Бойся своих желаний (джен)

Утром проснулась довольно поздно. Июльское солнце вовсю светило сквозь неплотно задернутые шторы. С удовольствием потянулась, наслаждаясь ощущениями своего нового тела. Чувствовала себя прекрасно. Но как бы ни хотелось поваляться, ощутила позывы навестить туалет, да и трансфигурированная в ночнушку мантия неприятно липла к телу, как будто ночью вспотела.

По дороге в ванную комнату разглядывала руки и размышляла о том, как буду жить с таким телом, если вид только одной конечности вызывает гадливость? Но, видит бог, к такому я была не готова…

Первое, что сделала — наколдовала зеркало во всю стену и стянула рубашку, после чего открыла глаза и заорала, надолго застыв, как под парализующим, пока в моем мозгу хаотично проносились все знакомые мне маты, от шока не могущие сложиться в осмысленные предложения.

Волдеморт из фильма и рядом не стоял с тем монстром, смотрящим на меня с зеркальной глади. В фильме это был вполне нормальный мускулистый мужик, пусть без носа и с красными глазами, а я видела змею с условно-человеческим телом. Почему условно? Потому что все члены и отростки тела были настолько искажены, что больше походили на нечеловеческий организм инопланетянина, чем на мужчину.

Учитывая, что в прошлой жизни я была метр девяносто, то это тело казалось меньше на пару сантиметров. Примерно шесть футов два дюйма*. Очень худое, как у попсовых корейских мальчиков, заморивших себя диетой. Но несмотря на недобор веса, скелет не просматривался и тело физически ощущалось сильным. Так лежащая в покое змея выглядит неопасной, слабой и неповоротливой, как ветка или бревно, но стоит ей пошевелиться, и ты видишь сильные мышцы, выбрасывающие туловище вперед с ловкостью и стремительностью.

Само туловище было довольно привлекательным, вполне пропорциональным, с длинными конечностями. И хоть пальцы на руках и ногах смотрелись бледными пауками с ногтями как из матового белого перламутра, с этим можно было смириться, если бы не цвет и структура кожи. Она была чисто белая, словно прозрачная, как застывшая слизь, и все сосуды и капилляры просматривались под ней, как на ладони. От этого тело приобрело серовато-синий оттенок, и в тех местах, где кровообращение лучше — пах, губы, слизистые — цвет был интенсивнее. Например, член, весьма приличного размера, выглядел так, будто его дверью прищемили, а потом еще пару раз прихлопнули, для верности. Сомневаюсь, что этот бледно-синюшный отросток с головкой цвета баклажан вызовет эротические фантазии даже в конченом извращенце. Его не только не хотелось приласкать, а я уже всерьез размышляла, как буду его в руку брать, чтобы просто поссать. Радовало только то, что пенис был один, второго такого подарочка, боюсь, моя расшатанная увиденным психика вряд ли пережила.

Голова чудовища была под стать телу. Вместо ушей — дыры, вместо рта — прорезанная щель с тонкой синюшной каймой по краю. Зубы крепкие, ровные и белые, только немного заостренные, и два обычных клычка, при желании вытягивающиеся в полноценные змеиные клыки, торчащие с боков рта, как у вампира в дешевом кино. О носе намекали только две вытянутые небольшие дырочки, очень отдаленно напоминающие ноздри. На всем теле не было ни одного волоска, а сзади, от темечка до копчика, тянулась широкая — с ладонь, полоса заковыристой бледно-зеленой вязи, как узор у змеи, только словно поблекший от времени.

Долго я пялилась на такую красоту, пытаясь убедить себя, что это я. Глаза, красные, с вытянутым зрачком, как у змеи, не хотели верить в очевидное, а сознание никак не могло смириться и принять новую внешность. Но делать нечего, взяла себя в руки и наколдовала чары личины. Теперь на меня смотрел красивый тридцатилетний шатен с синими глазами и прокачанным телом — каким был Реддл до возрождения. Ненадолго залипла на отражении, пытаясь забыть недавно увиденное, когда организм напомнил о себе, и я, разочаровано вздохнув, потопала в туалет.

Нежась в ванне, с трудом отогнала фривольные фантазии о любовных игрищах с двумя блондинками и задумалась, хотя мысли текли расслабленно и лениво. «Почему Лорд получил тело такого урода? Если судить по фанфикам, то он возродился Личем или гомункулом. Но ни то, ни другое не похоже на то тело, что мне досталось. Это тушка хоть и уродлива, но не мертва, и игривые мысли о девушках и будущих похождениях получили достаточно заметный отклик. Будь я нежитью, то такого бы не произошло. Потому что в обоих случаях это трупы, распространяющие вокруг мертвую энергию. Они не способны на эмоции и желания и только сеют и пожинают зло. Скорее всего, все дело в Нагини. Хвост, насколько я помню, выкармливал Лорда молоком и ядом змеи, которая была его фамильяром, вот и результат. Могу только порадоваться, что не молоком единорога — только копыт и рога во лбу мне не доставало. А змеиную морду можно обыграть довольно интересно. Все же, что ни делается, все к лучшему. А с внешностью разберемся, времени предостаточно».

Вытерев тело белым пушистым полотенцем с вышитым вензелем рода Блэк, вернулась в спальню. В шкафу обнаружилось множество мантий от выходных и домашних, до мантий для сна. Еще пара тапок и сандалии. Ни футболок, ни рубашек, и даже белья не наблюдалось. «Эх, не зря Критчер спрашивал о гостях, — подумала, скептически скривившись, — походу, аристократы, чтящие традиции, в приличных манорах носят мантии исключительно на голое тело. Лорд, помнится, тоже голыми ногами светил, значит, придется привыкать, пока домовик от дома не отказал, — решила я, накинув легкую домашнюю мантию и сандалии. — И привыкать придется долго», — досадливо морщилась, пока шла на кухню, а ничем не укрощенный член мерно стукался по бедрам.

Питер выглядел настороженно, но вполне спокойно — видимо, взял себя в руки. Но понятно, расслабиться не мог — постоянно ждал подлянки от повелителя и внезапного прилета Круцио, а то и Авады. Лорд, походу, личность внезапная была и противоречивая, так что разговоры за чашкой чая отменялись. Мужик смотрел на меня, как крыса на удава, несмотря на мою новую, красивую внешность. Ну да и бог с ним, все равно компания он для меня неподходящая.

Хоть я и привыкла колдовать настолько, что мантию магией накидывала и сандалии застегивала, но серьезно тренироваться меня не тянуло — наверное, сегодня откатом накрыло за вчерашние нервные перегрузки. Потому я до вечера, с перерывом на еду, осматривала дом и окрестности. Коттедж стоял на большом поле среди леса. Скорее всего, это был один из охотничьих домиков. Место очень уединенное и далекое от цивилизации. То, что мне и нужно. Но долго мне дурковать не получилось. У Лорда силища была убойная. Когда я в Гарри обитала, то такого не чувствовала, а здесь — так и тянуло магичить, словно толкал кто. Так что уже на следующий день, прямо с утра и ладом не пожравши, спустилась в тренировочный зал и колдовала без ума и памяти, перекусывая на ходу.

Дня через два опять порылась у Питера в памяти, только уже более тщательно. Он довольно редко у Лорда на собраниях был, больше наедине отчитывался. Мне так-то его шпионство по барабану, я смотрела и запоминала привычки и повадки самого Лорда и расспрашивала о других Пожирателях. Ведь память Волдеморта мне не перепала, и встреть я тех же Селвина или Макнейра, то и не узнаю.

Еще обнаружилось, что белыми и пушистыми Пожиратели не были. И пытали, и развлекались по полной. И главное, рожи у всех были алчные до утех и пыток — довольные. У всех, кроме Долохова, Снейпа и Малфоя. Нет, они от других не отставали, послушно и четко исполняли приказы, но явного кайфа не получали. Долохов только иногда увлекался и то, походу, с научным интересом, не испытывая эмоций к своим жертвам, как мясник, что скотину режет. Малфой еле сдерживал брезгливость и, судя по роже, предпочел бы и вовсе не марать рук, А Снейп демонстрировал каменное выражение лица, и кроме холодного равнодушия на нем ничего не отражалось. Да и сам Лорд совсем эмоций не проявлял — ему что убить, что воды испить. Одно выражение лица — полное равнодушие, чисто змея. Страшные люди, если честно.

Самый приятный бонус ждал меня позже. Я отрыла в памяти Хвоста кое-что интересное: когда они в доме Реддлов жили, у Лорда там захоронка была — большая черная шкатулка со змеей на крышке, и стояла она под чарами. Что там было — Хвост не знал, но я решила рискнуть и проверить. Поэтому на следующий день Питер аппарировал меня на место.

Особняк у Реддлов был огромен, но очень запущен и почти разрушен. Долго мы не задержались. Питер показал в тот угол, где лежала шкатулка. Причем, я хорошо ее видела, в отличие от Хвоста, который туда и подойти не мог. При моем приближении змея на крышке ожила, зашипела. Но когда я зашипела в ответ, удовлетворенно свернулась и заснула. Брать артефакт в руки было боязно, но кто не рискует, как говорится…

Уже дома, перед сном, решила проверить, что мне перепало. В маленькой шкатулке с расширением пространства было три отделения. В первом, самом большом, лежали старые манускрипты, несколько книг, свитки и другие записи. Второй содержал несколько артефактов, но я не настолько в них разбиралась, чтобы осмелиться взять в руки. А в третьем — мешочек с драгоценными камнями и ящичек с галлеонами. Конечно, не Крез, но своя денежка как раз кстати. Вполне хватит, чтобы в другой стране новую жизнь начать. Походу, это все наследство Тома и нажитое имущество.

Месяц промелькнул мгновенно. Я достигла многого, но до знаний Лорда мне, естественно, далеко. Но я освоила основные понты, чтобы не спалиться перед УПСами. Научилась аппарировать, летать без метлы, мгновенно трансфигурировать мантию в удлиняющиеся веревки, выставлять щит, отбрасывающий противника, создавать взрывную волну и огненное дыхание — фишка, придающая дыханию любую огненную форму. И все эти примочки без палочки. Конечно, не все сразу и не надолго. Но силища у меня огромная была, хотя, само собой, знаний Лорда не было, до всего сама доходила методом тыка и проб. Хорошо книги из шкатулки пригодились. Еще передвигала предметы и управляла поведением животных — благо, лес был рядом. Для меня это оказалось легко, ведь ментальное влияние — это дар Лорда. Я не прилагала усилий залезть в голову другому, сделать внушение и даже стереть память. Правда, пока только на животных отрабатывала. Зачарованные вещи и предметы, опять же, теперь для меня фонили. Плетений не видела, но чувствовала, что мне брать можно, а от чего подальше держаться.

Хвост у меня в качестве подопытного выступал. Он мне вообще очень помог. Я на нем ментальный щит тренировала, легилименцию и эмпатию. Самое интересное, что когда пазл из Лорда собрался, то моя эмпатия в гармонию пришла. Ничего не раздражало, только если сама того хотела, то могла чувствовать, что человек испытывает. Эту способность тоже на Питере обкатала: он притворялся, перебирая разные эмоции, а я отгадывала. Еще сырой силой на него давила, а он говорил, что чувствует — удушье или слабость, а, может, страх — мне это нужно было, чтобы силу контролировать и надавить в случае чего. Благодаря нашим занятиям, мы с ним все же сблизились немного. Он давно понял, что я не Лорд, но относился с уважением и опаской, хоть и не с ужасом, как раньше.

С Хатсом связалась через неделю. Душа за пацана болела. Он явился сразу на наше место, стоило только позвать. Долго его расспрашивала, а потом письмо передала.

— Хранитель должен сам с наследником встретиться, — укорил меня старый эльф, — мальчик грустит, места себе не находит, исхудал совсем.

— Хатс, да я не против, только куда с такой змеиной рожей, — расстроилась я. — У самой сердце не на месте — только и думаю, как он там один. Да и как его доставить? Это тебе не магловский дом.

— У Хранителя качественная иллюзия, — невозмутимо ответил домовик, — а мальчика я вам доставлю. Хатс —эльф, он видит защитные плетения и перенесет наследника. Хатс и Хранителя научит.

Через два дня, днем, встреча состоялась. Волновалась, конечно, но скорее от неловкости — все же теперь мы не одно целое. Прибыла на встречу немного пораньше, нервно походила по поляне и, наконец, заставила себя сесть на камень. Почти успокоилась, но когда услышала хлопок, сердце замерло.

— Ал? — растерянно донеслось до меня, — это ты?

Встала и медленно оглянулась. Рядом с домовиком стоял мой Гарри. Мне показалось, что он похудел и осунулся, а его взгляд стал каким-то потерянным.

— Да, Гарри, это я, — ответила ему и попыталась улыбнуться. Слова совершенно не шли с языка, пауза затягивалась, а мы все смотрели друг на друга. Потом подумала, что старше и пора уже перестать тупить, взять себя в руки и что-то предпринять, но только качнулась в его сторону, как мальчик стремительно бросился ко мне, обнял и зарыдал. Вцепился в меня, шарил по телу руками, словно проверяя, что я живой и настоящий. Потом внезапно отпрянул и заколотил мне кулаками по грудной клетке, бессвязно и зло выкрикивая и бормоча что-то неразборчивое. Не смогла удержать щит и меня накрыло чужими эмоциями — болью, злобой, радостью, любовью, — просто калейдоскопом образов и чувств. Но эмоциональная вспышка была слишком сильной, и мальчик быстро выдохся.

— Почему ты меня бросил, Ал? — устало спросил Гарри, когда я усадила его на камень и пристроилась у его ног, глядя в глаза.

— А разве ты не читал книг, которые тебе Хатс дал? — удивилась я.

— Читал, — кивнул Гарри, — но ты меня не предупредил, — с обидой добавил он. — Я даже попрощаться не успел. Ты хоть подумал, как я испугался, когда проснулся, а ты мне не ответил.

— Это было слишком рискованно, Гарри, прости, — виновато ответила, погладив его по руке, но он выдернул ладонь. — Зато ты теперь мой брат, — добавила я, лукаво улыбнувшись и шутливо толкнув в плечо.

— Правда? — удивленно распахнул глаза мальчишка, забыв, что решил обижаться, — настоящий?

— Для ритуала я взял твою кровь, Гарри, — ответила, ласково проведя по щеке, — так что теперь мы настоящие братья по крови. Хотя, конечно, я — без права наследования и фамилии. Но после пятого курса смогу оформить на тебя опекунство и забрать из Хогвартса. Мы можем уехать, куда захочешь, путешествовать, купить дом и жить вместе.

— Ты серьезно меня увезешь, и мы будем жить как семья, настоящая семья? Как отец и сын? — опешил от перспектив мальчишка, — ты сделаешь это для меня?

— Конечно, — не колеблясь ответила я, — в этом мире ты — моя единственная семья, Гарри…

Потом мы говорили… говорили, пока Хатс не напомнил о времени.

— Нам пока нельзя видеться, — предупредила я на прощание повеселевшего мальчишку, — но ты пиши мне, а Хатс отнесет письмо.

— Ал, а как твое полное имя? — неожиданно спросил он.

«А правда, какое?» — подумала я.

— Меня зовут Алан, Гарри, — осенило меня, — но Ал тоже подойдет. До встречи, — обнялись мы на прощание.

Хатс не обманул и научил меня определять дыры в плетении. Я не видела их, как он, но, выпустив силу, ощущала отклик. Все защитные плетения, что покрывали здания по периметру, походили на магическую сетку, я ее представляла почему-то сеткой-рабицей с мелкими ячейками. Все они резонировали с потоком сырой силы с одной частотой, а спайки вибрировали с другой. Так вот, именно в местах, где на ячейках случались спайки — ведь нереально покрыть чарами такое пространство за один раз, можно было проникнуть внутрь деликатно — например, аппарировать, или переть тараном — пробить. Но для таких маневров нужна была большая магическая сила, а у Лорда ее было в достатке, потому он не заморачивался и проникал в чужие маноры без проблем, или ломал защиту к чертям, когда был зол и не расположен к деликатности, без ущерба для своей магической мощи.

Тридцать первого июля поздравила Гарри. Посидели на нашем месте, устроив пикник. Потом отправила счастливого парня домой и вернулась к себе. То, что я собиралась сделать было очень рискованно, но выбора не было, и время поджимало. Пробежалась по плану, и Хвост перенес меня к манору Малфоев. Дала ему несколько указаний, после чего отправила домой, и, подойдя к периметру, выпустила силу.

Лазейка нашлась быстро, и не прошло и минуты, как я спокойно шла по дорожке в сторону белеющего в сумерках огромного особняка. Вокруг меня незримо шарохались домовые эльфы, готовые защитить хозяев ценою жизни. Они были невидимы, но я ясно ощущала их эмоции — когда пересекла периметр, наверняка сработали сигнальные чары. Но мне не было до них дела — они не нападут без приказа, а хозяин отлично знал, что маг, сумевший пройти родовые чары как нож сквозь масло, существовал только один. И я оскалилась в улыбке, представляя растерянную и напуганную рожу Люциуса, и как он впопыхах, хаотично носится по дому, пытаясь одеться для дорогого гостя. Как в воду глядела, заметив, что навстречу мне спешит мужская фигура с отливающими серебром в лунном свете волосами. По мере приближения я все больше направлено выпускала силу, а мужчина все притормаживал, пока и вовсе не остановился, смотря на меня с изумлением.

— Мой Лорд, — неверяще и с пафосом произнес он, после чего неожиданно отмер, подался в мою сторону, встал на одно колено и приложился к краю мантии в поцелуе.

— Я знал… я верил, что вы вернетесь к нам, — взволнованно бормотал он, делая вид, что слюнявит подол. От его стремительных движений моя мантия покачнулась, и причиндалы обдало прохладным воздухом, заставив поежиться. Мой визави, видимо, расценил это, как знак моего раздражения, и резко поднялся, почтительно отошел на шаг и смиренно склонил голову.

— Да вот, проходил мимо, дай, думаю, навещу старого друга, — тягуче протянула я, добавив шипящих звуков. — Надеюс-с-ь, ты окажеш-ш-ь мне гостеприимство, мой скольс-с-кий друг Люц-ц-иус-с?

— Конечно, Милорд, — с готовностью склонился в поклоне мужчина, — мой дом в вашем распоряжении. Это большая честь для меня — принимать столь высокого гостя.

— Хорошо, что ты это еще помнишь, Люц-ц-иус-с-с, — ответила я. И по-хозяйски уверенно и неспешно прошла мимо него, а хозяин пристроился рядом, на полкорпуса позади меня.

— Может, Милорд желает вызвать своих последователей? — заискивающе предложил мужчина, пока мы шли — видимо, решил разбавить тишину и напряжение между нами светской беседой. — Окажите честь вашему верному слуге и позвольте сообщить остальным о возвращении их повелителя.

— Люц-ц-ус, тебе не говорили, что инициатива наказуема. Нет? — холодно ответила я, притормозив и выпуская немного силы, так, чтобы слегка придушить, — если кто-нибудь узнает, что я вернулся, я накажу тебя. Не испытывай моего терпения, я им не отличаюс-сь. Зато отличаюсь богатой фантазией на наказания. Хотя, для нашего друга Северуса можешь сделать исключение. Завтра в восемь вечера он должен быть здесь, — добавила, отзывая магию. — И надеюсь, ты понимаешь, что я хочу сделать ему сюрприз, и не хочешь его испортить длинным языком? — добавила, жестким захватом приподнимая его за челюсть, притягивая к своему лицу и заглядывая в глаза.

— Я вас понял, Милорд, — прохрипел он, а в его взгляде плескался страх.

— Вот и славно, — мягко ответила, выпустив его из тисков и почти нежно проведя ладонью по щеке, от чего он дернулся, как от удара. — Рад видеть, что мой самый верный последователь не растерял здравого смысла и чтит обычаи гостеприимства, — непринужденно добавила, продолжив путь, — надеюсь, мой друг Люциус-с-с накормит усталого путника и составит ему компанию.

Мужчина, поняв, что Круцио на этот раз пролетело мимо, подобрался и всю дорогу с воодушевлением выражал свои восторги от моего визита. Мне понравилось его дразнить и играть на контрасте кнута и пряника. Наблюдать, как он мастерски пытался держать лицо, льстить, но не топорно, как Хвост, а сооружать многоэтажные конструкции завуалированной лести. Как он преданно смотрел в глаза, когда от него просто фонило ужасом и очко поджималось от каждого моего взгляда и улыбки. Но его усилия определенно заслуживали уважения. Поэтому я не стала его мучить, и когда сочла, что для первого раза достаточно, царственно поднялась и пошла спать. Завтра меня ждет самое трудное испытание, от которого зависит все, а Снейп не так наивен и пуглив, как Малфой. Ему нечего терять, и обмануть его будет непросто.