Укротительница львов (гет)

Проснувшись в понедельник утром, Дафна почувствовала себя очень странно – будто ее тело принадлежало не ей. Весь прошлый вечер она провела с Гарри, и ей давно не было так хорошо. Они просидели на Астрономической башне несколько часов, целуясь, болтая обо всем на свете и глядя на звезды. Гарри крепко обнимал Дафну, обернув ее в свой плащ.

Но сейчас мысли о Гарри вызвали смутную тревогу. Из постели Гринграсс выбралась в недоумении: обычно мысли о друге поутру приносили ей только наслаждение и покой.

«Прекрасно. Похоже, я…»

– Ты поздно вернулась, – ухмыльнулась вышедшая из ванной Трейси, заплетая мокрые волосы. – С Гарри все в порядке?

– Да, – пожала плечами Дафна.

– Что-то случилось? – Девис насторожилась, не увидев на лице девочки привычной улыбки при упоминании ее парня.

– Нет. Наверное. Не знаю, – неуверенно ответила слизеринка. – Кажется, я плохо себя чувствую, мне стоит отлежаться денёк.

– Лучше сходим в Больничное крыло, ты попросишь глоток перцового зелья. Пошевеливайся, Гринграсс, я хочу есть, – Трейси подмигнула, пнув подругу под зад и заставляя поторопиться.

Воспользовавшись советом однокурсницы, Дафна заглянула в Больничное крыло, прежде чем встретиться с друзьями в Большом зале. По привычке она села к Гарри, поцеловав его в знак приветствия, но почувствовала, будто заставила себя сделать это. Это раздражало слизеринку, хотя она и не могла понять, что с ней происходит и почему.

Это раздражение скапливалось в ней весь день и всю неделю: она ощущала его всякий раз, когда видела Гарри, или он был где-то рядом. К пятнице Дафна уже практически избегала своего друга, и это не осталось незамеченным.

– Дафна?

В гостиной Слизерина к ней подсел улыбающийся Малфой. Гринграсс напряженно вздохнула. Убедившись, что между ними соблюдена должная дистанция, Драко продолжил в том же доброжелательном тоне, в каком и начал.

– Что тебе надо? – прошипела Дафна, не скрывая отвращения.

– Я волнуюсь. Слушай, я знаю, что порой могу бывать самой большой задницей в мире, но я просто очень разборчив в людях и не общаюсь со всеми подряд. Так меня воспитали. Но сейчас не обо мне. Я заметил, что ты бегаешь от Поттера. Все в порядке?

Гринграсс заглянула в его холодные серые глаза.

– Какое твое дело? – сердито спросила она. Похоже, даже имя Гарри ей до смерти надоело, и разговорами с Малфоем делу не поможешь.

– Просто надеюсь, что он не сделал тебе ничего плохого. Ты же знаешь, он мне не нравится. Ты моя однокурсница, и…

– Драко, давай разъясним все здесь и сейчас. Я всегда тебя недолюбливала, впрочем, как и сейчас. От того, что ты прикидываешься заботливым другом после всего, что ты сделал, больше любить я тебя не стану. Ты мерзкий, отвратительный…

– Успокойся, – Малфой дружелюбно растянул губы в своей самой очаровательной улыбке. – Я просто подумал, что тебе поможет объективное мнение, только и всего. Трейси слишком сдружилась с Поттером, и теперь любые ее советы всегда будут хоть самую капельку в его пользу.

– А ты ненавидишь его – зачем мне с тобой разговаривать об этом?

– Потому что я, наверное, единственный в этой школе, кто не смотрит на Поттера сквозь розовые очки. Ты была права, говоря мне, что я совсем не знаю его, но что есть, то есть. В отличие от многих, я могу отставить чувства в сторону и слушать про Поттера, не чертыхаясь, так что ты можешь рассказать мне все, что угодно.

Дафна встала, захлопнула лежащую на коленях книгу и прижала ее к груди. Она заговорила, и каждое ее слово тяжелой глыбой льда падало на душу Драко.

– Малфой, я понятия не имею, чего ты добиваешься, но уверяю, что ты последний, с кем бы я вообще стала разговаривать о чем-либо. Прошу, прекрати совать свой длинный нос в мои дела.

Гринграсс развернулась на каблуках и промаршировала к спальне девочек, а Драко смотрел ей вслед с мрачным удовлетворением. Все шло как по маслу – даже не верилось – но следует хорошенько запастись терпением. Дафна пока еще не была готова впустить Малфоя в свою жизнь, но она менялась на глазах, а значит — совсем скоро план слизеринца целиком претворится в жизнь. К тому же, Гринграсс может что-то заподозрить, поэтому впредь действовать нужно очень осторожно.

– Терпение, Драко, – пробурчал он себе под нос. Все в порядке. Он просто должен сосредоточиться на этом деле, и уже к Рождеству Поттер будет всхлипывать в уголке от безысходности, в то время как Малфой будет отлично проводить время с Дафной Гринграсс в чулане для метел.

* * *

Астория делала все, что могла, чтобы не вмешиваться в жизнь старшей сестры. Даже с Гарри она теперь виделась не чаще раза в неделю, изо всех сил сдерживаясь от вопросов по поводу их отношений.

Астории очень нравился Гарри. Он был очень забавным, особенно, когда смущался. Но главное – он был хорошим человеком с чистой душой. Гринграсс судила об этом по тому, как он взаимодействовал с людьми. И только Астория всегда знала о подлинных чувствах Дафны, хотя они с гриффиндорцем еще ни разу не говорили об этом. Слизеринка очень надеялась, что Гарри станет одним из них, ее семьей. В конце концов, она всегда хотела иметь старшего брата.

Но на этой неделе Дафна вела себя очень странно. Впервые Астория заметила это во вторник вечером, когда ее сестра делала домашку с подругой. Трейси поинтересовалась, как Гарри выносит новый раунд издевательств Амбридж, а Дафна очень протяжно вздохнула. Так сестра вздыхала только дома, когда Астория до смерти ее доставала, но она старалась не терять самообладания.

Сначала младшая Гринграсс подумала, что Дафна зла на Амбридж, но потом она говорила о Гарри так, будто его имя вызывало у нее на языке дурной привкус. Первая мысль – они поссорились. Боясь лишний раз потревожить свою сестру, Астория не стала вмешиваться, надеясь, что все пройдет само собой.

В четверг она случайно подслушала их разговор. Оба выглядели очень растерянно: Гарри пытался выведать, что случилось, а Дафна только отмахивалась, уверяя его, что все в порядке. Хотя по ней было видно, что забота Поттера душила ее новыми волнами раздражения.

Тогда Астория убедилась, что что-то не так. Несмотря ни на что, никто не знал Дафну так, как ее младшая сестра. Она понимала, как Дафна ненавидит, когда кто-то лезет в ее дела. И если бы у нее с Гарри случились проблемы, она бы встретила их лицом к лицу, решая их сразу, не прячась и не убегая – это было одной из лучших ее черт, которой Астория даже частенько завидовала.

Но видя, как в трудную минуту к Дафне прилепился Малфой, отчаянно пытаясь втереться ей в доверие, девочка ясно поняла – что-то здесь нечисто, и наверняка Драко замешан в этом.

Так родилась новая проблема. Кому сказать? Что именно сказать? Ей даже нечем доказать свои подозрения, кроме того факта, что она хорошо знала свою сестру. Астория решила, что должна начать следить за Малфоем и найти улики прежде, чем пепел счастья Дафны развеется по ветру. И, что хуже всего, Гринграсс сделает это собственными руками.

* * *

Гарри одиноко сидел на зрительской трибуне, потерянно глядя на пустое квиддичное поле. Он чувствовал, будто весь мир вокруг него пошел под откос. Мало того, что Амбридж влепила пожизненный запрет, так еще и конфисковала его «Молнию».

МакГонагалл пообещала пойти с этим делом прямо к Дамблдору, но, судя по всему, у Генерального инспектора было больше полномочий, чем у директора, и отменить решение теперь в силах только профессор ЗоТИ.

Боевой настрой гриффиндорцев обратился в прах, когда их декан зашел в башню и сообщил, что в этом году их команда к соревнованиям допущена не будет. С тех пор нужно было очень постараться, чтобы отыскать на этом факультете ученика, который смог бы выдавить из себя улыбку, когда как слизеринцы ходили с небывало приподнятым настроением.

Амбридж постоянно задерживала его на отработках, заставляя впечатывать слова в руку до самой ночи. Накануне Гарри покинул ее кабинет только в полночь, и кровь, капающая с его руки, окропила путь от кабинета инспектора до башни Гриффиндора, где его ждала Гермиона с приготовленной миской настойки растопырника.

Но все это не шло ни в какое сравнение с переменами в отношениях с Дафной. Всю неделю она вспыхивала от каждой мелочи, и одному Мерлину известно, почему. Поттер, вроде бы, не делал ничего плохого, но Гринграсс огрызалась всякий раз, когда он раскрывал рот. И после каждой своей подколки она выглядела невероятно расстроенно. Гарри несколько раз пытался разобраться, что к чему, но Дафна пресекала эти потуги на корню. Даже Гермиона не справилась – подруга отмахнулась от Грейнджер, как от назойливой мошки.

Гарри пришлось пропустить Зельеварение в четверг, но Снейп, к его удивлению, просто назначил дополнительное занятие на вечер субботы, завалив Поттера невыполненными упражнениями с урока.

Каждый вечер перед сном Гарри делал дыхательное упражнение, очищая разум, но все было без толку. Он знал, что поплатится за это, но ничего не мог с собой поделать.

– Эй.

Поттер вяло повернул голову и заметил Рона.

– Я так и знал, что ты здесь, – сказал тот, сев рядом на скамейку.

– Здесь тихо. Мне нужно было немного подышать воздухом, – хмуро ответил Гарри. Уизли кивнул, и на минуту воцарилась тишина.

– Ужасно видеть тебя таким несчастным, – поморщился Рон, растирая ладони, чтобы согреться – нынче был холодный вечер.

– Ты ничем мне не поможешь, – пожал плечами Поттер. – Может, таков мой крест.

– Не говори так, – раздраженно рыкнул Уизли.

– Почему? Это правда, – уныло ответил Гарри.

– Мне так не кажется. Просто жизнь испытывает тебя на прочность, понимаешь? Судьба притаила для тебя сюрприз, а теперь готовит к нему, заставляя проходить через все это. Может, поэтому вы с Дафной встретились. Может, ее не должно было быть с тобой.

– Почему ты так решил? – озадаченно спросил Поттер. Для него стало большим открытием то, что Рон может быть настолько проницательным.

– Я никогда не видел тебя настолько рассерженным, как в тот день, когда ты приехал на площадь Гриммо. Ты прямо-таки был готов взорваться, и мы с Гермионой ничем не могли тебя утешить. Если бы она не появилась в твоей жизни, наверное, сейчас все было бы намного хуже.

– А я думал, ты ее ненавидишь, – усмехнулся Гарри, но тот только развел руками.

– Было дело. Но все меняется.

Признание друга заставило Поттера улыбнуться, и Рон расхохотался.

– С тех пор, как мы повелись с Дафной и Трейси, многое изменилось. И, как ни странно, к лучшему, – произнес Уизли, глядя вдаль.

– Но я не знаю, будет ли она с нами дальше, – грустно опустил глаза Гарри. – Она даже не разговаривает со мной.

– Ты просто должен поверить, брат. Что бы ни случилось, вы двое справитесь.

– Спасибо, Рон, – вздохнул Поттер.

Тот снова пожал плечами.

– Подумай о том, что с нашим вылетом из квиддичного клуба у тебя появилось больше времени на уроки и планирование работы в кружке Защиты.

– Мы и так уделяли этому достаточно времени.

На трибунах появились одетые в тяжелые плащи Невилл и Гермиона.

– Я думаю, мы должны начать сразу же, как закончатся твои отработки. Хватит медлить. У нас есть место для занятий, и я придумала способ всегда оставаться на связи, не вызывая подозрений.

– Как? – встрепенулся Рон.

Гермиона сунула руку в карман и вытащила на свет горсть золотых монет.

– Они не настоящие, – пояснила она. – На решке есть серийный номер партии – вместо него Гарри может установить дату сбора, и остальные смогут узнать о ней, взглянув на свой галлеон. Они будут сильно нагреваться после каждой смены даты, так что объявления не пропустит никто.

– Протеевы чары? – Рон поперхнулся от удивления. – Это же уровень ЖАБА, не ниже!

– Она гений, – улыбнулся Невилл, приобняв Гермиону. Та залилась краской и уткнулась ему в плечо.

– Это было несложно, – попыталась оправдаться она.

– Не выдумывай, – произнес Гарри, взяв в руку один из галлеонов. – Может, раздать их всем прямо сейчас? Тогда мы сможем начать на следующей неделе.

– Уже, – усмехнулся Невилл. – Большая часть уже разошлась по рукам.

– Некоторых я так и не встретила, но большинство уже с монетами, – согласно кивнула Гермиона.

– Пойдем в замок. Холодает, да и ужин должны вот-вот подать, – предложил Рон, зябко обхватив себя руками. Друзья засобирались к выходу с поля.

– Ты говорил с Дафной сегодня? – спросила Гермиона. Гарри печально покачал головой.

– Я просто попытался выяснить, что случилось, но она не захотела меня видеть. С каждым днем она все больше и больше отстраняется от меня. Я не знаю, что делать.

– Я попыталась поговорить с ней вчера, но ничего не вышло, – печально вздохнула Гермиона. – Не волнуйся, Гарри. Все будет хорошо, просто дай ей немного времени.

Гарри был бы рад поверить ее словам, но все произошло слишком неожиданно и странно. Если Дафна больше не хочет быть с ним, пусть так и скажет. Поттер очень боялся потерять ее, но и держать силой не собирался. В то же время он очень волновался за Дафну и никогда не простил бы себя, если бы пустил сложившуюся ситуацию на самотек, не сделав ничего ради уходящего самого прекрасного в его жизни чувства. Как бы мало они ни были знакомы, рядом с ней Гарри всегда ощущал себя… самим собой, как бы странно это ни звучало.

Но вопрос в другом: что он должен был делать?

* * *

– Кажется, я велел вам тренировать очищение разума! – отчеканил Снейп, глядя, как Гарри с трудом встает с пола. – Вы не справились с элементарнейшей задачей!

– У меня неделя не задалась, – промямлил Поттер.

– Я не желаю выслушивать ваши оправдания, – скривился профессор. – Я хочу, чтобы вы выполняли мои поручения.

– Вы же знаете, что мне было бы легче справляться, если бы вы объяснили мне, что делать, а не просто атаковали в лоб.

Губы Снейпа сжались в тонкую полоску. Приподняв бровь, он шагнул к гриффиндорцу, самодовольно вглядываясь в его лицо.

– Объяснить вам? А одеяло мне вам перед сном не подоткнуть, а, Поттер?

Гарри густо покраснел и отстранился, когда зельевар наклонился к нему еще ближе.

– У меня нет времени нянчиться с вами и потакать всем вашим капризам, Поттер. Вы здесь, чтобы научиться ограждать свои мысли. Всякий ум функционирует по-своему, и универсального алгоритма обучения не существует. Если бы он был, в Окклюменции не было бы смысла.

Постепенно до Гарри начало доходить. Если бы каждый защищал свои мысли одинаково, обойти такую преграду было бы слишком просто. Ворвавшись в сознание одного человека, можно читать всех остальных тем же самым методом. Задача Поттера – разработать собственную ограду.

– Еще раз, – бросил Снейп.

Гриффиндорец зажмурился и приготовился к бою.

– Легилименс!

Не обратив на призраков памяти никакого внимания, Гарри занялся вычислением Снейпа в своей голове. Он знал, что почувствовать присутствие профессора будет нелегко, но он должен был сделать это и выдворить того из своих воспоминаний. И тогда он понял, что не нужно тратить время на поиски – надо отвлечь Снейпа, сбить его настрой. Поттер – ведущий, а не ведомый.

Он задумался над тем, что смогло бы быстро переключить внимание зельевара, и вспомнил, что тот всегда любил помучить его на уроках. Значит, воспоминания о былых пытках придутся ему по нраву – в памяти моментально всплыли кадры с последних вечеров отработок. Гарри стоило немалых усилий сосредоточить свой ум на желаемых деталях.

Одни фантомы вытеснились другими, и Поттер увидел себя в знакомом кабинете с пером в руке, ощутил боль, впечатывая в бумагу букву за буквой. Он видел нравоучительно улыбавшуюся Амбридж и блеск ее глаз, от которого внутри Гарри что-то невольно сжималось.

Воспоминание укрепилось, и гриффиндорец почувствовал присутствие Снейпа. Поттер моментально нашел его и толкнул, но тень профессора не сдавалась. Гарри представил, как запускает в него несколько ярких вспышек, а затем повергает обездвиживающим.

После чего упал на колени, тяжело дыша.

– Ну что ж, сдвиг есть, хотя вы снова позволили мне зайти слишком далеко, – скривил губы Снейп. Он оперся на стол, потирая запястье и тяжело дыша. Исходя из чего, Гарри пришел к выводу, что профессор несколько приуменьшил его успех.

– Кажется, я понял, – почесал затылок Поттер. – Мне нужен обманный маневр. Что-то такое, что может отвлечь моего противника, пока я его не найду.

– Эффективно, но желательно обойтись без этого. Вы должны научиться определять присутствие врага, когда он ломится в ваши мысли. Никто не будет предупреждать, прежде чем проникать в ваш ум.

– Знаю. Но нужно же с чего-то начать, – усмехнулся Гарри, но Снейп покачал головой.

– Если вы соберетесь и очистите сознание, это будет несложно. Вы должны закрывать чужаку проход сразу же, не выдавая ничего.

– Я пытаюсь! – отчаянно воскликнул гриффиндорец, не скрывая своего разочарования. Он вскочил на ноги, переводя дух.

– Хватит на сегодня. Следующий урок будет в субботу вечером. Поработайте с дыхательными упражнениями. Если я не увижу прогресса на следующем занятии, Поттер, будете все выходные сидеть у меня на отработках, – многозначно сказал Снейп усталому Гарри. – Ступайте в гостиную.

Гарри поплелся в башню Гриффиндора, чувствуя себя полностью изможденным. Он и раньше чувствовал опустошение после уроков у Снейпа, но в этот раз было просто кошмарно. Наверное, оттого, что на этой неделе слишком много всего на него навалилось.

В гостиной жизнь шла своим чередом. В дальнем углу, неторопливо ведя беседу, устроились Невилл и Гермиона. Близнецы Уизли затерялись в стайке младшекурсников – оформляли заказы или испытывали новые изобретения, скорее всего. Рон же, к удивлению Гарри, засел на диване с Лавандой Браун, вдали ото всех. Поттеру было любопытно, о чем же они болтали, но счел, что лучше не вмешиваться. Да и вообще, он слишком устал.

Невидимой тенью проскользнув через гостиную, Гарри хотел было подняться в спальню, но у лестницы столкнулся с Парвати.

– Гарри, – произнесла она с мягкой улыбкой. – Можно на пару слов?

– Разумеется, – учтиво ответил он.

– Я давно хотела поговорить с тобой, но ты почти никогда не бываешь один. Я просто хотела сказать, что не держу зла или чего-то в этом роде. Я в курсе, что Лаванда уже плешь тебе проела насчет меня, но я знаю, что твое сердце еще с начала года принадлежит другой, и ни на что не претендую, – тихо произнесла Патил.

– Знаешь? В самом деле?

– Естественно, это было очевидно. Хотя, мне показалось, что это работа Гермионы, – озорно хихикнула Парвати. – Я несколько удивилась, когда узнала, что это Гринграсс.

– Я и сам в шоке, – признался Гарри.

– Вы очень подходите друг другу. Я давно не видела, чтобы ты столько улыбался – последние пару лет ты всегда был мрачнее тучи. Но не в этом году. Ты изменился, и в лучшую сторону. Все это заметили.

Поттер почувствовал, как кровь прилила к его щекам, и поспешно опустил взгляд, но от зоркой Парвати ничего не укрылось. Она успокаивающе потрепала его по плечу.

– Нечего стесняться, Гарри, разве это плохо? Какая разница, что думают другие? Лишь бы тебе было хорошо. Может, теперь с тобой будет легче общаться – к тебе всегда было тяжело подступиться, ты же знаешь. Но теперь… – Патил пожала плечами.

– Я… – выдавил Гарри. На языке вертелась уйма мыслей, которых он никак не мог связать в одно предложение. Гриффинодорка просто подмигнула ему.

– Так или иначе, я просто хотела, чтобы ты знал, что Лаванда несет бред. Надеюсь, мы останемся друзьями.

– Само собой, – ответил Поттер, радуясь, что у него наконец-то получилось раскрыть рот. – Я правда жалею, что так по-свински поступил с тобой в прошлом году.

– Забудь. Это в прошлом, но я верю, что ты научился правильно ухаживать за дамой.

Криво улыбнувшись, он взъерошил черные волосы.

– Спасибо, Парвати.

– Да не за что.

Помахав на прощание остальным гриффиндорцам, Патил вбежала по лестнице в спальню. Гарри понятия не имел, почему ей было так важно сказать, что она к нему ничего не чувствует. Теперь у него было ощущение, будто на его плечи взвалили тяжеленную ношу, но он понятия не имел, что это было.

Переодевшись в пижаму и забравшись в постель, Поттер был готов уснуть сию же минуту и не просыпаться до следующей недели. Прежде чем провалиться в сон, он сделал последнее усилие, чтобы очистить сознание — представил Хогвартс, охваченный снежным вихрем. Закрепив мысленный образ, Гарри сосредоточился на дыхании.

Он без устали думал над словами Снейпа о блокировке ума. Поттер невольно вспомнил хранилища Гринготтса, тройными баррикадами чар и заклинаний защищенные от воровского взлома. Он должен соорудить такие же хранилища и защиту в своей голове.

– Почему ты до сих пор не добыл его? – спросил хриплый зловещий голос. Человек поклонился ему, уставившись в пол и не смея поднять глаз. Гарри сидел в очень темной комнате в высоком кресле и смотрел на человека, склонившего перед ним колени.

Исполинская змея вилась у его ног, умоляя позволить ей прикончить жалкого человека и сожрать его.

– Дамблдор расставил охрану. Всюду чары, предупреждающие их о нашем присутствии, милорд, – дрожа, произнес тот.

– Значит, мы должны устранить охрану, – презрительно сказал голос. – А другие наши планы?

– Крепость падет по вашему приказу, милорд, – слегка увереннее ответил человек. – Наш шпион поведал нам все необходимое и даже подсказал наиболее удачное время для удара.

– Неужели? – злорадно усмехнулся голос. – Хорошо, но я хочу, чтобы ты разведал больше о чарах и страже Дамблдора. Я хочу знать, как много человек он расставил и как часто они сменяются. Я хочу знать, кто эти люди.

Человек встал и отошел назад, не отрывая взгляд от земли. Змея ползла следом, пока хозяин не позвал ее назад.

– Прости, Нагайна, но он еще может мне пригодиться. Не волнуйся, моя хорошая, скоро и на твоей улице будет праздник. Скоро все будет так, как нам хочется.