Ягодный джин-тоник для осенних вечеров (джен)

— Званый вечер в Министерстве состоится в субботу в семь, — повторил Гарри.

Джинни задумчиво смотрела ему куда-то в область переносицы, а потом сдалась:

— Я сейчас пыталась подобрать наиболее правдоподобную отговорку, чтобы туда не идти. Я только за то, чтобы встретиться с тобой и Луной, и Роном, и Гермионой, но от слов «званый вечер в Министерстве» мне становится нехорошо. Там же будут Малфой со своей кошмарной женой, Паркинсон с мужем и остальные слизни.

— Я тебя прекрасно понимаю, поэтому и прошу пойти — составишь компанию Луне. Она тоже не видит смысла в званых вечерах, а не пойти мы не можем — я ж министр образования.

— Ла-адно, — протянула Джинни со вздохом. — Если, конечно, Том не против…

— А он не против, — поспешно вмешался Том. Он любил подобные собрания, где можно было услышать полезные сплетни, понаблюдать за интригами и даже попытаться принять участие в чем-то околополитическом.

— Джин, уверен, что мы неплохо проведем там время, — сказал он, когда Гарри наконец аппарировал к себе домой. — Да и что тебе до Малфоев, Ноттов, Монтегю…

— Если ты про женскую половину этих семей, то они всегда смеялись надо мной в школе. Пока они красовались в мантиях, сшитых на заказ, мне приходилось донашивать одежду за братьями.

— Но ведь это в прошлом? — спросил Том. — Или?..

— Платье, Том, мне нужно будет подобрать красивое платье, а я большую половину года хожу в спортивной форме Гарпий. Как я буду выглядеть среди них с их хрупкими фигурками с такими мышцами? — Джинни коснулась своих плеч. — Пока они со своими портнихами ищут, что бы еще выставить напоказ, я буду думать, как бы максимально все скрыть.

Том с удивлением смотрел на жену. Она всегда казалась ему очень нежной и воздушной. Мерлин, что же у нее в голове, если она считает, что выглядит хуже, чем бледная немощь Астория или страшненькая Миллисент?

— На прошлом вечере, куда нас вытащил Гарри, Дафна сказала, что одни ее фамильные серьги стоят дороже, чем наш дом и Нора вместе. Я честно призналась, что с удовольствием огрела бы ее своей «Молнией», но она слишком дорогая и стоит дороже всех Гринграссов вместе взятых. Так себе ответ, конечно…

Глаза Тома загорелись: ему в голову пришла идея.

После бокала шампанского Джинни подумала, что, может быть, званый вечер не такая уж и плохая идея. На ней было шелковое платье темно-зеленого цвета, рукава три-четверти оканчивались вышивкой золотом, которой был оторочен и весьма скромный вырез. Изначально он был еще скромнее, но Джинни вдруг так понравилась себе в отражении, что она согласилась и на вырез чуть побольше, и платье не в пол, а покороче, и даже на игривый золотистый поясок с бахромой.

— Ты выглядишь потрясающе! — воскликнула Луна.

— Ты тоже, — искренне ответила Джинни.

На Луне было белое платье с большими цветами пастельного цвета. Волосы она забрала в высокую прическу, из которой уже выскочили несколько локонов, что, однако, добавляло ей шарма.

— А где близняшки?

— Дома, твоя мама согласилась с ними посидеть.

Джинни нахмурилась: стоило Молли побыть с детьми Гарри и Луны, как она начинала активно намекать на внуков и на несколько дней становилась просто невыносимой.

— Вот вы где, девочки, — к ним подошла Гермиона. Она недавно стала заместителем начальника Отдела регулирования и контроля за магическими существами. На ней было строгое черное платье, отороченное кружевами.

Джинни болтала с подругами и оглядывала зал в поисках знакомых лиц. Вот Рон и Гарри беседуют о чем-то с Кингсли Шеклболтом. Мимо них то и дело проходит Малфой, но подойти не решается. Том разговаривал о чем-то с главой Отдела магического правопорядка. К ним присоседился Том из Диадемы. Интересно, эти двое что-то замышляют или нет? Словно услышав ее мысли, Том обернулся и посмотрел на нее. Джинни украдкой погрозила ему кулаком, а он послал ей в ответ воздушный поцелуй.

— Посмотрите, кто у нас здесь! Самые сливки! — раздался приторный голос Астории Малфой. Она была в сопровождении своей неизменной свиты: Дафны, Пэнси и Миллисент.

Гермиона демонстративно закатила глаза, Луна наклонила голову на бок, а Джинни еле удержалась от того, чтобы скрестить руки на груди.

— Миссис Риддл сегодня в слизеринских цветах, — пропела Миллисент. — Что, пытаешься примазаться к элите?

— Мы окончили Хогвартс пять лет назад, — ядовито произнесла Джинни. — В вашей жизни настолько ничего не происходит, что вы зациклились на школе? Вообще-то это цвет моей команды.

— А это что такое? — воскликнула Дафна, указывая на медальон, висевший на груди Джинни. Золотой медальон с большой буквой «С», выложенной изумрудами. — Это слизеринское наследие! Как он может быть у тебя?

Джинни с улыбкой провела пальцами по холодным граням медальона:

— А это, Дафна, фамильная ценность, которая принадлежит нашей семье. Очень полезная вещица: одним своим видом способна переполошить целый гадючник.

— Но разве эта вещь не должна находиться в Хогвартсе? Как меч Гриффиндора? — воскликнула Астория. От волнения она даже побледнела.

— Еще чего, — ответила Джинни. — Она кучу лет принадлежала семье Тома, он, можно сказать, ее унаследовал.

— И вообще, он там жил, — добавила Луна.

Астория собиралась что-то ответить, но промолчала и решительно двинулась вперед, увлекая за собой свою свиту. Удивительно, но те, кто когда-то служил Волдеморту, больше всего ненавидели упоминания о нем или о крестражах.

— От этой вещицы исходят темные эманации, — произнесла Пэнси, не желавшая признавать поражение.

— Если б только от нее, — философски добавила Луна, глядя ей в спину.

— Предмет основателя Слизерина у самой настоящей гриффиндорки. Они не могли такого представить и в самом кошмарном сне, — Гермиона даже хлопнула в ладоши.

— Приятно победить их на их же поле, — признала Джинни. Она не стала уточнять, что идея надеть медальон принадлежала Тому, и платье Джинни подбирала специально под украшение.

Ладно, так и быть, пусть он сегодня играется в политику вместе с Томом из Диадемы, в благодарность она не будет мешать. Едва ли они успеют сплести заговор всего-то за один вечер…