то хотел к нам заклятие забвения применить.

— Он хотел лишить вас памяти? — Джинни уставилась на мальчиков.

— Мы все тебе потом расскажем, — заверил Рон. — Но может вы объясните, почему у вас двоих такой вид, будто вы там с василиском дрались?

— Рон, ты не поверишь, Том Реддл из дневника — Воландеморт, — сообщил Гарри, проигнорировав вопрос.

— Сам-Знаешь-Кто? Так ты был прав? Дело в дневнике?

Гарри кивнул, а Джинни с недоумением повернулась к нему.

— В смысле был прав? То есть, ты до разговора с Реддлом узнал, что дело в дневнике?

— Я догадывался, что с дневником что-то не так, после того как ты забрала его.

— Постой, — Джинни совсем была сбита с толку. — Хочешь сказать, ты знал, что дневник забрала я?

— Да, — подтвердил Гарри.

— Мальчик, откуда у тебя такой красивый меч? — раздался раздражающе радостный голос Локонтса.

Джинни в сторону профессор даже не взглянула, ей так и хотелось сказать Гарри: «и ты после этого все равно пошел за мной и говоришь, что я тебе нравлюсь?», но она промолчала.

— Ладно, давайте все потом обсудим, надо подумать, как выберемся, — пробормотал Гарри, глядя в огромное отверстие трубы, откуда они спустились в подземелье. — Есть идеи?

— Была бы тут Гермиона, может быть и были бы, — Рон скептически оглядел коридор, словно надеясь, что тут по волшебству появиться что-нибудь, что поможет им выбраться.

— Мы тут застряли, да? — Джинни старалась говорить ровно, без истерических ноток в голосе. Ей было страшно. Почему-то казалось, что сейчас возьмёт и оживет василиск и приползет сюда, что с Реддлом покончено не до конца. Откровенно говоря, она хотела покинуть это место как можно быстрее.

— Не переживай, все хорошо, сейчас что-нибудь придумаем, — с улыбкой заверил Гарри. Джинни готова была поклясться, что ничего он не придумает, тем более в таком состоянии.

Фоукс, до этого летавший под потолком, спикировал вниз, чуть не сбив Джинни с ног. Он замер в метре от головы Гарри, а потом стал наворачивать вокруг него круги.

— Какая птичка! — снова напомнил о своем присутствии Локонтс.

— Да помолчи! — сердито прикрикнул Рон, а потом уставился на Гарри, вокруг которого продолжал летать феникс. — По-моему, он от тебя что-то хочет.

— Понять бы что, — откликнулся Гарри, пытаясь увернуться от хвоста птицы, который она норовила сунуть ему прямо в руки. — Дамболдор что-то говорил про фениксов…

— Они из пепла возрождаются, это он говорил? — поинтересовался Рон.

— Нет, что-то ещё, — Гарри нахмурился, а потом щёлкнул пальцами. — Точно, фениксы могут поднимать в воздух любую тяжесть.

— И что ты хочешь этим сказать? — Рон скрестил руки на груди. — Мы же не полетим на фениксе, правда?

— Боюсь других вариантов у нас нет, — пробормотал Гарри и погладил птицу по голове.

— Хорошо, но как ты себе это представляешь?

Джинни тоже не представляла, как они долетят на этой чудо-птице. Она молча вжалась в стену и ждала пока мальчики примут какое-нибудь решение. Сама она предложить ничего не могла, да и голова соображала очень плохо.

— Можно было бы за хвост ухватиться, — высказал свое предположение Гарри.

— Он маленький, все не зацепимся, — заметил Рон. — А друг на друге виснуть… Кто-нибудь свалится.

Феникс неожиданно взлетел вверх и засветился золотистым светом. Он взмахнул своим хвостом, тот заколыхался, будто от порыва ветра, а потом, прямо на глазах удивлённых ребят стал увеличиваться в размерах.

Когда Фоукс опустился вниз, перья его хвоста были метра полтора длинной.

— Ого, — только и смог выговорить Рон. — Он хвост вытягивать умеет…

Джинни молча смотрела на феникса. Ей казалось, что после пережитого, птица, у которой в секунду хвост становится больше — не самая шокирующая вещь.

— Ну, кажется, теперь все сможем ухватиться, — радостно сообщил Гарри.

— Отлично, — кивнул Рон.

— Профессор Локонтс, цепляйтесь за хвост, — Гарри обернулся к фигуре человека, скрытого тенью.

— Локонтс — это вы, — пояснил Рон и, не церемонясь, схватил мужчину за рукав мантии и подтащил к птице.

— Джинни, иди сюда, — позвал Гарри.

Джинни послушно подошла к фениксу и обхватила золотисто-бордовые перья, от которых исходило приятное тепло, согревающее ее замёрзшие рук.

— Рон, можешь взять шляпу? — попросил Гарри.

Рон кивнул, вопросы о том, откуда у них распределяющая шляпа, он задавать не стал.

Гарри пришлось неудобнее всех, ведь он должен был держать в руке меч, при этом так, чтобы не поранить ни себя, ни Фоукса. Дневник Реддла запихнули в карман мантии Рона.

Джинни не успела даже ойкнуть, как феникс, взмахнув крыльями, влетел в трубу.

Оказывается, перья феникса в такой мгле ещё и светились. Где-то сбоку раздавались комментарии Локонтса.

Удушающая теснота трубы заставила Джинни сильнее вцепиться в хвост Фоукса. Дышать стало трудно. Ее охватила непонятно откуда взявшаяся паника. Джинни сильнее сжала пальцы на перьях. Она не могла дышать, не могла думать… слишком узко, слишком мало пространства... Джинни чувствовала, что готова в любой момент забиться в истерике. Она с трудом сдерживала крик ужаса. Только бы оказаться подальше отсюда, только не в туннеле, только не в этой трубе, только не в трубе…

Вдруг они не туда свернули? Или там сверху не окажется выхода? Джинни чувствовала, как ее медленно начинает покидать собственное сознания. И никакие вопли не вытащат ее отсюда, никакие крики, она ничего не сможет сделать. Осознав свое ужасное положение, Джинни затряслась, надеясь, что не разожмет пальцы и не полетит вниз.

Но феникс вдруг замер, а потом вылетел на свет, резанувший широко раскрытые от ужаса глаза Джинни.

Они оказались в туалет второго этажа. Феникс завис в воздухе, давая им возможность отцепиться от хвоста. Джинни разжала руки и рухнула на колени, схватившись за сердце. Ее била крупная дрожь, а дыхание все никак не могло прийти в норму.

— Джин, ты чего? Что с тобой? — раздался над ухом шепот Гарри, опустившегося рядом с ней. При ярком освещении он выглядел в сто раз хуже, чем там, в подземелье. Волосы были не только мокрыми, но и слегка красными от крови. На лице виднелась пара ярко- красных царапин. Про рубашку и говорить было нечего. На светло-голубой ткани яркие пятна крови смотрелись просто ужасающе.

— Г-гарри, — Джини хотела было указать на его внешний вид, но сил не хватило.

— Что с тобой? — повторил Гарри внимательно глядя в ее лицо.

— Я не знаю, — истерическим шепотом сообщила Джинни. — Т-там было так узко… я… я не могла дышать, а еще мне стало так страшно, я не знаю, — девочка прижала ладони к глазам.

— У тебя было такое раньше? — осторожно спросил Гарри. — Ну, когда ты была в замкнутых пространствах?

Джинни отрицательно покачала головой.

— Понятно, — пробормотал Гарри. Его лицо стало еще на несколько оттенков бледнее.

— Гарри, у тебя вид ужасный, — все же выдавила Джинни и всхлипнула.

Гарри вымучено улыбнулся:

— У тебя-то не лучше.

— У меня хотя бы кровь не моя, — прижавшись чуть ли не в плотную к уху Гарри, напомнила Джинни.

— Ты жив, — раздался чей-то раздосадованный голос, и Джинни вздрогнула от неожиданности. В паре метров от нее парил призрак пухленькой девочки в круглых очках с двумя причудливыми хвостиками. На вид ей было лет четырнадцать.

— Как видишь, — улыбнулся Гарри, и Джинни поняла, что привидение обращалось к нему.

— А я подумала, что, если ты там погибнешь, мы смогли бы жить тут вместе, — протянуло привидение и как-то странно засеребрилось.

Рон помог Джинни подняться, и вся компания вышла в коридор. Здесь светило всего два факела, да и то только у дальних сводов. Окон не было, и там, где они стояли, было почти так же темно, как в Тайной Комнате.

— Держу пари, Миртл влюблена в тебя, — засмеялся Рон, посмотрев на Гарри, впрочем, он почти сразу отвернулся. Наверное, тоже не мог смотреть на его внешний вид. О, ему-то повезло, Рон и понятия не имеет, что там сделали с Гарри, понятия не имеет, что почти вся кровь, испачкавшая одежду и волосы — его собственная. Джинни вздрогнула от собственных воспоминаний, а потом, подумав о незнакомой ей Миртл, посмотрела на брата.

— Миртл — это привидение, — пояснил Гарри, заметив ее недоуменный взгляд.

— Ой, Джинни, не переживай, ей до тебя далеко, — нервно хихикнул Рон. В сторону сестры он тоже старался не смотреть.

Джинни не очень хотелось думать при чем тут она и почему какому-то приведению до нее далеко. Ей вообще сейчас было не до этого. Сейчас ее ждёт разборка со всеми учителями, есть огромная вероятность, что ей попросту не поверят, что ее разум был подчинён другому человеку.

— Вы оба, вы… слушайте, вы все в крови, — спустя две минуты молчания медленно начал Рон. — Вы точно в порядке?

— Да, — хором отозвались Гарри и Джинни.

— Гарри, — Рон посмотрел на лучшего друга. — Ты же понимаешь, что я понятия не имею, что там произошло, я…

— Не волнуйся ни о чем, я все тебе расскажу. А пока, все что тебе нужно знать: мы испачканы в крови василиска, — Гарри приободряющее улыбнулся, но Рон смотрел на него с недоверием, а у Джинни язык так и чесался сказать, что Гарри врет.

Стоило всем замолчать, как воображение угодливо стало подкидывать картинки с реакцией учителей на ее историю о том, что все это время ее сознанием управляли, и она к случившемуся не причастна. И каждый раз все новыми и новыми красками обрастало ее исключение из Хогвартса. Правда, теперь там не было взгляда Гарри, который смотрел бы на нее с ненавистью.

Чья-то рука легонько коснулась ее плеча, Джинни повернула голову и посмотрела на Гарри.

— Все будет хорошо, — шепнул он. Джинни не была в этом уверена, но рядом с Гарри было спокойней. Не особо отдавая себе отчёта в том, что делает, Джинни вцепилась в его руку чуть повыше локтя.

Гарри улыбнулся. Руку он отдергивать не стал. Наверное, видел, что ей страшно.

Рон в это время объяснял что-то ничего не помнящему Локонтсу.

Пока они шли, Джинни показалось, что прошла вечность. С каждым шагом она приближалась к своему разоблачению.

Наконец, вся компания подошла к учительской. Джинни почувствовала, что сердце ухнуло куда-то вниз, ноги сделались ватными, а руки задрожали.

— Не бойся, — снова шепнул Гарри и Джинни сглотнула. Первыми вошел Рон, тащивший за собой Локонтса. Из учительской послышались удивленные голоса. А потом зашли они с Гарри. Джинни сильнее вцепилась в его руку и как затравленный зверёк оглядела комнату.

В учительской повисла гробовая тишина. Джинни видела, как Макгонагалл, профессор Стебель и ещё пару учителей схватились за сердце.

— Джинни! — вопль ее матери огласил тишину и через секунду, руку Гарри девочке пришлось отпустить, потому что миссис Уизли крепко сжала ее в своих объятиях, следом за ней подбежал и отец. Но счастья или облегчения от встречи с родителями Джинни не испытала. Это сейчас они радуются, однако совсем скоро узнают какие ужасные вещи она творила в Хогвартсе, и тогда, наверняка, их реакция будет совсем другой.

— Вы спасли ее! — Миссис Уизли со слезами посмотрела на Локонтса, Рона и Гарри, остановив взгляд на последнем, Молли схватилась за сердце.

— Гарри, Господи! Что с тобой случилось? И ты Джинни, — она только сейчас заметила внешний вид дочери. — Вы оба в крови!

— Все хорошо, — заверил Гарри, и миссис Уизли стиснула его в объятиях. Джинни заметила, как он до крови прикусил губу. Видя, как он пытается справится с болью у Джинни от ужаса расширились глаза. Она вцепилась в рукав мантии миссис Уизли и потянула ее от белого, как полотно, Гарри.

— Я бы хотел объяснений, — севшим голосом произнес Снейп, ошарашенно глядя на вошедших.

Джинни посмотрела на профессора зельеварения, а потом увидела рядом с ним Дамболдора. Он сидел в кресле, и его ясные голубые глаза внимательно смотрели на прибывшую компанию.

— Извините, конечно, — оправившись от шока произнесла Макгонагалл. — Но, по-моему, Поттер и Уизли младшая выглядят как люди, которым срочно нужна медицинская помощь!

— Я в порядке, — хором ответили Гарри и Джинни, невольно переглянувшись. Джинни знала, что со стороны Гарри это было откровенным враньём, впрочем, она тоже сказала не совсем правду. У нее кружилась голова, ноги совсем отказывались ее держать и единственное, о чем она сейчас мечтала — оказаться в теплой, уютной постельке, укутаться в одеяло и поспать.

— Нет, сначала мы пойдем к мадам Помри, — согласился с Макгонагалл Снейп. — Сейчас же!

— Постойте! — Гарри в отчаянии посмотрел на присутствующих. — Лучше разобраться со всем сейчас! Это не займет много времени. Отведите в больничную палату только Джинни!

Такого поворота событий Джинни не ожидала. И сказать, что он ей не понравился, это ничего не сказать.

— Но мистер Поттер, — попыталась возразить Макгонагалл.

— Я правда в порядке, пусть Джинни идет, мне надо все объяснить, иначе потом будет очень много вопросов!

— Мистер и миссис Уизли, отведите девочку к мадам Помфри, — попросил Снейп, вместе с Макгонагалл косясь в сторону Гарри.

— Нет-нет! — громче чем следовало крикнула Джинни и шарахнулась от родителей в сторону Гарри. — Я останусь здесь!

— Джинни, — Гарри умоляюще посмотрело на нее, но Джинни так, чтобы слышал один Гарри прошептала:

— Иначе я опровергну твое ужасное вранье.

— Так, мисс Уизли, ну это уже не в какие ворота… — профессор Снейп, сверлил глазами Гарри и Джинни. — Мистер Поттер, так и быть, пусть остается, но вы, будьте любезны…

— Он, он не сможет все объяснить, — в отчаянии произнесла Джинни.

Несколько профессоров, включая Снейпа и Макгонагалл переглянулись, но новый спор начать не успели. В повисшей на минуту тишине раздался голос Дамболдора:

— Итак?

Миссис Уизли попыталась подойти дочери, но та прижалась к Гарри, испуганно косясь на родителей, замерзших от удивления при виде ее реакции.

Каждый нерв Джинни был натянут до предела, и тут заговорил Гарри:

— Перед тем как начать рассказ, мне следует признать, что я нарушил половину школьных правил, так что, если меня исключат, не будет ничего удивительного.

Джинни вытаращилась на Гарри. Она думала, что исключат ее, у нее в голове и мысли не возникло, что исключить могут Гарри, он ведь ничего не сделал! Или она просто ничего не знает? Губы задрожали. Его не могут исключить, только не Гарри…

— Не тебя, а нас, — поправил Рон. — Я тоже в этом участвовал.

Ну, теперь не хватало чтобы и ее брата исключили.

Гарри коротко кивнул и продолжил:

— Все началось с того, что я стал слышать странный голос, исходивший из стены. Причем после того, как я его слышал, непременно кто-нибудь был заколдован. Очень долгое время я не мог понять, кому принадлежит голос, и почему его слышу только я, — при этих словах Гарри как-то странно посмотрел на Дамболдора. Джинни показалось, что директор на секунду отвел взгляд в сторону. — Ответ нашла Гермиона, насколько я могу судить, за несколько минут до того, как она стала жертвой нападений.

Гарри все говорил и говорил. Про парселтанг, про передвигающегося по трубам василиска, про Миртл… Часть истории была Джинни известна, часть нет, но ее поразила новость о том, что ее брат и Гарри отправились ночью в Запретный лес, чтобы спросить акромантула о том, был ли Хагрид причастен к нападениям. На моменте рассказа, где они спустились в Тайную комнату, Гарри замолчал, чтобы перевести дыхание.

— Мистер Поттер, но насколько я могу судить, после этого вам предстояла встреча с так называемым наследником Слизерина и, возможно, с самим василиском. Как вам удалось выжить, и почему с мисс Уизли ничего не случилось? — Макгонагалл буквально впилась глазами в Гарри. Снейп, стоявший неподалеку, тоже не сводил глаз с мальчика. Впрочем, на него смотрели все, кто только находился в комнате.

Гарри вздохнул, а Джинни снова забила дрожь. Вот сейчас ему придется рассказать, что за открытием Тайной Комнаты стояла она.

— Человек, открывший комнату пятьдесят лет назад и сейчас, один. Его имя -Воландеморт.

По комнате пронеслись испуганные охи и ахи.

— Но по моим расчетам, лорд Воландеморт сейчас укрывается в лесах Албании, как же он смог проникнуть в Хогвартс? — Дамболдор внимательно смотрел на Гарри, а Джинни показалось, что он уже заранее знает ответ.

— Как такового его тут и не было, — пояснил Гарри.

— Но как он тогда открыл Комнату? — Макгонагалл нахмурилась.

— Воландеморт действовал через другого человека, — Джинни видела, что Гарри изо всех сил старается обойти стороной подробности, что тем человеком была она.

— Через кого? — испуганно спросила профессор Стебель.

Джинни понимала, что рано или поздно все всплывёт, поэтому, чтобы побыстрее с этим покончить, неважно какими будут последствия, дрожащим голосом произнесла:

— Через меня.

Миссис Уизли схватилась за сердце, мистер Уизли прижал руку ко рту. Джинни поспешила отвернуться от родителей. К глазам начали подступать слезы.

Теперь, все взгляды в комнате были прикованы к ней. Джинни почувствовала, как ее руку сжали чьи-то теплые пальцы. Она мельком глянула на стоявшего рядом Гарри.

— Значит, мисс Уизли была околдована Воландемортом? Как же так вышло? — Дамболдор смотрел без осуждения, внимательно и серьезно.

Джинни хотела было открыть рот, но все слова вылетели из головы. В горле стоял ком. Ей на помощь пришел Гарри:

— Все дело в дневнике, который Воландеморт вел, когда ему было шестнадцать. Он запер туда свое воспоминание, — Гарри повернулся к Рону, и тот, вытащив из кармана дневник, а точнее то, что от него осталось, протянул другу. Гарри же в свою очередь передал Дамболдору. Тот внимательно осмотрел его и медленно произнес:

— Том Реддл и вправду был одним из самых одаренных учеников Хогвартса, — на недоуменные взгляды присутствующих он пояснил: — Том Реддл — это настоящее имя Воландеморта. В Хогвартсе он когда-то был старостой и одним из самых талантливых учеников. Свой талант, однако, он применял в сторону черной магии, изучая самые страшные заклинания, подвергая себя темным чарам, что впоследствии сделало его облик почти нечеловеческим, но это все было уже после Хогвартса.

— Так Джинни была околдована Сами- Знаете- Кем? — дрожащим голосом спросила миссис Уизли, пораженно глядя на Дамболдора. — Но как? Джинни, она же… как же так вышло?

— Я вела этот дневник, — еле слышно произнесла Джинни, чувствуя, как к глазам подступают слезы, и как Гарри сжимает ее руку сильнее. — Полгода я писала в нем, и он отвечал…

— Как, Джинни? — мистер Уизли выглядел шокированным. — Ты… но ты же наверняка видела, что дневник странный, могла показать нам с мамой!

Джинни поняла, что слезы сдерживать больше не может, и они обжигающей рекой заструилась по ее щекам.

— Я не знала, и он был таким же как дневники «Огви»! Я не знала, что это воспоминание, знала только имя, но у меня ведь тоже когда-то такой дневник был и тоже с именем!

Дальше Джинни говорить не могла. Перед глазами все стало размытым из-за слез. Все слова из головы исчезли. Гарри встал ближе к ней. Продолжая сжимать ее руку, он обратился к присутствующим:

— В Тайной комнате я встретился с Реддлом. И он рассказал мне, как ему удалось ее открыть. Пока Джинни делала записи в дневнике, он пробрался в ее сознание и подчинил его себе. Он руками Джинни открыл Тайную Комнату и натравил на учеников василиска. Джинни об этом не знала, потому что у нее начались провалы в памяти. Реддл мог читать ее мысли и смотреть воспоминания. Также, пока Джинни использовала дневник, Реддл медленно вытягивал ее силы, чтобы стать полноценным человеком, а не воспоминанием. В Тайной Комнате он вытянул из Джинни почти все силы и тем самым смог обрести человеческий облик. Когда я уничтожил дневник, силы Джинни вернулись к ней, а Реддл испарился.

— Но Джинни, ты же могла рассказать нам или кому-нибудь из учителей о провалах в памяти! — Артур Уизли стал бледным-бледным. — Мы разобрались бы! Придумали бы что-нибудь!

Джинни с заплаканным лицом посмотрела на Гарри. В этой комнате, казалось, только он понимал ее.

— Мистер Уизли, Джинни не могла рассказать. Когда она заподозрила, что у нее что-то не так с памятью, она рассказала своему другу — Колину, и он подвергся нападению. Реддл сделал все, чтобы она не могла никому сказать. Сегодня она пыталась рассказать нам с Роном и упала в обморок, — объяснил Гарри. — Каждый раз, когда она пыталась что-то предпринять, ей мешал Реддл.

— Мисс Уизли ребенок, она не могла бы противостоять самому сильному волшебнику, это и взрослым то не удается, — заметил Дамболдор. — Бедной девочке нужно прийти в себя, отведите ее в больничное крыло, мадам Помфри ей поможет. Я могу ещё посоветовать кружечку горячего шоколада, для поднятия настроения, — Дамболдор улыбнулся Джинни.

Джинни вдруг на ум пришел один вопрос, и она дрожащим голосом обратилась к вернувшемуся директору:

— Профессор Дамболдор, Гарри сказал, что в туалете на втором этаже живёт девочка-призрак. Почему она ни разу не увидела, как я прихожу туда?

— Это хороший вопрос мисс Уизли, — Дамболдор на миг задумался, а потом улыбнулся. — Можно вашу палочку?

— Я не знаю, где она, — пролепетала Джинни, оборачиваясь к Гарри, словно тот мог знать.

— С собой нет? — тут же спросил Гарри, поймав ее взгляд. — Проверь карманы, может ты просто не помнишь, как ее положила туда.

Джинни послушно проверила карманы юбки. Палочка была там. Палочка была с ней все это время, а она об этом даже не догадывалась. Вытащив ее, Джинни замерла. Вдруг Дамболдор хочет палочку сломать, за то, что Джинни сделала?

Ее руку сжали сильнее и Джинни, бросив мимолетный взгляд на Гарри, дрожащей рукой протянула палочку директору. Тот произнес какое-то мудреное заклинание, Джинни не расслышала слов, а из ее палочки вырвалась вспышка яркого света. Когда она погасла, Дамболдор вернул ей палочку.

— Видимо, Том Реддл через тебя применял заклинание, отпугивающее приведений. Редкое заклинание, мало кто его знает. Поэтому, в то время, когда ты приходила, Миртл тебя не видела, — пояснил директор.

Джинни кивнула, хотя мозг воспринимал информацию очень плохо.

— Ну а теперь, мисс Уизли, вам и вправду лучше пойти в больничное крыло и прийти в себя, — Дамболдор улыбнулся.

Миссис Уизли, обняв ее за плечи, повела к выходу. Гарри отпустил ее руку, улыбнувшись, а Джинни поняла, что пока он держал ее за руку, она не могла упасть в бездну страха и отчаяния, но сейчас, ей предстоит с головой окунуться в осознание всего ужаса, что произошел за последние несколько часов.

Джинни обречённо поплелась вместе с родителями в больничное крыло. Она бы предпочла не отходить от Гарри, который все понимал, и рядом с которым не было так страшно.

Испуганные мама и папа буквально засыпали ее вопросам: что было в Тайной комнате, во время провалов, и как она совершала нападения. У Джинни разболелась голова. Мягко говоря, вспоминать все это не хотелось. Ноги с трудом волочились. Перед глазами все плыло.

Как же было хорошо, когда она наконец дошла до больничного крыла. Мадам Помфри при виде Джинни пришла в настоящий ужас.

Перед тем, как улечься в кровать, Джинни отмылась от грязи и крови. Потом мама принесла ей пижаму из спальни, и девочка улеглась на больничную койку. Все тело ломало, ее начинало тошнить, а потолок в глазах двоился. Мадам Помфри дала какое-то зелье в стаканчике, Джинни сделала глоток, и по телу разлилось тепло и умиротворение. Все мысли вылетели из головы, глаза закрылись, и Джинни провалилась в приятную темноту.

Джинни не знала, сколько времени прошло прежде, чем она проснулась. Глаза открылись медленно и неохотно. Родителей рядом не было. Шторы на окнах занавешены, так что понять день сейчас или ночь не представлялось возможным.

— Привет, — раздался совсем рядом голос, и Джинни даже не пришлось поворачиваться чтобы понять, кому он принадлежит. Гарри. Его голос она узнала бы из тысячи.

Девочка сонно улыбнулась и посмотрела на стоявшего рядом с ее кроватью мальчика.

— Ты как? — Гарри присел на краешек кровати.

— Кажется, хорошо, — пробормотала Джинни. Слабости не было, голова не кружилась и ноги не болели. — Как ты? Со спиной все нормально? А голова?

— Я прекрасно! — Гарри лучезарно улыбнулся. Вместо заляпанной кровью кофты на нем была одета светло-зеленая футболка и такие же светло-зелёные штаны. Скорее всего, это была пижама. — Мадам Помфри сказала, что ты молодец, без твоей повязки хуже было бы. Теперь мне нужно подарить тебе новый джемпер.

— Не нужно, мне не жалко, — Джинни покраснела, а Гарри почему-то прищурился.

— Рон сказал, что это был твой любимый джемпер.

Джинни подумала, что при первой же встрече с братом прихлопнет его.

— Что насчёт дневника? — перевела тему Джинни.

— Все конечно, — Гарри улыбнулся, и Джинни, наверное, уже в сотый раз отметила, что, улыбаясь, он словно светится изнутри. И вообще, такой прекрасной, доброй улыбки она не видела ни у кого больше. Гарри несколько секунд молчал, а потом тихо произнес: — Жертв нападений оживили десять минут назад.

Джинни почувствовала, как ее накрывает новая волна паники. Наверное, действие зелья, которое ей дала доктор, закончилось.

Все её жертвы ожили, а значит, все до одного помнят, что за всем стоит она. Ну, или почти все. Джинни не знала, шла ли она с василиском, когда тот нападал.

— Ты уже их видел? — выдавила Джинни, с трудом скрывая дрожь в голосе.

— Нет, они все сейчас разговаривают с Дамболдором, так мне сказали. В большом зале пир приготовили, ты пойдешь?

Джинни не знала, что ответить. На этот пир ведь потом придут те, кого она заколдовала, а ещё там будет вся школа, которая наверняка уже знает, или непременно узнает о случившемся.

— Джин, — Гарри замялся. — Тебя же можно так называть, да?

Джинни с улыбкой кивнула. Почему-то это сокращение слышать от Гарри было безумно приятно.

— Я знаю, что тебе страшно, но подумай, лично ты никому ничего не сделала, тобой руководил Реддл. — Гарри внимательно смотрел в ее глаза. — Ты ни в чем не виновата.

— А если так считаешь только ты? — вырвалось у Джинни.

— Значит я знаю о случившемся куда больше чем другие, — Гарри грустно улыбнулся, а Джинни в голову полезли мысли про ее записи в дневнике.

— Ты сказал Рону, что понял — дневник украла я, — вспомнила Джинни.

— Да, верно. Я понял, что это ты. Вечером, когда ты увидела у меня дневник у тебя была очень странная реакция. На следующий день дневник пропал, и ты весь день не выходила из спальни, а потом заколдовали Гермиону и старосту Когтеврана. Если сложить все события, то вытекает, что нападений не было с рождества и до того дня как пропал дневник. Вывод можно было сделать только один: пока нападений не было, дневник был у меня, а учитывая, что, когда ты увидела дневник и спросила не писал ли я в нём, можно было догадаться, что дневник тебе знаком, причем хорошо знаком. А из этого получается, что пока я не нашел дневник, он был у тебя. И как раз за то время, что он был у тебя нападения и происходили. Мою догадку подтвердило и твое состояние. Ты стала всех избегать, почти не ела и выглядела прям также как в первый триместр. Даже хуже. Это можно было бы списать на то, что заколдовали Гермиону. Вот только когда объявили о том, что жертвы оживут, ты не обрадовалась, скорее наоборот. Учителям я сказать не мог, всё-таки доказательств как таковых у меня не было. Сегодня, когда ты подбежала ко мне, чтобы рассказать про записку в руке Гермионы, у тебя глаза были точь-в-точь как у юноши, то есть Реддла. Ты что-то говорила про чудовище, и все просили найти записку. Потом, когда мы вместе с Локонтсом уже были в коридоре второго этажа, на стене увидели новую надпись: «Ее скелет будет пребывать в Тайной Комнате вечно». Я узнал твой почерк, и речь в послании шла о тебе. В первый раз я не пытался понять, кто оставил на стене послание, а сегодня все сложилось. — Гарри замолчал, а потом произнес: — Знаешь, я ведь спрашивал у Макгонагалл через два дня после того, как заколдовали Гермиону, не кажется ли ей, что с тобой что-то не так... Но она сказала, мол, с твоей впечатлительностью это нормально, особенно после того, что случилось с Гермионой. А дальше ты знаешь. Когда я уверился в том, что твоими действиями руководят, то никого из учителей отыскать не смог, чтобы рассказать о своих подозрениях.

— Я хотела спросить еще там, — Джинни поежилась, вспоминая подземелье. — Ты ведь не мог быть уверен, что я это делаю не по своей воле, все доказательства были против меня. Почему ты решил, что это не я?

— Ты бы такое не устроила, — просто ответил Гарри.

— Может, ты меня не знаешь? — Джинни, с трудом сдерживая слезы, посмотрела в зелёные глаза.

— Возможно. Но я же вижу какой ты человек. Девочка, которая натравила на учеников василиска, вряд ли стала бы просить Воландеморта убить ее вместо меня, — Гарри тоже посмотрел в ее глаза, и Джинни почувствовала, что сердце у нее начало биться в два раза быстрее.

— Ты удивительный человек, Джин, чтобы уберечь других, ты полностью отрезала себя от людей, а ведь тебе наверняка было очень одиноко и плохо. Я помню, как ты выглядела последние две недели и весь первый триместр.

Щеки Джинни запылали.

— И все-таки, пойдем на пир, твои братья меня прихлопнут если я тебя не приведу, — Гарри смотрел на неё, и Джинни казалось, что у него в глазах горят маленькие солнышки, способные согреть всех, кто в эти глаза посмотрит.

— Это они тебя подослали, да? — Джинни хитро прищурилась, и солнышки в глазах Гарри загорелись ярче.

— Нет, я по своей инициативе, но будь готова к тому, что, если не придёшь, меня и вправду к тебе подошлют.

Джинни засмеялась. Гарри был самым необыкновенным мальчиком на земле. В голову почему-то пришло сравнение с ангелочком. Мама в детстве много про них рассказывала. Правда, было принято полагать, что все ангелы — голубоглазые блондины. Но Джинни теперь считала, что у настоящих ангелочков могут быть черные кудрявые волосы и яркие изумрудные глаза.

В палату вошла мадам Помфри.

— Вы оба в порядке? — поинтересовалась она, оглядывая своих пациентов.

— Да, — хором ответили Гарри и Джинни.

— Мы же можем идти на пир? — спросил Гарри.

— Разумеется, — мадам Помфри улыбнулась. Джинни первый раз видела, как она улыбается. А ведь улыбка ей очень шла!

— Только в случае малейшего недомогания — бегом ко мне! — добавила доктор, и Гарри с Джинни, переглянувшись, кивнули.

— Пойдем? — Гарри поднялся и развернулся к ней.

Джинни послушно вылезла из-под одеяла.

Они вдвоем покинули палату и вышли в пустой, тускло освещенный факелами коридор.

— Гарри, можно тебя о чем-то попросить? — пробормотала Джинни, вспыхнув до корней волос.

— Конечно! — Гарри остановился и с искренней улыбкой посмотрел в ее лицо.

— Можно я от тебя отходить не буду? Мне страшно, — еле ворочавшимся от смущения языком пролепетала Джинни, краснея ещё сильнее. Гарри внимательно посмотрел в ее глаза, а потом тихо произнес:

— Конечно можно. Не бойся ничего, хорошо?