Проклятие Хогвартса (джен)

Ощущая себя, будто его пропихивают сквозь тончайшую каучуковую трубку, Том пытался собраться. Рвотные позывы со стороны желудка усиленно мешали, норовя исторгнуть наружу остатки завтрака. Закрыв глаза, ведь все равно ничего не было видно, он крепко сжал в руке палочку. Ведь там, где он сейчас окажется, она ему непременно пригодится. Эти люди без зазрения совести расправлялись с ни в чем не повинными детьми, пытались только что убить и его. И вполне могут захотеть довести до конца то, что не успели, испугавшись Дамблдора.

Охнув от боли, он грохнулся спиной на необычайно твердый пол. Рядом лежала Джулия. Тихонько дрожа, она силилась подняться. Над ними нависал низкий потолок, покрытый чем-то мерзким, сильно напоминавшим плесень. Вокруг клубился полумрак, было холодно и тихо.

— Какого Мерлина ты его сюда притащил? — раздался полный недовольства голос. — И что ты прикажешь с ним делать?

Рядом с Томом на корточки присел широкоплечий колдун, из-под наполовину снятой с лица маски выглядывал покрытый щетиной подбородок и обрюзгшие щеки.

— Это не я, это она, — с досадой произнес второй мужчина, зло посматривая на Тома. — Вцепилась в него, как клещ.

— Мне без разницы! — Небритый продолжал внимательно разглядывать Тома. — Реши проблему.

Его товарищ вытащил из-за пазухи палочку и направил на Тома, целясь в область сердца. Почувствовав, как по спине пробежал холодок паники, он быстро откатился в сторону, выставив, в свою очередь, перед собой палочку. Мужчины усмехнулись. Небритый ловко выхватил у Тома палочку и сунул в карман.

— Эй, долго вас там ждать? — раздался чей-то хриплый голос. — Всех доставили? Давайте сюда!

— Позже с тобой разберёмся, — бросил, вставая, небритый.

Том настороженно следил за ним. Мужчина быстро дошел до чего-то темного, оказавшегося, когда Том хорошенько всмотрелся, каменной стеной. Дотронулся до нее, открыв узкий проем. В помещение устремился яркий луч света, ослепивший Тома и не позволивший разглядеть, что скрывается за ним. Проем закрылся, и они с Джулией остались вдвоем.

— Эй! Вы что? — Шатаясь, девочка поднялась и кинулась за мужчинами, едва удерживаясь на ногах.

Заколотив с силой по стене, она закричала:

— Чего вам от меня надо? Выпустите меня! Кто вы такие?

Она принялась нажимать пальцами в том самом месте, где только что стены коснулся небритый, но проем не открывался.

— Бесполезно, Джулия. Не трать попусту силы, — услышал Том усталый, полный мрачных интонаций голос. — Мы взаперти. И выхода отсюда нет.

Встав, он потер продолжавшую ощутимо болеть спину. Его глаза постепенно привыкали к окружавшему их полумраку. И он сумел, наконец, разглядеть, что находятся они в крохотном помещении, в котором отсутствуют окна и двери. Лишь под самым потолком имелось узкое отверстие, сильно напоминавшее бойницу, через которое внутрь с трудом попадал едва различимый свет. Вдоль стен стояли грубые деревянные скамьи. С них поднялись и шагнули в середину комнатки две невысокие фигуры. Том узнал Марка и Абраксаса. Эйвери с хмурым видом кутался в порванный плащ, на его правой щеке виднелся свежий порез. Блондин сильно горбился, двигался медленно, заметно припадая на левую ногу.

— Не знаешь, Поппея не пострадала? — тихо поинтересовался Марк. — Я видел, на что они способны и что сделали с некоторыми из парней.

— Я тоже, — дрогнувшим голосом признался Абраксас. — Они… они… эта ослепительно-белая вспышка… Том, ты не знаешь, что это за заклинание? Оно ведь не убивает?

— Джулия, успокойся. От них и слова не добьёшься. Они уходят, а нам ничего не говорят. Просто оставляют здесь, — продолжал мрачный голос, принадлежавший Вальбурге. Сестра Ориона, развалившись на скамейке, равнодушно смотрела на продолжавшую с отчаянием биться в стену Джулию. По выражению лица Вальбурги нельзя было сказать, что ее беспокоило создавшееся положение. Лишь неистовый блеск глаз выдавал, что она переживает сейчас крайнюю степень бешенства. — Не волнуйся, милая, мои родители скоро доберутся до них. Им нужно только время. И тогда я с удовольствием выколю этим гадам глаза.

Сидевший рядом с Вальбургой Гилберт Даунинг осторожно потрогал разбитую губу, сплюнув на пол сочившуюся с нее кровь. Под правым глазом парня наливался синевой приличных размеров синяк.

С силой пнув стену ногой, Джулия скривилась от боли и медленно поплелась в дальний угол. Оттуда к ней кинулась заплаканная Карина, которую Том заметил только сейчас. Обнявшись, подруги принялись успокаивать друг друга.

— У кого какие мысли? — громко спросил Гилберт. — Зачем мы здесь?

— Вот ведь тугодум! — презрительно фыркнула Вальбурга. — Нас похитили, если ты этого до сих пор не понял. Эх, добраться бы до них. И с волшебной палочкой в руке. Я бы с ними разобралась. И поступила бы почище дяди Артура, когда один умник пытался причинить два года назад вред Лукреции. Артур у нас добрый, отходчивый. И всего-то недельку подержал того умника на костре, а потом оторвал голову. В прямом смысле. Я бы придумала пытки похлеще. Он от меня так легко бы не отделался.

Гилберт поспешил отодвинуться от девочки.

— Они наверняка попросят за нас выкуп, — тоном знатока медленно произнес еще один парень, семикурсник со Слизерина Конор Лафферти, сидевший прямо напротив Тома и до этого хранивший молчание. — Поэтому не вижу смысла беспокоиться. Скоро все будут дома.

— Дома? — переспросил обрадованный Абраксас. — Мои родители заплатят сколько угодно, но вытащат меня отсюда.

— А что будет с ним? — поинтересовался Корвин Лестрейндж, указывая на Тома. Любимец Хогвартса, одетый в темные одежды, был едва различим в полумраке. И если бы он не заговорил, Том бы вообще его не увидел. — Его вроде, как я правильно понял, притащили сюда по ошибке.

— Конечно, по ошибке! С него и взять-то нечего. — Вальбурга в упор посмотрела на Тома. — Кто твои родители? Я никогда о них не слышала. Они способны отвалить приличную сумму, чтобы спасти свое чадо?

Тому сделалось плохо. С трудом сохраняя спокойное выражение лица, он огляделся. В полутемном помещении на него с интересом уставились отпрыски богатых и знатных семейств. Люди в масках, видимо, действительно их похитили, желая потребовать выкуп. Он не должен был здесь очутиться. Если бы не Джулия, он бы остался на дороге рядом с Дамблдором.

— Не волнуйся. — Марк положил на плечо Тома руку. — Я тебя не брошу. И уговорю родителей вытащить отсюда.

За стеной послышались громкие голоса.

— Что с ним прикажешь делать? — кричал один из похитителей.

— Мне некогда было их расцеплять! — оправдывался другой. — Там был Дамблдор. А я не подписывался с ним связываться.

— Что ты заладил про Дамблдора! Мальчишку куда девать? Он может нас узнать.

— Легче простого: нет человека — нет проблемы.

Том почувствовал, как им овладевает паника. И в замешательстве огляделся. Почти все находящиеся в помещении, за исключением Вальбурги, смотрели на него с сочувствием.

— У кого-то есть палочка? — потребовал он, отступая к дальнему углу. — Дайте мне палочку.

— Прости, Том, — испуганно ответил Абраксас. — У нас их забрали.

Проем в стене начал открываться, пропуская внутрь двоих мужчин. Шедший первым быстро направился прямо к Тому.

— Не волнуйся, — шепнул Марк, двигавшийся вслед за ним. Он повернулся к вошедшим и требовательным тоном спросил: — Что вам от него надо? Что вам вообще от всех нас надо?

— Отойди, мальчик. — Колдун оттолкнул упиравшегося Марка. — Прочь с дороги или, клянусь Морганой, переломаю ноги.

Эйвери, явно такого не ожидавший, округлил глаза.

— Ты! — Мужчина направил на Тома палочку. — Как тебя зовут? Кто твои родители?

Том молчал. Он прекрасно понимал, что, скажи он правду, его непременно убьют. Следовало соврать, но чью фамилию назвать? Он почти никого не знал в волшебном мире, кроме тех, с кем учился, да в придачу к ним нескольких преподавателей. А, как он чувствовал, спасти его сейчас могла лишь причастность к богатому либо хотя бы знатному семейству. Но такие всегда на слуху, если не на виду. И их отпрыски тоже. К тому же Том не знал, в которых из подобных фамилий имеются сыновья его возраста и есть ли они вообще.

— Вначале сообщите мне, для чего вы нас тут держите? — желая потянуть время, спокойным тоном поинтересовался он.

— Отвечай! Или… — Мужчина больно ткнул Тома в грудь своей палочкой. — Мы и так потратили на тебя свое время.

Не придумав ничего лучше, Том решил прикинуться Орионом. Широко улыбнулся, внешне не выказывая никаких признаков страха, и раскрыл уже было рот, как его опередил Марк.

— Ладно тебе, Финеас, успокойся. Скажи им, наконец, как тебя зовут.

— Финеас, — неохотно повторил Том. — Меня зовут Финеас. А фамилия моя…

— Макмиллан, — едва слышно произнес Марк.

— Макмиллан, — повторил Том, выпрямляя грудь. — Мой отец…

— Руфус, — подсказал вновь Марк.

Мужчина, продолжавший направлять на Тома палочку, подозрительно покосился на Эйвери.

— Руфус Макмиллан. — Том не имел ни малейшего понятия, что за человек этот Руфус Макмиллан.

— Руфус Макмиллан? — Колдун как-то странно посмотрел на Тома. — Начальник Отдела тайн и член Визенгамота?

— Совершенно верно. — Том отодвинул от своей груди палочку. — Итак, зачем вы нас здесь держите?

Вместо ответа мужчина развернулся и зашагал к выходу. Его товарищ поспешил за ним. Вальбурга, резко сорвавшись с места, загородила им дорогу.

— Попомните мои слова, трусы, — прошипела она им прямо в лицо. — Очень скоро я выдавлю вам глаза, медленно и мучительно. А потом брошу в сырую яму, где вы будете страдать, ползая с мерзкими червями. Слепые, в кромешной тьме.

От ее слов веяло такой яростью, что Том непроизвольно вздрогнул. Колдуны отодвинули девочку и, ускорив шаг, покинули помещение. Проход закрылся, и комната вновь погрузилась в полумрак.

Том повернулся к Марку.

— Можешь не благодарить, — слабо улыбнулся тот.

— Хорошо, не стану. — Том зябко поежился, кутаясь в мокрую мантию.

— А что случится, когда Руфус Макмиллан поймет, что украден вовсе не его сын? — спросил Абраксас. — Эти люди, думаю, сильно разозлятся, поняв, что их обдурили.

— Ну и пусть, — пожал плечами Марк. — Главное, выиграли время.

Вальбурга, гневно сверкая глазами, прошлась по помещению, вздымая полы длинного плаща. Усевшись обратно на место, она проворчала:

— А кормить нас собираются? И почему родители не торопятся? Надо всего лишь сообщить в Гринготтс. Гоблины знают свое дело, сделают все быстро.

В стене появилась золотистая полоса, предвестник открывающегося проема. На пороге возник незнакомый колдун, прикрывавший лицо широким рукавом мантии. Вглядываясь в темноту, он потребовал:

— Карина О`Брайан! Давай, за мной!

Девочка прижалась к Джулии.

— Нет! Не хочу. Я не пойду с вами.

— Может, пришли твои родители, — попыталась успокоить подругу Джулия. — Или внесли выкуп. И ты сейчас отправишься домой.

Карина с надеждой взглянула на колдуна, но вставать со скамейки не спешила. Тогда мужчина взмахнул палочкой, и девочка, дернувшись, рывком поднялась и явно против своей воли ломаными движениями вышла из помещения.

— Нет! Нет! — кричала она на ходу.

Проем закрылся, и ее голос резко затих.

Абраксас переглянулся с Марком.

— Могли бы и объяснить, — проворчала Вальбурга. — Эта О`Брайян круглая дурочка, конечно, но все-таки немного ее жаль.

Том сунул руки в карманы как можно глубже, ощущая кожей ладоней сырую ткань штанов. Он принялся медленно ходить по комнате, в которой повисло гнетущее молчание. Спустя непродолжительное время на пороге вновь открывшегося проема появился все тот же колдун. По-прежнему прикрывая лицо рукавом, он втолкнул рыдавшую Карину обратно.

— Корвин Лестрейндж! — крикнул он, заглянув внутрь. — Прошу!

Парень не спеша поднялся и ленивой походкой покинул комнату. Едва проход закрылся, как все, кроме Вальбурги и Тома, бросились к Карине.

— Ну что, когда домой? — с трудом скрывая волнение, поинтересовался Абраксас.

— Что они хотели? — спросил Конор.

— Ты в порядке? — Джулия обняла блондинку, прижав к себе. — Они ничего плохого тебе не сделали?

— Я не поняла, что они хотят, — всхлипывая, едва слышно отозвалась Карина. — Они заставили меня связаться с родителями… А едва я их увидела… вывели в коридор…

— Значит, точно выкуп хотят! — обрадованно потер руки Абраксас и, расслабившись, присел рядом с Вальбургой.

Ощупывая прекратившую кровоточить губу, его примеру последовал Гилберт. Конор вернулся на свое место, положив ногу на ногу, взгляд его просветлел. Он не без интереса начал поглядывать на Вальбургу. Возле Тома остались Марк, Карина и начавшая плакать вместе с ней Джулия.

Корвин отсутствовал чуть дольше, чем Карина. Вернулся растерянным, хотя усиленно пытался это скрыть. Едва колдун, приведший его, ушел, подгоняя перед собой огрызавшегося Гилберта, как он подошел к Конору, тяжело опустившись возле него.

— Они не ради выкупа нас похитили, — немного помолчав, произнес Лестрейндж.

Все разом повернулись к нему. Абраксас мгновенно напрягся, Конор помрачнел, Вальбурга скрипнула зубами, а Джулия перестала плакать.

— Что? — удивился Малфой. — Их не интересуют деньги? И что им тогда надо?

— Они держат нас тут совсем по другой причине, — говорил Корвин медленно, с явной неохотой. — Мы действительно им нужны из-за родителей. Но хотят они от них не золота. Им требуется нечто иное…

— И что же? — не выдержала Вальбурга. — Хватит мямлить. Мужик, называется. Говори, как есть.

— Я до конца не уверен, — никак не отреагировав на реплику Вальбурги, продолжал Корвин. — Было плохо слышно. Меня заставили связаться с родителями. Едва я их увидел и поздоровался, сразу стали выталкивать из комнаты. Я сделал вид, что мне трудно идти, прикинулся, что сильно болит нога. И сумел застать начало разговора…

— И… — Вальбурга от нетерпения вновь скрипнула зубами.

— Кажется, эти люди хотят, чтобы наши родители навредили Англии.

Повисло молчание. Открыв рот, все принялись переглядываться друг с другом.

— Ты уверен? — спросил совершенно сбитый с толку Конор. — Эй, Карина! — обратился он к блондинке. — Ты что-нибудь подобное слышала?

Девочка покачала головой.

— Это меняет дело. — Вальбурга сделалась мрачнее тучи. — Мой папаша любит деньги, но он готов с ними расстаться ради меня. Но сделает ли он такое по отношению к стране…

— Меня посетили такие же мысли, — согласился Корвин. — Мой отец обожает рассуждать, что нет ничего хуже, чем предать родную страну. Боюсь, как бы он не говорил это серьезно.

— Да вы что? — воскликнул Абраксас. — Вы действительно так считаете?

— Глупый, Малфой, — грустно усмехнулась Вальбурга. — Речь идет о таких вещах, в которых ты ничего не понимаешь. Наши семьи — Малфои, Блэки, Лестрейнджи, Эйвери и Лафферти — существуют, чтобы править. Не всегда в открытую, часто незримо и исподволь. И то, что сейчас требуют от наших отцов… Боюсь, многие на такое не пойдут…

— Тогда я не понимаю одного, — громко произнес Том. — Зачем тогда этим людям понадобились Карина, Джулия и Гилберт?

Вальбурга резко замолчала, морща лоб и закусив губу. Конор развел руки в стороны, показывая, что не знает ответа.

— Все просто, — объяснил Корвин. — Дядя Гилберта — большая шишка в Министерстве, входит в состав Визенгамота. Его со дня на день должны назначить помощником министра магии.

— И мой папа работает в Министерстве, — призналась Джулия. — И отец Карины, наверное, тоже.

Тому вдруг все стало ясно. Стремительно, освещая самые потаенные уголки памяти, в его голове промелькнули воспоминания о событиях последних месяцев. Он ведь не раз думал об этом, размышляя о напавших на поезд людях в масках и случайно встреченных им в деревне замышлявших переворот заговорщиках. В ту ночь их главарь упомянул о некоем событии, которое должно произойти в день начала войны с Гриндевальдом. Темный колдун выступил в первый день учебы и в тот же день люди в масках остановили поезд с учениками. Они не просто так выбрали вагон, в котором ехал Том. Ведь в нем находились студенты со Слизерина. И колдуны в масках, которым он, думая, что они явились за ним, и поэтому, борясь за жизнь, умудрился преградить дорогу, искали вовсе не его. Они собирались похитить тех, кто сейчас томился вместе с ним в темной каморке. Ведь родители Вальбурги, Абраксаса, Карины и остальных, обладая деньгами, связями, возможностями и служебным положением, должны были по замыслу заговорщиков обеспечить им путь к власти.

На пол помещения через раскрывшийся проем упали тусклые лучи света, осветившие фигуру Гилберта. Парень, сгорбившись, прошел к скамье и устало опустился на нее. Том даже не взглянул на него. Очень медленно он начинал осознавать степень опасности, грозившей ему. Он имел дело с людьми, собирающимися ниспровергнуть Министерство. И для них он ничтожное насекомое, которое они убьют не задумываясь. Он жив исключительно потому, что выдал себя за другого. Но как только выяснится, что он обманул, ему конец.

Резкий толчок в бок заставил его вздрогнуть.

— Тебя зовут, Финеас, — сообщил Марк. И тихо прибавил: — Ничего не бойся. Я знаю Руфуса, он не позволит причинить тебе вред.

Том не особо верил этим заверениям. Станет взрослый волшебник рисковать своей карьерой и, может, даже жизнью из-за какого-то мальчика, которого он к тому же первый раз видит. Стиснув зубы, он медленно поплелся за начинавшим нервничать колдуном.

— Что? Нет, конечно! — едва слышно воскликнула Карина, поворачиваясь к Джулии. — Мой папа никогда не работал в Министерстве.

Оторопело кинув на блондинку рассеянный взгляд, он тут же забыл о ее словах. Сейчас ему было уже не до Карины и не до разгадывания загадки, зачем заговорщики стремились в первую очередь схватить именно ее. Выйдя в коридор, Том зажмурился. В глаза ударил свет, падавший с развешанных на стенах факелов. Сильно чадившие и горевшие тусклым пламенем, они показались ему после темного помещения необычайно яркими. Спустя несколько поворотов колдун остановился возле широкой двери. Толкнув ее, он провел Тома в просторную комнату. В ней почти отсутствовала мебель, за исключением старого и сильно потертого дивана. Зато на стенах висело огромное количество самого разнообразного оружия: мечи, пики, сабли, шпаги, кинжалы, копья, луки, щиты, арбалеты. Увидел Том и несколько ружей начала прошлого века, а рядом с ними парочку пистолетов. И сразу вспомнил, как стрелял из похожего в Амадеуса.

«Интересно, — подумал он. — А не хранится ли где-то неподалеку порох?»

— Разбираешься в магловской дребедени? — хмыкнул колдун, убирая от лица рукав мантии. — Прямо как…

Тут он осекся и принялся рыться в карманах. Том всмотрелся в его лицо — худое, гладко выбритое, с крохотными глазками и густо нависшими над ними бровями. На голове топорщились всклоченные волосы, длинной челкой падая на лоб.

— Держи. — Мужчина неожиданно протянул Тому его волшебную палочку. — Посиди тут немного, скоро за тобой придут родители. Можешь наколдовать себе что-нибудь поесть. Ничего не бойся, здесь тебе ничто не грозит.

Едва он вышел в коридор, как Том молнией подскочил к окну. Дернул раму — закрыто. Навел на него палочку, пробуя открыть заклинанием, — бесполезно. Быстро пробежал в дальний конец помещения в поисках какой-нибудь двери, но лишь уперся в голую стену. Оставаться здесь не имело никакого смысла. Он скорым шагом направился обратно к двери, через которую только что вышел приведший его сюда колдун.

Раз его не стали заставлять связываться с псевдородителями и даже вернули палочку, оставив одного и без охраны, выходило, что Руфус Макмиллан либо один из заговорщиков, либо хорошо их знает. В любом случае, выяснив правду, церемониться с ним не станут. Рванув на себя дверь и обнаружив, что та не заперта, Том выскочил в коридор. На счастье, тот оказался пуст. Осторожно ступая и не желая столкнуться с кем-то из заговорщиков, он вслушивался в малейшие шорохи.

Судя по длине коридора и помещениям, которые он успел уже увидеть, Том находился в небольшом замке. Взглянув чуть ранее в закрытое окно, он определил по расстоянию до земли, что оказался на втором этаже. Сам же замок, по всей видимости, стоял в стороне от мест проживания людей — подступавший к высокой металлической ограде густой лес, тянувшийся на многие километры за горизонт, и отсутствие видимых дорог указывали на необжитой характер местности.

Не дойдя совсем немного до ближайшего поворота, Том различил негромкие голоса. Пришлось возвращаться в комнату. Прикрыв дверь, он затаился за ней, вспоминая на всякий случай защитные заклинания.

— Не думал, что с детишками выйдет столько мороки. Идея с проклятием казалась безупречной, — недовольно ворчал басом колдун. — А в итоге столько времени потеряли…

— И не говори, — отозвался второй волшебник. — Половину осени проторчали в этой глуши. Молодежь нынче храбрая, ничего не боится. Ни статьи в «Пророке», ни доспехов с топорами. А на картины вообще зря неделю потратили. Чтоб им всем пусто было…

— Любой превращается в смельчака, когда Дамблдор рядом. — Говорившие, проходя мимо двери, за которой притаился Том, замедлили шаг. — Надо было ему возвращаться в Хогвартс? Все планы спутал.

— И такого правильного из себя корчит, добродетельного… — Колдун громко сплюнул. — Прям Мерлин. Артура рядом с ним разве что не хватает.

Том замер, стараясь не выдать своего присутствия. Пальцы, в напряжении сжимавшие палочку, больно впились в ее поверхность. Бежать отсюда было некуда. Если эти люди явились за Финеасом, значит, его родители уже в замке.

— Хорошо же он научился притворяться. — Мужчина противно рассмеялся. — Но я-то хорошо помню, какой он на самом деле. И про сестру его помню.

— А его дружбу с Гриндевальдом в свое время не обсуждал только ленивый, — прибавил второй мужчина. — И идеи, за которые они горячо ратовали. Коротка же у людишек память…

— Стоит им напомнить, — угрожающе пробасил первый колдун. — Пора заканчивать с ним церемониться.

Голоса постепенно стихли, мужчины прошли мимо, не став, на счастье, заходить в комнату. А Том продолжал стоять, не двигаясь, слушая, как в груди бешено колотится сердце. Он голову сломал, гадая, что же такое происходит в школе, а оказывается…

В ушах стучала кровь, ладони непроизвольно сжимались в кулаки. Он обвинял во всех своих бедах давно почившего темного колдуна, проклинал первоначальную магию, но и близко предположить не мог такое. Как же сильно эти люди стремятся к власти, раз додумались устроить в Хогвартсе настоящее представление. Только как им удалось все организовать, раз школу надежно охраняли, днем и ночью патрулируя коридоры?

И что они имели в виду, говоря, что Дамблдор вовсе не такой, каким кажется? И как он мог дружить с Гриндевальдом? Тот ведь вроде темный маг?

— Как же тут холодно… — раздался совсем рядом с ним еще один голос.

Вздрогнув, он настороженно огляделся. Происходило нечто странное — Том прекрасно видел, что он по-прежнему находится в комнате совсем один, но при этом отчетливо ощущал возле себя незримое присутствие кого-то еще.

— И что ссстоит рассстопить камин, — продолжал ворчать невесть откуда шедший голос, в котором отчетливо слышалось шипение. — Людишшшки, пусссть им будет пусссто. Думают только о сссебе…

Взглянув под ноги, Том наконец заметил ползущую вдоль стены толстую змею с плоской широкой головой, в которой явственно просматривалась закругленная мордочка. Замерев, она опасливо покосилась на него.

— Привет, — поздоровался Том со змеей, любуюсь красноватым с медным оттенком цветом ее кожи, на которой, протянувшись вдоль хребта, отчетливо виднелся зигзагообразный рисунок. — Не подскажешь, как отсюда выйти?

Подняв голову, змея замерла, расширив в удивлении глаза.

— Я сслышшшала… О, как часто слышшшала… — произнесла она медленно, словно не веря в происходящее. — О таких, как ты… О тех, кто знает нашшш язык… Но не верила… Мать рассссказывала нам, но я всссегда слушшшала эти истории, принимая их за сссказки…

— Это не сказки, — улыбнулся Том. — Вот он я, стою перед тобой. Итак, скажи, как выбраться из этого замка?

Ясно осознавая, в плен к каким людям он угодил, он еще сильней желал сбежать отсюда.

— Говорящему на нашшшем языке требуетссся помощь? — изумилась змея. — Моя помощь? О-о… Ссследуй по шшшумной норе… Она выведет тебя в лессс…

Том догадался, что змея говорит о коридоре, по которому он пришел сюда.

— А есть тут другие норы? Менее шумные? По которым не ходят такие, как я?

— Сссколько угодно… К одной я как раз направляюсссь…

Взглянув в сторону, в которую качнула головой змея, он увидел узкую щелку.

— А несколько больше, выше и шире? — уточнил Том.

— Там… — подумав, прошипела змея, указывая хвостом в дальнюю часть помещения. — Один человек, я как-то видела, касался стены рукой, и она исссчезала. А вместо нее…

Дальше Том уже не слушал, рванув со всех ног к тому месту. Даже если скрывавшийся за этой стеной проход не выведет его из замка, он сможет на время в нем укрыться. А потом, дождавшись ночи, попробует выбраться наружу.

Дотронувшись пальцами прохладной каменной поверхности, он стал нажимать на все подряд кирпичи. Однако секретный проем не желал обнаруживаться. Рядом с ногами Тома яростно зашипела змея — к его удивлению, она могла весьма резво передвигаться.

— Вышшше, — подсказывала она. — Не тут, не тут… Чуть в сссторону.

Она вдруг замолчала и уставилась на дверь. Замерев, Том услышал, как в помещение кто-то входит. Ему даже не требовалось смотреть, чтобы понять — за своим сыном пришли родители Финеаса.

«Не успел…» — пронеслось в голове.

В отчаянии он надавил на ближайший камень, но вновь ничего не произошло. Слушая гулкие шаги, разлетавшиеся по комнате, Том медленно обернулся. К нему направлялся одетый в щегольской плащ колдун. Его лицо показалось Тому знакомым. Но еще до того, как он догадался, кто перед ним, мужчина, остановившись, замер.

— Том? — округлив глаза, воскликнул Лициний Этелинг.

— Вы? — вскричал, в свою очередь, Том, хватаясь за палочку. — Что вы тут делаете? — И тут ему все стало ясно. — Это вы заколдовали те доспехи. Они как раз стояли возле вашего класса. И вы развесили картины.

Волшебник помрачнел.

— Не тебе меня судить, Томас. И, кстати, жив ты исключительно благодаря мне. Я лично перенес Финеаса Макмиллана в Хогсмид. Поэтому сразу понял, что кто-то выдает себя за него. Мне просто стало любопытно, кто… Поэтому я здесь. А скоро тут появятся и родители Финеаса.

— Они же убьют меня, как убили моих одноклассников, — выпалил Том, прижимаясь спиной к стене и судорожно пытаясь открыть в ней проход.

— Все твои одноклассники должны быть живы, — озадаченно произнес Этелинг. — Мы же договаривались…

— Я лично видел, как их убивали, — сообщил Том, радуясь, что получил возможность потянуть время.

— Видел? — побледнел колдун. — Ты уверен?

— Ярко-белая вспышка и они падали замертво, — рассказал Том. — Тут невозможно ошибиться.

— Ярко-белая вспышка? — переспросил Этелинг и облегченно выдохнул. — Это заклятие мгновенного сна. Твои друзья живы.

— А я? — поинтересовался Том. — Сэр, меня тоже не станут убивать?

— Ты другое дело. К твоему несчастью, ты многое видел. Боюсь, они не оставят тебя в живых.

— «Они»? — удивился Том. — Вы разве не с ними? Зачем тогда помогали выманить учеников из замка?

Мужчина некоторое время молча смотрел на него. В его взгляде явственно читалась тоска и плохо скрываемая тревога.

— Я никогда не был с этими людьми, — отчетливо выделяя каждое слово, произнес Этелинг. — Я не разделяю их взгляды. Они мне противны и ненавистны. Чистота крови… Мы живем в другое время. То, к чему они стремятся, — анахронизм, пережиток прошлого. Попытка обратить историю вспять, вернуться во времена, которые сейчас ни для кого не станут благом. — Он на мгновение замолчал, переводя дыхание. — Я не понимаю их методов. И считаю, что впутывать детей — последнее дело. После такого за ними никогда и никто не пойдет. Ничего эти люди не добьются, только принесут раздрай и бедствия в нашу страну в момент, когда нам всем следует объединиться. Но они думают совсем по-другому.

— Но, сэр, зачем вы тогда им помогаете? — спросил ничего не понимающий Том, продолжая шарить рукой у себя за спиной.

— Думаешь, мне хочется? — воскликнул Этелинг. — Я всегда избегал политики. Борьба за власть — последнее, чем я бы занялся в жизни. Однако судьба распорядилась по-иному… У тебя есть близкие, Том? Те, ради кого ты готов пожертвовать всем?

— Я сирота, профессор, — ответил он, пряча в карман палочку.

— Прозвучит дико, но сейчас я тебе завидую. — Колдун подступил почти вплотную, вынудив жавшуюся к ботинкам Тома змею скрыться. — Хорошо, наверное, ни о ком не беспокоиться? Ни за кого не тревожиться? Думать исключительно о себе? Быть свободным?

— Я не знаю… Я же сказал вам, я сирота.

— А у меня семья, Томас! Понимаешь, семья. Жена, которую я люблю. И которая не заслужила всех тех ужасов, что испытывает сейчас. Дочка, ей всего два годика. Она, хвала Мерлину, многого еще не понимает. Эти люди схватили их. И убьют, если я не выполню их приказов.

— Я сочувствую вам, сэр, — сказал Том, думая исключительно о проходе в стене.

— Я должен был отправиться во Францию, в прелестное местечко в Провансе. Там небольшая закрытая школа. А вместо этого мне пришлось поступить на работу в Хогвартс. Думаешь, я испытывал приятные чувства, глядя на всех вас и зная, что скоро произойдет? Смотреть, как за вами гонятся доспехи? Развешивать эти ужасные картины? Накладывать заклинание на пол в коридоре и лестницу в башне?

— Всегда есть выход, — возразил Том. — Из любой ситуации. Надо только увидеть его.

— Я не вижу способа, как вырвать мою семью из рук этих людей, не выполнив все, что они от меня требуют, — прорычал Этелинг. — Ты не знаешь, что такое привязанность. Ты никого не любишь. Ты одинок. А я нет. Ты, наверное, хочешь, чтобы я тебя отпустил?

— Да, — кивнул Том. — Очень вас об этом, сэр, прошу. Вы и без того натворили дел. Вы хороший человек. И моя кровь будет на ваших руках до конца жизни.

Колдун, вздрогнув, отшатнулся. Побледнев, он уперся в Тома отрешенным взглядом.

— Они убьют их, Том, если узнают, что я видел тебя и позволил сбежать, — прошептал он. — Мою Лили и малышку Софи. А ты… Может, они смилостивятся и не станут тебя убивать? Я поговорю с ними, обещаю.

Том так и видел, как творящие темную магию в стенах школы люди испытывают жалость к мальчику, смерть которого даже некому будет оплакать. Готовя государственный переворот, они не остановятся ни перед чем, даже перед убийством ребенка. Его рука наконец нащупала едва ощутимый выступ. Проход за его спиной начал бесшумно открываться.

— Вы и так выдали им семерых, — напомнил он Этелингу. — Без вашей помощи они никогда бы не опознали их в толпе.

— Мне пришлось, — простонал колдун. — Ты даже не представляешь, как я ненавижу себя за это, но…

— Да, я знаю, вы спасали свою семью. А теперь спасите меня.

Проход раскрывался все шире. Увидев, что происходит у Тома за спиной, мужчина выхватил палочку.

— Ты никуда не пойдешь!

— Вам всего-то надо на несколько секунд закрыть глаза, — попросил Том. — А потом скажете, что я пропал. Вы зашли, а комната пуста. Вообще, кто-то знает, что вы сюда шли?

— Никто… — признался Этелинг. — Никто, кроме…

— Кроме меня! — раздался знакомый звонкий голос.

Легкой, пружинистой походкой в открывшуюся в помещение дверь вошел Даррен Райс.